Пул хмыкнул. — Не понимаю. Как это может не быть преступлением?
— Вот мы на вершине Башни. Взгляни на это с возвышенной точки зрения, Майкл. Мы сами тысячелетиями управляли экологией — такой, как эта, — и знаем, что смерть является таким же важным процессом для поддержания здоровой экологии, как и жизнь. Даже первобытные защитники природы антропоцена понимали важность хищников, особенно высших хищников. В лесах Йеллоустоуна волки охотятся на популяции лосей, которые в противном случае вышли бы из-под контроля, съедая все саженцы деревьев, создающих дикую природу. И в водах тоже...
Пул нахмурился. — Ты хочешь сказать, что вся Галактика — это своего рода экология, мама? И что ксили — это не что иное, как щука в пруду, полном мелких рыбешек?
Она взглянула на обширные поля колышущейся травы. — Иногда мне приятно так думать. Что, несмотря на весь наш интеллект, всю нашу технологическую изобретательность, мы на самом деле не более чем компоненты в великом природном цикле. Даже ксили.
— Но ты в это не веришь.
Она свирепо усмехнулась. — Ни на секунду. И даже если бы это было правдой, возможно, сегодня день травоядных.
Он почувствовал едва уловимую вибрацию на запястье: монитор показывал новости. Он взглянул на нее. — Ах. Ксили прорвались через стоп-линию протяженностью в три миллиона километров. Защитники упорно сражались...
Она усвоила эту часть информации. — Мы всегда думали, что они пройдут. Итак, еще один день, и мы будем на лунной орбите. А после этого... Майкл, я полностью в тебя верю. И твой отец тоже.
— Гарри?
— Поверь в это. — Она улыбнулась. — В любом случае, на данный момент у него нет особого выбора. — Она отступила. — Иди на работу. Будь что будет, я буду ждать тебя на Земле принцессы Элизабет. — И она исчезла.
59
Задолго до того последнего дня, когда ксили направились к последней стоп-линии на лунной орбите, Никола Имри и ее бандиты с монополями собрались на самой Луне, непрерывно тренируясь, готовя военную технологию.
И в эти последние часы, в своем собственном флиттере, Пул импульсивно совершил поспешный полет, чтобы встретиться с ней там, лично, в куполе Коперник. Он пытался послать виртуальную проекцию, но протоколы исключения были еще жестче, чем при физическом посещении.
Несмотря на это, путешествие было нелегким. Окололунное пространство было переполнено. Поскольку появились ксили, и люди инстинктивно искали убежища, с Земли на Луну направлялись огромные потоки мигрантов — и даже, что примечательно, некоторые
летели им навстречу.
Но когда Пул совершил последнюю посадку рядом с достопочтенным куполом Коперник, на посадочной площадке, изуродованной столетиями ракетных взрывов, он увидел собранный небольшой отважный флот: модифицированные флиттеры, маленькие, быстрые, высокоманевренные аппараты. Это были корабли, предназначенные для специальной миссии Никола, оснащенные оружием с монополями Марсдена. Всего их шесть, шесть кораблей. С точки зрения Пула, когда он приблизился, они казались хрупкими пятнышками на сером фоне Луны.
Но на боку каждого был вырезан корпоративный логотип Пул Индастриз и зеленая четырехгранная рамка.
Он нашел Никола в столовой с несколькими ее коллегами из Галлии.
Купол Коперник был старым сооружением, встроенным в корпус большой, давно заброшенной лунной базы эпохи антропоцена. Освещение казалось плохим, а мебель -потрепанной, и даже в этой столовой всегда стоял запах гари, как будто из-под купола все еще просачивалась лунная пыль, быстро окислявшаяся в воздухе.
Летчики уставились на Пула, когда он приблизился, и замолчали.
У всех у них были татуировки прямо в центре лба, угловатые и зеленые. Как и у Никола, по сути, новое приобретение. Уродливые, грубые отметины, приводящие в замешательство самим своим расположением. Непринужденно одетые в свои рабочие костюмы, не проявляющие никаких признаков нервозности, члены экипажей выглядели так, словно им здесь было место. На самом деле Пул подозревал, что все они были по-настоящему молоды, как Никола, не подвергавшаяся АВТ, но с быстрыми рефлексами и безрассудной храбростью истинной юности. Пулу сейчас было двадцать девять лет. Они заставляли его чувствовать себя стариком.
