— Катарей.
— Неожиданно.
— Мне было тоже. Он сказал, что я получил то, что хотел. Одновременно со мной орк получил "серебряный меч".
— Технику "серебряного меча"? Во второй локации?! — и словно что-то осознала: — Вы были тогда рядом! Сверг, мне совсем расхотелось с тобою расставаться!
— Я могу взять тебя за ладонь. Не боишься остаться без руки?
— Прямого запрета нет, а Катарей не злобен. Я бы рискнула. Свиток возрождения у меня ещё ни один не потрачен.
Что ж, я молча согласился. Дотронулся до ларца, и тот исчез в моем Рюкзаке. Тёмная что-то хотела ещё высказать, но я опять показательно уставился в пустоту, и она смолчала. Что ж, ещё один плюс тебе маленький в карму от меня, Джимайя Аркенанна! Не надоедать — умеешь.
— Мэтр Гаррот?
— Лекс?! Это ещё что за хрень?
— Это вид моей командной связи.
— А подробней?
— Мэтр, в эти минуты происходит штурм Тавлотауна орками. По словам эксперта, максимум через четыре с половиной, нет — уже через четыре с четвертью! — часа он падёт. У меня есть некоторые шансы помочь ему. Но требуется содействие Академии. Вы в деле?
Молчал он восемь секунд.
— Что от меня требуется?
— Там опять гоблины со своей новой магией. Они участвуют в штурмовых колоннах. Уже вывели из строя девятнадцать бессмертных. Академия хоть что-то защитное создала?
— Даже если так, то как...
С женщинами и студентами было проще. Я не стал его дослушивать:
— Вы один?
— Какое это имеет...
— Мэтр, уже только четыре часа четырнадцать минут.
— Со мною Агведус и Нерриальвелли, — проворчал гном. — Но, юноша...
— Я объясню всем вам всё лично. А лично Вам, члену моего отряда, сейчас поступит запрос. Пожалуйста, просто ответьте "да"!
— Да? — ещё больше добавил ворчливости в голос тот.
Но я, не слушая больше этого истинного учёного, протянул руку Майе (она уже стояла рядом), выбрал в командном интерфейсе имя "Гаррот", в раскрывшемся меню в пункте "Встреча", вбил галку — "по вызову". Вызов! И... И ничего!
Как-то в Англии после наполеоновских войн один генерал выбился в премьер-министры. И, вот, после первого заседания кабинета, он выходит оттуда с квадратными глазами и опущенной челюстью. Офицеры спрашивают его: Что?!.. — Господа... — ответил он. — Случилось страшное: я отдал приказ, а они принялись его обсуждать!..
Прошло больше минуты прежде, чем вызов сработал! А видели бы вы, каким ехидством расцвела за это время улыбка тёмной эльфийки! На расстоянии в полуметре я ею насладился сполна. А уж как в моей ладони зажила своей жизнью её ладошка, её цепкие пальчики!.. Несса аж заурчала.
— Ни хрена ж себе! — увидев меня, сказал гном.
Я остался один, и мне было не до него:
— Майя? — вызвал я. — Как ты?
— Никак. Цела. Отрицательных ощущений нет. Чувств — хватает. Всё. Не отвлекаю.
Аристократка! — даже не выматерилась.
Огляделся, покачал головой. После аристократического минимализма — личной комнаты? будуара? — Майи, здесь... Господа академики изволили кушать. И мне вспомнился прощальный монастырский стол прошлой локации — убогий такой — с цаплями, крокодилами, драгоценными винами, которыми нас с Хельгой на прощанье потчевал скромный настоятель храма Моры. Здесь только крокодилов — то есть тамошних тагридов — не доставало.
— Хозяин, можешь им предложить. У нас пара хвостов с того пира ещё осталась.
— Чтоб они что-то вычислили, раскопав, что именно из такой локации сбежала Хельга, господин?
Нет, мне лишней славы не требуется. Нынешней хватает.
Этикет не позволил отделаться общим Здрассьте! .
— Мастер, — поклонился я Нерриальвелли. — Мэтры...
— Объяснись! — потребовала эльфийка. Её Этикета хватило лишь на то, чтобы хоть поставить бокал на стол и вопросительно развести руки встороны.
