Новая душа Тадзуны-сама

В борьбе противоположностей победил мочевой пузырь при поддержке здравого смысла. Покряхтев, я попытался осторожно встать. Попытка удалась. Надевание штанов тоже завершилось удачей. С остальным я решил погодить, так как организм недвусмысленно звал вперёд.

Опыт командировок из прошлой жизни и знания бывшего хозяина тела в этой подсказали мне, что туалет находится в конце коридора, за дверью белого цвета.

Обувшись в странные тапочки, я поспешил на встречу с белым другом. Лишь бы не было занято!!! Повезло!!! Не занято!!!О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о... Как хорошо жить в этом из прекраснейших миров!

Отливая в нутро пузатого унитаза лишнюю жидкость, я машинально обратил внимание на то, что в маленьком окне виднеется розовая полоска неба. Хм-м, я получается, встал ни свет ни заря. В такую рань меня поднял мой организм, но что делать, извечный зов природы.

Умиротворённый, я вышел из туалета и побрёл в свой номер. В гостинице было тихо. В голове тоже.

Войдя в свою комнату, я оделся, придал бодрости организму парой глотков сакэ из стратегических запасов бывшего хозяина, застелил кровать на которой спал(в памяти вплыло слово "футон"), и подойдя к окну, стал смотреть на просыпающуюся Коноху, пытаясь согнать мысли в кучу.

Итак, через пару часов нужно будет навестить местное руководство. Интересно, если деревня скрытая, то руководство тоже скрывается? Что-то не туда меня повело.

Итак, задача-минимум на сегодня — навестить резиденцию администрации, уточнить расклад и ожидать распоряжений. Задача максимум — кроме вышеозначенного, побродить по этому селению, что бы узнать о шиноби побольше. Отрывки из мультсериала не дают возможности оценить более точно.

А пока есть смысл посмотреть свитки, о которых мне говорил Шинигами.

Взяв в руки свою "походную сумку", я вывали всё что в ней было на пол. Так, это одеяло, запасная пара обуви, старое кимоно, плащ, аптечка, мыльно-рыльное(хм, а бритва такая же как и в том мире), футляр с очками, а вот наконец и свитки, которые мне презентовал Шинигами.

Свитки имели вид небольших рулонов плотной бумаги, намотанных на деревянный цилиндр, края которого выступали за края бумаги с обеих сторон. На каждой стороне с торца был тщательно вырезан иероглиф.

"Овца", "Змея", "Свинья" — внезапно я понял, что означают вырезанные на дереве иероглифы. Да, именно так! Названия животных. Наверное что-то, связанное с местным календарём или религией.

Я пока отложил эти свитки в сторону. Под ними, на самом дне сумки лежал какой-то тубус, по которому бежала вязь странных символов, смутно узнаваемых. Когда я взял его в руки, символы замерцали зелёным светом. Повертев его в руках и вдоволь налюбовавшись на мерцание загадочных знаков, я снова запихнул его в сумку. Память реципиента мне уже выдала информацию, что это был свиток с новым, изменённым проектом моста, документами для шиноби охраны, письмами для Хокаге и Райкаге, и что открыть его можно только шиноби, причём не каждому. Какая-то сложная система защиты на принципе "свой-чужой".

Вернувшись к трём предыдущим свиткам, я вспомнил, что Шинигами говорил, что использовать я могу их, капнув на них своей кровью.

Взяв в руки свиток с иероглифом "Овца", я поцарапав руку бритвой, капнул на него своей кровью. Едва заметное сияние окутало свиток и сразу же погасло.

Я развернул его. В длину он был примерно сантиметров сорок, и на нём были нарисованы три окружности, исчерченные кучей незнакомых символов или иероглифов.

Я вертел его и так, и этак, но ничего не происходило. Случайно я мазнул ним по ранке, и с легким хлопком на меня выпала кучка одежды. О, вот оно чё, Михалыч! Значит в свитке "Овца" была запечатана одежда, в которой Тадзуна должен появится пред светлые очи каге Конохи. И кровь нужна дважды — для разворачивания и для распечатывания! Толково! Вот только каждый раз кровью мазать — так ведь крови не напасёшься.

