Когда падают звезды (часть 2)

В ее положении было несколько плюсов, что никто не требовал от нее пристального внимания и одобрительных кивков, лишь несколько раз она ловила на себе взгляды стоящих вокруг джентльменов, и все, что нужно было сделать — улыбнуться и уткнуться в полупустой бокал, чтобы ни в коем случае не подумали, что кроме всего прочего, дочь графа Дивьера еще и синий чулок. А между выполнением этой обязательной процедуры, можно было снова скользнуть взглядом по толпе.

Вот уже полчаса после их с отцом танца, Майя не видела маму. С одной стороны, волноваться вряд ли были причина, но лучше бы найти ее, чтобы успокоиться окончательно. Проходя взглядом по многочисленным лицам, Майя думала, что скорей всего графиня Дивьер нашла какой-то укромный уголок, чтобы отдохнуть от громкой музыки и уже действительно душного зала. Пожалуй, стоило бы открыть настежь двери на террасу. Перед глазами мелькали десятки лиц, не привлекающих никакого внимания, ни одного знакомого, а даже если и знакомый, не тот, кого она искала, но вдруг кровь остыла в жилах... В противоположном углу стоял он. Наскочив на знакомые глаза, дальше двигаться Майя уже не смогла. Сделать вид, что не узнала, не вышло. Дэррек тоже сверлил ее взглядом. Чтобы не упасть, девушка придержалась за стоящий у стены комод.

— Милая, все хорошо? — папа обеспокоенно посмотрел на Майю.

— Да, все хорошо. Просто душно, — поставив бокал, она направилась прочь из зала. Первым желанием было — бежать, бросить все и бежать, только титаническими усилиями она заставила себя отказаться от этой затеи. Она не знала, продолжают ли сверлить ее такие чужие жуткие глаза, и по правде, не хотела знать. Ей срочно нужно было уйти, спрятаться, пропасть.

Майя поднялась по лестнице, повернула направо, оказалась в относительно пустом коридоре. Лишь несколько человеку шли навстречу. Дамы, а значит, где-то тут должна быть уборная. Туда он точно не пойдет ее искать, хотя, дай Ях, не будет ее искать в принципе. Заметил, ну и что?

Конечно, не будь его тут, было бы намного легче, но с другой стороны, рано или поздно, она должна была снова его увидеть. Лучше б поздно.

Размышлять логично получилось ровно до того момента, как за ней закрылась дверь в уборную. Майя прислонилась к ней спиной, пытаясь выровнять дыхание. Пытаясь просто дышать, потому что в один миг она вдруг забыла, как это делается.

Открыв воду, девушка подставила руки под холодные струи, закрыла глаза и тут же снова увидела этот холодный, леденящий душу взгляд. Нет, уж лучше пробыть тут весь вечер, чем снова оказаться с ним в одной комнате.

Черт, ведь она знала! Знала, что так и будет, что с ее счастьем хорошо все сложиться просто не могло. А теперь нужно хотя бы попытаться успокоиться. Хотя бы попытаться.

Она снова закрыла глаза, начала глубоко дышать, вспоминая пейзажи, открывающиеся перед глазами во время объездов отцовых угодий, моменты полнейшего спокойствия.

Но даже это ей не удалось.

Видимо, Майя забыла закрыть дверь на ключ, так как та вдруг открылась, впуская в помещение высокую миловидную девушку.

— Ой, простите, я помешала? — совсем молоденькую. Наверное, на несколько лет младше самой Майи, облаченную в белое платье — значит дебютантка.

— Нет, — старшая сестра Дивьер облокотилась о стену, пропуская нежданную гостью к умывальнику. Выйти сама она была еще не готова.

— Вам плохо? — благо, кривиться и требовать оставить ее в уборной одну, девушка не стала. Лишь участливо посмотрела на Майю в отражении.

— Нет, — в ответ она попыталась улыбнуться, правда получилось крайне плохо. — Просто душно.

Кажется, девушку такое объяснение устроило, так как она принялась со всей тщательностью мыть руки.

