Сёма и праздники юности

Сбоку слышу гавканье и крик, обана, на меня несётся лохматенький барбосик, за ним тянется поводок, а ещё дальше бежит тётя — Арни, стой! Тёзка Шварца сквозит мимо, прыгаю и хватаю за поводок, начинаю подниматься, а он на меня ещё и гавкает, обижается на поимку? Ладно, встаю, тут и тётя добежала — Ой, спасибо, вырвался и рванул за кошкой, я даже не ожидала, ууууу, негодник. Судя по его шкодной мордочке — этот концертный номер уже не раз повторялся. — Вы не сильны вымазались? — Нормально, это же не грязь, да, Арни? Хвостом машет и совсем не огорчён, перекурим это дело. — Не угостите? — Да не жалко, нам вчера пару пачек "ВТ" в куртку запихали, можно и подымить. — Я Вера . — А я Семён. Да и не тётя, просто полноватая, а так годов на 35 и вполне симпатичная. — Часто убегает? — Ага, молодой ещё, пока приучится, набегаешься. А тот уже между кустиков роет какой-то бугор, приглядываюсь — гитара, что-ли? Не, точно, вытащил — шестиструнка, оглядел — да целая, две струны только порваны. — Ничего себе, подснежник. Повезло тебе, забирай.... — Да как-то непонятно , чего она тут валяется то? — Ну, за ночь занесло, явно не пять минут назад обронили, если бы сильно искали — уже бы пришли и подобрали. Логично, уговорили, будет наша, так что спасибо, собакен и до свидания, Вера, пойдём — ка мы домой, пока "подарок" не отобрали.

По дороге оглядываю инструмент — на грифе вроде кровь, зубами играл, как Хендрикс? Или по зубам били? Да и ремешок порван, всё-таки побывала она в переделке, но чтобы вот так бросить, чёт подозрительно шикарно по этим временам. Ладно, нам ещё квартал до общаги, а там уже выдачи нет — будет как родная. Всё, добрался до места, вот и комната, захожу, ставлю китару в уголок и раздеваюсь. — Ого, откуда? — Толян, не поверишь — в сугробе валялась. — А чё, бывает, у нас пацан на станции магнитофон в кустах нашёл. Малость побитый, но поёт, так у Михи и прижился. — Ну вот и эта у меня жить будет. Слышь, Лёха, Наташка не говорила — "Карина" дома или нет? — Вчера была, я её сам видел. Ладно, беру гитару и иду в 415ю, там живёт спец по гитарам — Лилька Кариновская. Шпарит на на ней, как Зинчук, музыкалка за плечами и опыт походов, где без инструмента никуда.

