Но зазывалу не зря называли Удильщиком. Мальчишка, не ограничиваясь словами, то и дело нырял в толпу и тащил за собой покупателей, которые не слишком сильно сопротивлялись его усилиям.

Постепенно у помоста с ярмарочными невестами образовалась небольшая толпа мужчин и подростков. Они критически поглядывали на девушек и, не стесняясь, вслух обсуждали их достоинства. Особенно старались подростки.

"Товар есть товар, как его не назови", — тоскливо подумала Цветанка, запасаясь терпением.

Как пойманная птица девушка замерла на неудобном стуле. От хорошего настроения не осталось и следа. Зябко кутаясь в нарядную накидку, она щурилась от утреннего солнышка, бьющего прямо в глаза и изо всех сил старалась не обращать внимания на гнусности, говоримые о ней — мол, и черна как галка, и худа как палка; а раз тощая, то не работница, взять такую в жёны, только зря хлеб переводить. И это были ещё приличные выражения.

Заметив, что горожане, проходящие мимо помоста с ярмарочными невестами, делают знаки, отвращающие сглаз, Цветанка совсем поникла. "О Всемогущий Аллах! Ещё и ведьмой ославили!" Несмотря на звание столицы, в Адисе проживало не так уж много народу и, как водится, все друг друга знали. А уж такая одиозная личность как тётка Гашиха со своими питомицами и вовсе была у всех на виду.

Девушка сглотнула горький комок. Как она ни крепилась, от обиды на несправедливость окружающих у неё сдавило сердечко и от еле сдерживаемых слёз задрожали губы. Ведь она никому не сделала ничего плохого, так за что же её так ненавидят? А тут ещё желудок воспользовался случаем, чтобы напомнить о себе. Сваха, подняв их спозаранок, оставила без завтрака. На робкую просьбу одной из девушек дать им хоть по чашке чая она громогласно заявила, что на пустой желудок невесты выглядят послушными скромницами — как им и положено — а не сытыми коровами. При этом сама она не забыла плотно позавтракать, нисколько не смущаясь завистливыми взглядами ожидающих девушек.

От многочисленных чайных, расположенных на открытых помостах, умопомрачительно пахло выпечкой и жареным мясом со специями, и у Цветанки от переживаний и голода закружилась голова. Она пошатнулась, но услышав очередную гадость в свой адрес, выпрямилась на стуле и сердито посмотрела на обидчика. Тут же пальцы свахи, унизанные кольцами, с силой впились в её плечо.

— Ну-ка, опусти глаза, бесстыжая! — приказала тетка Гашиха и видя, что девушка не смирилась, исподтишка ущипнула её за бок. — Я кому сказала?.. Ах ты, задавака! Не забывай, что ты никому не нужный перестарок, и я взяла тебя исключительно из милости.

— Из милости? Это при плате в пятьсот золотых монет?! — возмутилась Цветанка, за что тут же схлопотала полновесный тычок в спину.

У свахи оказалась тяжёлая рука, и девушка ласточкой спорхнула с возвышения. Вытоптанная земля не блистала чистотой и она, упав, угодила ладонями в свежую коровью лепёшку. Это оказалось последней каплей и Цветанка, не удержавшись, всхлипнула. "Бурдюк с салом! Змеища подколодная! Только и знает, что издеваться!" Действительно, тетка Гашиха держала своих подопечных в большой строгости. Чуть что не так и она тут же пускала в ход хворостину, а уж шустрой Цветанке и подавно доставалось больше всех.

Глотая слёзы, девушка кое-как оттёрла руки о землю. Но запах, конечно же, никуда не делся. Она выпрямилась и гневно посмотрела на группку мальчишек-подростков. Хохоча, они показывали на неё пальцами и с издёвкой выкрикивали:

— Дерьмовая невеста!

— Смотри-смотри, как глазищами зыркает! Того и гляди, что съест! У, черномазая ведьма!

— Уродина! Уродина!..

Цветанка не удержалась и с кулаками набросилась на мальчишек.

— Ах вы, окаянные!.. Ну, погодите у меня! Сейчас я покажу вам дерьмовую невесту!

