Хозяйка леса2

Через полчаса Улиана почувствовала себя значительно лучше. Тело избавилось от мерзкого оцепенения, а разум вернул себе право рассуждать верно. 'Благодарю вас, Учитель, от всей моей тёмной души, — прошептала она в тишину. — Подаренные вами знания, нынче дорогого стоят'. Подойдя к шикарной кровати, магесса небрежно откинула в сторону уголок одеяла, бросила на пол влажное полотенце, нырнула в омут манящих простыней и забылась крепким сном.

Она снова увидела два мира и разделяющую их гору, на вершине которой покоился бриллиант величиной с большое яблоко. Но в этот раз кто-то, слишком знакомым голосом, требовал огранить его и сделать похожим на...

Не может быть! Сквозь сон прошептала Улиана. Не может быть! Вальдемар, ты безумец! Но именно ты и твоя гордыня даёте мне в руки главный козырь!

Потом ей ничего не снилось. Утомлённый догадками мозг отдыхал. Тело нежилось в ситцевых волнах, а душа... душа жила надеждой и любовью.

Нега и здоровый сон пошли на пользу. Приняв ванну, расслабившись и выстроив мысли ровной шеренгой, хозяйка леса проснулась лишь утром следующего дня. На спинке кресла она обнаружила свою одежду и, казалось, навсегда утерянный шушун. Все вещи были чисты и благоухали свежестью. 'Такая мелочь, а важно! — подумала Ульяна. — По всей видимости, от отца мне достался не только дар артефактора! До сих пор я думала, что тяга к абсолютному порядку у меня от какой-нибудь дальней родственницы Викторианы'.

За неимением иных вещей, Улиана снова облачилась в наряд из Белой Стороны. Эти вещи ей очень нравились, она могла бы носить их ежедневно, лишь бы вовремя стирали, да гладили, но игра есть игра. Пришло время наряжаться, капризничать, требовать и устраивать невыносимую жизнь всем, кто её окружает.

ГЛАВА 32.

Вчера у Вальдемара с Улианой состоялся сложный разговор. Каждая фраза этого диалога была пропитана взаимной антипатией. Невероятно, но дочь сама догадалась, какая миссия уготовлена ей в планах отца. Слишком догадливая и слишком хитрая. В один момент она может стать огромной проблемой. Если сведения о том, чем в самом деле будет занимаеться магесса в доме аритефактора, достигнут ушей ковена, на проекте, карьере и безоблачном будушем Вальдемар Крофф может поставить жирный крест. К тому же, аппетиты Улианы были в самом деле велики.

Не будет лишним добавить, что и страж её не отказал себе в наглости востребовать тройной оклад. И главный аргумент — внешний вид, то есть, образ Улианы. Артефактор и сам не ожидал от дочери подобного преображения. Увидев истинную сущность своего потомка, в его голове предательски мелькнула трусливая мысль о том, что отдать строптивую магессу на растерзание ковену было бы проще, нежели укротить бушующий в её жилах нрав. Но жадность и практически недосягаемая цель, заставили Кроффа передумать.

Этим утором, нижайше кланяясь и испуганно пряча глаза под козырьком форменной фуражки, во двор особняка прикатил посыльный из банка. Мужчина предусмотрительно поинтересовался, действительно ли господин магистр дал дозволение некой Улиане Стихийной-Крофф на использование его имени в расчётных картах магазинов и всевозможных торговых заведениях? Но с особым почтением и, как показалось Вальдемару, с сожалением в голосе посыльный уточнил: в самом ли деле, скандальная и обделённая наличием глаз особа, является дочерью великого артефактора? Ведь судя по последним счетам, женщина покупала дорогие, слишком дорогие вещи. Лишь выбранные с особой тщательностью костюмы для её сопровождающего стоят сотню золотых монет.

Магистр постарался скрыть недовольство, но лёгкая нервная судорога на вельможьей скуле от взгляда посыльного всё-таки не укрылась. Полистав списки покупок, хозяин особняка попросил визитёра ежедневно извещать о любой мелочи, купленной расточительной дочерью. Заверив клиента в чётком выполнении просьбы, служащий поспешил удалиться.

