Хроники Солара. Чужие игры

Посреди тропы застыл огромный зверь. Артем такого раньше никогда не видел. Формой тела он отдаленно напоминал льва. Эта ассоциация появилась первой. Скорее всего виной тому была морда, характерная всем большим кошкам и длинный хвост, которым зверь изредка шевелил. Передние лапы были длиннее и массивнее задних. Мощная грудная клетка плавно двигалась в такт спокойному дыханию. Вместо шерсти тело зверя покрывала мелкая чешуя. Расцветка чешуек практически идеально подходила для маскировки среди зелени леса. Под этой змеиной кожей бугрились страшные мышцы. Лапы венчались ужасными когтями, которым бы позавидовали африканские львы. Зверь был страшен. Он был огромен. И он смотрел прямо на Артема, оскалив внушительные клыки. Лишь каких-то десять метров разделяли хищника и его потенциальную жертву.

Так страшно Артему ещё не было! Это был кошмар во плоти. Парень вдруг отчетливо понял, что если не случиться чуда, то он умрет. Будет растерзан этой машиной смерти здесь и сейчас, посреди незнакомого странного леса, вдали од родных и близких.

Парень замер и казалось даже забыл как дышать. Он оцепенел. Сработали древнейшие инстинкты — увидел хищника, притворись мертвым, вдруг пронесет.

Но зверь сделал маленький шаг вперед. Он наслаждался страхом своей жертвы. Потому никуда не спешил. Он был хозяином положения, грозой всего этого леса. Все это Артем увидел в глазах зверя. Эти странные полностью черные глаза гипнотизировали, завораживали. В них плескалась ненависть и жажда крови. Было отчетливо видно — пощады от такого зверя ждать не стоит. Совершенно. А ещё в этих глазах Артем увидел разум. Извращенный и злой разум. Хотя возможно это разыгралось его воображение.

Смерть приблизилась к Артему ещё на один маленький шажок, а в голове парня забилась совершенно несвоевременная, абсолютно ненужная, но бесспорно верная мысль: таких зверей на Земле нет.

Таких! Зверей! На! Земле! Нет!!! — каждое слово набатом билось в его голове в такт ударам сердца. Так где же он оказался?!

Зверь приблизился ещё на пару шагов, но Артем все так же не сходил с места. Он мог побежать. Но куда? От этого воплощение смерти не сбежать. Он собрался защищаться? Это даже не смешно. Он решил умереть? Этого он не хотел всей душой. Но идей не было. Оставалась только безумная надежда на чудо. Совершенно ничтожная надежда.

Зверь сделал ещё несколько шагов и подобрался для завершающего рывка. Жертва никуда не убежит, жертва уже мертва, только ещё не знает этого, — читалось в глазах зверя. И он прыгнул.

Артем увидел, как напряглись мышцы твари. Он увидел, как тело зверя распрямляется подобно стальной пружине. Он увидел страшные когти, направленные ему точно в грудь. Он увидел грациозный прыжок. Рывок смерти. Свою погибель. Его сердце готово было остановиться от страха.

Но все было совсем не правильно, слишком медленно. Тварь двигалась как в замедленной съемке. Как муха, увязшая в сосновой смоле. Зверь, нарушая все законы физики, застыл в полете.

И это было ещё не все. Мир вокруг поплыл, утратил привычные краски. Вместо этого пространство наполнили потоки легкого голубоватого тумана. Подгоняемые незримым ветром, они танцевали в воздухе. Плотные нити желтых цветов казалось заменили собой землю. То тут, то там вспыхивали островки красного сияния, будто вспышки пламени. Деревья светились нежной зеленью. И все это было пронизано темно-синими грациозными лентами. Все это буйство красок искрилось, переливалось и танцевало известный только им танец. Это было странно, но это было очень красиво.

В эти мгновения страх покинул Артема, он обрел покой. Но ему суждено было удивиться вновь. Маленькое чудо, на которое он даже не смел всерьез надеяться, свершилось! За миг до столкновения со смертью, тело Артема окутало призрачной золотистой дымкой. Эта невесомая паутина ярко вспыхнула когда когти твари соприкоснулись с ней. И зверю это не понравилось. С диким ревом он отлетел в сторону.

Время опять понеслось с нормальной скоростью, мир обрел прежние краски, а Артем с непониманием уставился на отброшенного зверя. Он не мог объяснить, что произошло в те секунды, но он был безмерно рад этому маленькому чуду. К нему вернулась способность мыслить, а дикий ужас, сковавший его тело, немного отступил. Артем вновь обрел способность двигаться.

Тварь прыгнула вновь, но невесомая золотистая паутинка никуда не делась. Эта призрачная непонятная защита опять справилась, откинув зверя на шаг назад.

Но тварь не хотела сдаваться, она снова и снова пыталась пробить непонятную преграду. С каждой атакой Артем в испуге отступал на шаг назад. В какой-то миг, практически неосознанно, парень схватился за дряблую палку, что валялась возле тропы и начал ею отмахиваться. Эффект от этого примитивного оружия превзошел все, даже самые смелые, ожидания. Вместо того, чтобы развалиться от первого же удара, палица налилась уже знакомым золотистым светом. Первый удар нанес твари колоссальный ущерб — из разбитой морды хлынула темная, практически черная, кровь.