Тук-тук , кричат — Входи... А вот и красотка , сидит на кровати, гитара в руках и что-то наигрывает — обычное занятие. — О, Сёма, привет. Ты никак гитару купил? — Даром досталась, вот принёс на осмотр — взглянешь? Крутила минут десять — достала пару струн, переобула , настроила и поиграла. — Ну что скажу, нормальный инструмент, ленинградская, не убитая. Кровь то откуда? — Сам удивляюсь, на улице нашёл, про это ничего не знаю. — Ну повезло, поздравляю. Чай будешь? — Давай, а я тебя вкусной сигареткой угощу. С Лилькой мы осенью познакомились — она только поступила и попали они с нами на картоху, даже парочку раз гуляли вечерком, но и только.... В руках чашка, варенье пробую, потихоньку за жизнь трепемся — Ну, гитара есть, а играть ты умеешь? — А ты на что, в ученики возьмёшь? — Ты думаешь, что так вот просто? — Нуууу, в армии пробовал учиться, а потом перевели в такие жопеня, что там ни гитары, ни возможностей не было — одни горы и козы на них. Через полгода в отряд приехали — увидели в столовой поварих, чуть прилавок не сломали. Гогочет, зараза, вас бы туда. — Жалко мне тебя, ладно, попробую, самой интересно. А ты мне парочку приёмчиков покажешь — хорошо? — Каких, стесняюсь спросить, в постели или подраться? — Сёма, про твои половые подвиги наслышана, я про кулачки, если что. — Да чё ты сразу — покажу, договорились. — Ладно, тогда покурим и начнём, только заниматься , не улыбайся, котяра, грозит пальцем. Возимся уже полтора часа — оказалось, что кое-что я всё же запомнил с тех лет, так что струны начали хоть зажиматься и пальцам поддаваться. Да я бы и на заставе выучился, если бы "учитель" не стал глазки командирской жене строить, Казанова херов, вылетели мы с ним , только серьги брякнули. Отдыхаем, пальцы то не под это заточены — реально болеть начали. — Я тебе распишу схему аккордов, а ты учи дома , не сачкуй, вроде что-то двигаться стало, ты не безнадёжен. Что лыбишься? — Да и не думал, прицеливаюсь, чем тебя благодарить. — И не думай — мороженного хочу. — Не вопрос, приглашаю в кафе, тут недалеко, как раз и штаны новые обмоем. — Ой, Сёма, что-то ты издалека заходишь.... — Мадам, даже не думал, сама же заикнулась, пошли — посидим как люди. — Ладно, у меня тоже есть костюм, надо выгулять. — Всё, к семи боевая готовность , я за тобой зайду.

Вот и кафе, народ у дверей, цепляю девушку под локоток и внаглую пролезли к дверям, в пальцах держу троячок, видимо на сегодня пароль верный и нас без звука пропускают внутрь. Схема везде одинакова, ты им — они тебе, так что и место за столиком нашли, уселись рядом с парочкой лет по 30. — Выбирай, я в мороженном не очень, вот винца закажу, ты красное или белое? — Нашёл знатока — на твой выбор, но завтра учёба, учти. Официантка стоит и спокойно выслушивает пикировку, взяла заказ и мы свободны. А тут весело, музыка уже играет, народец топчется у сцены , даже вижу знакомго парня, привет. — Ты тут уже был? — Да парочку раз заходили с парнями. — Одни? — А что такого, может, мы тоже мороженное любим? — Ага, я и вижу.... ты тут, как рыба в воде. — А ты как хотела — на крыльце стоять и место ждать? Простынешь — кто меня будет учить, и прижимаю к себе. Даже не отбивается, не то , что осенью, в общаге обтесалась или я так похорошел? — Сёма, мы ещё не выпили, а ты уже из меня пасту выжимаешь, чуть потише, ладно? — А потом можно? — Потом будет потом... — Дорогая, я буду нежен и ласков, шепчу ей на ушко. Всё, танец окончился, а тут уже и на столе заказ появился. Да нормально сидим — и покушали и выпили , танцуем , вижу знакомое лицо — опаньки, наша Вика — повариха. Подмигнула мне , танцуют кружком из квартета девчонок, ладно, у вас своя компания, не мешаем. Перерыв — можно и покурить, смещаемся в фойе, даже уголок нашёлся на поговорить — А чё ты с нашими парнями не играешь? — Да там игроков то нормальных — один Линник с органом, ну Вовчик на басу ещё более-менее, а остальные самоучки. Мне же неинтересно , а учить кого-то или с ними спорить не хочется. Надо — я и дома поиграю или в походе, там всё по-простому. Хочу — свои песни пою, и по фигу, кто что танцует. А им же мучаться, чтобы иностранное передрать, а языка никто толком не знает, вслушаешься, так смех разбирает. И вообще, я уже выпить хочу, к чёрту эти разговоры.

