Третье звено. Ноикс: Новые лица

— Суки какие! — я откашлялся. — Давай ближе к телу! Кто знает о наших встречах?

— Да никто, ей-богу! Ноикс, ты невыносим! Ну сам подумай, какой мне прок кидать тебя? Ты же меня за это убьёшь!

— Хм, — я потер подбородок. — И то верно. В участке тоже никто не знал, куда я еду. Остаётся только один вариант...

Я замолчал и незаметно поднял глаза. Церковь двухэтажная, второй этаж не глухой, имел несколько парапетов и колонн, за которыми можно спрятаться. Фигура в черном плаще и капюшоне пристально наблюдала за нами из-за колонны справа.

— Вот сука! — я направил пистолет на крысу и выстрелил.

Не целясь и не надеясь, что пуля угодит в цель. Мой интерес: взять этого уебка живым. Я сразу же кинулся к лестнице на второй этаж. Пришлось опрокинуть скамейку, на который сидел Стас. Ради его же благополучия. Впрочем, мой связной все понял без слов и сам схоронился под толстой лавочкой. Я не думал, что крыса начнет отстреливаться, но в беге ему определенно не было равных. Незнакомец дал стрекача сразу же, как моя пуля выбила из колонны кусок мрамора рядом с его головой.

— С дороги! — я раскидывал неспешно бредущих по лестнице монахов.

На них были такие же одеяния, как и на крысёныше. Засранец хорошо замаскировался, вот только на кого он работал? Я настиг его в коридоре, увидел черноту под капюшоном. Ну хорошо, так просто опознать негодяя не получится. Выродок рвался на крышу. Ещё несколько выпущенных мной пуль угодили в деревянные полы. Крысёныш ловко увернулся от них, не дожидаясь следующих выстрелов, с ходу бросился в окно. Разбил локтем красочный витраж, на котором мутанты насиловали женщину, привязанную к стволу дерева, и изящно выскочил на тонкий парапет острой церковной крыши. Я матюгнулся и кинулся следом. Сучий выродок был в перчатках, а мне пришлось изрядно прорезаться об осколки. Я сделал ещё несколько предупредительных в ноги убегающему, но и это не возымело никакого результата.

Крысёныш добежал до края крыши и спрыгнул на скос первого этажа. Он рвался в проулки. Мерзавец, ко всему прочему, знал архитектуру здания и хорошо в ней ориентировался. Я на ходу вспоминал, сколько операций по наводке Стаса завалил за последнее время. Штук пять насчитал точно. Я перезарядил пистолет резиновыми пулями. Эта беготня мне изрядно надоела. Я спрыгнул на скос и поехал по наклонной, отчаянно тормозя больной ногой. Враг окопался на заднем дворе церкви, но слишком искусно, и увидеть его мне не удалось. Я упал на мягкие мешки с мусором и едва не пристрелил выскочившего на меня Стаса.

— Где он? — мой осведомитель был бледным как мел. — Ублюдок! Он шпионил за нами все это время!

— Какой ты наблюдательный, лучше бы назначал встречи в более спокойных местах, — я сморщился от боли, поднимаясь на ноги.

С заднего двора церкви вело два прохода. Один на улицу, второй в проулок к жилому дому. Я хлопнул Стаса по плечу.

— Давай на улицу, а я в проулок!

— Давай! — тут же отреагировал Стас, но замялся в последний момент: — А оружие?

— Какое оружие? Взять живьём!

— А если он вооружен?

— Отбери и возьми его живым! — гоготнул я и кинулся в узкий проулок между домами.

Стас обиженно поджал губу, но все же взял на себя улицу. В проулке мне пришлось замедлить шаг: под ногами чавкали слизь от мутантов и прочий нелицеприятный мусор. Интересно, как тут прошёл крысёныш? Я перепрыгивал пакеты с кровавыми разводами, потерял бдительность всего на мгновение и тут же поплатился за это. Лжемонах поджидал меня за поворотом, ударил рукой, да так, что я упал на задницу, прямо в эту мерзкую слизь. Я спустил курок, почти не целясь. Одна пуля прошла рядом с капюшоном шпиона, от второй он увернулся, сделав в воздухе сальто. Это был не человек.