Поддразнивая девушку, хохочущие подростки ловко уклонялись от её ударов и даже успели сбить шапочку, а затем стащили платок с её головы. Она гневно вскрикнула и, желая отомстить за это новое оскорбление, снова набросилась на обидчиков. Но сваха не дала ей разойтись и отвести душу. Как только тётка Гашиха заметила, что мужчины с восхищением посматривают на мечущийся разноцветный вихрь в ореоле распущенных тёмных кудрей, она сползла с помоста и, влепив смутьянке полновесную пощечину, водворила её на место.

Прищурив заплывшие глазки, сваха склонилась к уху девушки и злобно прорычала:

— Ну, погоди у меня, черномазая кошка! Если к концу вечера не найдётся на тебя желающего, Аллахом клянусь, что отдам тебя замуж за раба. Давно бы так уже сделала, не будь за тобой хорошего приданого. Ведь сплошная головная боль с тобой! Того и гляди, что вместо прибытку останешься внакладе!

Пухлая блондиночка, сидящая по соседству с Цветанкой, зажала нос и с брезгливой миной на симпатичном личике отодвинулась подальше от растрёпанной насупившейся девушки, от которой за версту благоухало свежим навозом.

— Вот-вот! На такую уродину только раб может польститься, — ехидно прогундосила она. — Будут на пару убирать дерьмо за скотиной. Правда, лично я ни за что бы не доверила хозяйство этой порченой. От её рожи у коров молоко свернётся.

Рассерженная Цветанка злобно зыркнула на соседку.

— Заткнись, пышка! Уж кто порченая так это ты! Всем известно, что дома только ленивый не валял тебя на сеновале! — выпалила девушка, доведённая унизительными смотринами до белого каления.

Повернувшись к свахе, она мстительно добавила:

— Не имеете права, ханум! Отец под расписку заплатил вам сто золотых алтын, чтобы я вышла замуж только за свободного. Посмеете нарушить договор, и я подам жалобу кади, а нужно будет и до халифа дойду!

— Фу ты, порченая! — буркнула недовольная тётка Гашиха. — Гляди ж, какие беды от ума! Не иначе твоего уважаемого батюшку сглазила эдайновская ведьма. Иначе с чего он вздумал девку грамоте учить?

Сваха призадумалась, и в её заплывших глазках промелькнул недюжинный ум. Найдя выход, она победно улыбнулась.

— Так то ж, мой пеклеванчик, если тебя возьмут замуж в течение месяца, а уже второй пошел, — елейно пропела она. — Так что хошь обижайся, хошь нет, а теперь я имею полное право отдать тебя за любого, будь то свободный или раб.

— Так нечестно, ханум! — с отчаянием выкрикнула Цветанка, повернувшись к свахе. — Вы выставляли меня на смотрины только три раза, да и то ненадолго! За такое время и писаная красавица не найдёт себе жениха!

— Эх, деточка! — сваха тяжело вздохнула. — Поверь, я и рада бы чаще тебя выставлять, но даже приезжие знают, что ты порченая. Сама же видишь, когда ты сидишь на помосте, мужчины не хотят подходить к другим невестам. Эти дураки боятся твоего сглаза.

— Тетёнька Гашиха, это неправда! Никакая я не порченая! Наше хозяйство процветало, когда я вела дела в отсутствие отца!

Спрятавшись за шалью, наброшенной на плечи, девушка горько заплакала. Со свахи разом слетела недоброжелательность, и на одутловатом лице появилось неподдельное участие. Хоть она нещадно гоняла непоседу, но в душе привечала больше остальных питомиц, ценя за острый ум и прилежание. Цветанка не бездельничала, как другие девушки, прихорашиваясь в ожидании жениха, а всячески помогала ей по дому, хотя никто её об этом не просил. Нахальная сваха сразу же свалила на неё большую часть своих забот и ни разу не сказала доброго слова. На то были веские причины, ей не хотелось, чтобы пошли гулять слухи, что она пользуется не только деньгами, но и трудом своих подопечных. Это плохо сказалось бы на её репутации.