На первый взгляд одежда была новой и красивой. Кожаные туфли, штаны, рубаха из шёлка, жилетка, пиджак, галстук, шляпа. Стандартный деловой костюм, подобный и я носил. Я-то думал, что тут будет нечто в азиатском стиле, какое-нибудь суперкимоно. А тут вполне европейская одежда. Правда, как тут же подметили мои глаза, в некоторых местах она была искусно заштопана. Тут же всплыли новые воспоминания, что такие костюмы носили и при дворе дайме в Танзаку, и в скрытых деревнях. Они были не сильно распространены, но что поделаешь — традиции упорны и живучи, особенно на Востоке. Да и тот же Гато ходил не в кимоно, а в костюме.

Что бы спрятать одежду назад в свиток, пришлось в стать с кровати, расстелить на ней свиток, положить на него одежду и снова мазнуть кровью по свитку. Хлопок и передо мной снова простой свиток.

Отложив свиток с иероглифом "Овца" в сторону, я взял в руки свиток с иероглифом "Свинья". К моему удивлению он развернулся сам, кровь для разворачивания не потребовалась. Положил его на кровать, мазнул ранкой на руке по свитку, хлопок, на свитке лежит хорошо мне знакомая рабочая одежда — спецовка, каска, бушлат, штаны рабочие х/б, штаны рабочие х/б утеплённые, подшлемник, носки х/б и носки шерстяные, рукавицы рабочие, очки защитные(а они зачем?), и, внимание! — пара новеньких кирзовых сапог. Ну, Шинигами, ну юморист!

Всё было аккуратно уложено и радовало глаз своей чистотой и новизной. Особенно сияющие как у кота яйца кирзачи. Вздохнув, я снова пролил свою кровь на свиток, и с лёгким хлопком одежда исчезла, а на свитке проступила печать.

В оставшейся "Змее", к гадалке не ходи, были деньги. Что я и решил немедленно проверить. Результат проверки превзошёл все ожидания. Аккуратные пачки бумажек зелёного цвета(наверное, далёкие предки или потомки доллара), несколько стопок золотых монет, и венец всего этого великолепия — слиток серебра. Нафиг он-то здесь? Может Шинигами просто не сильно разбирается в деньгах здешнего мира, и решил подстраховаться? В принципе логично, он больше по смерти специалист и по душам, его дело распределить и пристроить, а не бухгалтерию вести и курсы валют отслеживать.

Я взял в руки из верхнего ряда стопки денег одну пачку, надорвал упаковку и стал рассматривать местную валюту.

Купюра размером примерно со старый советский червонец, цвет — зелёный, но ярче чем у доллара, номинал — 100, называется рё, имеет хождение во всех странах, едина для всех стран(что странно, кто же печатает эти купюры и чем они обеспечены?), на купюре изображён какой-то пейзаж, столбики иероглифов, но номинал проставлен хорошо мне знакомыми арабскими цифрами.

Ладно, не будем мучиться, снова немного крови на свиток и деньги исчезают, а свиток сам сворачивается.

Разобравшись со свитками, я снова распечатал одежду для деловых встреч. Пока утро, вполне можно сходить позавтракать в той, что прибыл, хотя... Скептически окинув запылённую одежду, я решительно сгрёб её в одну кучу, скажу служанке, что бы отдала в стирку. Но сначала очистим карманы от денег. Хоть их там и немного, но копейка рубль бережёт. Кстати, тут тоже аналог копейки есть, называется сякен, но ходит в основном только в столицах государств, и каждое государство чеканит свою монету, в отличии от той же рё.

Выгребя всю наличность из карманов, я сложил одежду в аккуратную стопку, после чего решительно направился к местному аналогу портье, узнать, что тут на счет душа. То, что одет я был в одни штаны и тапочки, меня абсолютно не смущало, всё равно никого нет ещё.