"Ублюдочный мутант? А может, настоящий монах из монастыря Шаолинь? Говорили, они радовались смешению геномов больше всех. А так же рьяно призывали женщин отдаваться особо отвратительным мутантам, снимать это на видео и отсылать им. Ох уж эта жизнь в глухих горах..." Воспользовавшись моим замешательством, каратист бросился к неприметной куче мусора, надёжно укрытой черным брезентом. Он рывком скинул его на землю и уселся на припрятанный мотоцикл. У меня отвисла челюсть. Я не видел мототехники уже добрых пять лет. А тут вороненый Урал, да ещё и без люльки. Крысеныш дал по газам и помчался прочь. Я быстро сориентировался на местности, выскочил прямо к служебной двенашке и в ужасе встал. Капот машины был открыт, а мой новый стажёр копался в моторном отсеке. Я осторожно подошёл сзади и побагровел от злости.

— А вы говорили, у вас шестнарь, это же вообще не двигатель. Как он работает?

Новобранец поправил очки. Он успел сломать магистраль переработанного топлива, и теперь его руки переливались всеми цветами радуги. Конечно, под капотом моей машины был не обычный двигатель, и именно поэтому я никому не позволял заглядывать туда. Даже нашим служебным техникам.

— Отойди на шаг назад, малыш.

Погоня была провалена, теперь на то, чтобы ликвидировать поломку, мне придется дожидаться ночи и тащить к машине Рафа.

— Вы хотите мне что-то показать?

Стажёр, чьего имени я даже не запомнил, отошёл от машины. Встал рядом со мной.

— Да, смотри, вон там на крыше.

Я высадил ему мозги не церемонясь и даже не думая о случайных свидетелях. Пинал труп со злости ещё минут десять. После чего успокоился и, закрыв машину, побрел по улице, насвистывая грустную мелодию. В этот раз, во избежание штрафа, я связал ботинки новобранца шнурками и перекинул через шею. Я был зол. Очень зол.

* * *

— Эй, Соя, как твои дела?

Аудиенция с хозяйкой известной в узких кругах сети борделей в этот раз проходила на повышенных тонах. Мне пришлось взять с собой очередного стажера с налысо бритой головой и взглядом, лишенным всякого намека на интеллект. В учебке детина был перекачен стероидами, поэтому еле прошел в дверь, растолкав плечами охрану. Я приказал ему стоять на входе и не отсвечивать.

— Здравствуй, Артём. Дела идут. Ты по делу?

— Да! Смотри, что я нашел в своем районе, — я просунул под дверь шестого номера обгоревшую визитку, что нашел в квартире Попадалова. — Твоя вещица?

За дверью несколько секунд царила тишина.

— Похоже на то, — нехотя согласилась Соя. — Но я не знаю, как она попала в твой район. Никто специально её не подбрасывал, у нас уговор, и я об этом помню.

— Ой, да ладно! — я скрестил руки на груди. — Знаю я, что вы ложите на наши уговоры. Но я хотел спросить ещё кое о чём.

— Спрашивай.

— Кто крутится в церкви генетического порока и сливает информацию наркоторговцам? Мутанты? Люди?

— Артём, после катаклизма прошло столько лет, что теперь невозможно понять, где кончается человек и начинаются мутанты. Все перемешалось в нашем ужасном мире. Церковь порока не зря так называется. Они ищут новые методы скрещивания геномов.

— Хотят удивить меня? — я раздражённо хмыкнул.

— Не совсем. Ты заметил, что на улицах стало больше мутантов?

— Нет, не заметил. Их всегда было как грязи.

— Нет, я говорю не о скользких слизняках или похотливых жабах. Я говорю о глубоких мутациях, носителей которых не отличить от обычных людей. Мне помнится, ты уже сталкивался с чем-то подобным. На фермах по выращиванию органов, помнишь?

Меня пронзило молнией. А ведь точно! Мы с Рафом могли заметно ускорить процесс создания клона, используя для стимуляции роста клеток стероидные витамины Алика. На моём лице заиграла невольная улыбка. Дело оставалось за малым, связаться с ним и получить давно причитающийся мне должок. Я в предвкушении потирал руки и даже не заметил, когда мой стажёр пропал из поля зрения.

— Конечно, помню, Соя! Та девица тоже была вертлявой змейкой, — я от радости ударил в закрытую дверь кулаком.

