Боцман ухмылльнулся и впрямь стал похожим на акулу: -Если вы, уродцы, выдержите курс начальной подготовки до конца, то распре-делитесь с моего острова по экипажам как будущие морские пехотинцы великого Белого Флота, как грозные "океанские змеи". Но пока до этого далеко. Что с того, что у вас белые паспорта? Можете засунуть их друг другу в задницы. Вам, щенкам, будет не до хиханек и хаханек. От упражнений житья не будет, да и гаркать Акуле "Так точно, брат боц-ман!" — тоже радости мало.
Пиявец оказался способным учеником, хотя физически слабова-тым. Боцман щедро награждал его затрещинами во время кроссов, пин-ками при подтягивании на турнике. Сыпал нарядами на работы за неуспеваемость на уроках политподготовки. Зато не сделал ни одного замечания на стрельбах или отработке приемов рукопашного боя. А од-нажды Пиявец даже заслужил одобрение.
Однажды, прохаживаясь вдоль строя, боцман говорил:
-Я знаю, что вы меня ненавидите. И это правильно. Но чем силь-нее будете меня ненавидеть, тем большему научитесь. Вы мечтаете ме-ня прикончить. И это тоже правильно. Вот ты, например, мечтаешь?
И он ткнул кулаком в живот Пиявца. Тот мгновенно напряг мыш-цы, выдержал тычок и громко, по-уставному, выкрикнул:
-Никак нет, брат боцман!
-Врешь, вице-матрос! Ты не можешь не мечтать об этом! Хочешь меня прикончить?
-Нет, брат боцман!
-Тогда объясни, отчего!
-Нельзя по уставу, во-первых. Кроме того, если я прикончу вас, брат боцман, вы не обучите меня всему, что знаете. Я не стану "змеем" и боцманом, как вы.
-Ах, вот чего ты желаешь, вице-матрос? -изумился Акула. — По-хвально. И что дальше?
Инженерно-офицерское училище надводно-го флота, г.Цукико, о.Ходзё, Белый Пояс Островной империи. Электронная съемка. Произведена роботом разведчи-ком в 2155 г.
-Тогда я вызову вас на дуэль. Прикончу вас по всем правилам устава, брат боцман!
-Хм... что ж, из этого яйца, пожалуй, может вылупиться "змей". Ну-ну... Но надо еще поработать над тобой. Экипаж! Упор лежа — при-нять! Рухнули! Отжаться! Раз-два! Раз-два! Резче! Раз-два!
Боцман прешагивал через дергающиеся тела, давил ногами паль-цы, пинал по ребрам тяжёлым ботинком. Делая это учень умело, так, чтобы было больно, однако не калеча.
-Глубинный бог! Чего вы все стонете, словно профессиональные шлюхи?
"Почему стонете"... Гад... Больно, вот почему! Все мышцы тря-сутся".
-Встать!
Огромный кулак боцмана с силой ткнул в солнечное сплетение Пиявца. Тот не успел привычно напрячься и оцепенел от боли.
-Почему не уставная стойка? Смир-но!
Саракш, Лазурная дуга
Борт субмарины "Подруга", Островная империя
03 часа, 4-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9590 года от Оза-рения
Пиявец проснулся от хлопка по плечу жёсткой ладони старшего матроса. Он привычным движением соскочил с полки, сгрёб простыню, сложил её в снятую наволочку и аккуратно уложил под матрац. Смен-щик постелил своё бельё, разделся, улёгся и мгновенно уснул. На верх-ней полке было жарко и Пиявец страшно потел. Синие сатиновые трусы до колен и тельняшка в бело-красную клетку промокали насквозь. Од-нако врывавшийся в вентиляционные окошки тугой поток горячего, пах-нущего сталью и машинным маслом, воздуха тут же высушивал их. Естественно, белье покрывалось солевыми струпьями, крошилось, как кукурузные чипсы, кололо тело, натирало кожу. Доводилось стирать его чуть ли не ежеутренне, по каковой причине белье стремительно ветша-ло и превращалось в живописные лохмотья. Выданный интендантом набор трусов и тельняшек истощался с подлой стремительностью. Пи-явец тоскливо поскрёб макушку, просчитывая, когда закончится резерв, вместе с предусмотрительно купленным перед походом в военторге до-полнительным неприкосновенным запасом. Он зевнул. Сон не хотел уходить, вязко перетекая в непрошеные воспоминания
Порт-музей Цукико на побережье о.Ходзё, Белый Пояс Островной импе-рии. Электронная съемка. Произведена роботом разведчиком в 2160 г.
