— Во всяком случае, на данный момент, ваше величество, — сказал он. Несмотря на то, что он знал Кэйлеба буквально всю его жизнь — или, возможно, из-за этого — с момента восшествия того на трон он взял за правило обращаться к своему молодому монарху с большей степенью официальности. — Полагаю, что у Мейкела здесь есть по крайней мере один дополнительный момент, который он хотел бы затронуть, хотя я понимаю, что он ждет еще нескольких сообщений, прежде чем сделает это. — Повышенная интонация Грей-Харбора превратила заключительную часть заявления в вопрос, и он поднял одну бровь, глядя на человека, сидящего на дальнем конце стола совета от короля в белой сутане архиепископа.
— Да, — подтвердил архиепископ Мейкел. — Однако, как вы сказали, Рейджис, я все еще жду два сообщения, которые я запросил. С вашего разрешения, ваше величество, я хотел бы попросить несколько минут вашего времени завтра или послезавтра, чтобы обсудить это.
— Конечно, — сказал Кэйлеб человеку, который был духовником его отца и который — несмотря на некоторые... технические нарушения — был возведен в сан архиепископа всего Чариса.
— Я также ожидаю дополнительных сообщений из Хэнта в ближайшие несколько дней, — продолжил Грей-Харбор и слегка улыбнулся. — Текущие признаки таковы, что Мантейл рассматривает возможность довольно поспешного переселения в Эрейстор.
— Вероятно, самый умный ход, который сделал этот ублюдок за последние годы, — пробормотал кто-то так тихо, что даже уши Мерлина с трудом расслышали его. Мерлин отметил, что голос был удивительно похож на голос графа Лок-Айленда.
Если Кэйлеб и слышал это замечание, то никак не подал виду. Вместо этого он просто кивнул.
— Что ж, — сказал он, — в таком случае, полагаю, нам самое время подумать о расставании. Скоро будет обед, и не знаю, как остальные из вас, но я голоден. Есть ли что-нибудь еще, на что нам нужно посмотреть, прежде чем мы приступим к еде?
— Сегодня утром Жефри напомнил мне о нескольких вещах, ваше величество, — ответил Грей-Харбор с легкой улыбкой. Жефри Абат был личным секретарем первого советника, и его способность "управлять" расписанием Грей-Харбора была легендарной.
— Несмотря на его настойчивость, думаю, что большинство из них, вероятно, могут подождать до окончания обеда, — продолжил граф. — Он, однако, указал, что храмовая четверка получит свои копии наших решений в ближайшую пятидневку или около того.
Одно или два лица напряглись при этом напоминании. Кэйлеба среди них не было.
— Он прав, — согласился король. — И я хотел бы быть мухой на стене, когда Клинтан и Тринейр откроют их. — Его улыбка была тоньше — и намного холоднее — чем у Грей-Харбора. — Не думаю, что они будут особенно довольны. Особенно твоим личным поленом для костра, Мейкел.
Несколько других мужчин, сидевших за столом, улыбнулись ему в ответ. Мерлин отметил, что некоторые из их выражений были даже более похожими на кракена, чем его собственное.
— Не думаю, что они были "особенно довольны" чем-либо, что произошло за последние несколько месяцев, ваше величество, — согласился Грей-Харбор. — Честно говоря, не могу придумать ни одного сообщения, которое вы могли бы отправить им, чтобы изменить это.
— О, не знаю, Рейджис. — Адмирал Брайан Лок-Айленд был командующим королевским флотом Чариса. Он также был одним из двоюродных братьев Кэйлеба. — Полагаю, что если бы мы послали им массовую предсмертную записку, это, вероятно, очень подбодрило бы их.
На этот раз раздалось несколько откровенных смешков, и Кэйлеб предостерегающе покачал головой в сторону Лок-Айленда.
— Ты грубый, лишенный воображения моряк, Брайан. Подобные замечания точно демонстрируют, почему для нас так хорошо держать тебя как можно дальше от дипломатической переписки!
— Аминь этому! — Благочестивый тон Лок-Айленда был, по крайней мере, на восемь десятых искренним, — рассудил Мерлин.