Артефактор вернулся в свой кабинет, ещё раз внимательно просмотрел цифры и соответствующие им приобретения. Откинувшись на спинку добротного кресла, он прикрыл глаза, погрузился в воспоминания и снова увидел день, когда встретил Ольгию...

Высокая женщина с манящими формами тела легко спрыгнула с подножки экипажа на землю. Небрежно бросила возничему монетку, смерила горячим взглядом стоящего у лестницы мага и, гордо вскинув голову, начала подниматься по ступеням. Величественное здание ковена приготовилось распахнуть перед ней двери. Яркие, напоминающие сок спелой вишни волосы медленно танцевали в такт плавным движениям женщины. Позабыв о том, куда шёл, Вальдемар последовал за ней. Он резво взбежал по лестнице, схватился за дверную ручку и, сам того не ожидая, преградил чаровнице путь. Она повернула голову в его сторону, недовольно сморщила идеально ровный носик, и стала ждать. Ни капли смущения. На алых губах застыла лёгкая, холодная улыбка. А сколько вызова в карих, бездонных глазах! Первый раз в жизни магистр спасовал. Покорно потянул дверь на себя и изобразил учтивый кивок.

— Сегодня хочу видеть вас в моём доме, — сказала Она, не оглядываясь. — Не приходите раньше десяти вечера: ужинаю я поздно. Очень поздно...

— Амм... — мужчина не сразу нашёл подходящий ответ. Подобное отношение к артефактору, который находится в зените славы, покоробило, но, вместе с тем, заинтриговало. Как же так? Свидание? Ночью? Приглашение сделано в тоне приказа? Да кем Она себя возомнила? Да... Да кто Она вообще такая?

Весь день маг посвятил установлению личности таинственной незнакомки и поискам заветного адреса. Пока гордыня настойчиво уговаривала позабыть о странной даме раз и навсегда, тело томилось в предвкушении ночных приключений. Страсть оказалась сильнее разума.

Ноги сами несли к дому вожделенной особы. Приветствие, лёгкий ужин, дорогое вино — всё, как в тумане. Но то, что случилось потом, ровно, как и последующая история ночных страстей, застыли в памяти, словно паук в янтаре. Иногда Она бесила его. Необузданный гнев перерастал в необузданную страсть. Жар её глаз и тела плавил сталь холодного сердца магистра. Чувства рвались на волю и тут же покорялись женским прихотям, заставляя творить невероятные вещи. Она безжалостно рвала его душу и впитывала в себя всю его мощь. Он возвращался домой обессиленным. Падал в одинокую постель и забывался неспокойным сном. 'Ведьма, ненасытная, порочная ведьма,'— шептал мужчина, обнимая подушку. А проснувшись, давал себе слово, твердил словно заговор, обещал, что никогда, ни при каких обстоятельствах не вернётся в её ложе. Всё зря. Он спешил в объятья ведьмы по первому зову сладкого голоса. Купался в фонтане страстей и снова чувствовал себя выпотрошенным.

Месяц порока закончился быстро. Больше Она не звала. Он страдал, искал повод для встречи. Всё тщетно. Но мир не рухнул.

Однажды к двери его особняка, подошёл человек и оставил в корзине для писем маленькую, свёрнутую трубочкой записку.

Крофф открыл верхний ящик стола, достал оттуда шкатулку из лазурита, открыл и печально посмотрел на хранящийся в ней клочок бумаги. Мелким, косым почерком на нём красовалась фраза: 'Я не та'.

Воспоминания... Мы не можем жить без них! Ведь именно они так настойчиво заставляют нас возвращаться в прошлое. В них скрыта печаль и радость, боль, и мгновения, когда нам было хорошо. Вальдемар бередил сердце. Было о чём подумать.

* * *

* * *

Голова гордо вскинута вверх, спина прямая, походка от бедра — Улиана Стихийная Крофф идёт вершить судьбы миров! Она настежь открывает дверь отцовского кабинета, врывается туда словно вихрь и тут же говорит заготовленную фразу:

— Предлагаю подняться в твою мастерскую, Вальдемар, и там обсудить условия нашего сотрудничества!