...В одной с ним секции казармы жили Болт, Хрюк и Клешнявый. Прежде на месте Клешнявого обитал Цепень. Но отношения с ним не заладились. Цепень шагал в строю позади Пиявца и все целил поддать тому носком сапога в голень. "Нечаянно" закрывал мыльницу Пиявца, так что мокрое мыло закисало. Постоянно отпускал дурацкие шуточки, сочинял глупые анекдоты и байки про Пиявца. Сразу бы следовало по-ставить гада на место, но Пиявец ничуть не хотел попасть под жернова за неуставные отношения по месту прохождения службы. Но как-то им устроили учение со стрельбами на бегу в лабиринте подземных бунке-ров. Пиявец стрелял по мишеням одиночными, как положено. Цепень садил короткими очередями. В конце учения у Цепня не оставалось ни одного патрона, а в карабине Пиявца сидела целая дюжина. Он, огля-нулся, убедился, что никого рядом нет, не глядя, влепил все пули в бе-тон у самых ног побледневшего Цепня, так что цементная пыль осела на его сапоги, плюнул на щербленный пол и сказал:
-Не уймешься, гнида, так и знай: следующая обойма будет в тво-ей черепушке! Несчастный случай, бывает всякое...
Цепень, кажется, понял и сделал выводы. После очередного вывода на стрельбище и пересчета оставшихся в оружейной комнате боеприпасов дежурный вице-матрос недосчитался двух обойм. Акула поставил всех на уши и заставил искать. Пиявцу потребовалось зайти в туалет. Облегченно сопя по окончании процесса, он застегивал бушлат и вдруг в кармане что-то звякнуло. Он тут же вспомнил поганую ухмылку Цепня и догадался — что. Был случай, когда боцман нашел в кармане какого-то вице-матроса один(!) случайно забытый(!!) холостой(!!!) патрон... Акула заставил бедолагу выкопать маленькой сапёрной лопатой в каменистом грунте полигона могилу в десять футов длиной и на десять же футов в глубину. Всему экипажу пришлось торчать в строю навытяжку на этих "похоронах" холостого патрона. А тут пара полных обойм боевых! Гацу ба-дацу! Цай-ду э бай-ду, захагу би дзимгэ! Обшарят карманы, найдут "украденные" боеприпасы — трибунал. Если повезет, сгноят на гауптвахте, не пофартит — на горизонте маячит Остров Правосудия. И тут Пиявца осенило. Он выскользнул из туалета и за углом, пока не видел вахтенный, ударил обмотанным суконным шлемом кулаком по электрической пробке. Казарма погрузилась в темноту. Посыпались ядреные ругательства. Пиявец знал путь в свою комнату на ощупь. Тумбочку Цепня нашел сразу. Когда загорелся свет, Пиявец, жмурясь, стоял в гимнастическом углу как ни в чем ни бывало. Экипаж построили, тщательно обыскали. Личный досмотр не дал ничего. Пиявец перехватил недоуменный взор Цепня и нежно улыбнулся в ответ. Десятью минутами позже дежурный вице-матрос обнаружил боеприпасы в цепневых вещах среди сигарет. Что было с этим балбесом после его отправки в штрафную роту — неизвестно, да особо говоря, никто и не любопытствовал. Не только каждому — свое, но и каждый сам за себя, вот так то.
Офицерский клуб в г.Цукико, о.Ходзё, Белый Пояс Островной империи. Электронная съемка. Произведена роботом разведчиком в 2160 г.
