Отродье

— Капитан, — отдал честь бывшему стражу Солкис.

Тот вздрогнул, напрягся, но лицо Солкиса не отражало и тени усмешки, так что всем присутствующим стало ясно — это был жест уважения прежнему званию воина. Скалозуб похлопал тронутого бедолагу по плечу, ободряюще улыбнулся, и убедившись, что бывший страж успокоился, представил делегации ещё пару гномов, что были Солкису незнакомы.

Молчаливого юношу звали Бойл и ничего примечательного тот собою не представлял, а вот второй... Второй был настоящий гигант! О Норине ходили слухи и за пределами Квартала, но Солкис был уверен, что те сильно преувеличены. Не тут-то было! На две головы выше самого высокого гнома, в полтора раза шире в плечах... Какой-то великан, а не гном. Сражаться с таким врукопашную было равносильно самоубийству, от внимания Солкиса не ускользнуло, как быстро улетучился весь гонор сопровождавших их воинов. Расчёт Импера оказался верен: что двое наймитов, что две дюжины, дойти дело до вооружённого столкновения, шансы вырваться из Квартала живыми стремились к нулю.

— Охо-хо! Не перевелись ещё богатыри под землёй гномьей! — с ненаигранным восхищением, глядя снизу вверх на гиганта, продекламировал Солкис.

Идиотская улыбочка великана заметно испортила впечатление. Тот не был совсем недоразвитым и понимал, что стал объектом внимания, но сообразить, что надо ответить, не мог. Скалозуб шепнул:

— Скажи 'здравствуйте', Норин.

— Здравствуйте, Норин, — послушно повторил переросток, ни на грамм не сомневаясь в мудрости указаний безбородого гнома.

Скалозуб виновато пожал плечами, многозначительно смотря на спутников Солкиса.

Пришла пора представить себя и ребят:

— Это Импер, секретарь короля. Вот эти граждане, — Солкис назвал имена 'представителей Пещеры ремёсел', — законнорожденные, которые служат самым влиятельным нынче Домам. Два мордоворота — моя личная охрана, я зову их 'дружок' и 'браток', — присутствующие на встрече гномы заулыбались. — Надеюсь, меня вы забыть не успели, как-никак, когда уходили из дворца обратно в Квартал, снабдил вас провизией под завязку.

Разрешение выдать черни провиант он получил тогда лично от Велера, но напоминать о столь несущественных подробностях Солкис, конечно, не стал.

— Ну что, раз все представились, предлагаю закончить на сегодня с формальностями и посмотреть на ваш чудо-сад, вы не против? — целенаправленно старался перевести общение в менее формальное русло Солкис.

Он знал по личному опыту, что деловой стиль ведения переговоров хорош лишь в тех случаях, когда обе стороны могут предложить друг другу нечто более или менее равноценное. Однако в его планы не входило делать черни щедрое предложение, а давить на руководство Квартала должностным положением было бесперспективно.

Во время восстания чернь неплохо вооружилась и, несмотря на поредевшую численность, представляла собой довольно грозную силу. Да, они демонстрировали покорность, но с них никто ничего в последнее время и не требовал. Велер не без основания полагал, что бедняки легко могут начихать на любой королевский указ, противоречащий их интересам, а потому не создавал прецедентов. Черни явно недоставало мощи для захвата власти, но Квартал стремительно превращался в самодостаточный населённый пункт, способный обороняться и кормить себя на протяжении долгого времени.

Раскрепощённая манера речи таила в себе немало угроз, но позволяла добиться гораздо большей эмпатии и доверительности, требовавшихся, чтобы отвести подозрения от короля и представить в качестве агрессоров законнорожденных. Никакие прекрасно подобранные слова, произнесённые в формальной манере, не сравнятся по эмоциональной насыщенности с грубой, простецкой, но жаркой якобы спонтанной речью.

Взывай к эмоциям, а не к разуму. Первое правило, которое должен усвоить любой, кто желает манипулировать другими созданиями.