— Постой-ка! Ты ещё не знаешь, о чём пойдёт речь, а уже пытаешься заставить меня считаться с твоими желаниями?

— Я не так глупа, как тебе кажется! — она уселась в кресло у окна и, указав пальчиком на купол здания ковена, добавила: — Хочу половину от всего, что ты планируешь возыметь благодаря ему!

— Одна-ако! — протянул магистр, быстро поднимаясь с кресла. — И когда же к тебе снизошло прозрение? — он спрятал руки за спину и начал нервно расхаживать по кабинету из угла в угол. Вальдемар планировал как можно дольше держать дочь в неведении. Ещё минуту назад он был уверен в том, что несколько недель в запасе у него есть.

После этих слов он молча кивнул с торону двери и жестом предложил Улиане следовать за ним. Они поднялись на последний этаж особняка, в помещение, куда всем без исключения был вход заказан. Там располагалась святая-святых — мастерская. Большие и маленькие машины, в толстых непроницаемых для света и пыли чехлах, занимали большую её часть. Столы и столики, полки с уже огранёнными и терпеливо ждущими своего часа канями. Идеальное освещение от мощных, неизвестно чем подпитывающихся ламп, плотно закрытые тяжёлыми шторами окна — всё это создавало рабочую и вместе с тем таинственную атмосферу.

Вальдемар подошёл к окну, выходящему на южную сторону. Резким, нервным движением отодвинул в сторону портьеру и зорко посмотрел вдаль. Там красовались все четыре этажа здания ковена и укрывающий их магический купол.

— Идеальные условия для работы! — наиграно весело сказал магистр. — Я не могу предъявить тебе оригинал, поэтому творить будешь, глядя на то, что доступно взору каждого мага.

— Он слишком велик, мне же нужны чётко выверенные размеры и чертёж! — сложив руки на груди, не сдавалась мгесса.

— Чертёж и подробные пояснения к нему ты получишь завтра. Мой человек уже занимается этим.

— Ты приобрёл доверенное лицо? Странно: раньше великий Крофф не доверял никому...

— У него нет иного выхода! — рассмеялся Вальдемар. — Я заплачу ему не деньгами: мне пришлось дать слово магистра, что после удачно завершённой работы, оставлю тебя в живых!

— Да. Александр вляпался не на шутку. Весь вопрос в том, оставишь ли ты потом в живых его самого?

— Это будет зависеть только от тебя, моя драгоценная! Сделай копию Многогранника Времени! Сделай верно, чётко, не пропусти ни одной грани и линии, соедини энергии времён воедино, раскрой тайну его плетения и, может быть, ты станешь самой великой женщиной во всех известных мирах! Или, под моим чутким руководством, останешься править оборотнями и жалкими селянами в Белой Стороне. Этот край пока неизведан, но при детальном анализе грунта, мы можем найти что-нибудь ценное даже там.

Его слова, словно острый штопор, пронзили сердце Улианы. Её лицо и движения оставались спокойными, может быть, даже слишком спокойными, но душа... она болела. Гнев растекался по телу и скапливался где-то в груди. Мысли о доме, о её настоящем, любимом, надёжном доме клубились и взрывались маленькими фейерверками. 'Я не позволю! Я не дам тебе ни шанса, ненасытный злодей!' — вертя в руках огромный алмаз, думала она. Этот камень магесса видела в своих снах. Именно он, мирно покоясь на вершине высокой горы, притягивал её взор. Именно он являелся залогом безоблачного будущего всех известных ковену миров.

— Будь, по-твоему, — тихо сказала чародейка. — Я сотворю ещё один многогранник времени. Обещанные чертежи завтра должны лежать на этом столе! — Она постучала пальчиками по гладкой поверхности мраморной столешницы, медленно развернулась и направилась к двери.

