| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
константа, не выполняется как минимум в масштабах Солнечной системы. И это
было известно задолго до Эйнштейна — еще по наблюдениям Рёмера результатов
эксперимента, поставленного самой природой. А рассчеты и выводы доступно
сделать даже шестикласснику.
Полагаю тот и другой, имея ранг "идиотов", выступили всего лишь орудиями,
и въехали в свой статус на чужой пассионарности. Оба случая — это к вопросу о
"теории заговора". Особенно второй: массированное навязывание этой "теории"
проводилось и проводится вненаучными средствами и представляет из себя одну из
самых грандиозных кампаний по дезинформации человечества. (Сопоставимую разве
что с финансовой аферой, известной как "холокост".) Предположительная цель:
перекрыть человечеству дорогу к звёздам. А вот сам Эйнштейн, вроде бы даже
пытался нас предупредить, как мог: распространяя вот эту свою известную
фотографию с высунутым языком. (Хотя, как знать? Чужая душа — потемки.)
3.5 Силу психоисторических смыслов (которые лично я предпочел бы всё таки
называть "идеологией") автор определяет тоже в баллах по семи направлениям.
Включающим такие как степень принятия большинством населения так и элитами (от
фанатичного следования до активного отрицания). Или лёгкость входа и
трудности выхода, т.е. какова процедура вступления (требуется ли какой либо
обряд, типа крещения, или подачи заявления и торжественного приёма, или там,
как в индийской касте, надо родиться) и каковы санкции к ренегатам. И плюс
дополнительные факторы, типа яркость внешних признаков идентичности.
Но это характерно скорее для организации, типа партии или церкви, а вовсе
не для комплекса идей, в чем я было усмотрел противоречие. Однако, быстро
сообразил, что комплект идей и организация неразрывно связаны: именно она,
идеология (комплекс взаимосвязанных и взаимосогласованных идей) является
основной (и даже единственной) причиной объединения людей в группу любого
вида и численности.
Попадалась мне книжка некоего Корякина, которая утверждает это уже своим
заумным названием: "идеологическая детерминанта групповой интеграции". Где её
автор для простоты и наглядности сопоставляет жизненный цикл такой идеологии с
циклом весна-лето-осень-зима. И показывает, что он один в один совпадает с
Гумилёвским графиком подъёма и спада пассионарности.
На первом этапе идеология возникает тем или иным образом, распространяется
и захватывает сознание масс. А как известно, идея, захватившая сознание масс,
становится материальной силой. На втором этапе эти люди образуют группу и
бодро двигаются к указанным идеологией целям. На третьем этапе она
формализуется, в ней выявляются противоречия и начинаются трения по их поводу.
А в жизни группы это стагнация. И наконец на последнем четвертом этапе
идеология под грузом накопившихся проблем и противоречий разваливается. Но
группа продолжает существовать и дальше, хотя для неё это безвременье. И вот
на этом этапе выделяется и захватывает сознание масс новая идеология.
(Возможно старая, но исправленная.) А если этого не произойдёт, то группа тоже
разваливается и её члены растворяются среди других групп...
Кстати, а не это ли за одно и небезызвестный цикл ибн-Хальдуина?
Исходя из вышесказанного, силу психоисторических смыслов целесообразно
как-то связывать с пассионарностью, а её (хотя график пассионарного толчка и
не синусоида, а одиночный импульс с крутым фронтом и пологим спадом)
описывать двумя параметрами — амплитудой и аналогом фазы. Правда нужен еще и
аналог периода. А для его определения — понимание механизмов пассионарности.
3.6 Причины как взлёта, так и последующего падения уровня пассионарности, в
том числе и до отрицательных величин всё равно остаются не вполне ясными.
Допустим, в некой системе накопилась масса проблем социально-бытового,
мировоззренческого или например научного характера. Т.е. имеет место высокий
уровень противоречий. Люди ломают головы — как их разрешить. И вот наконец
решение найдено, при чем не для отдельных проблем, а системное — разом для
всего их комплекса. Люди радостно принимают это в качестве рабочей гипотезы и
начинают активно использовать на практике. В результате часть проблем и
противоречий и правда разрешается или хотя бы снимается их острота. А так как
ситуация более-менее исправилась, то значит можно расслабиться. Да и
инструмент теперь не очень то и нужен... "Тяжелые времена порождают сильных
людей; сильные люди создают хорошие времена; хорошие времена порождают слабых
людей; слабые люди порождают тяжелые времена." Всё тот же четырехтактный цикл
ибн-Хальдуина.
Но почему же тогда пассионарность падает не просто до нуля, а до величин
сугубо отрицательных? Полагаю, что дело тут в системе целеполагания.