— Личный командный телепорт, — пожал плечами я. — Существование которого хотелось бы, по возможности, засекретить. Особенно от бессмертных.
— "Майя"?
— Повторю: телепорт — "личный". Я только-только начал с ним работать. Проверил, нельзя ли прихватить попутчицу — не получилось. Ну, хоть без последствий для неё.
— У нас для твоих тайн скоро полок в секретной комнате перестанет хватать, — проворчал гном.
— Об этом потом, — прервал его декан Агведус. — В Тавлотауне у тебя, значит, тоже есть член отряда?
— Да.
Декан больше не стал тратить время на уточняющие вопросы:
— Артефакты защиты у нас уже имеются, но они не очень сильны. На стенах, на дистанции то есть, сработают, а вблизи — в прямом боестолкновении, вряд ли сильно помогут. Но... Судя по твоей реплике, что речь уже идёт о времени — там, в Тавлотауне — истощение щитов. Щиты падут — стены не удержать. А накопителей замковой мощности у нас в свободном доступе не имеется. С этим, разве что, к герцогу.
Что ж, получайте:
— Обращаться не потребуется, — я явил им ларец. Закрытый. Держа его на согнутых руках и оглядывая заставленный яствами стол.
— Так не бывает... — буркнул почтенный преподаватель магии Земли, в пять гномьих шагов очутился рядом со мной и одним движением смёл со стола несколько тарелок. Снедь полетела на пол. Смолчала даже Нерриальвелли. Я поставил ларец, отщёлкнул замочек, откинул крышку.
— Гхыр жрыбатый, — что-то непонятное сказал гном.
— Мальчик, — эльфийка мило заулыбалась мне, — а поносить потом дашь?
— Без проблем, — ответил я, глядя ей в глаза. — Хозяйка оценила суточную аренду в пятнадцать тысяч золотых. Часовая дешевле — семь тысяч.
— "Хозяйка"? — мне в лицо теперь уж с превосходством усмехнулась Нерриальвелли. — Эх, жаль, что это не светлая Таурэтариэлль — с ней бы мы договорились, но она — в осаждённом Тавлотауне, и там из рук накопитель подобной мощи не выпустила бы. Значит, Джимайя Аркенанна. Тёмная. "Джи-майя"... О! Та самая "Майя"? Тебе ещё одна аристократка дозволяет обращаться к себе столь интимно?
— А-а, дроу — отмер Гаррот и сумел, наконец, оторвать взгляд от сияющего страза. — Вот откуда у него чашка с кростасом... Я-то всё гадал, где он взял посуду с тёмным гербом. Думал с трупа снял. А это, выходит, подарок...
— Что?! — изумилась эльфийка. — Повтори!
— Ну, думал, что он в нулёвке схлестнулся с тёмными и...
Но она отмахнулась от него:
— С кростасом?! — приподнялась и уставилась на меня: — Покажи!
Я достал чашку, подошёл, протянул ей, предупредил:
— Осторожно толь-... -ко.
Но она, не слушая меня, едва ли не с размаха залепила палец в колючий рисунок и расплылась в блаженной улыбке:
— Эй, ты, здравствуй!
— Верлли?! — подал голос строгий декан.
— Гвед не лезь! Ты её не знаешь — полтора столетия назад ты маленьким ещё был.
— Верлли, опомнись! Повторно сюда никому из них заглянуть невозможно! После Хельги эту калитку запечатали наглухо! А до верхнего мира ордалия не достанет!
— Сколько ей? — тут же уставилась она на меня. — Сколько твоей Майе лет?!
— Вам бы я дал — за тридцать, ей — восемнадцать-двадцать. То есть сильно, сильно младше Вас. Примерно ровесница Тарры.
— Основания?
— Юная пластика, юный темперамент... Да и... Будь она Вашей ровесницей — она б в нулёвке сожрала и меня, и Рилль. Ан нет. Мы все были где-то на равных.
Женщина глубоко выдохнула и... и погасла. И сухо произнесла:
— Гвед, помоги ему. И... Извини! — встала и ушла.