Да мы разве против, перебираемся за стол, и выпили и потанцевали, но домой срываемся пораньше, а то на вахте до 11ти и разборки потом не нужны. По пути посидели на лавочке, пососались с удовольствием, я даже добрался до содержимого в лифчике, но как-то на улице на очень вставило. — Ну погоди до дома, не на улице же, поправилась и шагаем дальше. — А чего в колхозе то вырывалась? — Сама не знаю.... Да ты и не скучал, не я , так Валька была. Ууууу, Валя была хороша, хоть и ушла через три месяца в строительный, но гари мы тогда дали. — Девушка, я думаю, что исправить ошибки никогда не поздно, подкрепляем слова поцелуйчиками и вон уже общага. Пробираемся на четвёртый, расстёгивать её начинаю ещё в коридоре, хихикает и вяло отпихивается, отмыкает двери — вошли. Ну, понеслась — начинаем раздеваться уже вдвоём и слышим — Лиля, это ты? Сцуко, у меня чуть матка в трусы не выпала — Кто там? — Лилька шепчет — Катька приехала, и выталкивает меня в двери. Пока гормоны в штанах бурлят, поправляю на себе куртку, шапку и с обалделым видом спускаюсь по лестнице. Какая то деваха идёт снизу, хихикнула и прошмыгнула мимо, да я представляю свой видок, свернул к себе и вот она комната. — Ты чё такой растрёпанный? — Обнимался жарко, раздеваюсь и на кровать, надо полежать и дыхание восстановить. Вроде успокаиваюсь, Лёха ещё чего-то спрашивает, вполголоса отвечаю, но винишко потихоньку начинает накрывать меня, говор затихает и я уплываю....

Темно. Открываю глаза, мочевой упрямо зовёт в поход, сажусь — не понял? Это точно не общага, на второй половине лежбища кто-то уверенно похрапывает и по габаритам не Лилька. Рука шарит на тумбочке — оппа, вот и мобильник, жму — 6.10, явно утро. Рулим в туалет, уверенно прохожу полосу препятствий в виде стола и кресел, открываю двери — ура, вот он, мой белый брат, это не в общаге в кабинке тулиться. Уфффф, хорошо то как, брат, облегчился, можно и закурить. Вот и вернулся, сбегал на свиданку с молодостью. Жалко , с Лилькой сорвалось, но я думаю, что это ещё не конец истории .

Сцена 7. "Танцы и джинсы". — Тааак, мадам, поверните попочку поудобнее, щас мы вам сделаем хорошо. — Ой, да потише ты, дорвался до моего тела. — Терпите , девушка, ещё три осталось, прижимаю ватку к месту укола и разбираю шприц. Четвёртый день колю Надьке уколы, опять прихватила спина, так что "замшу" немного попортим... в который уже раз. А вот они, "приветы" из юности, тренировочки, падения — всё аукнется в старости. Медсестрой у нас работаю я , сначала детей лечил, теперь вот и наша очередь пришла. — Ну как ты? — Да нормально, уж и поворчать нельзя. Ну что, спать? Укладываемся, обнял, поцеловал болезную и устраиваемся поудобнее, вот и ещё один день прошёл.... Прислушиваюсь, вроде успокаивается, ну и я буду засыпать, звуки исчезают и надвигается облако молчания, спим.