— Говоря о "блефующих моряках, лишенных воображения", — сказал Алвино Поэлсин, — должен сказать, хотя я бы действительно предпочел не поднимать эту тему, но ваши текущие планы по расширению военно-морского флота беспокоят меня, Брайан.
Лок-Айленд посмотрел на другого мужчину и склонил голову набок. Алвино Поэлсин был также бароном Айронхиллом... и хранителем кошелька, что делало его фактическим казначеем королевства Чарис.
— Предполагаю, вы имеете в виду, что вас беспокоит выяснение того, как заплатить за расширение, — сказал адмирал через мгновение. — С другой стороны, то, что может произойти, если мы не продолжим расширение, беспокоит меня гораздо больше.
— Я не пытаюсь сказать, что в этом нет необходимости, Брайан, — мягко ответил Айронхилл. — Однако, как человека, который должен придумать способ финансировать это, это оставляет меня с некоторыми... интересными трудностями, скажем так?
— Пусть за это заплатит Нарман, — предложил Лок-Айленд. — У этого жирного маленького засранца все еще немало припрятано в его казне, и на данный момент у него есть все, что нужно для флота. Мы уже разбили лагерь на его переднем дворе, и он не может быть слишком доволен тем, что мы зашили бухту Эрейстор, как мешок. Так почему бы мне просто не завершить его день, подхватив пару эскадр и отправив нескольких морских пехотинцев на берег, чтобы передать вежливую просьбу его величества о том, чтобы он профинансировал наши скромные усилия, прежде чем мы сожжем всю его жалкую гавань вокруг его ушей?
— Заманчиво, — сказал Кэйлеб. — Очень заманчиво. Хотя не уверен, что это очень практичное решение.
— Почему нет? — Лок-Айленд снова повернулся к королю. — Мы выиграли, он проиграл. Что ж, он совсем проиграет, когда мы, наконец, соберемся по-настоящему столкнуть его жирную задницу с трона, и он это знает.
— Без сомнения, — согласился Кэйлеб. — Однако, предполагая, что мы добавим Эмерэлд к королевству, нам придется выяснить, как платить за его управление. Разграбление его сокровищницы не кажется мне особенно хорошим способом для начала. Кроме того, это было бы одноразовым делом, и одно только расширение флота не решит всех наших проблем, Брайан. Каким-то образом мы должны платить и за его содержание. Поскольку Церковь открыто выступает против нас, нам приходится закладывать большое количество кораблей. Они нам понадобятся в активной эксплуатации, а это означает, что перед нашим казначейством встанут серьезные постоянные обязательства. Мы не могли бы рассчитывать на регулярные "непредвиденные доходы" размером с казну Нармана, даже если бы захотели, поэтому нам придется придумать долгосрочный способ оплачивать это из нашего собственного постоянного потока доходов.
Брови Лок-Айленда поднялись, когда он одарил своего молодого монарха взглядом, полным уважения. Айронхилл, с другой стороны, положительно сиял, как и Грей-Харбор, и Мерлин тоже мысленно удовлетворенно кивнул. Слишком многие правители вдвое старше Кэйлеба согласились бы на то, чтобы получить необходимые им корабли в кратчайшие сроки, и позволили бы будущему позаботиться о себе.
— На самом деле, ваше величество, — сказал другой из мужчин, сидевших за столом, — думаю, что оплатить военно-морской флот будет не так сложно, как может показаться на первый взгляд. По крайней мере, до тех пор, пока мы не попытаемся одновременно собрать армию размером с материковую.