Почтенный декан факультета животной магии покивал и следом вышел тоже. Через тринадцать минут он вернулся с рюкзаком. Тридцать три артефакта — браслеты, в основном. Дополнительные восемь потом передала Лесла (а у неё — кольца). Договориться с гиротусом Ильертором заняло ещё четыре минуты — всего лишь потребовалось дойти до алтаря Катарея и возложить мгновенно испарившийся золотой. Предупредил его, что зарядка может занять всю ночь, получил благословение, вернулся шатёр... И позвал:
— Рилль?
— Я на месте. Одна.
На всякий случай уточнил:
— Я же там помещусь?
— Да.
— Тебе сейчас поступит запрос. Ответь "да"!
— Жду.
Командный интерфейс, имя "Таурэтариэлль", "по вызову". Вызов! И...
5. Накопители
Каземат... Невысокий давящий сводчатый потолок, несколько арок которого опираются на низкие монументальные колонны, сложенные из разноразмерных, слабо обработанных булыжников, пол, застланный каменными плашками разных размеров, отсутствие окон, тяжёлый воздух. Всё окружающее просто вопиет о замшелой древности. Факелы...Опять подземелье?
— Сердцевина города, последняя линия его обороны, господин...
— Хозяин, ещё шесть секунд твоего глазенья по сторонам, и тебе стрелу меж глаз вобьют! Или... Или огнём плюнут.
Рилль. В моём доспехе лучника из паучьего данжа. Только без шлема и перчаток. Точно такая, как запомнил: юный кипарис, вся, насквозь в сквозняке солнечного света. Ослепительная и грозная. А на правом плече у неё настолько же солнечная ящерка. И настолько же грозная. Вон — голова поднята, пасть раскрыта, раздвоенный язык высунут, указует на меня и дрожит от напряжения. Тот самый её дракон? Будущий...
Ладно, не буду ничего придумывать — ни что делать, ни что говорить, пусть Этикет всё исполняет сам — и поклон, и одно единственное слово, без всяких пустых "здравствуй", фальшивых "я соскучился", неуклюжих "давно не виделись":
— Рилль!
Вот только улыбку и интонацию голоса, к моему собственному изумлению подправил другой императив — Секс. И, судя по реакции Таурэтариэлль, эти двое всё сделали верно. Эльфийка тоже улыбнулась и в ответ на мой поклон чуть склонила голову:
— Сверг! — и пауза на те самые шесть секунд.
Ящерка чего-то засвиристела, но эльфийка, не глядя, правой рукой пригладила той головку:
— Свой!
Ящерица не то, чтобы ей сильно поверила, но, подчинившись, своё тревожное верещание прекратила. Рилль подняла на меня глаза:
— Принёс? — и она повела рукой в сторону центральной колонны. — Блок накопителей — вот.
Кивнул ей, что понял, что у меня всё нормально, и обошёл монументальный, квадратный, полутораметровой толщины столп, в каждую сторону которого... я убедился, — в каждую! — которого был словно вмурован накопитель...
Сразу осознал: мой страз — гораздо больше. И мой заряжен, а эти... Заряд в них тоже визуализировался светимостью рёбер, Грегор — артефактор из нулёвки, под руководством которого я ваял свой накопитель — предупреждал, что не стоит доводить до только двух светящихся рёбер, у всех здешних светилось по три. Светились слабо. Лишь чуть-чуть перебивая слабое синеватое свечение окантовки.
Но мой страз же заключён в другой многогранник! — вдруг понял я.
— Да, господин, это додекаэдры, а не икосаэдр, как у нас. У них тоже по тридцать рёбер, но граней не двадцать, а лишь двенадцать.
Мне несколько поплохело. Я думал, это будет типа смены батарейки в компьютерной мышке. А если имеем батарейки разных типов? Оглянулся на эльфийку. Она стояла у... У пульта управления? Среди всей здешней архаики термин звучал нелепо, но выглядело оно именно так: тумба, покатая широкая столешница которой после прикосновения Рилль засветились, а над нею появились непонятные знаки. Понимаете — "над"!