— Сёма, приехали, кто-то трясёт за плечо. Не понял, а чего я сидя? И вообще, как я тут оказался, сидим в "таблетке" уазовской, уж я в них покатался в армии, ночью не спутаю. Меня трясёт Яшка Линник, вижу Лёху, Васька и вон Толян и ещё два парня, в проходе стоят ящики колонок — и куда этот отряд едет? Какие -то дома, село , что-ли? И тут меня пробивает — это же станция , в десяти км от нашего села стояла, а мы как раз едем к ним на День Железнодорожника, тююю, опять вернулся.... — Сёма, ты чё замер? Замер? Да я просто окуел, если честно -стою на берегу и штанов нет, вот это номер! — Э, а где джинсы? — Лёха, я сам хотел бы знать, оглядываюсь — никого, наши в воде плещутся, вижу как вдали мужики с лодкой возятся и тишина. В прошлой жизни мы спокойно тут купались и штаны были на месте. Правда, не итальянские , но были же, Карл. Ипать, и в чём я ходить буду, в плавках, что-ли? Лёха свистит остальных, вылезли и у нас небольшой митинг, но прошло десять минут и легче от этого не стало. — Да деревенские, кому ещё, Васька плюёт в сторону. Как знал, никакого желания не было к ним ехать, грёбаные танцы, пнул по кочке — Дай мне, я ещё и без курева и без зажигалки остался. Линник стоит и протирает очки — Может, соберёмся и назад? — Яшка, машина уехала, какой хрен, назад? Через два часа и наши приедут. Ладно, бабки есть? Порылись по карманам, двадцатку на всех наскребли — Лёха, я там ихнее сельпо видел, купи мне что-нибудь недорогое, к себе приедем, у меня ещё мои старые джинсы есть — перебьёмся. — А может, ещё найдутся? — Где, в деревне? Ага, щас тебе всё отдали, да наепать пришлых — это же геройский подвиг, не будут булки расслаблять. Это мы тут ругаемся, а пацаны местные только гогочут. Всё, пи... дуйте, время идёт.... Эти ушли, а мы с Яшей сидим и за жизнь треплемся — Не, ну что за люди, а? Мы же приехали к вам с добром, приглашали, люди ждут, приезжайте... Приехали и на тебе.

Поглядываю сбоку, а он со всей интеллигентской душой возмущается несправедливостью. Ну да, тебе легче, вы скоро в Израиловку свалите, а нам тут и Перестройка и всё дерьмо достанется, что там эти штаны, так, лёгкое недоразумение. — Яша, шо ты тухес накрест раздираешь, подними руку и резко опусти. — И что? — И скажи по-японски — Дай ху сним! Пауза, потом этот семит начинает дико ржать, потом я присоединяюсь, в общем, когда народ вернулся, нам было весело. — Васька, ты посмотри сюда, у него штанов нет, зато гогочет. — Лёня, всё это семечки, купил? А то, мне вручают чёрные штаны марки "Ханой Страусс", ещё и с прострочкой красными революционными нитками. — Вот, почти фирмА, 12 р, дёшево и сердито. Пока эти четверо стоят и лыбятся, примериваю, сойдёт, нормальный такой обмен по-сибирски. Ладно, топаем в местный клуб, надо ещё аппараты развернуть, включить и настроиться. Ну хоть тут ничего не пропало — Толян сидит и стойко охраняет, правда ещё болтает с местной девахой годов 16ти, но всё прилично. — Оппа, а чё это за штаны на тебе? — Последний писк моды — маде ин Вьетнам, чем тебе не нравится? — Махнул? — Ага, только не вот не знаю, с кем. — Украли? Это он цивильно, чтобы у девочки уши не повяли. — Ага, пока купались, оставили в одних плавках. — И кто?— А они прямо там записку оставили, не тупи, братан. — Аня, ну и дела у вас тут творятся, чё за хрень? Девчонка густо покраснела — Да я и не знаю.... — Да ты что, кто вот такой паскудный, мы ж приехали людей поздравить с Днём Железнодорожника и на тебе, такая подлянка. Гашу его — Кончай, не трави девчонку, полез на сцену настраивать аппаратуру.