— Я вас понимаю, сама не могу находиться в этом террариуме больше получаса. Постоянно сбегаю, иногда сюда, а иногда на балкон. Мэган, — она взяла бумажное полотенце, промокнула им шею и ладони, развернулась, протянула руку.

Снова кисло улыбнувшись, Майя пожала протянутую ладонь. Она была совсем не настроена сейчас с кем бы то ни было знакомиться, но отказаться было бы крайне невежливо.

— Я могу чем-то помочь?

— Нет, вряд ли, мне уже лучше, — и правда, сердце чуть успокоилось. Может все еще обойдется. Ну и что, что заметил? Может он боится, что она станет закатывать истерики? Так этого не будет.

— Представьте, это мой первый выход, и я уже не вижу ничего очаровательного в подобных сборищах. Что же это за забава? Набить душный зал такой огромной толпой, а потом гонять ее по кругу в танце...

Майя только улыбалась, не сильно вслушиваясь в щебет собеседницы.

— Я, наверное, пойду, мне уже лучше, — она выпустила все еще трясущуюся ладонь, провела руками по платью, сгоняя оцепенение и все ненужные мысли, покинула девушку, которая лишь пожала плечами, удивленная таким поведением новой знакомой и, казалось, сразу выбросила ее из головы.

Встретьтесь они при других обстоятельствах, возможно, даже подружились бы. Девушка не шарахнулась, увидев, что перед ней анибальт, не побрезговала делить с ней тесную комнату, подать руку. Но Майя была слишком взволнована, чтобы это заметить.

* * *

*

Решение пришло моментально, и Майе показалось, что оно идеально — ей нужно всего-то дождаться возвращения Сони. Она узнает, все ли вышло у Витора, а потом, сославшись на нездоровье, отправится домой. Конечно, если бы и мама к этому времени слегка притомилось, было бы еще лучше. Уж ей-то подадут экипаж в ту же минуту, как она об этом попросит.

Занятая своими мыслями, Майя не заметила, как наскочила на высокую женщину, направляющуюся в сторону уборной.

— Простите, — вскинув на нее взгляд, Майя отметила, что женщина очень красива. Кошачий разрез глаз, пухлые губы, маленький курносый носик, шикарные волосы. Надень Майя платье с таким декольте, не смогла бы выйти за порог, а красавица, кажется, чувствовала себя совсем даже неплохо.

На ее извинения незнакомка лишь выше вздернула подбородок, окидывая ее презрительным взглядом. Не первая, и не последняя.

* * *

*

Отец стоял все там же, Сони видно не было, Витора тоже. Куда запропастилась мама, можно было только гадать. Но это все Майя смогла определить за первые несколько секунд по возвращению, а вот чтобы найти взглядом того, кого меньше всего хотела, пришлось потратить достаточно времени. Он тоже был в зале, к счастью, стоял спиной к входу, общаясь с каким-то мужчиной. Мысленно возблагодарив небеса за такой подарок, Майя прошмыгнула к папе вдоль стены, чтобы не привлечь к себе внимания. Уже во второй раз комод, который несколькими минутами раньше помог ей удержаться на ногах, должен был сослужить службу, девушка стала так, чтобы он скрывал ее хотя бы с той стороны, где сейчас находился ее мучитель.

— Солнышко, уже все хорошо? — папа склонился к ее уху, придержав за локоть.

— Да, все хорошо, я чуть-чуть освежилась, и все прошло. А где Соня? Или мама?

Папа оглянулся, пытаясь найти их.

— Понятия не имею, — но его такой расклад ничуть не расстроил. Граф Дивьер только еще шире улыбнулся дочери, возвращаясь к разговору.

Ну что ж, остается сверлить взглядом дверь на балкон, в надежде, что новоиспеченные помолвленные появятся оттуда как можно скорей. Майя взяла в руки бокал, оставленный все тут же, даже рискнула пригубить в надежде, что спиртное прибавит если не храбрости, то терпеливости... В кругу не изменилось ничего: ни общество, ни темы, вот только сама Майя перестала вникать в разговор, нервно постукивая ноготком по бокалу, отсчитывая текущие секунды.

