| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Наши парни оседлали своего двухколесного коня и заторопились в тренировочный комплекс. Они ехали по улицам, ничего не подозревая, а за спиной множились преследователи. Минут через двадцать с байком У Сика поравнялся неприметный хендай. Водитель приоткрыл окно и махнул стажеру рукой: можешь отстать, теперь мы ведем объект. Сзади замаячила парочка более приметных машин — с полицейскими маячками, но они не стали приближаться, так и мелькали сзади на грани видимости. Еще через пять минут У Сика обогнал байк, куда как навороченнее его собственного с девицей за рулем. У Сик даже узнал девицу, несмотря на шлем. Тоже стажерка, из полицейского управления. Очень гонористая. Это подстраховка на тот случай, если преследуемые ломанутся туда, куда нет хода нормальному транспорту. Вслед за байком У Сика обогнал автомобиль, из которого на стажера посмотрел любимый сонбе.
Тэ Джон азартно вгляделся вперед, пытаясь разглядеть в руках иностранца тетради. Ага, так и держит, даже в багажник не положил. (Даниле почему-то показалось, что Пен Гу не одобрит, если он выпустит находку из рук, так что он так и ехал с найденными каталогами под мышкой). Прав стажер, действительно похоже на гроссбухи.
Только вот через некоторое время Ким Тэ Джон начал подозревать, что пацаны едут вовсе не на встречу с неким партнером (шефом? контрагентом?). Мотоцикл подозреваемых стремительно приближался к знаменитому на всю Корею тренировочному комплексу конкурса-шоу "11 провинций". И расстояние до означенного сооружения сокращалось. Вот уже конкурсанты завернули на улицу, которая буквально через четыре-пять километров выведет их тому самому зданию.
Но если пацаны уволокут потенциальный гроссбух внутрь комплекса, отследить дальнейшую судьбу столь интересного предмета будет невозможно! Нет у следователей своих людей внутри (Недоработка!). Не проверять же теперь на причастность к криминальной схеме ВСЕХ сотрудников агентства!
Черт! Забрать у пацанов тетради прямо сейчас — выдать интерес полиции к текущим событиям, отпустить в тренировочный комплекс — потерять ключевую (возможно) улику. (Знать бы наперед! А вдруг это просто детские рисунки обитателя ячейки? Но тогда почему пацаны забрали их именно сейчас и потащили с собой?)
Когда нет достоверной информации, приходится полагаться на интуицию. А интуиция Те Джона просто вопит о том, что нельзя выпускать тетради из вида. Следователь усилием воли загнал мечущиеся в голове мысли в один угол и принял решение. В конце концов, можно попытаться выдать задержание пацанов за совершенно постороннее событие, не имеющее никакого отношения к котрабанде. Например, полчаса назад в полицию поступил сигнал об акте мародерства в колумбарии. Полиция просто обязана разобраться.
Тэ Джон потянулся к рации:
— Группа захвата — действуйте.
Полицейские машины, что маячили сзади, резко ускорились.
.
.
Серия 22
Охота за скрытым
.
