Адаптация

— Бабы! Да какие пригожие!

— Дак они ж зеленые?

— И что? Слава Ярлу!

— Слава!

В кадре появляется Селена.

— Филин! Что тут делают эти зеленые бляди? — Чародейку окружала огненная аура, волосы развевались, в руках перекатывались сгустки пламени.

— Они сами пришли!

— Сами говоришь? Может, тогда я их поубиваю?

— Солнышко, ну что ты кипятишься, пусть дружина поразвлечется! — В ногу Филина прилетает огненная стрела. — Ай, да что ты делаешь, дурра психованная, мы ведь с тобой даже не переспали!

— Не переспали? Ах ты кобель ублюдочный, да я тебя...

— Шеф, беги, я тебя прикрою! — Луи принял на щит удар огненной плети а я побежал к деревьям высокими прыжками, но не выпустив при этом шампур с демонятиной и бокал пива.

— Древень, спрячь меня, ПОЖАЛУЙСТА!

Тем временем викинги разобрали толпу пьяных русалок на колени, а кто и за ближайшие кусты, и пьянка продолжилась с новой силой.

Леголас стыдливо отошел от поляны, тут раздался женский крик. Эльф, не лишенный, видимо, элементарных норм порядочности, или обычного любопытства, побежал в сторону, откуда крик раздался.

У дерева стояла обнаженная Элспер, с раздвинутыми стройными ногами, сзади нее двигал тазом Венсер со спущенными штанами. Грудь девушки колыхалась в такт движениям. Я прям залюбовался. Леголас, видимо тоже, изображение сфокусировалось на жрице.

— ЛЕГОЛАС! — Возмущенный вопль на два голоса.

— Я не подума... — Вспышка молнии.

Запись обрывается.

Запись Дуболома.

Дуболом сидит на берегу пивной реки, и зачерпывает из нее большой кружной. Рядом Огурец, прихлебывающий из бочки, заменяющей ему кружку.

— А ты чего себе русалочку не прихватил?

— Жена у меня, Огурец, хорошая. Она у меня радовалась так, когда я деньги от Филина получил, мимо комнаты с капсулой на цыпочках ходит. Детям говорит "Папа работает", не хочу ее расстраивать. Вдруг логи посмотрит. Да и какой пример младшему поколению? Они ж любопытные, наши похождения смотрит по сети, там Шефу отдельный канал выделили. Вдруг какое непотребство там со мной увидят...

— Странный ты, Дуболом. Запрети бы ты им вообще наш поход смотреть. Что они увидят? Кровь, темные ритуалы, пьянки... И Филин тот еще герой...

— Пусть учатся реальной жизни. Да и шеф у нас хороший.

— Только с бабами общаться не умеет.

Дуболом с огурцом задумчиво уставились на лес, в котором мерцали всполохи высших огненных заклинаний, да разносились крики выясняющих отношения меня и Селены. На берегу Кошмарик грыз тушу крокодила, или нечто на него похожего. Откуда крокодил в средней полосе? Или скорее закусывал им, так как периодически бегал к реке, неловко ныряя с берега.

Из реки вылез водяник. Плоское, лишенное носа лицо. Щупальца ниже пояса, пасть, полная зубов и лишенная губ, от чего водяник выглядел всегда оскалившимся. Жуткое впечатление портили только скошенные к носу рыбие глаза. Огурец потянулся за топором.

— Закуска есть? Рыба поперек горла уже...

— Угощайся! — Огурец протянул речной нечестии пару демонских ребер с кускам мяса.

— Благодарствую!

— Ну, за взаимопонимание!

Кружка с гулом столкнулась с бочонком.

Запись обрывается.

Запись Огурца.

Судя по свету, утро. На поляне, видимо, самые стойкие, два десятка воинов Диса и он сам. Я, с кубком, изрядно обгоревший, обнимаю Селену. Читаю стихи. Это ж сколько я выпил, что на стихи перешел?

Моя муза вышла за француза,

Ушла плутовка, кинула меня

А я кричал ей след неловко:

Постой, куда! А как же я?