Вальдемар смотрел вслед выходящей из помещения дочери. Красивое тело, гордая осанка, лёгкая походка... ' Как ты похожа на свою мать!' — мелькнуло в его сознании.

ГЛАВА 33.

Вторые сутки Ульяна внимательно всматривалась в сделанный умелой рукой чертёж. Время от времени она вскидывала голову и сравнивала его с куполом над зданием ковена. А тот, будто посмеиваясь над неопытностью молодой магессы, гордо щеголял таинством своих граней. Огромный, но невесомый, с нежным ажуром плетения под колпаком, в нём было своё, потустороннее очарование. 'Какой дурак решил, что ковен в силах контролировать этот венец природы? — размышляла вслух труженица антикварной нивы. — Это он контролирует нас! Просто у него нет рук, ног и извращённого, жестокого сознания. Его Величество чувствует энергию покоящихся под ним стихий и пока доволен. Но стоит одной из них дать сбой, и он тут же отреагирует по-своему. Мда, я всё-таки небезнадёжна! — узница откинулась на спинку неудобного стула и щедро улыбнулась. — Пойду-ка я, прогуляюсь на кухню. Умственный труд требует постоянной подпитки, а на фруктах много не намагичишь".

Походку безглазой колдуньи знали все. Как только уверенный стук её каблучков раздавался в каком-нибудь из коридоров, вся прислуга тут же находила массу неотложных дел в другом крыле дома. Всё это время Улиана завтракала, обедала или ужина только в присутствии Георга. Сервирующая стол служанка, упросила строгого блондина докладывать госпоже о том, что стол накрыт, только после того, как все блюда будут выложены. Конечно, несносная приживалка учинила по этому поводу грандиозный скандал, но затем прислушалась к уговорам сопровождающего. Уж как тот к ней подход находил — загадка. Хотя... может, не зря ему комната была выделена так близко с господскими покоями? Слухов в особняке с приездом Улианы прибавилось! Немудрено: с такой-то внешностью, да с таким гонором и с таким мужчиной... Женская часть прислуги смотрела на Георга, как на идола. Бедняжкам казалось, что такой ни огня, ни воды, ни смерти не боится. Хорош, строен, в новых одеждах от вельмож ничем не отличается... Сколько их наивных дурочек вздыхало по нему на ночь глядя, в постель укладываясь?

Решительным шагом Ульяна двинулась в сторону кухни. Кухарки, услышав её шаги, растерялись.

— Господи, как же нам сбежать отсюда? Разве только через дверь, которая в продовольственный склад выходит! — запаниковала первая.

— Нет, давай тихонечко через столовую выйдем, в саду посидим, а потом Георга найдём и попросим, чтобы он эту напасть в их крыло дома увёл или по окрестностям ей погулять предложил!

— Не успеем! По залу уже шагает, ещё пол минуты и явится! Чего ей, страхолюдине, не хватает?

— Я хочу 'Пирог опалённый пламенем'! — громко и резко произнесла Улиана, доводящим до дрожи в коленях голосом.

Теребя фартуки, служанки низко склонили головы. Никто из них не желал лишний раз любоваться на виновницу неспокойных снов жителей особняка. Магесса по-хозяйски вошла на кухню, и тут же начала отдавать женщинам нелепые, по их мнению, указания.

— Ты, в синем переднике которая, принеси мне десять ложек муки, одно яйцо, сливочное масло, сахарную пудру, пять — шесть яблок, очищенные грецкие орехи, мускатный орех, чуток корицы, абрикосовое варенье, лимон и коньяк. Да смотри, неси коньяк подороже! Ах, да, душистого сахара пару щепоток!

— Сию минуту, — прошептала кухарка и тут же выбежала в соседнюю дверь.

— А ты, — обратилась Ульяна ко второй, подай мне чистый передник, нарукавники и косынку.

В считанные минуты приказания госпожи были выполнены. Женщины тут же постарались улизнуть, но их нагло остановили.

-Желаю, чтобы вы научились делать то, что сейчас буду готовить я. Это моё любимое лакомство, и, если однажды вы мне угодите, можете рассчитывать на благодарность.