Эпизод 1. Улицы Сеула близ тренировочного комплекса конкурса-шоу "11 провинций"
Сон Ши Ху в очередной раз прибыл привычным уже маршрутом в так тянущее его место. Он выпрыгнул из автобуса и прежде чем пойти вдоль по улице в сторону тренировочного комплекса конкурса-шоу "11 провинций" полюбовался на противоположную автобусную остановку. Полтора месяца назад именно там сидел иностранный участник группы Чолла (он же русский шпион), а за ним крался другой конкурсант. Это было так увлекательно! А как он его заловил! А?! А теперь вот ничего не происходит. Вообще ничего. Даже завербованный Кан Ён Ха больше не считает нужным выбраться из этого дома для избранных дабы рассказать обаятельному блогеру что-нибудь интересное. Последний раз когда Ши Ху специально приехал сюда ни свет ни заря чтобы перемигнуться с ним во время утренней пробежки, тот едва отреагировал. Еле заметно развел руками, типа "никак невозможно" и все... Ээх... Но Ши Ху все равно регулярно наведывается к тренировочному комплексу. Истинный журналист должен быть терпелив и уметь стойко ждать, когда же оно случится, СОБЫТИЕ. Неважно какое. А кроме того, парню просто нравится сюда приезжать. Он садится на скамейку напротив хорошо знакомого здания (не слишком близко) и наблюдает за окнами. Смотрит и пытается представить жизнь конкурсантов там, внутри. Сделать это не слишком сложно, выпуски шоу предоставляют массу информации об устройстве комплекса и жизни начинающих шоуменов в нем. К тому же журналисту помогают воспоминания о собственном участии в первом туре. Он может вообразить не только визуальную картинку, но и ощущения, звуки, мысли. Он помнит, как гуляет гулкое эхо в пустой танцстудии, когда только приходишь в нее, как отражают стены звук тяжелого дыхания танцоров в середине занятия, как начинают запотевать зеркала ближе к его концу. Ши Ху может представить раздражение, недовольство и даже отчаяние конкурсанта, который не может выполнить задание сонсенима. Бывший участник сам испытывал нечто подобное, а ведь у него не было цели непременно победить. Другие, желающие большего, даже, бывало, плакали после разочарованных гримас метрессы Хан Хи Сон. Плакали, а потом шли и пытались снова. И снова. И снова. Ши Ху хорошо помнит их попытки, потому как такой фишечки, как батарея звукоизолированных боксов для вокальных репетиций на первом туре не было. Интересно, насколько специфичны там ощущения? Или ничего особенного? Может быть потом, когда конкурс закончится, можно будет под предлогом репортажа побывать в комплексе и пощупать эти комнаты своим собственным голосом?
Ши Ху присел на облюбованное место, накинул капюшон и нахохлился (не жарко сегодня).
Вдалеке послышался звук мотоциклетного движка.
Ши Ху посмотрел в ту сторону.
Не сказать, что для улиц Сеула мотоцикл является диковинкой, но и непрерывным потоком они по улицам не едут. А если вспомнить, что некие конкурсанты, которые не всегда сидят внутри здания, тоже на мотоцикле любят кататься...
Ши Ху всмотрелся. Нет, не разглядеть ничего толком, видно, что байк, видно, что сидят на нем двое (вроде как), но и все, далеко слишком. Но байк едет как раз в эту сторону и быстро приближается, скоро можно будет разглядеть больше. Хотя едет он не слишком быстро, явно не гонщик им управляет. Ага, второй седок в руках что-то держит, поэтому водитель и не торопится, бережет пассажира. Интересно, что там такое, что обязательно в руках надо везти? Вроде это что-то не настолько габаритное, чтоб в багажник не поместилось.
Подъехать непосредственно к Ши Ху, дабы дать ему возможность рассмотреть детали, мотоциклисты не успели. Неожиданно сзади вынырнула полицейская машина, обогнала парочку, тут же тормознула и стала прижимать их к обочине. Байк вильнул пару раз и остановился. Сзади его тут же подперла еще одна полицейская тачка.
Ши Ху вылупился на это дело, а ноги самопроизвольно вскочили с места и понесли его поближе к месту событий. Имеет это отношение к конкурсу или не имеет, а такое по-любому надо разглядеть как можно подробнее. А еще лучше сфоткать!
Ши Ху выудил на бегу смартфон.
События между тем стали разворачиваться дальше. Выскочившие из тачки люди в форме в один момент сдернули с байка седоков, содрали с них шлемы (пассажир сверкнул белыми патлами!) и быстренько затолкали в один из автомобилей. После этого стремительного и слаженного действа (Ши Ху успел пробежать от силы метров пятьдесят), копы попрыгали обратно, развернулись и рванули прочь. Мотоцикл на дороге тоже не оставили, на него уселся молоденький полицейский и покатил вслед за умчавшимися коллегами.
— Стой! Стой! — рванул блогер наперерез очень вовремя нарисовавшегося такси. Открыл дверцу завизжавшего тормозами транспорта и нырнул на пассажирское сиденье. — Туда! Давай туда, вслед за ними!
Водитель молча выполнил пожелание клиента. Он за двадцать лет работы и не такое видал. .