Лежал, грустил, не так уж долго

Смеялся, бегал, съел язя

В тетрадку плюнул, сделал полку

Пошел гулять, узрел тебя

Эй муза, ты, неверная подруга

Люби француза, жди дождя

А я гулять пойду по лужам,

Творить, любить, все без тебя!

А Вы, милейшая подруга

Которую узрел, гулять пойдя

Ведь ты не выйдешь за француза

Быть может, выйдешь за меня?

И целую чародейку в губы. Воины радостно взревели.

Дис в ответ читает :

Кто не горел — не возродится

Кто не тонул — не осознал

На сколько воздух мира сладок

Кто не боролся — не поймет

На сколько нужен день покоя

Что неизменно — не живет

Бессмертный пепел, что не может

Бороться, рушить, созидать

Жить хорошо, но безусловно,

Когда-то нужно умирать...

Снова одобрительный рев. У нас тут поэтическая битва. Стихи от непися, философские, путь и хреновые, это сильно...

Тут кто-то из толпы указал наверх, привлекая внимание криком. По небу кружил какой-то воин на летающем коне. Я тут же выдал очередной стих.

Посмотрите на небо, на небе пегас

На пегасе сидит боевой пидарас!

С неба раздался обиженный и полный ненависти крик.

— ...Уууука! ....уукаааа! Урою!! — Кричал обиженный воин, у которого изменилось прозвище

— Ярл, похоже это разведчик. Как бы проблем не было.

— Не парься, Дис, все нормально. Это наверняка имперцы. Теперь их по лесам искать не надо.

— А много их?

— Упаримся хоронить. Надо бы мага земли подыскать. Селена, напиши ему что-нибудь обидное? Ты ведь можешь огненные письмена зажечь?

— Конечно, а что написать?

Я прошептал девушке на ухо фразу, она покраснела, и взмахнула руками, творя заклинание. Теперь покраснели все более или менее стоящие на ногах. Покраснел и я, надо же такое было вообще придумать. Видимо, во мне умер поэт. И с каждым днем все сильнее пахнет. Блииин... Если это действительно разведчик был, то теперь каждый житель империи будет считать своим долгом меня убить.

А на видео тем времен ситуация изменилась. Я, ничуть не смущаясь похабщины в небе, неожиданно выдал.

— Народ, а есть что покрепче?

— Нету, Ярл. Все выпили. Только пиво в реке.

— Непорядок! Хотя... Дис, что ты говорил за крепость? Может там чего есть?

— Может и есть, крепость заброшена, ее каким-то проклятием накрыли, как местные говорят, все померли. А проклятие развеялось. Опять же по слухам.

— А кто в крепости оборонялся?

— Говорят гномы.

— Гномы это хорошо, гномы это самогон. Далеко до нее?

— Да пару километров выше по течению. На самой окраине леса

Камера развернулась. Лежащие вповалку на поляне викинги, в обнимку с русалками. У берега торчит мачта ладьи, затонувшей в пиве.

— Тогда, на штурм!

— А, ээээ...

— Будить, опохмелить и в бой.

— Так там же никого...

— Пофиг, кому вломить найдем!

— Сава Ярлу!

Толпа взревела.

Запись оборвалась.

Запись Луи.

Изображение изрядно кренилось. Толпа пьяных викингов неслась по берегу реки, таща на руках десяток так и не проснувшихся товарищей, и меня на щите. В щит я вцепился левой рукой, в правой руке была кружка. Я распевал похабные песни и периодически обливал себя пивом. Кому вломить действительно нашли. Викинги радостно избили ногогами гигантского медведя и стаю волков. Животные вышли к водопою и тоже были в алкогольной прострации. Хм, не знал, что медведю можно выбить зубы, но Дис отличился. Все это под аккомпанемент тяжелого дыхания нашего недожреца. Ему явно было плохо.

