Невменяемая принцесса

Советник замахнулся кинжалом для удара, и Луричия выпалила быстрее, чем успела подумать:

— Омниа винсинт амор!

На мгновенье мужчина застыл. А потом с ревом бросился на неё и... попытался поцеловать!

— Что... что ты делаешь? — пыталась вывернуться из его рук Луричия, но куда там! Советник всерьез вознамерился добиться своего. При этом мнение девушки его явно не интересовало. Поэтому пришлось поступить, как любой порядочной принцессе — хорошенько врезать агрессору промеж ног. Одна из фрейлин научила. Кто бы знал, когда пригодится. Пока Лайонелл валялся на полу, и выл, девушка подбежала к двери и открыла, чтобы выйти. Но бормотание за спиной заставило оглянуться:

— Луричия, принцесса моя! — тараторил советник, все ещё лежа на полу и не сводя с неё влюбленных глаз. — Как я раньше не видел? Ты прекрасна! Даже в гневе. Я понял, почему небеса открыли мне глаза именно сейчас. Моя судьба стать королем и править этими никчемными людишками. Только ты достойна, занять место на троне рядом со мной. Иди же сюда, любовь моя. Я женюсь на тебе! Ты счастлива?

— Безмерно, — бесцветным голосом ответила Луричия и, выскочив из кабинета, закрыла за собой дверь. На три оборота.

И побежала снова влево. Куда угодно лишь бы подальше от этого извращенца. Вот ведь не было печали! Зачем она только это сделала? Как же её так угораздило — влюбить в себя и наемного убийцу, и его нанимателя. Вот засада. Принцесса как раз задумалась о превратностях своей судьбы, когда из-за очередного поворота внезапно выскочил мужчина. Нервы у Луричии были натянуты как струна. Поэтому она даже пискнуть не успела — рефлексы сработали раньше. Девушка со всей силы врезала по мужчине книгой. Сильного удара все равно не получилось, поэтому принцесса даже не удивилась, что наемник, а это был именно он, не позволил снова себя ударить и мягко, но быстро и решительно обезоружил её. Оставшись без единственного оружия, девушка только сильнее занервничала.

— Совсем с ума сошел так пугать? — взвизгнула она. — Смерти моей хочешь?!

И осеклась. Любовь любовью, но он ведь наемник, жестокий убийца. А вдруг обидится? Мысль о том, что она погорячилась, никак не отпускала. По этикету стоило извиниться. Но, во-первых, Луричия этим словом пользовалась так же, как и своей совестью — только по крайней необходимости и очень неохотно. Принцесса попыталась вспомнить, но никак не получалось. Она так увлеклась процессом, что даже забыла, зачем это слово вспоминает.

— Как же... что же... как же там было... слово такое...

— Извини, — тихо сказал наемник рядом.

— Точно! — обрадовалась Луричия. И, повернувшись к мужчине, жизнерадостно рявкнула: — Извини!

Только в этот момент она поняла, что опять сказала не то.

— Что?

— Извини, — повторил он громче. — Я пришел защитить тебя и не хотел напугать.

Луричия смутилась и покраснела. Не покидало чувство невероятности и абсурдности происходящего:

— Ты пришел меня защитить? От кого? От наемных убийц, подстерегающих меня даже в собственной спальне? Или от первого советника отца, которому в голову пришла блажь жениться на мне? Или от родителей, которые продали меня тому, кто больше денег дал?

Проблемы, которые Луричия все это время пыталась игнорировать, навалились разом. Убийство Фернинанда, наследник Диармайда, родители, убийцы...Девушка устало прислонилась к стене и медленно села, обхватив плечи руками. Хотелось кричать. Вместо этого она прошептала:

— Как же я устала...

Наемник сел рядом и взял аселайн за руку.

— Я не могу стереть всех твоих бед, — тихо сказал он. — Не могу и прошлое изменить... Но если ты позволишь мне увести себя отсюда, я буду с тобой всегда, независимо от того, что будет происходить. Я убью любого, кто посмеет хотя бы подумать о том, чтобы причинить тебе боль. Я всегда буду рядом.