Из рис.18 (стр.92) где автор попытался прикинуть, из каких компонентов
складывается пассионарность, очевидно, а ниже так и прямым текстом написано,
что "в центре личности пассионария должна быть Цель, Идея, Идеал...". И все
эти слова — с большой буквы. С этим нельзя не согласиться. Но полагаю, что и
у обычного человека — то же самое. Вопрос только, что это за цели и кто их
человеку ставит?
Заметим, человек разумный отличается от животных вовсе не наличием разума,
а тем, что он у него играет ведущую роль. Разум — средство формирования и
применения информационных моделей, есть и у животных. По-слабже (четыре
"регистра" сверхоперативной памяти даже у обезьян против наших семи
плюс/минус два) и как правило почти не востребован: врожденных автоматизмом в
подавляющем большинстве случаев вполне хватает. И вот эти автоматизмы начинают
ставить цели человеку разумному — когда "тяжелые времена" закончились и задачи
на выживание стали не столь актуальны. И хорошо, если это всего лишь "лень" -
чрезмерная тенденция к экономии усилий...
Субпассионарии получаются когда "шкурные" цели человеку ставят вот те два
инстинкта, упоминавшихся выше, и проявляющиеся как стяжательство и властолюбие.
Человеку разумному уже не просто ненужные, а еще и поощряющие внутривидовую
агрессию на предмет утвердить примат частных интересов над общими. Первый
велит всё захапать и описан в литературе более чем подробно. (Более того,
именно он, а вернее его проекция в область идей, и определяет всю группу
"правых" идеологий.) А второй, куда менее известный, реализуется в виде
"вертикальной" социализации и велит "всех нагнуть". Вернее "нагибать" ощутимо
и регулярно, иначе ему "не в кайф".
Агрессия сама по себе может быть и вполне рациональной. И частные интересы
тоже могут оказаться приоритетнее групповых, хотя чаще всего — строго наоборот.
Однако в данном случае никакой рациональностью и не пахнет: человек действует
некоторым вполне определённым образом не потому что это для чего-то надо, а в
точности как собачка Павлова. А надрессировавший у него эти сложные условные
рефлексы примитивненький нейронно-гормональный механизм, чтобы они не затухли,
каждый раз подкрепляет это извращенным животным удовольствием, посылая
импульсы в соответствующий нервный центр. И действует так, не потому что это
имеет хоть какой-то смысл, а потому что у него вот так в программе записано.
А так как, повторюсь, тактика как хищника, так и просто эгоиста, локально
выигрышная, субпассионарии получив преимущество, с одной стороны плодят себе
подобных одним только своим примером. А с другой закрепляют это на уровне
групповой психо-идеологии...
Остаётся добавить, что упомянутые инстинкты отличаются еще и тем, что не
имеют естественных биологических ограничителей. (Типа: невозможно съесть
больше, чем помещается в брюхо. Хотя древние римляне и пытались...)
И главное: факт, что именно они захватили целеполагание, являются одним
из основных компонентов "отказа от разума".
4. Полагаю необходимым сделать лирическое отступление и подробнее
рассмотреть смысл инстинкта образования иерархий. (Хотя это будет в основном
краткий пересказ статьи О.Хорхой "зверь в тебе".)
4.1 Животные, как известно, бывают одиночки (типа медведей или ёжиков) и
стайные (типа антилоп или шакалов), что резко повышает их эффективность.
Эффективность повышается прежде всего за счет синхронности действий. Например
при нападении хищника все бодаются или все убегают. Синхронность проще всего
обеспечивается методом "равнение на лидера". Но встаёт вопрос "выборов" лидера
среди мышей, или баранов, или других достаточно безмозглых существ. Природа
решила эту задачу следующим образом: вводится понятие "статуса" — места в
иерархии и вырабатывается т.н. "статусный голод" — желание его повысить за
счет окружающих. Для этого в простейшем случае вырабатывается агрессия. Но и
разного рода "выпендрёж", включая "статусное потребление" инстинктом тоже
засчитывается. А причинить друг дружке существенные повреждения не даёт
другой врожденный алгоритм, известный как "инстинкт самосохранения вида". (Он
тем более сильный, чем более сильно вооруженное данное живое существо.) По
результатам этих почти ритуальных схваток в стаде или стае выстраивается
пирамидальная иерархия. На особь, попавшую на её вершину, и ориентируется всё
стадо. Алгоритм не гарантирует каких бы то ни было позитивных качеств такого
"лидера" — биологически целесообразно уже само его наличие. Как правило это
не самая сильная особь и уж тем более не самая умная, а самая наглая и
настырная.