Любезный портье, своим видом напоминавший матёрого киллера(наверняка в прошлом шиноби, сейчас на пенсии, а руки в крови если не по самые плечи, то по локоть точно), объяснил мне, куда идти и когда будет подана еда. Я, помня, что в моём мире работникам обслуживающего сервиса желательно оставлять мелкие чаевые, выудил из кармана ворох мелких купюр, и вытащив оттуда купюру номиналом в 10 рё, положил её на стойку.

— Уважаемый, у меня в номере лежит моя дорожная одежда, она после моего путешествия выглядит не очень, так что прошу Вас отдать распоряжение служанке, что бы мою одежду отдали на стирку. И прошу прощения, меня зовут Кенчи Тадзуна. Как я могу обращаться к Вам?

— Тошиширо Обата. — склонил голову в ответном жесте приветствия портье, одновременно купюра на моих глазах испарилась со стойки. — Тадзуна-сан, я помню, как Вас зовут, я ведь вчера выдавал Вам ключ от номера. Вы, наверное, вчера хорошо отметили своё прибытие в Коноху, раз не помните меня?

— Было немного. — ответил я с улыбкой. — Обата-сан, а нет ли возможности взять где-нибудь для посещения купальни полотенце и одежду, желательно халат? Я вчера пришёл поздно, уставший, было не до того. Можете ли Вы мне чем-нибудь помочь?

— Халаты и полотенца, так же всё остальное, что необходимо, находятся в самой купальне. Многие шиноби других деревень, прибывая с миссией по доставке чего-либо, не имеют необходимых вещей. Наша гостиница предоставляет им всё необходимое для омовения, это включено в цену. Гостиница имеет свои горячие источники, так что нет необходимости идти в общие купальни. Вы вполне успеете помыться и полежать в горячей воде наших источников, до завтрака ещё полтора часа. А служанка заберёт вашу одежду из номера, пока вы будете мыться.

— Благодарю Вас, Обата-сан! А где будет завтрак?

— Комната для приёма пищи находится на первом этаже, слева от вас. У нас сейчас трое шиноби из Страны Молний, они тоже выйдут на завтрак. Так что завтракать вы будете не в одиночестве.

— Ещё раз благодарю Вас, Обата-сан, за предоставленную информацию. Если вдруг я буду необходим, я буду в купальне.

С этими словами я пошлёпал воздать должное местным горячим источникам, о которых память мне выдавала только хорошее. Особенно хороши были горячие источники Югакуре. Прежний хозяин тела был не раз на них как с женой, так и сам, и воспоминания об этих посещениях остались самые положительные.

Сначала приняв душ, который находился рядом с раздевалкой, в которой я оставил свою одежду, аккуратно сложив её, и хорошо вымывшись, я вышел на территорию купальни.

Купальня представляла собой огороженную территорию, на которой было три маленьких искусственных бассейна, могущих вместить по два-три человека. Края бассейнов обложены камнем, в углах купальни растут деревья, дающие тень. Наверняка усталому шиноби, после путешествия от одной гакурезато к другой, приятно залечь в тенёчке в бассейне с подогретой водой, которая насыщена разными минералами, и подремать так пару часиков, расслабляясь и кайфуя.

В бассейны поступала откуда-то вода, пар от которой был заметен при свете утреннего солнца.

Сбросив халат на скамеечку рядом с бортиком крайнего левого бассейна, я осторожно пробовал ногой воду. Немного горячо, но терпимо. Аккуратно влез в воду, окунулся с головой, потом ещё пару раз, что бы кожа привыкла к температуре воды, и присел на камень, специально уложенный на дно бассейна, предназначенный для сидения.

Чувствуя, как расслабились мышцы, я тихо благоденствовал. Из-за забора доносились шаги и негромкие разговоры идущих на работу людей, пока ещё прохладный воздух холодил лицо.

— Хорошо-то как, даже матом ругаться не хочется! — неожиданно сам для себя произнёс я когда-то услышанную фразу.

— Приятно знать, что Вам понравилось в Конохе, Тадзуна-сан! — ответил мне чей-то голос.

Я даже не вздрогнул от неожиданности, настолько я расслабился. Лениво открыв один глаз, я посмотрел на моего неожиданного собеседника.