Да-да, уже месяц я с этими друзьями в одной банде, взяли на "ритмуху", из "старых" остался Васёк да Яшка — ушли ребята и насовсем. Пару месяцев у них поиграла Лилька, а потом притянула меня с новой гитарой. А с той вообще кино — заработал приятным секс-трудом. Дружба с Валерией у нас перешла на деловые рельсы по типу свидание-расплата. А как я ей показал, что можно делать со свечкой, то мои акции подскочили сразу втрое и мне вручили новенький чешский "Ирис", считай, что "Телекастер" социалистического разлива. "Карина" долго облизывалась, пробовала уговорить на обмен, но я не сдался.... Тот эротический облом так и обломался, сначала было негде , а потом уже и рассосалось, стали опять дружить. Это всё воспоминания, а по месту малая что-то мыкнула и ускакала, а нам работать надо. — Яша, дай "си", подстраиваюсь, прогнал, вроде нормально, теперь толком расставить наши немудрёные аппараты и можно уже проверить в общем. Кое-что в мозгу то отложилось, вроде руки не из задницы росли, мы с парнями переделали колонки, выровняли немного звук, а я поднялся в их глазах не меньше Эдисона. А вот и Анка приходит с фигуристой девахой в народном костюме, с репетиции сняла? — Парни, что тут у вас случилось? Яша у нас мальчик культурный, спускается в зал и ведёт переговоры, время от времени поглядывая в мою сторону. Судя по взглядам и позам , девушка как раз из тех, кто и пожар затушит и избу построит , похлопала его по плечу и дамская парочка упылила в двери. — Чего они там толковали? — Обещали разобраться.... — Которая с сиськами, та может и придавить, Толян заржал — ему виднее. Райку угнали в стройотряд , так что он не прочь проверить номер бюста у местных красавиц, но желательно без мордобоя. Ещё через час приехала наша толпа на автобусе, подтягиваются местные , в зале сразу стало шумно и весело.

Вот и семь часов, от лица железнодорожников выступил какой-то шустрый пузанчик, комиссар Наташка двинула ответную речь, дали отмашку и мы ударили по струнам. Наши девчата спели три песни, это вроде выступления, народ похлопал, нетерпеливые крикнули про танцы, три-четыре — поехали. Подогрелся народ, запашок в зале ещё тот, хоть и ходит парочка дежурных с повязками, но как-то настроение у меня не очень весёлое. В прошлый раз началось из-за девчонок, наши красотки отказали местным мучачам и понеслась... Хоть и разняли, но кое-кому досталось. Это ещё Егоровой нет — у той поразительная способность на ровном месте скандал окучивать. Всё, перерыв, сидим на сцене, открыли окно , дымим на улицу и никуда не вылезаем. А вот и местный Дон в сопровождении той грудастой артистки — сразу по повадкам видно, да и вспомнился он мне с этой яркой рубахой и фиксой во рту. Смотрят на меня — ланна, спустимся — Привет. — Здорово, подаёт руку, ответим, заодно узнаем, кто чем дышит. — Слышь, братан, тут одна хрень вышла, так что всё вертаем назад, кивает в двери, оттуда выныривает пацан и подаёт свёрток. — Проверь.... Развернул — мои штаны вернулись, вроде целые... — Ну, всё путём? — Да вроде нормально. — Это от нас , пацан подаёт второй свёрток — явно что-то стеклянное, беру под мышку. — Замяли? — Замяли, опять по рукам — ритуал соблюли. Улыбается — Ты про "Сиреневый туман" споёшь? Развожу руками — Ну , на мировую как раз пойдёт, я Семён. — А я Роман, если что , ссылайся на "Кузнеца", пока..... прихватил подругу за талию и потопали в двери. Судя по лапе, кузнецом зовут не зря, представляю, как она в виде кулака выглядит. Поднялся к своим — Держите "лимонад", а сам закуриваю ещё одну — после таких "стрелок" как раз нервы полечить. Яшка с многозначительным видом вещает — Уважаю девушку, обещала — сделала. Это же подруга местного главаря, она больше Аньки возмущалась. Васёк развернул бутыль , открыл пробку — Ууууу, ноль восемь первача — ужрёмся, точно! Да потом, чё ты сразу глаза открыл, это он Линнику, тот против бухла на работе категорически. Не, мы с ним , конешно, согласны, но в меру... Для разминки по писят можно, так что пригубили, бутылку прячем в колонку, советские конструкторы её сделали как раз открывающейся.