Никола быстро представила его, повторяя как попугай имена, которые, как он знал, никогда не запомнит, а затем подвела его к столику в углу зала. Она отдала команды парящим роботам принести воды и хлеба. — Пришлось увести тебя от моих бандитов. Не хочу, чтобы поклонение герою сейчас подавляло их мышление.
— Поклонение герою?
— Давай, Пул. Ты, должно быть, в курсе пропаганды, которую управляющие распространяют о тебе и твоих смелых подвигах. Особенно твой отец, который не прочь прославиться по ассоциации. Для них ты Майкл Пул, пилот-герой...
— Пул-идиот.
— Который протаранил зонд ксили, пытаясь спасти Землю. Чему нельзя поклоняться?
Он неуверенно протянул руку и откинул назад ее короткие волосы, чтобы лучше видеть ее лоб. Вытатуированный тетраэдр был зеленым, точно таким же, как на шкуре призрака червоточины. Точно таким же, как амулет, который все еще изучала его мать.
— Это тоже твоя вина, — сказала Никола.
— Символ свободного человечества?
— Это стало своего рода модой. Послушай, мне все равно, что они думают о тебе, главное, чтобы это мотивировало их немного лучше управлять своими кораблями.
— А что мотивирует тебя, Никола?
— Знаешь что. Мне нужно бороться, хоть раз в моей жалкой жизни. В отличие от бунта против моей матери, чем я в основном и занималась до сих пор. Бороться с тем, что угрожает моей родной планете... Довольно веская причина, чтобы встать с постели, верно? Кстати, как продвигается план Б?
— Надеюсь, он никогда не будет использован.
Она пожала плечами. — Что ж, очевидно, это не давало тебе покоя. Полагаю, я ценю, что ты пришел... для чего? Попрощаться, пока мне не прострелили голову?
Конечно, именно за этим он и пришел. Но, сидя здесь, он внезапно почувствовал, что этого недостаточно. Повинуясь импульсу, он спросил: — Ты возьмешь пассажира?
Ее глаза расширились, но она быстро вернулась к своему обычному цинизму. — Мне не нужен балласт.
— Не физически. Я отправлю свою тушу обратно на моем флиттере на Землю...
— Ах. Ты хочешь спроецировать виртуал на мой корабль? Прямо как мамочка Пул.
— Почему бы и нет? Стоп-линия находится всего в световой секунде от Земли. Ну давай же. Мы через многое прошли, Никола. Как в старые добрые времена. И никогда не знаешь, может, от меня будет какая-то польза.
Она встала. — Нет, не будет. И если ты будешь мешаться, я тебя прогоню.
— Принято к сведению.
— И я хочу кнопку отключения звука. О, еще кое-что. Если ты собираешься летать в моей эскадрилье... — Она достала что-то вроде стилуса. — Это почти безболезненно. Встань-ка на ноги.
Татуировка ощущалась так, словно на его лоб подействовал луч разрушителя планет ксили.
После этого все пошло кувырком.
60
— Пристегнись, — сказала Никола.
Внезапно он оказался в кресле второго пилота флиттера, а Никола сидела за пультом управления слева от него. Едва успел еще раз направить свой корабль к Земле, когда без предупреждения включилась виртуальная проекция, и он оказался в корабле Никола. У него перехватило дыхание; ощущение было такое, словно его сбросили с высоты.
Очевидно, они уже были в деле. Никола деловито перемещала значки по умным экранам вокруг себя и широкими физическими жестами манипулировала плавающими виртуальными элементами управления. Пул всегда помнил это в ней, телесность ее полета.
И когда он выглянул наружу, то увидел, что они поднимаются и удаляются от Луны. Поверхность отступала, большой древний купол Коперник превратился в пузырь, такой же пыльно-серый, как и остальная лунная поверхность. Он мельком увидел поднимающиеся другие корабли вокруг них, рассыпавшиеся, как искры от невидимого костра, возможно, на полкилометра в поперечнике.
— Я сказала, пристегнись — о, в Лету с этим. — Никола постучала по умному экрану, и вокруг его виртуального тела появились виртуальные ремни безопасности. Еще одно резкое движение, и флиттер рванулся вперед с ускорением, похожим на удар в живот. — Надеюсь, такой кабинетный пилот, как ты, не слишком размяк, чтобы выдержать несколько перегрузок. — Она взглянула на него. — При условии, что ты вообще это чувствуешь.