Саракш, Лазурная дуга
Борт субмарины "Подруга", Островная империя
03 часа 05 минут, 4-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9590 года от Озарения
После побудки зевающие морпехи и вахта набились в тесную душевую. Там хлещущие отовсюду ледяные крепкие струи забортной воды в один миг смыли сонливость. Потом вместо них брызнули тоню-сенькие струйки горячей опреснённой воды. О, тут требовался колос-сальный навык и ловкость! Ночные грязь и пот остались в неприкосно-венности под мерзкой холодной солёной пленкой. Двадцать секунд на то, чтобы изощриться и как-то всё смыть. Полдела — поспешно намы-литься во всех местах куском дегтярного мыла. Это всякий дурак смо-жет. А вот ты избавься-ка от хлопьев пены, больше похожих по виду и смраду на гнилых медуз! Впрочем, у Пиявца это получалось очень не-плохо, зато голые новобранцы выскакивали из душевой в сизых потеках и перламутровых пятнах, чешась и ругаясь, чем вызывали смачное ржа-ние опытных членов экипажа. Однако, постепенно опыт приходил и к "килькам", тогда утреннее мытьё личного состава превращалась в скучнейшую процедуру. Кто-то тщился позабавиться, подбрасывая об-мылки в душевую, чтобы какой-нибудь бедолага поскользнулся и сва-лился в лужу. Но ничего такого не происходило: не то мыло каптёрщик взял не скользкое, не то просто не везло.
Ходзё, Белый Пояс Островной империи. Элек-тронная съемка. Произведена роботом раз-ведчиком в 2160 г.
Что сегодня с утра все лезут и лезут в голову какие-то дурацкие воспоминания... Болт вот, кажется снился... мало его наяву... или не он?
...Через неделю службы в Цукико Болт начал едва заметно улы-баться с прищуром глаз. По-акульи показывая зубы. Первым из всех. Боцман Акула щедро и от души отпускал по морде, по заднице, по лю-бой части тела, чтобы не причинить увечий, но оставить на добрую па-мять ноющие сине-зелёные пятна.
Боцман поставил Болта навытяжку:
-Веруешь ли ты в Человека, Который Стал Мировым Светом?
-Никак нет, брат боцман!
Тычок в солнечное сплетение.
-Почему? — вопросил Акула, и подкрепил вопрос затрещиной. -Ты ведь ошибся, вице-матрос, ты втихаря веруешь в Человека, Который Стал Мировым Светом. Ну? Отвечать!
-Никак нет, брат боцман!
-Что за кваканье, вице-матрос?
-Никак нет, не верую, брат боцман!!
И у Болта впервые вздрогнули уголки губ.
Зверская массивная морда Акулы покраснела: -Кто мой замести-тель?
-Тот, кого укажете, брат боцман!
-Ты!
-Слушаюсь, брат боцман!
Болт замер по стойке "смирно". Боцман вытер платком потную лысину и тяжело вздохнул:
-Образцовый ответ. Никому не хочется командовать, сопляки, но кто-то это делать должен. У тебя начинают становиться на место мозги. Вот поэтому я тебя и назначаю. Каждый десантник становится, когда нужно, командиром, даже если он — рядовой матрос. Иди, командуй "отбой", а я посмотрю.
И Болт командовал под присмотром Акулы. Но это не означало, что он получал поблажки. Боцман прописывал вице-матросу Болту до-полнительные отжимания, гусиный шаг и ползание, орал на него гром-че, чем на остальных. Но про остальных тоже, кстати, не забывал.
Как-то Акула проводил учения "стенка на стенку". Он поделил учебный экипаж на две равных части и раздал патроны, в которых вме-сто пуль были ампулы с краской.
Морские пехотинцы в боевой машине десанта. Рисунок В.Лунина
-Двигаетесь навстречу друг другу с противоположных сторон полигона. Задача — уничтожить врага. Полностью "истреблённый" от-ряд всю неделю по вечерам будет драить до блеска полковые сортиры. Разумеется, настоящие морские пехотинцы — трудолюбивые ребята, но отхожих мест не чистят. Это дело рабов. Однако вам пока далеко до настоящих десантников. Вы всего лишь вице-матросы, сосунки!
После учений плотоядно улыбающийся боцман подсчитывал го-лубые кляксы на комбинезонах: -Ранен. Убит. Убит. Убит. Трижды убит, крысёныш. Ранен.
Дойдя до Пиявца остановился: -Кру-гом! Где краска? Ты у нас химик? Умудрился стереть?
-Никак нет, брат боцман!
-За товарищей прятался?
-Никак нет, брат боцман!
-Тогда в чём дело?
-Перемещался по-пластунски, стрелял из "положения лёжа", как вы учили, брат боцман.