— Добрый вечер, — услышав обращение, Майя чуть не задохнулась, а руки покрылись мурашками. Не бояться... Намного легче было не бояться его, когда он за сотню километров или хотя бы в другом конце зала. Отец обернулся. А у Майи возникло желание сморщиться, скрывшись за злосчастным комодом с головой. Но вместо этого, она последовала примеру папы, и еще до того, как все поймут, что к ней он не обратится, даже чтобы почтить их знакомство, присела в реверансе, внимательно рассматривая носки его туфлей.

— Герцог, — отец кивнул, — рад видеть вас здесь. Как здоровье герцогини?

— Спасибо, хорошо. Она тоже сегодня здесь, — он указал бокалом куда-то назад. Статная женщина, предположительно герцогиня, стояла в компании той же барышни, с которой Майя столкнулась по пути в зал. Правда, судя по всему, особого удовольствия от такой компании женщина постарше не испытывала. Все это Майя смогла заметить, кинув мимолетный взгляд из-под опущенных ресниц и сразу вернувшись к созерцанию налакированных носков.

— Вас можно поздравить, ваша сестра произвела настоящий фурор, — это действительно было так, возле герцогини стояла не только девушка с декольте, как ее прозвала про себя Майя, но и ее новая знакомая из уборной. Теперь-то Майя увидела явное сходство с его светлостью. Высокие скулы, линия губ, глаза. Как она могла не заметить, что у нее его глаза? Может потому, что они смотрели на нее без отвращения, а именно такими его остались в памяти...

— Майя, — отец окликнул ее, когда девушка углубилась в свои мысли. Она подняла на него взгляд. — Его светлость не верит, что вы с Соней рассказывали лишь хорошее о проведенном в его резиденции времени.

Вместо того чтобы ответить, Майя лишь кивнула, боясь перевести ее направо, боясь уловить черты стоящего перед ней человека даже боковым зрением. От его близости ее и так уже начинало пробивать мелкой дрожью.

Отец удивился такому поведению дочери, но говорить ничего не стал.

— Лестно слышать это от вас, леди Майя. Надеюсь, за время танца вы поделитесь и со мной хотя бы одной историей, в которую посвятили отца, — давящая на нее и раньше атмосфера, окружающая этого человека, теперь заставила сбираться дыхание. Он вытянул вперед руку, приглашая.

Майя перевела испуганный взгляд на протянутую ладонь. В тот же миг перед глазами один за другим промелькнули образы, в которых эти самые руки рвали тонкую ткань, давили запястья. Сморгнув, она вновь повернулась к отцу, собираясь сослаться на плохое самочувствие и убежать.

Вот только девушка никак не ожидала, что граф просто заберет ее бокал, протягивая освободившуюся руку дочери мужчине. Когда ее холодная ладонь вновь оказалась в плену теплых пальцев, Майю ударила настоящая молния, ощутимая боль. Как она надеялась, что этого больше никогда не произойдет...

* * *

*

Что произошло с ним за этот месяц? Еще сегодня днем Дэррек в сотый раз убедил бы себя, что ничего необычного. Сначала он просто много пил, потом много пил и работал, а потом отправился решать все запланированные раньше дела.

Ярость быстро прошла, уже тогда, когда уйдя из ее комнаты, он заперся в библиотеке, мужчина чувствовал, что встреть ее сейчас, такого желания свернуть тонкую шею уже не будет. Видимо, в нем проснулось то чувство, которая она, по ее скорее всего лживым словам, так ненавидела — он ее жалел.

Гнев сменила полная апатия. Ему было все равно, что происходит в мире, лишь бы меньше времени находиться наедине с собой. Ночи превратились в пытку, когда его манила за собой ангелоподобная Майя, а стоило открыть глаза, и он снова и снова понимал, что все ангельское в ней было ложью.