— Не моя родственница, если ты об этом, хотя я бы многое отдала, чтобы быть похожей на нее хотя бы наполовину, — мечтательно прошипела Соя в замочную скважину.

— Так ты хочешь сказать, что этих мутантов становится больше? — до меня вдруг дошла суть этого разговора. — Но разве та мутантка была не единичным случаем? Где-то внизу есть фабрика по их производству?

— О, мой друг, а вот это тебе придется узнать самому, так же, как и спасти своего нового стажера. До меня дошли слухи, что твоему знакомому, что устраивает тотализатор на фермах органоклонирования, угрожает опасность. За его бизнесом открыта охота. Если ты поторопишься, то застанешь его живым. И, уходя, всё-таки помоги своему напарнику...

Я покидал бордель уже репетируя грядущий разговор с Аликом. Что за бред? Какая опасность ему могла угрожать? Конкуренты? Но мы удачно подставили последних и отправили на нары. Да и если бы что-то действительно угрожало Алику, то мой телефон уже разрывало бы от его звонков. Я поравнялся с первым номером борделя, там, где оставил неразговорчивого стажера. Дверь была приоткрыта, и я, брезгливо дернув губой, заглянул внутрь. Новобранца уже обхаживали две отвратительные твари с огромными сиськами навыпуск. Толстые, неповоротливые самки с неуместными осиными талиями и усиками, торчащими из лобных долей. Уровень их мутации перешагнул за десятку и устремился в космос. Пока одна тварь сосалась с новобранцем, откладывая в его одурманенное тело личинки, вторая бестия поманила меня пальчиком.

— В другой раз, сучки... — злобно процедил я сквозь зубы, но, уходя, не поленился и прихватил ботинки стажера, ведь они ему больше не понадобятся, а мне не прилетит еще один штраф от хуева Жопина.

* * *

— Раф! У меня хорошие новости! — я ворвался в убежище и тут же столкнулся с Рафом лбом.

Он уже ждал меня, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и держа в руках сотовый телефон Мишки. Тот трезвонил как сумасшедший.

— Быстрее, это твой майор! — Раф кинул мне телефон в руки, словно тот обжигал его.

— Да, товарищ майор! — такие вызовы лучше не оставлять пропущенными.

Я вытянулся по струнке, но улыбался, всячески подмигивая Рафу.

— Ноикс? — Майор аж поперхнулся. Он чавкал, употребляя ужин. Звонил из дома. Какая заботливая зараза. — А ты что отвечаешь на телефон Бредова? Он с тобой? Ты в больнице?

— Так точно! — я говорил вполголоса. Помнится, в это время в наших больницах тихий час. — Навещаю напарника после работы.

— Как он там? — майор откашлялся и тоже понизил голос. На всякий случай.

— Не очень. Врачи поместили его в изолятор. Говорят, он подхватил болотную ветрянку.

— Серьезно? Откуда она у нас? И когда он успел?! Там рядом есть врачи? Дай мне кого-нибудь.

— Да, есть тут один, сейчас дам!

Я гоготнул в кулак и протянул трубку опешившему Рафу. Зелёный цвет его лица стал светло-болотным, но отнекиваться было поздно.

— Ты врач! — прошелестел я одними губами.

Раф судорожно сглотнул и, закатив глаза, поднес телефон к уху. Я думал, он упадет в обморок.

— Да, — произнес он фальцетом, но тут же откашлялся и добавил баса: — Старший медбрат Рафов слушает. Бредов? Да, он у нас. Лежит голубчик, в бассей... ой, изоляторе. Нет, поговорить с ним нельзя. Редкая форма, строгий карантин. Недели на две или три!

Я судорожно замахал руками. Если дело с витаминами Алика выгорит, Мишку поднимем на ноги меньше чем за неделю.

— Нет, мы отдадим ему телефон, когда ему станет лучше и в изолятор можно будет зайти.

Раф взмок, не зная, как прекратить этот разговор. Я не переставал улыбаться. Выхватил телефон из его рук и заговорил с майором, вальяжно отступая к шезлонгу.

— Товарищ майор, в больнице скоро отбой, разрешите вернуть врача к выполнению его прямых обязанностей?