Из-за излучины реки показалась крепость. Я обратился в Филина, и полетел, зачем не понятно. Полет благополучно закончился в угловой башне донжона. Пьяный филин благополучно вписался в стену головой, буквально в полуметре от окна, забранного решеткой и сполз под стены крепости. Жалкое зрелище. Моя новоявленная дружина, тем временем, вбежала в распахнутые ворота крепости. Во дворе их встретил десяток костяков в гномих кольчугах и с внушительными топорами. Выскоуровневые викинги буквально размазали нежить по внутреннему двору. Из взломанного подвала крепости взметнулось еще одно порождение больной фантазии некроманта. Костяная змея, чей скелет был перемешан с обломками оружия. Ее так же, без особого труда разобрали на запчасти, но уже при содействии темного жреца. Меня заботливо внесли на руках в крепостные ворота, которые дисциплинированно закрыли за собой. Механизм на подъемном мосту и решетке был как новый. К тому времени я очнулся.

— Взять штурмом подвал!

— Да ярл!

Русалок, кстати, не было. А вот из своих никого, к счастью, не забыли. Профессора, Моргена, Дуболома, Стива и Леголаса несли на импровизированных носилках. Остальные шли своим ходом.

Из подвала тем временем выкатили с десяток бочек и вытащили связки колбас. Вот хорошие в этом мире условности. Защитники крепости, уже много лет как, обратились в скелеты, а колбаса все такая же свежая. Или тут тоже поработала некромантия? Интересный вопрос...

Пьянка возобновилась с новой силой. Снова пили кружками, но уже самогон. Запивали пивом и закусывали колбасой. Страшные люди. Я с трудом залез на перевернутую пустую бочку.

— Отряд, слушай мою команду...

Селена точным движением, не смотря на то, что тоже успела продегустировать самогон, метнула мне в голову кружку. Мою сомлевшую тушку подхватил на руки Огурец, а Моргенханд с силой влил мне в рот большой стакан самогона. А потом еще половину. Грамотное решение. Убедившись в моем полностью бессознательном состоянии, Огурец, отнес меня в донжон.

Кошмарик, в тайне ото всех топился в полупустой бочке с самогоном. Погуляли...

Запись обрывается.

Я открыл глаза и проморгался. Еще оставалось три десятка сообщений. Мельком отметив шестидесятый уровень и возможность создать заклинание, я потянулся на заваленной мягкими шкурами кровати.

Дверь комнаты отворилась, зашла Селена.

— Будешь убивать?

— За что? — Девушка улыбнулась, на ней был махровый халат. Где только взяла?

— Ну, между нами были эксцессы. Я был слегка пьян...

— Слегка? — Чародейка скептически подняла бровь.

— Ну, слегка трезв...

— Знаешь, ты в кое-чем был прав.

— Да? — Я искренне удивился.

— Мы действительно еще не переспали! — Халат падает на пол.

— Да? — Теперь бровь скептически поднял я.

— Ах ты... — Селена прыгает на меня, охватив бедрами, и прижавшись ко мне грудью. Наши губы сливаются.

Ладони скользят по обнаженному телу девушки, ее спина томно изгибается, и мои руки спускаются еще ниже, ныряя в горячее тепло.

— Знаешь... — Дыхание чародейки прерывистое — Научи меня... — наши языки снова переплетаются. — Ставить засосы.

— Ты не умеешь? — Моя рубашка стреляет пуговицами.

— Никогда не получалось.

— Ну тогда запоминай, делается это так...

Через три часа я спускался во двор крепости, улыбаясь во все тридцать два. По двору ходили викинги, страдальчески кривясь. Неписи, в отличие от игроков, похмельем страдали. Хотя после оркского виски, помнится, тоже было крайне паршиво. Надо бы найти Элспер, пусть подлечит отряд.

Рядом грохнулась бочка. Из нее выкатился Кошмарик. Выглядел он жалко. Я подхватил питомца на руки. Интересно, а на него лечебные заклинания как действуют?

Со стены раздался крик. Я, чертыхаясь (не сразу нашел нужную лестницу), забрался на стену. Открывшееся зрелище впечатляло.

— Пиздец!

— Глубокомысленно. — Заметил подошедший Моргенханд.