Знала бы Роза, кого она должна благодарить за то, что в один из вечеров встретила его в театре, наверное, поперхнулась шампанским. Он вернулся к любовнице лишь потому, что сны стали невыносимыми, а реальность — слишком тяжелой. Ему нужно было вернуть все на круги своя, а Роза когда-то занимала определенное место в его жизни. Жаль, ведь он верил, что это навсегда позади.

Месть Витору он отложил, помня, что это блюдо подается холодным, и он готовился его податьПросто не сразу. В отличие от той, рядом с которой у него отключалась вся расчетливость, как в любви, так и в ненависти, вспоминая этого щенка он желал ему долгой и мучительной смерти, но находил в себе силы эту самую смерть хорошо спланировать так, чтобы получить максимальное удовольствие.

Думал ли он, что прошлое, которое, как ему казалось, совсем скоро оставит его в покое, оживет так неожиданно и так красочно? Думал ли он вообще, что встретит ее здесь? Конечно, нет. А если и да, то он хотел видеть ту же Моль, которую мог бы раздавить одним пальцем, а не ту, что весь вечер заставляла сжиматься кулаки и биться в жилах адреналин. Она выглядела так, будто специально хотела свести его с ума, снова заставить желать ее, ревновать ко всем окружающим ее мужчинам, которые то и дело заглядывали далеко не в прозрачные глаза. И снова она смотрела в ответ своим чистым взглядом. Ведьма. И светилась улыбкой, будто в ее жизни не изменилось ничего, будто для нее этот месяц был всего лишь легкой прогулкой, а не забегом в борьбе за жизнь, как для него.

Его гнев снова вскипел как тогда, будто не было этого месяца. Дэррек увидел ее сразу же, как только она появилась на лестнице. А потом... А потом уже не выпускал из виду ни на секунду. Ни когда танцевала с Дамианом, и делала вид, что не замечает, как тот заглядывает в вырез, вот цена дружбе... Ни когда снова этот Витор прямо у него перед носом... Рука на сердце... Лишь титаническими усилиями Дэррек заставил себя остаться на месте. А сейчас, когда она так мило раздавала улыбки направо и налево, он не смог остаться на месте.

Мужчины стыдятся боли, называя ее разными чувствами, чаще всего яростью, злостью, ревностью. Сейчас он злился, достигая предела...

* * *

*

Дэррек вывел ее в самый центр зала. Рука, за которую держал, казалось, окаменела, а стискивающие слишком сильно пальцы грозили раздробить кости. Только бы не задрожать, только бы не задрожать. Майя повторяла слова как молитву, не желая, чтобы он видел ее страх.

— Ну, так что же хорошего ты поведала о проведенном у меня времени? — он сжал ее рукой слишком сильно, притянув вплотную. Так не танцуют. В голове снова возникли образы прошлого. Чтобы отогнать их, пришлось тряхнуть головой. Пока ее тянули за руку, Майя продолжала смотреть под ноги, не хотела признавать его присутствие окончательно.

— Ни грамма правды, — она смотрела куда угодно, но только не на него. Своими же словами пытаясь подбодриться.

Борись Майя! Ты не знаешь, зачем ему вдруг понадобилось еще раз поиздеваться, теперь уж публично, но сдаваться ты не будешь!

Окружающие их пары уже и так расступались, желая больше посмотреть на небывалое — танец его светлости с анибальтом, чем продолжать оттаптывать ноги партнерам. Будь у Майи более острый слух, она бы услышала много странных предположений насчет их тандема, но ни единого, отдалено напоминающего правду.

— Все было так ужасно? — рука, покоившаяся до того на спине, опустила чуть ниже, накрывая округлости, скрытые под платьем. Он сделал это очень плавно, не привлекая внимания окружающих, но давая ощутить это ее телу, которое и так напряглось до предела, из-за того, что снова приходилось чувствовать его — такого знакомого и такого неизвестного слишком близко.

— Не смейте, — Майя впервые посмотрела ему в глаза. Если герцог собирался снова унизить ее, ему это не удастся. Не сегодня, не после тех дней, когда она воспевала свою ненависть к нему.