Эпизод 2. Улицы Сеула рядом с отделением полиции
Те Джон привез отловленных птичек в свое родное отделение. Не дело это светить причастность таможни к задержанию пацанов, а то, что спец-комиссия может при необходимости пользоваться территорией некоторых отделений полиции (тех самых, что делегировали в комиссию своих сотрудников) было оговорено заранее.
Тэ Джон вылез из автомобиля и подождал, когда задержанных извлекут на свет божий. С глубоким удовлетворением он отобрал у пребывающего в полной прострации иностранца тетради, которые тот до сих пор так и держал в руках. Тетради так похожие на гроссбухи. Ну-ка, ну-ка, сейчас глянем, не зря ли все это было затеяно. Заглянуть внутрь Тэ Джон не успел, напарник иностранца, тот самый пацан-любитель бомжей, вдруг очнулся и рванулся к Тэ Джону. Он сделал это настолько неожиданно и резко, что служаки выпустили парня из рук. Он подскочил к следователю и вцепился в тетради:
— Отдайте! Там мой папа!
Опомнившиеся полицейские вновь скрутили пацана, но тот продолжал вырываться:
— Отдайте! Я должен найти папу!
— Разберемся, — немного недоуменно буркнул Тэ Джон (причем тут папа?).
Он кивнул полицейским:
— Ведите внутрь. Сразу в допросные, — сам пошел следом, открывая на ходу один из гроссбухов.
Если честно, то он растерялся. Пусть следователь и не ожидал, что записи будут кристально ясны для непосвященного, но все же думал, что суть будет понятна, что это будут цифры, даты, суммы. Может еще имена получателей. Или, в другом варианте, это действительно окажется что-то вроде детских рисунков обитателя ячейки колумбария и следователю придется долго и вдумчиво ругаться, а также придумывать оправдания перед шефом. Вместо этого он увидел фотографии людей, сопровождающиеся совершенно непонятными надписями, похожими на сложную шифровку. "Впрочем, имена тут тоже есть", — разглядел он. Что это? Досье на распространителей? На курьеров? Физиономии на фотографиях весьма бомжеватого вида, а данная криминальная структура как раз бомжей в качестве курьеров и использует. Тэ Джон открыл наугад несколько страниц из середины, потом нашел место, где записи сменились пустыми листами и прикинул толщину заполненной части. У них так много курьеров? Хотя если сеть достаточно большая и разветвленная...Курьеров могут часто менять опять же. И на всех собирают досье? Простите за идиотский вопрос: а на фига?
Следователь открыл вторую тетрадь.
Вот это гораздо больше похоже на то, что он ожидал увидеть изначально. Даты, цифры, имена и снова цифры. Вернее, не имена, скорее клички, кодовые названия людей. Именно так определенные круги обозначают контрагентов, если не хотят доверять бумаге их реальные фамилии. Цифры были бы похожи на финансовые суммы, если бы сопровождались названием денежных единиц. Это неважно, хозяева тетради и так знают, в какой валюте ведут расчеты. Доллары? Что-то крутовато. Эта какого ж размера партии курева должны быть? Воны? Если в вонах — суммы наоборот излишне скромные. Для работы с мелкими контрабандистами не понадобилась бы специальная следственная группа, таможенники сами бы справились. Может, рубли? У следствия уже возникали предположения, что ниточки криминальной схемы могут тянуться в Россию.
Исписанные страницы быстро кончились. Маловато что-то. Не тянет это на гроссбух крупной контрабандной организации. Только одно отделение? Одно направление? Отдельный учет для особого товара?
"Разберемся" — хищно оскалился Тэ Джон и отдал тетрадь в руки укоризненно глядящего криминалиста. Вернее не в руки, а вложил в демонстративно подставленный прозрачный пакет. "Да ладно тебе, — мысленно сказал ему Тэ Джон, — Одни лишние руки погоды не сделают, я же не купал вещдок в кислоте..." Вслух он ничего не сказал, а вместо этого направился в сторону допросных. "И с кого же начать? Кого доверить помощникам? Тетради были в руках у иностранца". Подумав, Тэ Джон повернул направо.
.