Зверь был ошарашен, никогда ещё добыча не приносила столько боли как сейчас.

Окрыленный успехом Артем пошел в контрнаступление. Удары палкой посыпались непрерывным потоком. Каждый удар не проходил зря, тварь рычала от боли. В глазах ужасного хищника Артем увидел растерянность и страх. Или это опять воображение сыграло с ним злую шутку?

Опять проснулись древние забытые рефлексы. Артем понимал, что нельзя оставлять подранка за спиной. Такой враг ему не нужен. Последним и решительным ударом он вогнал палку в голову зверя, как копье. Смертельный удар сопровождался яркой вспышкой золотистого сияния. Дряхлая гнилая палка глубоко вошла в череп зверя, пробив несокрушимую кость. Это было невероятно. Для этого не было логичных объяснений. Но это было. Если бы в мире существовала магия, то Артем сказал бы что это она и есть. Но ведь магии не существует? Не так ли?

Эпизод 6

Аттиан Кан'Дэлур. Слово императора

Киларос — столица империи Тэнэрис. Этот древнейший город поражает своим величием и немного мрачноватой красотой. Здесь, в Серых горах, много тысяч лет назад зародилась империя тьмы и Киларос поистине был её сердцем. Восемь, по числу великих родов, огромных башен и соединявшие их широкие крепкие стены окольцовывали город, делая его неприступным. Ещё никогда штурм столицы не приносил успеха врагам. Каждая башня была уникальна и прекрасна по-своему, но все они были гармоническим продолжением скал, на которых стояли. Увидев их впервые, каждый задавался вопросом, построили ли их люди, или они так и стояли тут вечно, рожденные самой природой. Каждый род, отвечавший за отдельную башню, стремился сделать её крепче и прекраснее остальных, но все они блекли перед главным Императорским дворцом, размещенным в центре города. Это была крепость внутри крепости, шедевр среди шедевров. Здесь по праву жил император и все его приближенные.

В одной из комнат этого дворца сегодня было неспокойно. Прекрасная ваза великолепной работы старинных мастеров, брошенная рукой разъяренного императора, с тихим обиженным гулом пронеслась через всё помещение и, ударившись о стену, разлетелась на сотни мельчайших осколков, создав непривычный этой изысканной комнате антураж.

Из уст Аттиана прозвучало сдавленное рычание, несвойственное вечно холодному и властному императору. С портретов на стенах за необычным поведением своего приемника строго наблюдали давно почившие во Тьме великие правители рухнувшей империи. Их, как показалось в тот момент Аттиану, укоризненный взор обвинял правителя в неприличествующем его положении поведению. Это помогло взять себя в руки.

Сделав глубокий вдох, император напряженно опустился в свое кресло и опять задумался. Все пошло не так как планировалось. Вырванный из оков закрытого мира человек, который должен был стать носителем истинной Тьмы в мире Солара и возродить величие империи, по неведомым причинам вышел из под контроля заклинания. Его выбросило на тысячи лиг севернее того места, где проводился ритуал. Фактически он оказался за Килинским морем, на территориях уже даже формально не принадлежавших империи. Конечно, координаты приблизительные, но поиск по метке более точного результата не дал, что странно. И это ещё больше раздражало Аттиана. Неужели учитель принес себя в жертву зря? Нет! Этого нельзя допустить. Нужно любой ценой отыскать этого человека и завершить ритуал.

Размышления Аттиана прервал деликатный стук в дверь.

— Войдите, — негромко сказал он.

В комнату вошел Таис Кан'Эфлор, сын Рошана, занявший место главы рода после смерти своего отца. Давний хороший друг императора, а теперь ещё и официальный советник — новый Говорящий с Тьмой.

Он с легким недоумением уставился на осколки вазы и перевел вопросительный взгляд на Аттиана.

— Не спрашивай, — отмахнулся тот, состроив кислое лицо.

Таис пожал плечами, выражая свое безразличие к судьбе вазы.

— Все уже собрались, — сообщил он. — Пора начинать совет.

В малом зале совета было людно. Здесь собрались все главы восьми великих родов и их приближенные. Когда вошел император, все поднялись со своих мест, согласно традициям и этикету. Верные императору роды Кан'Эфлор, Кан'Пэур и Кан'Навер сделали это легко и быстро, как то подобает, а остальные же в большей или меньшей мере радикально настроенные по отношению к нынешнему правителю позволили себе сделать небольшую паузу перед тем как встать. Паузу, явно недостаточную, чтобы её расценили как неуважение к правителю, но вполне заметную, чтобы выказать этим своё отношение к нему. Многие негласно обвиняли именно Аттиана в падении империи, так было проще и можно было закрыть глаза на собственные ошибки.

Последним со своего кресла поднялся Шаар Кан'Сэнас. Он был намного старше Аттиана и ещё во времена Десятилетия четырёх императоров боролся за право занимать трон. Его ненависть к императорскому роду Кан'Дэлур была известна всем.