— Нехорошо быть на людях простоволосой, деточка, а то ещё подумают, что ты гулящая, — сказала тётка Гашиха с мягкой укоризной в голосе. Она заботливо прикрыла платком голову девушки. — Что поделаешь, если мужики боятся умных жен, почитая их за распущенных ведьм Эдайна, — она снова тяжко вздохнула. — Всё я знаю, мой пеклеванчик. Пока мы уговаривались с твоим батюшкой, он все уши мне прожужжал, рассказывая какая ты умница-разумница, добрейшая душа и работница. И то верно, не чета некоторым давалкам, — сваха покосилась на блондинку и та, фыркнув, тут же отвернулась.

Подобревшая тётка Гашиха снова поправила сбившийся платок на голове девушки и успокоительно похлопала по спине.

— Не бойся, Цветанка, будет и на нашей улице праздник. Кровь из носу, но я сыщу тебе принца и не хуже, чем у остальных. Клянусь Аллахом, Всевидящим и Справедливым!

* * *

"Верно говорят, язык до Киева доведёт", — ухмыльнулся юноша. Расспросы подтвердили, что он не сбился с пути и идёт в нужном направлении.

Поскольку ему было с чем сравнить, вскоре он пришёл к выводу, что ярмарка в Адисе мало чем отличается от восточных базаров на Земле — если только своеобразным местным колоритом. Всё также под ритмичный стук барабанов и жалобное пение славянской сопелки по еле заметной на фоне неба верёвке расхаживали канатоходцы, демонстрируя собравшимся чудеса ловкости и храбрости. Внизу их товарищи в пёстрых трико крутили сальто; а полные таинственности, местные последователи Кио удивляли наивный средневековый люд совсем простенькими фокусами.

И всё равно весёлая ярмарочная круговерть завораживала юношу не меньше, чем ту темноглазую, цыганского типа девчонку, что с таким восторгом глазела по сторонам. Его позабавило, как она сконфузилась и спряталась за свой платок, заметив, что за ней наблюдают. "Совсем как любопытная устрица, которая чуть что сразу же прячется в свою раковину", — насмешливо подумал он.

Оказавшись у развилки в торговых рядах, юноша заколебался и свернул туда, где впритык друг к другу стояли полосатые шатры и у гостеприимно откинутых низких пологов дымились многочисленные плошки. Он сразу же пожалел о своём решении. Как только он оказался среди шатров, к нему начали приставать подозрительные личности с ненормально блестящими глазами. Они теребили его со всех сторон, предлагая всё что угодно — от напитков и расшитых золотом шелков, до опиума и прочих запретных удовольствий. Причём их совершенно не смущал его потрёпанный вид. Когда несколько слащавых личностей с вкрадчивыми повадками стали уж слишком приставучими, обещая отвести туда, где его красоту оценят по достоинству, он надвинул широкополую шляпу на глаза и рванул прочь.

Неожиданно из толпы выступил мужчина и схватил его за рукав. Вырваться не удалось, и недовольный юноша поднял глаза. Несмотря на красоту, черноволосый незнакомец с тёмно-зелёными глазами очень ему не понравился. Одетый во всё чёрное он резко выделялся на фоне светловолосого местного народа и выглядел настоящим чёрным колдуном из арабских сказок.

— Чего тебе, любезнейший? — сердито спросил юноша. — Тоже будешь предлагать всякую ерунду? Можешь не стараться, у меня нет ни гроша.

Незнакомец осклабился, сверкнув белейшими зубами с чрезмерно выдающими острыми клыками, и вложил в его ладонь небольшой кожаный мешочек. Затем, не сказав ни слова, он змеиным движением скользнул обратно в толпу.

— Эй! Постой, чёртов магрибинец! Это ещё что за шутки? — воскликнул юноша. Наученный горьким опытом он собрался уже выбросить подозрительное подношение, но тут его пальцы нащупали округлые бока двух увесистых монет. "Ёпрст!.." Он заглянул внутрь мешочка и, уловив золотой блеск, потуже затянул шёлковый шнурок.