— Подойди, — позвала она. Забавно было видеть, как её ящерка повторяет своей головой движение головы хозяйки. Но у высокой эльфийки всё плавно и размерено, а у этой... словно у обезьянки — дёргано и преувеличено акцентировано. — По протоколу замены накопителя необходимо присутствие минимально двух индивидов — представителя администрации и артефактора. Меня система управления защитным контуром, видишь, — она обвела светящиеся знаки, — опознала. Я — член Совета города, знаешь ли. Твоя очередь.
Не стал задавать лишние вопросы. Когда подошёл, стало заметно, что подсвечивалась лишь половина панели — её. Глаза быстро наткнулись на выемку в форме ладони на половине Рилль — она светилась успокаивающим голубоватым светом. Аналогичная на моей — мерцала тревожным жёлтым. Запрос очевиден. Положил — вложил! — в неё свою ладонь. Укол неожиданным не стал. Капля крови... Ну, куда ж здесь без неё! И панель осветилась полностью.
Рилль одобрительно улыбнулась:
— Делаю запрос на добавление накопителя.
Что она сманипулировала руками, вникать не стал, только опять улыбнулся: её ящерка опять задёргала головкой, пытаясь уследить за порханием рук хозяйки. Вскоре на столешнице с моей стороны продавилась широкая впадина.
— Клади накопитель. Это должен сделать артефактор.
Поставить ларец — на столешнице свободное место было. И спокойно переместил накопитель из него в неё.
— Ждём. Идёт опознание. Около минуты.
Ящерка, словно подтверждая, кратко цвиркнула. Рилль, не поворачивая голову, не глядя, привычным движением опять пригладила той головку. Через минуту над моим накопителем сформировалась голограмма точно такого же. Только мой родной светился медово-солнечным, а фантом — тем же голубым, что и большинство других символов.
— Готово. Забирай. Идём!
И она подвела меня к центральной колонне. Нам пришлось обойти её, чтобы найти, где над одним из старых накопителей сформировалась и чуть замерцала ещё одна желтоватая впадина. Её форма настолько совпадала с очертаниями моего накопителя, что я, не колеблясь, без дополнительных подсказок вставил в неё свой. Через мгновение мерцание окантовки сменилось уверенной голубоватой подсветкой, точно такой же, как у всех нижних.
Замедленно отвёл руки. Нет, падать на пол моё солнышко не собиралось.
— Сделано! — выдохнул я.
— Цвирк! — отреагировал будущий дракон.
— Да! — с облегчением подтвердила Рилль.
Так член Совета города тоже не была до конца уверена, что всё получится? Но ни прыгать от восторга, ни кричать: Yes! Yes! Yes! , ни аплодировать — не стала. Она развернулась и стремительно вернулась к панели.
— Ты же, где заряжать наши, определился?
— А у вас негде?
— Обычно это делают здесь. Этажом выше. Но не в условиях боя. Сверг?
...не разочаровывай меня! — не прозвучало. Не прозвучало на словах — интонации хватило. Нет, я не ждал, что она после успешной установки бросится мне на шею: Какой ты умный! , но и столкнуться со строгой училкой, заподозрившей, что этот троечник таки где-то схалявил — не ожидал тоже.
— Хозяин, не придирайся! Она ж сейчас вся на нервах!
— Господин, всё потом! Сейчас Вы и сами далеко не уравновешены! Не испортите всё! Потом разберётесь.
— И сдёрнешь с неё плату! Со штрафными санкциями.
— А "сдёрнуть"... Господин, мне чем-то нравится этот термин.
— Хи-хи-хи!.. Хозяин, ты глянь, сколько с неё всего посдёргивать можно?!
Я едва удержал смешок тоже. И смог спокойно ответить:
— Да, я договорился с настоятеля одного нашего храма. Он уже ждёт. Мой накопитель он заряжал два часа.
— Ты не изменился, — с облегчением сказала она и взглянула.
Нет, как они все это делают? Этих аристократок в их детском садике такому обучают? Сиянию глаз, я имею в виду? Что Майя, что Хельга, что Тарра — разные расы, разный цвет глаз — серые, голубые, ржавые, и вот теперь — почти зелёные. Ну ладно на Тарре последний раз специальный артефакт подколдовывал, но ведь ранее на ней ничего не было!