Это был человек в немного мешковатой одежде, укутывавшей его полностью, кроме рук, на лице странная маска, какое-то животное на вид, из-за спины торчит рукоять меча, на поясе три маленьких подсумка, наверняка с колюще-режущим, кисти рук открыты. Словом почти классический ниндзя, какими я их помню по японским фильмам, только те были в матерчатых масках и глаза не скрывали, а этот был в керамической маске и глаза закрыты какими-то цветными вставками. А в остальном один в один.

— С кем имею честь познакомится? — произнёс я . — Прошу вас, присаживайтесь на скамью. В ногах правды нет.

— Я сотрудник АНБУ Конохи, мой позывной Филин, — представился прибывший, оставшись стоять на ногах. — Уполномочен пригласить вас, Тадзуна-сан, на встречу к Хокаге на 10-30, запись в книге приёма уже есть. При себе иметь необходимые документы, которые вы должны передать администрации. Просьба не опаздывать.

— Благодарю вас за то, что передали приглашение. Передайте, что я обязательно буду, Филин-сан.

Кивком подтвердив, что принял к сведению мои слова, он исчез в странном вихре, до невозможности похожем на маленький смерч, который захватил в себя несколько опавших листьев.

После отправки сотрудника АНБУ путём исчезновения в вихре, я снова закрыл глаза, наслаждаясь относительной тишиной, теплой водой источника и блаженным ничего неделанием. Расслабился так, что аж задремал.

Разбудила меня молоденькая служанка, сообщившая, что завтрак готов, и нужно идти одеваться, стол скоро накроют. Также она сообщила, что моя одежда передана в прачечную и к вечеру будет постирана, высушена и приведена в надлежащий порядок.

— Спасибо, дочка! — произнёс я. — Если бы не ты, я бы тут ещё пару часов проспал бы, и наверняка опоздал бы на встречу с Каге, да и кушать пришлось бы идти в другое место.

— Не за что, Тадзуна-сан! — нежным голоском ответила девушка, уже направляясь к двери. — Не опаздывайте на завтрак, другие постояльцы вас ждать не должны и не будут.

Подождав, пока девушка выйдет, я с довольным кряхтением вылез из бассейна. Обтёршись полотенцем, накинул халат, обул эти странные тапочки(слово "гэта" помимо моей воли снова проскользнуло в сознании). Кстати, удивительно(как для меня), но ранка, которую я нанёс себе, когда разбирался со свитками, уже затянулась, и если бы я не знал где она должна был быть, то никогда бы не подумал, что вообще делал её себе.

Придя в номер, я снова поцарапал руку, и открыв свиток с иероглифом "Овца", распечатал одежду. Одев носки, брюки, рубаху, жилетку, обув туфли, я подошёл к маленькому зеркалу, которое висело на стене возле стенного шкафа.

Из зеркала на меня смотрел пожилой японец, довольно высокий, волосы были большей частью седыми, лёгкий прищур тёмных глаз, лицо в морщинах, под глазами "мешки"(увы, алкоголизм ставит свои метки!), обветренное загорелое лицо(работа на свежем воздухе, солнце, романтика!).

Расчесав волосы, я сунул расчёску в карман жилетки, и отправился на завтрак.

Пройдя по коридору, я подошёл к двери, на которую мне указывал ранее портье, открыл её и вошёл в столовую комнату.

Комната была довольно большой, широкие окна пропускали очень много света. В комнате были расставлены несколько столиков, вокруг каждого стола стояло по четыре стула. На столах была подставка с салфетками и солонка. Столы и стулья были добротные, сделаны с душой, стулья украшены резьбой и оббиты тканью.

За одним столиком сидело трое мужчин. Двое молодых, лет 20-25, и один постарше, лет примерно 35-40. На его лице было два шрама, первый начинался над уголком губ и шёл, загибаясь к низу, а второй из-под глаза тянулся к уху. На их головах красовались повязки с протектором, на котором был нанесён рисунок овала и двух сдвинутых толстых горизонтальных линий, соединённых друг с другом.