— Милости просим, секрета из наших садоводческих потуг мы не делаем, — пожал плечами Скалозуб, приглашая их за собой.

По информации от соглядатаев Импера в Квартале имелось три дворика-сада: два были расположены на окраине и один находился неподалёку от Верхних и Нижних ворот — так называли два туннеля, соединявших Пещеру ремёсел с трущобами. Как и следовало ожидать, Безбородый пророк повёл делегацию к ближайшему саду:

— Технология создания угодий довольно проста. Требуется закрытый дворик, в который будет проникать минимум света из остальной части пещеры. Рядом обязательно должен быть источник воды. Далее тащим туда землю и прочие удобрения... Не стоит так морщить носики, гномье дерьмо, конечно, пахнет весьма специфически, но увеличивает урожай очень существенно. Затем набираем со всей округи светлокамней, шьём для них покрывала, чтобы можно было имитировать цикл день-ночь...

— Чего-чего имитировать? — не понял Солкис.

— Это у нас в пещерах всегда полутьма, а на поверхности, днём светло и только ночью темнеет, соответственно, растения при свете какую-то херню вырабатывают, а затем отдыхают, — с умным видом поведал гостям до того молчаливый юноша по имени Бойл. — Очень важно создать для насаждений хотя бы иллюзию такого процесса. У вас что, в Королевском саду, огородники так до сих пор до этого не допёрли?

— Куда уж им, — покачал головой внимательно изучающий юного гнома Импер, — наши горе-садоводы только ноют и оправдания выдумывают. А тебе-то откуда знать, как там что на поверхности, юноша?

— Я, кстати, вашим бездельникам про все эти нюансы рассказывал, — безапелляционно встрял в разговор Пастырь, по-прежнему подозрительно косясь на Импера. — Когда Безбородого выхаживал во дворце и разные травки в Королевском саду собирал. Эти бестолочи вдолбили в свои котелки, что чем больше света, тем лучше! Я им говорю: 'Вы эти свои подростковые комплексы отбросьте, не чем больше, тем лучше и не чем меньше, тем лучше, а лучше ровно столько, сколько нужно!'. Эх, кто бы старого мудрого гнома послушал...

— Мы тебя слушаем Дедушка, — вставил свои пять грошей Торк, приняв риторический вопрос за конкретный.

Пастырь сокрушённо покачал головой:

— Уже бы давно нормальный урожай вырастили. Не дают растениям отдыхать! Те вот и вянут, сколько ты их ни поливай.

Солкис строго взглянул на Импера, будто это тот был виноват во всех бедах:

— Ох, и задам же я взбучку нашим криворуким пахарям, как вернусь! Будут знать, как не слушаться старших!

Импер быстро утвердительно закивал. Чего-чего, а запрятать, когда надо, свою гордость поглубже тот мог играючи.

— Но откуда всё-таки такие познания про поверхность, мудрый отец? — снова подступился настойчивый дознаватель.

— Наследие прошлого старосты, — ответил за старика Скалозуб. — Тот некогда состоял в родстве с Жизнетворцами и кое-чему у них научился. А уж откуда почерпнул знание славный Дом и почему держал в тайне, можно теперь лишь гадать.

Какое-то время все молчали. Чувствовалось, что тема почившего старосты для черни болезненна. Солкис знал, о ком идёт речь, и бередить душевные раны нищебродов не стал, отрицательно покачав Имперу головой. Нищеброды должны видеть в посланниках короля мудрых покровителей, а не вражеских супостатов. Чем дольше удастся скрывать агрессивные намерения за маской благожелательности, тем лучше для мерзкого дела власти.

— Салют, Глирик! У нас тут небольшая экскурсия, будь добр, пропусти сих мужей.

Не самого прилежного вида охранник, не торопясь, открыл створку хлипких ворот, пропуская гостей. Войдя внутрь двора, обычно сдержанные законнорожденные восхищённо заохали.