— Почему? — обессилено спросила Луричия.

— Я люблю тебя, — так же спокойно ответил наемник.

— Ты хоть понимаешь, что твоя любовь не настоящая? — принцесса вряд ли смогла бы объяснить, с чего вдруг в ней проснулась такая суицидальная честность. — Я приворожила тебя...

— Мне все равно, — небрежно улыбнулся парень, разглядывая потолок. — Все равно, какая это любовь — настоящая или нет. Всю мою жизнь я знал только жестокость и убийство. Это как будто тебя бросили в темницу, куда не попадает дневной свет, и выкинули ключ. Только тебе не сказали, что это темница — принесли ещё ребенком и кажется, что темень вокруг — это целый мир. Но вот каким-то чудом ты видишь солнечный свет. Такой яркий и теплый...И понимаешь, что до этого не жил. И уже не согласен на ту темницу, какой бы знакомой и понятной она не была. Ты согласен на тот лучик света, даже если это отблеск пожара в котором можно сгореть дотла, — наемник посмотрел на принцессу. — Ты мой лучик света. Я готов сгореть, но не согласен жить без тебя.

Луричия смотрела, не зная, что теперь делать и говорить. Чувство, что она обманула, украла у наемника что-то важное, не покидало. Привычный мир разрушился так быстро, что девушка просто не успевала следить за этим круговоротом. А этот мужчина такой надежный и уверенный, как опора, как якорь, за который можно удержаться, чтобы тебя не унесло течением. И пусть это не по-настоящему... ей не привыкать. В жизни принцессы не было ничего настоящего со дня рождения. Ложью больше, ложью меньше... Родители вот всю жизнь врали, что любят её. А Луричия им верила. Хотела верить... Что родители заняты, что выполняют свой долг, что им по статусу положено проводить вечера на балах, а не с родной дочкой... И что получила за свою слепую веру? Предательство от самых родных людей. Первое время, когда аселайн узнала, что родители всерьез намерены выдать её замуж, девушка буквально ощущала нож, который они воткнули ей в спину.

И ладно, если бы хоть жениха хорошего выбрали! С этим ещё можно было бы смириться. Но они отправляют свою плоть и кровь на верную гибель в варварскую страну, с очень жестокими обычаями. Женщину могут убить почти ни за что! Лайонелл рассказывал, что там жена не должна смотреть ни на одного мужчину, кроме своего мужа. Если это случится, женщине выколют глаза.

За что ей такая судьба? Почему родители так подло поступили? Луричия не просила ни титул, ни богатство, ни мужа, который имеет законную власть сжечь её на костре!

Нет! Добровольно Луричия в это пекло не сунется.

— Имя у тебя есть? — строго спросила принцесса.

— Что? Зачем тебе? — удивился наемник.

— Должна же я знать, с кем собираюсь сбежать из родительского дворца, — высокомерно ответила девушка, но парень, сидящий рядом, не обратил внимания на тон. Он был слишком счастлив, чтобы такая мелочь испортила ему настроение.

— Райтгарт, — легкий кивок головы.

— А я Луричия, будем знакомы, — легкая улыбка тронула губы принцессы. — Ой, ты же знаешь, как меня зовут... Ну, все равно будем знакомы.

Райтгарт встал и подал ей руку, помогая подняться. Девушка охотно воспользовалась предложенной помощью. За всеми сегодняшними переживаниями и беготней она совсем вымоталась.

Вдали послышался топот стражи. Луричия с надеждой посмотрела на наемника:

— Если ты знаешь хитрый способ сбежать отсюда — самое время им воспользоваться.

Из-за поворота выбежал отряд стражников:

— Именем короля, стоять!

Райтгарт выругался сквозь зубы и, схватив принцессу за руку, побежал по коридору. Стража его не пугала. Наемник мог всех убить. Но ему не хотелось, чтобы Луричия это видела. Единственный выход — бежать.