Эпизод 3. Полиция. Следственный отдел
И часа не прошло, как Джок выложил дяде полицейскому если и не всю свою жизнь, то значительную ее часть (как раз ту, что провел в Корее) точно. И не то, чтоб с ним как-то особо жестоко обошлись, нет (зачем специалисту уровня Ким Тэ Джона прибегать к таким примитивным методам?). Просто буквально за пятнадцать-двадцать минут парню так качественно заморочили голову, что он напрочь перестал соображать, о чем можно говорить, а о чем лучше бы и промолчать. Сказать "не помню", например. Кстати, на ответы "не помню" и "не знаю" полицейские не злились, не ругались, сочувственно кивали, но тут же сыпали новыми вопросами. То по очереди, то буквально перебивая друг друга. Их было двое, но через десять минут Даниле стало казаться, что их штук двадцать, и все на него одного. Вроде и не давят особо, а Данила то и дело ловил себя на том, что совершенно искренне пытается вспомнить что-то, чего и не знал никогда. Он опоминался, недоуменно хлопал глазами, дяди-полицейские снова сочувственно кивали, быстренько переводили тему на новые рельсы и устраивали следующий блиц, заставляющий Данилу старательно напрягать память вопреки собственному на то желанию.
В себя парень начал приходить только после того, как его перестали расспрашивать, вытащили из допросной, поместили в абсолютно пустой, сверкающий чистотой обезьянник и оставили в покое. Боже, тишина! Благодать-то какая! А Борис Демьяныч, когда-то песочивший Данилу в родном тайганском отделении, оказывается полный душка, несмотря на грозный голос.
Данила опустился на пол возле стенки, оперся на нее спиной и попытался уложить на место взбитые в безе мозги.
Поначалу он даже не мог вспомнить детали разговора. Так, всплывали в голове отдельные выкрики (нет, не злые, но пугающие своей неожиданностью); фразы, сказанные вкрадчивым сочувствующий голосом, но при этом буквально ввинчивающиеся в мозг; потом вопросы, наконец-то заданные абсолютно нормальным спокойным тоном, за который так и хотелось зацепиться сознанием.
Наконец несколько успокоившиеся мозги осели в свои извилины и начали выдавать что-то более цельное и осмысленное. Вот тогда Данила испугался, он же все о Пен Гу рассказал! Он реально хотел помолчать о его делах, но как-то незаметно проговорился. С другой стороны, разве они с вокалистом делали что-то настолько ужасное, о чем нельзя вслух сказать? Из тренировочного комплекса сбежали, это да, но это не преступление. Это должно интересовать только агентство, но никак не полицейских. Пен Гу папу искал? Ну, так и в этом тоже ничего противозаконного нет. Чужой разговор в ресторане злонамеренно подслушали? Ха! Именно об этом Данила таки не рассказал! Точно? Вроде, не рассказал. Правда, этого не случилось исключительно потому, что его спросить не догадались. Зато спросили о проникновении на чужой корабль. Парень приуныл. А вот это точно противозаконно. А он признался. А попробуй не признайся, полицейские изначально обо всем знали, будто сами вместе с ними по кораблю лазали. Эх... Посадить не посадят, но выслать Данилу из Кореи запросто могут. А как Пен Гу накажут вовсе непонятно. Штраф впаяют? Скорее всего, и вряд ли слишком большой, штраф от агентства за нарушение условий контракта побольше будет. Данила твердо решил, что заплатит за вокалиста, даже если тот будет злиться, как на Дэнниса. Что еще? Еще о беседе двух бандитосов в аэропорту рассказать пришлось. Очень полицейских эта беседа заинтересовала почему-то. Но этот разговор был подслушан в общественном месте, открытом, не приватном. Случайно услышать чужой разговор на улице или в общем зале кафе — это не преступление и даже не проступок. Полицейские сами так сказали... Только вот... Данила вспомнил многочисленные байки о том, как безвинно попавшимся приписывают чужие грехи. Но для этого из него должны были выбивать признание! А из него ничего не выбивали. И ничего не заставляли подписывать тоже. Только спрашивали, спрашивали, спрашивали. А может он так растерялся, что подписал и не помнит? Данила стал лихорадочно наводить ревизию своей памяти по новой. Да нет. Он точно ничего не подписывал.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