"Вот это да! Что называется, не было ни гроша, да вдруг алтын! Надо же, даже здесь встречаются чудаки-меценаты!" — ликующе подумал юноша, пряча за пазуху неожиданно свалившееся богатство. Решив, что ему уже достаточно подфартило и можно позабыть об афере с фиктивной женитьбой, он двинулся к ближайшей чайхане, как вдруг услышал пронзительный мальчишеский голос:

— Добрые люди, а вот наши дорогие невесты! Кто ещё не женился, смелей подходите! Смотрите, какие нежные персики! — невидимый в толпе ярмарочный зазывала смачно причмокнул и снова звонко заголосил: — Знайте же, правоверные, что каждая из них жемчужина из жемчужин! С кровью от сердца отрываю и отдаю другим таких писаных красавиц! Совсем уж ни к чему их почтенные отцы дают за ними немалое приданое. Подходите и сами убедитесь в моих словах! Смелей, правоверные! Чтобы разбогатеть и обзавестись послушной красавицей-женой, всё что вам нужно это подойти и сказать да... Господин, идёмте я вас отведу! Ну, что вам стоит посмотреть и прицениться? А вдруг это ваша судьба?.. Уже есть жена? Так Аллах всемилостив и разрешает правоверным... уже четыре? — расстроился зазывала, но тут же нашёлся: — Так разведитесь! Зачем вам старшая жена? Ведь старая кошёлка уже не согреет постель. Всего-то дел сказать ей, что твоя спина для меня как спина моей матери... ой-ой! Биби-ханум, я пошутил!

Удильщик сыпал льстивыми комплиментами старшей жене, которая на его несчастье оказалась поблизости от мужа, а удивлённый юноша покачал головой. "Правду говорят, если уж везёт, то везёт во всём". Он немного подумал и расплылся в широченной улыбке. "Раз уж фортуна сменила ракурс и благосклонна ко мне, то просто грех не воспользоваться её милостями. Если помимо меценатского пожертвования удастся разжиться приданым ярмарочной невесты, то можно больше не думать о хлебе насущном и не переживать за сохранность конечностей. Пожалуй, даже куплю себе лошадь... нет! Найму самый красивый паланкин с самыми мускулистыми носильщиками и как самый наикитайский мандарин пропутешествую до самого Ночного королевства!"

В глазах юноши, размечтавшегося об удобствах, сопутствующих богатству, вспыхнул хищный огонёк и он, не колеблясь, двинулся на голос зазывалы.

И тут на его пути встретилось неожиданное препятствие — молодой человек, совершенно неотразимый для женского сердца. Белокурый и синеглазый он выглядел необычайно мужественно в своём средневековом наряде. Облегающие брюки и куртка, длинный дорожный плащ и высокие сапоги с отворотами, а в довершение романтического облика несколько готических драгоценностей и устрашающий набор холодного оружия на широком кожаном поясе, плотно охватывающем гибкую талию.

Молодой человек сидел на породистом вороном коне и с надменным видом посматривал по сторонам, не обращая внимания на свиту из четырёх всадников, которые неотступно следовали за ним.

"Вот это да! Просто вылитый киношный викинг! — застигнутый врасплох юноша с чисто женским благоговением уставился на харизматичного незнакомца. — Ах, какой красавец! Настоящая белокурая бестия! Если бы не подлянка Светозара, обязательно познакомилась бы с этим чудным самцом", — подумал он с восхищением, меняясь буквально на глазах. Его мужская суть стремительно ускользала, уступая место девушке в маскарадном наряде, и это сразу же привлекло внимание окружающих. С проницательностью, заложенной на уровне генов, мужчины пытались заглянуть в его лицо, прикрытое широкополой шляпой, а женщины отворачивались и с презрением плевались.

Молодой человек, поразивший воображение юноши и послуживший причиной его метаморфозы, спешился с коня и, похлопав его по шее, повернулся к своему сопровождению. В отличие от своего предводителя они были смуглыми и темноволосыми, тем не менее, несмотря на иную масть, все они походили друг на друга, как щенки одной породы.