Луричия бежала так быстро как могла. Крики стражи подгоняли даже лучше, чем, если бы хлестали плетью. Странно, но убегать от погони было весело. Луричия даже не заметила, что улыбается, несмотря на тяжелое, неудобное платье, и книгу в руках, которую Райтгарт сунул ей в руки, как только началась заварушка. Сам наемник одной рукой тащил за собой девушку, а во второй сжимал оружие. Но погоня так же крайне утомительное дело. Спустя две-три минуты этой сумасшедшей беготни девушка выдохлась. Охранники немного отстали, но большой форы у принцессы с наемником не было.

— Не... могу... — выдохнула она.

— Что? — ровно и без малейшей отдышки, спросил наемник, в то время как Луричия тяжело дышала и едва ноги переставляла. Вдобавок у неё разболелось в боку, и каждый шаг казался адом. Она вообще уже согласна была сдаться, лишь бы все закончилось.

Райтгарт нахмурился и резко остановился. Луричия от него такого не ждала и по инерции пробежала вперед, споткнувшись о свое платье. Она так устала, что морально была готова поцеловаться с полом, лишь бы получить хоть малую передышку. Но Райтгарт подхватил её, легко, как перышко, будто и не было сумасшедшей погони коридорами дворца. Луричия с завистью посмотрела на наемника, который продолжал двигаться уже с ней на руках и не выказывал никаких признаков усталости. У мужчины даже дыхание не сбилось. Кроме того, девушка сразу почувствовала твердость мышц на руках и на груди. Каменный он что ли?

В груди шевельнулось чувство, на которое принцесса не имела права — гордость от того, что этот сильный, ловкий и выносливый мужчина любит её.

От этих мыслей, дыхание сбилось, кровь ещё сильнее прильнула к щекам, и без того раскрасневшейся девушки, а сердце забилось сильнее. Никогда прежде она не чувствовала себя настолько живой.

Луричия пыталась сказать ему спасибо, но так и не восстановила дыхание после сумасшедшего бега. Наемник нахмурился. Такими темпами далеко им не убежать. Он посмотрел по сторонам. Позади погоня. Если и дальше бежать вперед, то можно наткнуться на патруль. Для него не проблема ни первые, ни вторые, ни даже вместе взятые. Но если Луричия увидит эту расправу, то точно никогда его не полюбит. Оценив ситуацию, Райтгарт принял единственное правильное решение — пнул ногой ближайшую дверь и внес свою тяжко дышащую ношу внутрь. Он едва успел закрыть дверь, как послышался топот сапог и лязг металла. Стражники пробежали мимо, и беглецы получили небольшую передышку. Но солдаты скоро поймут, что их обманули. И начнут проверять комнаты.

— А дальше что? — спросила отдышавшаяся Луричия, которую наемник продолжал держать на руках.

— Я думаю, — мрачно ответил Райтгарт, прикидывая в уме возможные варианты. — Жаль, у тебя одежда не подходящая.

-В каком смысле? — щеки девушки снова заалели. Но её спутник, поглощенный своими мыслями не обратил на это никакого внимания.

— Юбка слишком длинная и пышная, — объяснил он то, что самому казалось вполне очевидным. И в самом деле, в такой одежде аселайн ни в вентиляцию не пролезть, ни на карниз за окном не выбраться, ни по веревочной лестнице не спуститься. Поэтому Райтгарт на ходу отметал все возможные варианты побега, которыми раньше пользовался и продумывал новые. А необходимость объяснять приставучей принцессе прописные для любого наемника истины, раздражала.

Луричия же из сказанного сделала свои выводы: побег может так и не состояться. Принцесса подумала о перспективах: Райтгарта ловят и убивают, или он сам тихо-мирно чахнет от любви, а её торжественно выдают за наследника Диармайда, и там уже она найдет свой бесславный конец. И все из-за дурацкого платья, которое ей никогда не нравилось.

Воспитание, нормы этикета и морали, заботливо вдолбленные с детства в голову принцессы, истошно вопили: "Нет!!!". Но инстинкт самосохранения, чувство противоречия и врожденное упрямство победили в неровной схватке. И Луричия решилась.