И Пиявец неожиданно для себя коротко, с прищуром, улыбнулся.
-Хм... Вице-матрос Болт разжалован. Ты — мой заместитель.
Когда наступало время обеда, боцман мерно расхаживал между столами и под тихий звяк ложек рассказывал о традициях "океанских змеев":
-Убей врага, а сам выживи! Карабин "Гуцзи" — великая сила, но убивает не он, а закаленное сердце десантника. Ваши инстинкты убийц никогда не должны спать. Что написано в "Наставлении для "океанского змея""? Что вы должны заучить наизусть, шелудивые, и что давным-давно знаю наизусть я? А? "Инстинкт убийства делает нас неустраши-мыми и агрессивными, словно... гм... настоящие подводные змеи. Если слабым и уготовлено когда-либо наследовать вселенную, то сильные отберут её. Предназначение слабых — быть сожранными сильными". Что будет, если мы не сможем убить врага? Он убьёт нас. И тогда вся цена нам — дерьмо. Ведь что морской пехоте не разрешается умирать без особого на то приказа. Мы государственное достояние, притом особо ценное.
Саракш, Лазурная дуга
Борт субмарины "Подруга", Островная империя
03 часа 15 минут, 4-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9590 года от Озарения
Защитный шлем морской пехоты "Дзука"
Одевшись в серые широкие походные штаны и куртки, морпехи приступили к завтраку. Получив по алюминиевой миске с жирной лап-шой, рыбными консервами и мелко крошеным луком, десантники рас-саживались за столами, жадно выпивали по трети стакана густого рома, и принимались за еду. Изредка заглядывала в столовую семья больше-головых цзеху. Их на лодке было пятеро. Унюхав лук, звери брезгливо скалились, бормотали ядрёные матросские ругательства, удалялись, стуча когтями по железному полу. Твари держались совершенно неза-висимо и иногда демонстрировали самостоятельность по отношению к "змеям", гадя в их спальном отсеке. Вступать же с ними в конфликт бы-ло крайне опасно: силой воли они лишали людей рассудка. Пиявец быстро очистил миску, запил кружкой компота из сухофруктов. Дежур-ный быстро убрал посуду, вымыл и насухо вытер столы. Пиявец отошел к серой металлической переборке.
...Акула нa тренировках нападал палкой локтя в четыре длиной с тяжелыми мячами на концах. Мочалил беспощадно. Все должны были отбиваться карабинами с тренировочными пластмассовыми штыками. Затем боцман велел примкнуть настоящие штыки. Хрюк получил удар в лицо. Выплюнул зуб. И тут же доказал, что хорошо усвоил уроки Аку-лы: вонзил штык боцману в правую ягодицу. Боцман оглушил Хрюка ударом приклада и тут же на глазах у всех обработал свою рану и наложил повязку.
-Запомнили, кильки? -прошипел он. -Вот так вы должны заклеи-вать дыры. Сами. В бою не будет смазливых санитарочек в голубеньких брючках. Но кальмар меня сожри! Отыскался же змеёныш, который по-нял, что такое штык! Он вырастет в крупного "змея". Быть ему боцма-ном! А пока — назначаю своим заместителем.
Очнувшись, Хрюк едва приметно оскалился окровавленным щербатым ртом, глаз был прищурен.
К концу второго месяца хищно ухмылялись с прищуром уже все. Всем было начхать на целость рыл, все были выдублены. И теперь, когда боцман Акула начинал выворачивать из вице-матросов душу, те лишь орали: "Я счастлив, брат боцман! Прошу добавки, брат боцман!" Когда Акула рычал: "Ну, теперь, кильки, — пятьдесят хоровых подтягиваний на турнике. А потом — бегом марш!", по физиономиям пробегала мгновенная ухмылка и коротко суживались глаза.
Акула довольно сопел — учебный экипаж превращался из расто-пыренных пальцев в сжатый кулак. "В морской пехоте великой Остров-ной империи не служат бездушные механизмы. -учил боцман. -В нашей морской пехоте живут убийцы, которых самих не убить, бойцовые псы, не ведающие страха. Это в Чёрном или Жёлтом Поясах есть выбор: де-лать то — делать сё. Рад, что вы поняли: у нас всё иначе".
Кокарда морского пехо-тинца