Присвистнул даже Солкис, нередко хаживавший по делам в Королевский сад в свою недолгую бытность кладовщиком. Если в угодьях власть имущих всё чахло и усыхало, то в небольшом дворике черни растения цвели и наливались сочной зеленью. Даже отчётливый запашок удобрений не казался отталкивающим, смешиваясь с дыханием растительной жизни.

Основную площадь сада, как и следовало ожидать, занимали побеги грибокартошки. Служившие основой гномьего рациона, эти полуовощи-полугрибы прекрасно росли даже в условиях скудного подземного освещения, при должном уходе быстро давали обильный урожай, долго сохраняли свои продовольственные качества после сбора и, что самое важное, отлично насыщали всегда голодный подгорный народ. Если бы задолго до Рокового дня гномы не вывели эту культуру, то точно давно погибли бы от голода, оставшись изолированными в маленьком городке глубоко в недрах гор.

Помидоры и огурцы жались к окраинам дворика. Обоим видам растений требовалось намного больше света, нежели грибокартошке, а потому светлокамни у их грядок были крупнее и воткнуты в землю куда более кучно.

На дальней стороне сада виднелись золочёные колосья яжрачменя. Когда-то из его зёрен гномихи лепили лепёшки, что благодаря лёгкому весу служили отличной пищей в походах. Сейчас о путешествии дальше чем в другую пещеру мало кто помышлял, а вот пивка и эля хотелось каждому гному. Поэтому собранные злаки проращивались, сушились, очищались, для изготовления некоторых сортов веселящего напитка немного поджаривались, дробились... Всю технологию приготовления пива знали немногие, но то, что расходовать яжрачмень на хлеб неэтично, признавали все, в ком была хотя капелька совести.

— Вот это я понимаю! Райский уголок, а не двор! — получив от Импера незаметный пинок по ноге, выразил общий восторг забывшийся гном. — Молодец, Безбородый пророк, сумел исполнить свой замысел про царство небесное под землёй!

Скалозуб отреагировал на лесть внешне весьма сдержанно, но Солкис видел, что его глаза заблестели.

— Моя роль в создании сего чуда достаточно скромная...

— Ну-ну, так мы тебе и поверили! Это достижение достойное всяческих наград и похвал! — Солкис демонстративно перевёл взгляд на представителей Пещеры ремёсел. — А также достойное подражания...

Законнорожденные сразу насупились, показывая всем своим видом, что подобные намёки им глубоко неприятны.

— Пока вы ноете и домогаетесь внимания короля, порядочные гномы вон какие полезные вещи делают! Я собираюсь устроить королевским садовникам серьёзную взбучку, чтобы они переняли у умельцев Квартала их опыт и советую сделать то же самое вам! В Пещере полно пустующих поместий и главам Домов пора проявить хоть каплю своих хвалёных организационных способностей, чтобы обеспечить себя продовольствием, а не ждать подачек от власти!

— Солкис, законнорожденным не понравится... — с опаской попытался утихомирить разошедшегося гнома Импер.

— Да мне насрать, что там им нравится и не нравится! Я сам до свержения Предателя проживал в Пещере и знаю нрав глав Домов. Рассуждают, рассуждают, умничают, а как до дела доходит, так весь их звиздёж не стоит выеденного яйца! Я вам, дармоеды задомрождённые, говорю: берите пример с граждан Квартала! Перенимайте их знания, опыт, а не требования свои бесконечные выдвигайте!

Подобранные Импером гномы поняли, что от них требуется и перешли в наскоро отрепетированное часом ранее контрнаступление:

— Я сейчас тебя так задом обратно рожу, что мало не покажется!

— Ишь, как быстро забыл, из какого сословия вышел!

— Что ты нам указываешь, без тебя разберёмся, что делать!

— Нам жратва нужна здесь и сейчас, а не твои рассуждения про то, как хозяйство вести! — прозвучали гневные фразы, которые должны были отвести подозрения от настоящего провокатора межклассовой распри хотя бы на какое-то время.