— Черт бы побрал этих медиков, — майор со смачным хлюпаньем втянул макароны, запил чем-то горьким и дыхнул в трубку так, что мне пришлось занюхать огуречным листом. — Ладно, делать нечего. Пусть отдыхает твой Бредов, вот только что мне прикажешь делать с тобой? Уже шестеро вверенных тебе новобранцев сгинуло на простом уличном патрулировании. Они уже заканчиваются! Где мне брать новых, Артем?!

— Спокойно, товарищ майор! — я плюхнулся в шезлонг и растаял в его нутре. — Я думаю, Бредову скоро полегчает. Его лечащий врач сказал, что они вывели универсальное и стопроцентное средство от болотной лихорадки и уже назначили Мишке уколы.

— Медбрат сказал, что...

— Да ни хрена он не знает, этот медбрат! Мишка скоро будет в строю, обещаю!

Я подмигнул Рафу, что с интересом слушал наш разговор. Ему не терпелось узнать, что такого крутого я опять придумал, и у меня в этот раз действительно было чем удивить друга.

— Ну хорошо, жду хороших новостей, и это... Передавай Бредову привет, что ли, — майор шмыгнул носом. — Скажи, что мы все волнуемся и... Ну ты понял.

— Так точно! До завтра!

Я прервал звонок и откинулся на удобную спинку.

— И как же мы воскресим его через неделю? — Раф кивнул на бассейн, в котором уже бурлила темная вода.

Он заложил материал, но процесс только в самом своем начале.

— Все до безобразия просто! Только жаль, что эта идея пришла мне в голову слишком поздно, — я насупился на самого себя. — Короче, с фермы Алика мы любезно умыкнем его волшебные витамины и засыплем их в бассейн! А! Как тебе моя гениальная идея?! Вырастим Мишку за пару дней!

Раф опустил руки и взглянул на меня с подозрением.

— Витамины для ускоренного роста клеток клонированных органов?

— Конечно! Это же очевидно, мой черепаший друг! И как ты сам до этого не додумался?

— Мы уже обсуждали это, раньше. Ты сказал, что витамины — непозволительная роскошь, потому что стоят очень дорого. Это, во-первых, а во-вторых, я разрабатывал технологию клонирования без учета этих особенностей, и я не знаю, как пациент отреагирует на такой катализатор...

— Хуйня, Раф! Дорого? Да! Но сейчас форс-мажор, и можно раскошелиться, тем более, Алик мне остался должен и, думаю, организует скидку, ну а по поводу особенностей... это твоя система, придумай что-нибудь.

— Ну да, конечно... — Раф чесал макушку. — Когда ты принесёшь мне материал?

— А хер знает! Соя сказала, Алику угрожает опасность, но этот хмырь молчит уже недели три, может, сдох, а может, Соя меня обманула.

Я отложил Мишкин телефон и закопался в своём. Алик у меня под глубоким прикрытием, его контакт обозначен как Гнойная Шмара Три, ну, чтоб никто не догадался, но знающие люди поймут. Абонент оказался недоступен. Я хмыкнул и зарылся в программах, установленных в телефоне.

— А какая опасность? — Раф присел на соседний шезлонг.

— Да хуй знает, я не спросил.

Больше всего в телефоне меня интересовал мессенджер коротких сообщений "СамКак". Майор обедал, когда звонил, я задумал устроить ему маленькую пакость. Когда мой напарник умер во второй или третий раз, он сделал это, героически сварившись в кипятке. Помню, мы гнались за одним мерзким китайским дельцом, что впаривал прохожим на улицах Новой Москвы личинок желудочных слизней. Загнали этого ханурика в угол в одной из кухонь китайского подполья, а он вместо того, чтобы сдаться или покончить с собой, кинулся на нас с Мишкой с голыми кулаками, как бешеная крыса. Мой напарник принял удар на себя, да так и повалился с этим узкоглазым чертом в ближайший котёл с маслом. Достал я его быстро, вот только поздно. Единственное, что я отметил и решил сфотографировать на память, было изувеченное лицо Бредова. Он умер с умиротворенной улыбкой. Я с трудом отыскал в телефоне эту старую фотку и скинул майору. Приписал благодарность за заботу от Мишки. Майор прислал ответное фото спустя минуту. На его обеденном столе красовалась блевотина. Я залился истерическим хохотом.