Все взгляды обратились к говорившему. Эдуирд Хаусмин был невысок, полноват и очень хорошо одет. В сорок один год (тридцать семь с половиной стандартных лет, автоматически мысленно перевел Мерлин) он был самым молодым человеком в зале совета после самого Кэйлеба. Он также почти наверняка был самым богатым. Именно его литейные заводы изготовили артиллерию и медную обшивку для галеонов, которые Кэйлеб и его капитаны использовали для отражения недавнего нападения на королевство. На самом деле, на его верфях также было построено полдюжины таких галеонов. Хаусмин официально не был членом королевского совета или даже парламента. Как, впрочем, и Рейян Мичейл, сидевший рядом с ним остроглазый (и почти столь же богатый) мужчина. Мичейл был почти вдвое старше Хаусмина, но они оба были давними деловыми партнерами, а текстильные мануфактуры и канатные фабрики Мичейла производили практически все полотно для парусов тех же галеонов, не говоря уже о большей части снастей для их стоячего и ходового такелажа.
— Если вы с мастером Мичейлом не собираетесь строить корабли бесплатно, нам все равно придется придумать, как за них платить, — указал Айронхилл. — А без доступа к золотым рудникам Деснейра мы не можем просто чеканить деньги, когда нам это нужно.
— О, я хорошо осведомлен об этом, Алвино. И нет, я не планирую строить их бесплатно. Извини. — Хаусмин ухмыльнулся, и его глаза заблестели. — Ни Рейян, ни я, конечно, не собираемся грабить казну. В данный конкретный момент делать это было бы чрезвычайно глупо для любого из нас. Но, вы знаете, мы должны умудриться заплатить нашим собственным работникам и нашим поставщикам. Не говоря уже о том, чтобы показать хотя бы скромную прибыль для себя, наших партнеров и акционеров.
— Однако я имел в виду, что до тех пор, пока военно-морской флот может поддерживать движение торгового флота, торговый баланс будет обеспечивать довольно солидный денежный поток. И в сложившихся обстоятельствах я не вижу, чтобы я или кто-либо из моих коллег-судовладельцев жаловался, если корона решит ввести несколько дополнительных пошлин и налогов от имени флота, чтобы он мог поддерживать торговлю.
— Я не так уверен, как ты, кажется, насчет этого денежного потока, Эдуирд. — Выражение лица Айронхилла было гораздо более мрачным, чем у Хаусмина. — На месте храмовой четверки самое первое, что я бы сделал, это потребовал, чтобы все гавани Хейвена и Ховарда были немедленно закрыты для нашего судоходства. — Он пожал плечами. — Они должны быть так же хорошо осведомлены, как и мы, что процветание королевства полностью зависит от нашего торгового флота. Конечно, они собираются сделать все возможное, чтобы нанести ему вред.
Грей-Харбор нахмурился, а некоторые другие зашли так далеко, что кивнули в знак трезвого согласия. На Ховарде и Хейвене, двух основных континентах Сейфхолда, проживало по меньшей мере восемьдесят процентов населения планеты. Королевства, княжества и территории, на которых проживало это население, были рынками, на которых торговый флот и мануфактуры Чариса создавали богатство королевства. Если бы эти рынки были отобраны, процветание Чариса было бы обречено, но Хаусмин только усмехнулся.
— Храмовая четверка может требовать все, что им заблагорассудится, Алвино. Сомневаюсь, что они будут настолько глупы, чтобы издать этот конкретный указ, но, с другой стороны, они уже совершили несколько поразительно глупых поступков, так что всегда возможно, что я ошибаюсь. На самом деле, скорее надеюсь, что так оно и есть, и что они действительно попробуют это сделать. Но даже если они поступят так, этого не произойдет.
— Нет? — Айронхилл откинулся на спинку стула. — Почему?
— Почему я хочу, чтобы они это сделали? Или почему я думаю, что этого не произойдет, даже если они это сделают?
— И то, и другое.
— Я бы хотел, чтобы они это сделали, потому что отдавать приказы, которые, как ты знаешь, не будут выполняться, — это один из лучших известных мне способов разрушить свой собственный авторитет. И причина, по которой подобный приказ не будет выполнен, заключается в том, что никто в Хейвене или Ховарде не может предоставить товары, необходимые этим рынкам. Я не имею в виду одно то, что они не могут произвести их так же дешево, как мы, Алвино, хотя это, безусловно, тоже верно. Я имею в виду, что у них буквально вообще нет возможности произвести их. И что даже если бы у них были возможности или они развили бы их как можно быстрее, у них все равно не было бы возможности транспортировать эти товары с экономией затрат, подобной той, которую можем достичь мы. — Хаусмин покачал головой. — На самом деле, это одна из незначительных деталей, которые храмовая четверка не учла в своих расчетах. Я удивлен, что Дючейрн не предупредил остальных троих, что произойдет, если им удастся то, что они задумали.