Шаар давно потерял военную выправку и обзавелся немалым животом, что очень не характерно для обычаев империи. Ведь каждый представитель великих родов, каждый избранный Тьмой, будь то мужчина или женщина, обязан был всю свою долгую жизнь посвятить совершенствованию боевых искусств. Впрочем самого Шаара его полнота волновала мало — его магическая сила и опыт применения боевых арканов позволяли ему уделять гораздо меньше времени изучению танца теней.

От внимания императора не ускользнул почтительный взгляд который бросил на Шаара тщедушный Лабин Кан'Балес — глава одного из слабейших великих родов.

"Эти двое за одно, — мгновенно догадался император. — Этот бесхребетный Кан'Балес точно примет сторону Шаара во время спора. Интересно, чем так приманил его этот толстый хитрец?".

— Присаживайтесь, — разрешил император после того, как занял свое место. — Думаю у вас появились некоторые вопросы в связи с событиями последних дней. Сегодня вы получите ответы на них.

— Будет ли нам разрешено узнать, с чем был связан колоссальный энергетический всплеск, произошедший два дня назад и свидетелем которого без преувеличения стал весь мир?! — первым не выдержал Дио Кан'Лэбэн, самый молодой и нетерпеливый глава рода, получивший право голоса в совете после не совсем ясной смерти своего отца.

Император ожидал именно такого начала, ведь ритуал призыва хранился в строжайшем секрете, а его провидение действительно содрогнуло мировые энергетические потоки и не осталось незамеченным.

— Господа, — начал император после паузы. — Всем нам известно, что мировое влияние империи в последние пять сотен лет стремительно ухудшилось, а количество адептов Тьмы катастрофически уменьшилось. Наша богиня этим недовольна. Потому было принято решение о проведении ритуала призыва. Нам удалось пробить барьер в закрытых мирах и извлечь оттуда человека, способного стать сосудом для истинной Тьмы.

В зале мгновенно воцарилась звенящая тишина — все переваривали эту более чем невероятную новость. Но когда до присутствующих дошел смысл сказанных слов зал взорвался десятками голосов.

— Кхм... — неуверенно прочистил горло Дио. — А разве это возможно? Закрытые миры — миф.

— Это не миф! — громко, вместо императора, ответил Таис Кан'Эфлор, — Мой отец смог добиться своей цели!

Не смотря на то, что Рошан Кан'Эфлор заслужено считался одним из сильнейших магов империи, над его желанием пробиться за барьеры мифических закрытых миров часто посмеивались у него за спиной, считая такое фанатическое влечение стариковским маразмом. Про многочисленные провалы его опытов в высшем свете ходили множество шуток. Не имея достоверной информации подавляющее большинство аристократов увязало смерть старика с очередным фиаско в магических изысканиях. И тут вдруг такое заявление.

— А мы можем стать свидетелями такого успеха? — спросил Шаар.

— Действие заклинания призыва сложно поддавалось управлению, — император выдал заранее заготовленный ответ, не желая ставить присутствующих в известность о постигшей их неудачи. — Потому человек из закрытых миров оказался севернее Килинского моря. Но на нем метка Тьмы, которую легко можно отследить. За ним уже выслан отряд, но путь их неблизок. Потому мной было принято решение о начале военной кампании к которой мы давно готовились. Захват Логаса позволит выслать на поиски человека передовые отряды Корпуса теней и завершить начатый ритуал призыва.

— Вы решили принять такое решение без согласования с советом? — было видно, что Шаар едва сдерживает себя. — Ведь неоднократно поднимался вопрос о нецелесообразности войны. Мы можем вернуть величие Тьме иными способами.

— Окончательное решение всегда было за императором, — ответил новый Говорящий с Тьмой.

— Это неуважение к другим великим родам! — вспылил Шаар, от возбуждения он даже привстал со своего места. — Зачем мы здесь, если к нам не прислушиваются!

— Не все великие рода поддержали вас, — спокойно вступил в разговор Салде Кан'Пэур, верный друг Аттиана, непревзойденный воин и маг.

Это заставило Шаара на время замолчать, но уж никак не изменить свое мнение. Он напряженно опустился в свое кресло.

В который раз воцарилась тишина. Многие оказались не готовыми к таким радикальным новостям. Да, война готовилась давно, несколько столетий. Но для многих все это было лишь игрой слов и развлечением, а её начало — слишком далекой перспективой. Их длинная жизнь уже много веков протекала тихо и мирно. Могло даже показалось, что многие уже смирились с падением империи, спокойно смотря на затухание последних отблесков былого величия.

— Будет ли мне позволено спросить, — выдавил Шаар практически не скрывая свой сарказм, но и не переступая границы разумного. — На сколько мы готовы к войне? Путь на Логас очень неблизкий, за сколько армия сможет преодолеть его?

— Мы поступим иначе, — ответил император. — В стенах города уже давно находятся больше трех сотен элитных бойцов Корпуса теней. Все они ожидают своего часа, оставаясь незамеченными...