— Райтгарт, поставь меня, пожалуйста, — тихо попросила она.

— А? — мужчина полностью ушел в свои мысли и не сразу понял, что от него требуется. — Да, конечно.

Он осторожно поставил свою драгоценную ношу на пол и подошел к окну. Какая-то идея настойчиво просилась на ум, но все никак не могла оформиться. От раздумий его оторвала Луричия, позвав. Наемник повернулся, чтобы попросить её помолчать, но слова застряли в горле. Да что там слова! Он забыл, как дышать...

Принцесса стояла напротив него одетая только в нижнее белье — панталоны и корсет — и неловко переминалась с ноги на ногу. Мысль избавиться от мешающей одежды уже не казалась ей такой хорошей. Но Луричия отчаянно хотела сбежать из этой опостылевшей золотой клетки, и ещё сильнее — не выйти замуж. Поэтому старалась не думать о том, насколько правильно поступает.

— Так нормально? — растеряно спросила она, когда молчание затянулось.

Райтгарт с огромным трудом заставил себя посмотреть аселайн в лицо. Смысл вопроса до него попросту не дошел:

— Что?

— Я спрашиваю так нормально? — спросила девушка, разглядывая потолок, стены, трещины на полу... Все, что угодно, лишь бы не смотреть на стоящего напротив мужчину. — Теперь мы сможем сбежать? Или одежды все равно много?

Райтгарт молчал. А к девушке закралось смутное такое предчувствие, что она что-то делает не так. Но принцесса оставалась полна решимости сбежать, во чтобы то ни стало. Поэтому спросила снова:

— Может мне ещё что-нибудь снять?

Смысл этих слов дошел до него моментально.

Первое, что заметила Луричия — нечто похожее на темный огонь, которым Райтгарт пылал изнутри. Она даже за него испугалась. Но в следующее мгновение он оказался рядом, и теперь аселайн испугалась за себя.

— Райтгарт... — растерялась принцесса, не понимая, что с ним сейчас происходит. Опыт общения с мужчинами был невелик: отец, Лайонелл, безмолвная стража, и придворные. Никто из них не вел себя так. Что делают в таких случаях, Луричия не знала. И спросить не кого.

А Райтгарт стоял почти вплотную к девушке, с прикрытыми глазами, и принцесса отметила, что пламя, которым он пылает изнутри не обжигает. Луричия протянула руку, чтобы коснуться лица, на котором не отражалось ни единой эмоции.

— А вот этого не нужно, — сказал мужчина, перехватив руку за запястье.

— Райтгарт... — вот теперь Луричия испугалась по-настоящему. Девушка попыталась сделать шаг назад, но наемник дернул её на себя и обнял за талию.

— Просто не шевелись, — попросил Райтгарт, пройдясь носом от её плеча до виска. Это касание такое легкое, нежное и какое-то небрежное, заставило девушку трепетать. — Ради нас двоих, просто стой...

Его полушепот-полустон подействовали на испуганную девушку, как ушат холодной воды и она замерла, впервые ясно осознав, насколько этот мужчина силен, и что от него зависит её жизнь. Луричие стало страшно. Райтгарт ведь убийца. А вдруг заклятье не будет действовать вечно? Что он вообще сейчас делает? Волосы нюхает? Да какая в этом логика? Боже, Луричия доверила свою жизнь сумасшедшему! Лайонелл такого не делал. Советник пытался её поцеловать и не стеснялся применять силу. Кажется, даже синяки остались. Райтгарт пока не применял силу. Мужчина удерживал нежно, но крепко. А что, если у него окончательно сорвет крышу? Против наемника у Луричии ни шанса...

Пока Луричия размышляла пламя, которым пылал Райтгарт, постепенно стихло. Но он не торопился выпускать девушку из объятий, наслаждаясь мгновением. Райтгарт старался оставить в памяти все, до мельчайшей детали.

Конечно, она спровоцировала его не специально. Луричия просто не воспринимает себя как женщину. Но Райтгарт то мужчина! Безумно влюбленный мужчина.