— Это действительно было бы так плохо для них, Эдуирд? — спросил Грей-Харбор, и Хаусмин пожал плечами.
— Это было бы плохо, Рейджис. Если по-честному, может быть, это было бы не так плохо, как я полагаю. В конце концов, моя точка зрения должна определяться моими собственными деловыми интересами и опытом. Тем не менее, думаю, что большинство людей, включая многих людей прямо здесь, в королевстве, не понимают, насколько основательно мы стали доминировать на мировых рынках. Была причина, по которой Тринейр выбрал предполагаемое стремление короля Хааралда контролировать весь мировой торговый трафик в качестве предлога для поддержки Гектора и Нармана против нас. Он знает, что в Доларе, Деснейре, Харчонге — даже в республике — есть много людей, которые глубоко возмущены нашим доминированием в торговле и перевозках. И довольно многие из них — честно говоря, самые умные — также возмущаются своей растущей зависимостью от наших мануфактур.
— Все это правда, но их негодование не может изменить реальность, а реальность такова, что более половины — на самом деле, возможно, ближе к двум третям — торговых галеонов мира ходят под флагом Чариса. И еще одна реальность заключается в том, что где-то около двух третей промышленных товаров, которые перевозят эти галеоны, также производятся прямо здесь, в Чарисе. И третья реальность заключается в том, что транспортировка одних и тех же товаров до конечного пункта назначения по суше занимает в четыре раза больше времени и обходится в пять или шесть раз дороже, чем их доставка по морю. Если, конечно, вообще возможно переправить их по суше. В конце концов, просто немного сложно доставить что-то из Сиддармарка в Таро на фургоне. На пути есть такая маленькая штука, называемая каналом Таро.
Один или двое других смотрели с сомнением. Не из-за его анализа производства и транспортировки товаров. Это было то, что любой чарисиец понимал почти на инстинктивном уровне. Однако некоторые из них явно считали предположения Хаусмина чрезмерно оптимистичными. Айронхилл, похоже, был одним из них; Грей-Харбор и Кэйлеб — нет, и Мерлин задумчиво нахмурился за своим собственным внешне невыразительным лицом стражника. Он не был уверен в реальных цифрах Хаусмина. Никто на Сейфхолде не вел такой статистики, так что все, что сказал Хаусмин, могло быть не более чем обоснованной оценкой. С другой стороны, он не был бы очень удивлен, обнаружив, что эти оценки на самом деле были очень близки к точным. Никто не разбогател бы на международной торговле так, как Эдуирд Хаусмин, не разбираясь в реалиях финансов, судоходства и производства.
И, — напомнил себе Мерлин, — Чарис уже был на пути к промышленной революции, основанной исключительно на воде, несмотря на церковные запреты против передовых технологий, еще до того, как я вложил свои собственные два цента.
— За последние полтора года или около того, — продолжил Хаусмин, очень старательно не глядя в сторону Мерлина, — резко возросла наша способность производить товары, особенно текстиль, быстро и с еще меньшими затратами. Никто в Хейвене или Ховарде еще долго не сможет сравниться с нашей производительностью, и это в предположении, что эффективность наших мануфактур, — он был еще более осторожен, чтобы не смотреть на Мерлина, — не будет повышаться в дальнейшем. И, как я уже сказал, даже если бы они могли производить товары, которые можем производить мы, попытка транспортировать их по суше вместо доставки по воде значительно увеличила бы их расходы. Нет, — он покачал головой. — Если бы храмовой четверке удалось уничтожить Чарис и наш торговый флот, они создали бы для себя огромную проблему. Это действительно был бы случай убийства виверны, которая принесла золотого кролика.