Двести тысяч человек сливались с линей горизонта. К безымянной крепости выходила имперская армия.

Глава 4

— Филин, я понимаю, что вопрос не слишком своевременный, не слишком тактичный, и в чем то даже наверно интимный, но... У тебя ведь есть план? — Морген с очень печальны видом взирал на наших противников.

— Не ссы в трусы, сейчас все будет.

— И что будет?

— Я их всех убью!

— Один?

— Ага. Смотри внимательно.

Я перекинулся в свою летающую форму, расправил крылья и взмыл в небо. За спиной раздалось.

— Он что, серьезно...

Стоило мне пересечь какую-то незримую черту, и я очнулся на точке возрождения в центре замка.

— Хм, осечка... Чем это меня?

— Молнией.

— Дубль два.

...

— А теперь что?

— Огненное копье.

— Ладно, попробую ножками.

Я спрыгнул с крепостной стены, и с самой зверской рожей побежал на наступающую волну людей.

...

— А...

— Видимо, что-то из телекинеза.

...

— Стрела тьмы.

...

— Ледяное копье.

...

— Вон тот куст сожрал.

...

— Болт в голову.

...

— Кислота.

— Сам догадался!

...

— Водяная плеть

...

— Понятия не имею, но было прикольно!

...

После трехсотой смерти я приуныл.

— Морген, я так не играю! Я явно что-то упускаю. Не выходит даже до дистанции заклинания добежать.

— А чего ты хотел? Хорошо сработанная группа неписей и игроков уровня сто плюс.

— Ты мне лучше объясни, почему они встали в двухстах метрах от крепости и начисто нас игнорируют? С таким возможностями они крепость превратят в пепел за минуту. Ии меньше.

— Игровая условность. Взятая крепость неприкосновенная для штурма в течении трех дней.

— Да я бы клал...

— Филин, знаю тебя, ты бы клал и на законы физики. Но она физически неприкосновенная, вокруг нее абсолютное поле отторжения.

— И что теперь?

— Что теперь? Постоят они тут несколько дней, пока мы дозреем, неписей вырежут, нас на точке возрождения закапсулируют, и оттащат для показательной вечной казни. Точнее не вечной, но года на два-три могут и посадить в залитую цианидом камеру. И даже не вспотеют.

— Хорошо, попробуем запасной вариант. Луи! Леголас!

— А?

— Да, босс!

— В общем, диспозиция такая, надо прорваться до мудозвонов, которые нас окружили и убить сколько сможете. Леголас танкует. Луи дамажит. Есть нехилый шанс, что вражеские маги самоубьются об Луи.

— Ладно... — Леголас даже уточнять не стал. Может рассказать ему про дзен-будизм? Легко станет великим гуру. Научить его многозначительно хмыкать и улыбаться, главное рот не раскрывать ему. Во! Будет великим мудрецом, взявший обет молчания...

От обдумывая нетривиальных кадровых решений меня оторвало сообщение в чат от Луи.

— Тысячу золотых за попытку!

— Десять! И передавай привет бабушке в Израиле!

— Девятьсот пятьдесят, и у меня нет бабушки в Израиле.

— У таких как ты всегда есть бабушка в Израиле! Одиннадцать.

— Филин, я наемный работник, и это может быть очень болезненно! Девятьсот!

Два часа спустя.

— Сто двенадцать и не золотым меньше! — Судя по лицу Луи, он был на грани истерики.

— Договорились! Лови в личку контракт.

— Да если бы моя бабушка узнала... — Луи сам себя оборвал. — А у тебя мама не еврейка?

— Круче, Луи, круче. У меня в роду цыгане были. Однажды я продал идею за сто тысяч долларов.

— Идею?

— Ага. Идею. Не бизнес план, не патент, не фирму, а именно идею.

— И как? Хорошая идея была? Много на ней подняли?

— В том то и прикол, что нет. Прогорела в момент. Но я был очень убедителен. А еще у меня в семье есть предание.

— Какое?

— Что моими первыми словами были не "мама" и "папа". И даже не "мозги".

— "Дай"? — Выдвинул версию Моргенханд.