Для стайных животных вышеописанная "вертикальная социализация с прямым
доминированием" — единственно возможная. У крупных приматов, возможно
произошедших от общих с человеком предков, есть "вертикальная социализация с
обратным доминированием". Когда авторитарный папаша притесняя и третируя
членов своей семейной группы, одновременно должен о них заботиться. Система
отношений примерно такая, как в семействе Кашириных из автобиографической
книги М.Горького "Детство".
А вот у вида homo sapiens sapiens имеется как минимум четыре вида
социализации. Кроме двух вышеописанных — чисто человеческая "горизонтальная",
где задействованы совершенно другие механизмы. И еще "нулевая" — у
несоциализированных или слабо социализированных особей, у которых психическая
доминанта находится в другом месте. (Например это исследовательский инстинкт -
любопытство.) И, главное, все сто процентов популяции нашего вида имеют
врожденные способности социализироваться по горизонтальному принципу. В то
время как у других видов такие особи тоже встречаются, но в количестве менее
десяти процентов. Из чего просто напрашивается вывод, что чтобы стать
человеком, исходное животное прошло жесточайший естественный отбор вот именно
по этому параметру.
4.2 Предположительно, будущий человек не "слез с дерева" а был выгнан из воды
на сушу начавшимся похолоданием. А до того достаточно долго обитал буквально
"по пояс" в тёпленькой тогда водичке, осваивая кормовую базу прибрежных
мангровых зарослей. Что и обеспечило прямохождение со всеми вытекающими. Попав
в существенно неблагоприятную для себя среду и не успевая приспособиться к ней
биологически, вид пустил в ход самые последние резервы: на личном уровне
"включил мозги" для накопления и передачи полезных алгоритмов не в генах а в
коллективном сознании. А на групповом — резко повысил эффективность за счет
межчеловеческой кооперации и исключения несовместимой с нею "грызни за статус".
На практике это означает вымирание 99% исходного стада: выжили только те
группы, где выполнялись оба этих условия. Будущее человечество прошло
буквально по краешку. Но это и создало нашу уникальность. Заключающуюся в
частности в том, что "естественное" для других биологических видов, для нас -
противоестественно. И ставить животных нам в пример (что, кстати, тоже
симптом отказа от разума) — по меньшей мере некорректно.
4.3 Социализация человека происходит в возрасте от 3 до 7 лет, и до
биологического созревания (лет 13-14) может быть частично скорректирована.
То есть половина решения главной проблемы современности сводится к
восстановлению культуры правильного воспитания детей. Исключающей формирование
животных типов социализации. Которая была выработана еще в каменном веке,
когда это был вопрос жизни и смерти. Но потом, после неолитической революции,
была частично утрачена. Вторая половина — устранение последствий этой утраты.
5. О хищном менталитите
Вторая и главная компонента и причина "вторичного одичания", а так же
того, почему текущая эпоха — "эра мрака": среди рода человеческого завелись
хищники. Это тоже как-бы люди, но с существенно покалеченным менталитетом.
Для которых другой человек не друг товарищ и брат, а потенциальная добыча и
источник опасности.
Полагаю, они вывелись по той же схеме, как для истребления крыс выводят
"крысу-волка" — крысиного каннибала: десяток пойманных крыс сажают в железную
бочку; от голода у них происходят деструктивные изменения психики и они
начинают жрать друг дружку. Ту, которая сожрет всех остальных — выпускают...
В данном же случае бочкой-изолятом послужила не какая ни будь горная долина, а
способ производства: это были степные скотоводы-кочевники. (Предположительно
порядка пяти килолет назад в районе Алтая: будущие тюрки.) Сначала они
потеряли контакты с осёдлыми сородичами. Далее утратили часть элементов
культуры, препятствующих формированию звериных типов социализации, поощряющих
агрессию. Потом, быстро размножившись, достигли границ экологической ниши: их
способ производства малотрудозатратный, но требующий чрезвычайно много земли.
А дальше всё как с крысами, за одним исключением: "натуральный" каннибал
если не истребит, то как минимум ослабит прежде всего своё кочевье. Да и деться
от него в степи решительно некуда. Отсюда "предохранитель" в виде ужаса и
отвращения к самой этой теме. Вот как он сформировался — у кочевников начались
успехи...
Всё дело в том, что тактика хищничества — выигрышная в том смысле, что для
получения сопоставимого количества ресурсов для жизни хищник тратит меньше
или даже значительно меньше усилий. Но только пока может находить для себя
жертвы. Поэтому всё содержание текущей эпохи — даже не серия войн, а одна
непрерывная война комплексного типа. Или "гибридная".
Однако, будучи выигрышным для индивида, хищничество разрушительно как для
окружающей среды, так для человеческого сообщества. В том числе разрушает
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