Ошарашенные бедняки с опаской наблюдали за яростной перепалкой, возникшей на пустом месте, и только Скалозуб попытался вмешаться:

— Друзья мои, мы готовы рассказать вам всё...

— Эти зажравшиеся хари не советы хотят, им всё и сразу готовым на блюдечке подавай! — всплеснул руками Солкис. — Они почему-то уверены, что это они сыграли решающую роль в свержении Предателя и теперь им все за это должны!

Наступала главная часть сегодняшнего представления. Законнорожденные закатывали рукава, выпячивали грудь, мерзко сплёвывали под ноги, стараясь показать своё превосходство и неуважение к окружающим:

— Да вы на нас молиться должны, благодаря нам многовековая тирания наконец пала!

— При прежнем режиме хрен бы вам что тут вырастить дали! Казнили бы всех как Дом Жизнетворцев.

— Мы принесли всем гражданам Оплота свободу!

— А Предателя, по-вашему, кто убил?! — возмутился всегда скорый на праведный гнев Торк. — Невеста Безбородого при его участии, а вовсе не законнорожденные!

— Ага, а как бы вы пробрались во дворец к Маронону, если б не наши воины!

— Норин стражей бить! — напомнил выскочкам из Пещеры ремёсел гном-переросток.

— Да, вы неплохо их потрепали, но взяли в плен ручных псов Предателя мы!

— Вы просто воспользовались мигом моей слабости, — сквозь зубы процедил бывший капитан Кирчим.

— Мы не дали вам даже шанса пробиться к дворцу на помощь вашему драному королю!

— Жители Квартала принесли колоссальную жертву, отвлекая на себя внимание стражей, — даже мудрый Пастырь включился в дискуссию, поддавшись эмоциям.

— Думаешь, мало наших ребят полегло?!

— У нас даже подростки и старики в битвах участвовали, а у вас только отожравшиеся, хорошо вооружённые мужики! — резонно заметил сопровождавший делегацию подросток Григги.

— Этих мужиков разорвали на части и выпотрошили защитные чары Предателя! Не шибко помогла им броня.

— Видели бы площадь перед Верхними воротами, усеянную трупами... — невольно вспомнил Безбородый пророк.

— А на кое-кем сожжённое поместье главного организатора мятежа не хотите взглянуть?!

— Да если бы не Кременькан с его безумными идеями, никакой бойни не было бы вовсе! — удалось-таки задеть за живое доселе спокойного Скалозуба.

— Ага, мы бы просто по-тихому сдохли от голода!

— А сейчас вы что жируете? — подлил масла в огонь Солкис.

— Это потому что вы во дворце и чернь захапали всю еду!

— Так, вы, вообще-то, у нас в гостях, за ч-слово можно и отхватить! — последним включился в перебранку юноша Бойл.

— А вы можете на х-слово пойти со своей сраной спесью! Забыли, на кого работали последние триста лет?!

— Я не потерплю оскорбление граждан Квартала в присутствии представителя короля! — заступился за нищебродов Солкис.

— И ты со своим королём тоже на хер иди!

— Господа, это зашло слишком... — робко подал голос Импер.

— Все, все вы на хер пошли! Заступники угнетённых нашлись, мать вашу!

Законнорожденные, матерясь и плюясь во все стороны, направились к выходу.

Безбородый пророк держал за плечи бешено вращающего глазами Торка, Пастырь буквально повис на руке Норина, умоляя того не разрывать на части неведающих что творят гномов. Импер уговаривал бывшего капитана стражи не бросаться в погоню, а Солкис убеждал юного Бойла, что выходка законнорожденных не останется безнаказанной.

Представители Пещеры ремёсел грубо оттолкнули застывшего у открытых ворот Глирика и громко бранясь удалились.

Услышав крики, к саду стали подтягиваться другие жители Квартала.

— Какой срам... — пробормотал Солкис, изображая крайнюю неловкость за других.