— О, я почувствовал, все в порядке.
— Хорошо.
Он оглянулся вокруг, на это созвездие поднимающихся искр в небе — небо в остальном черно и пусто, благодаря его ослепленному солнцем зрению. — Вы держитесь плотным строем.
— Это не случайно. Мы репетировали снова и снова. Из-за этого. — Она указала на угол большого иллюминатора кабины, где вспыхнул свет.
— Стоп-линия.
— Да. Там уже начались боевые действия.
— Мы продвигаемся довольно быстро.
— Что ж, таков план сражения. Мы знали, что ксили подлетели довольно близко к Луне. Еще одна удача, вроде подхода к L5. Почему бы этим не воспользоваться? Итак, мы выбираемся с Луны, быстро заходим в атаку, выполняем работу и так же быстро отходим — надеюсь. В долгом, медленном сближении нет никакой ценности; все, что вы таким образом делаете, это даете ксили шанс выстрелить в вас — не то, чтобы до сих пор они стреляли во что-то меньшее, чем астероид; крушения, которые у нас были, в основном были из-за боковых ударов разрушителей планет. Приближаемся к нашему вектору атаки.
— Так скоро?
— Сейчас!
Они прорвались сквозь завесу огня.
Это был шквал, поддерживаемый обычным оружием первой волны защитников. Пул мельком увидел вспышку выхлопов ВЕС-приводов, темные силуэты кораблей, острые булавочные уколы, которые, должно быть, были результатом взрыва ядерных бомб.
Затем, так же быстро, они исчезли. Пул мельком увидел черное небо.
И, темное на темном, эта странная, но знакомая форма: центральная капсула, загнутые назад крылья — ксили, прямо перед ними.
— Привет еще раз, — сказала Никола. — Помнишь нас?
Внезапно это оказалось очень близко.
Затем прошло под флиттером.
— Мы за его пределами! — Никола подняла иконки в воздух.
Корабль развернулся с диким толчком, который сильно вдавил Пула обратно в кресло.
— Лета! Могут ли у виртуала ломаться ребра?
— Отключу звук, если не заткнешься. Ладно, детки, начинаем. Лета знает, что мы репетировали это так часто, что вам уже скучно, верно? Бандит номер один, вы готовы — вперед, вперед! Бандит-два, выстраивайтесь в линию, чтобы следовать за ней. Затем вы, третий.
Когда флиттер Никола накренился и лег на свою траекторию выхода в атаку, перед Пулом открылся вид. Теперь они повернулись в пространстве так, что были обращены к Земле — голубая подвеска в темноте, выпуклая и прекрасная. Перед ними висели крылья и тело ксили, черные, как ночь. И там, над ксили, первый из стаи кораблей Никола уже пикировал на эту широкую черную тушу. Штурмовой корабль был похож на какую-то хищную птицу, охотящуюся в ночи. Но ксили не делали попыток уклониться или уничтожить его.
И в момент наибольшего сближения Пул увидел, как импровизированная пушка флиттера выстрелила из его подбрюшья — увидел, как искры от выпущенных им снарядов упали на мягкую заднюю часть корабля ксили — и увидел, как вспыхнули эти бомбы монополей, соприкоснувшись с корпусом ксили. Вырезая видимые отверстия в этом тонком центральном корпусе. Создавая раны, которые пробивали изящные крылья насквозь.
— Это сработало, — выдохнул он. — Порожденные Летой монополи Хайсмита сработали!
Никола вскрикнула. — Ты на линии, Майкл. Вы слышите это, ребята? Подтверждение от самого Пула. Мы причинили вред этой паршивой штуке, первые, кто сделал это с тех пор, как они прилетели с Юпитера. Мы причинили им боль! Но они все еще направляются к Земле, мы пока не заработали ни одной медали. Не думаю, что мы даже привлекли их внимание. Бандит-два, вы на связи, убедитесь, что эта штука знает, что мы здесь....
Пул наблюдал, как следующий корабль выстраивается в очередь для захода, и следующий за ним. — Шесть кораблей, — сказал он, вспомнив, что он видел на Луне. — А мы кто?
— Номер шесть. Если кому-то и придется наносить последний удар, то это будем мы.
Пул кивнул, почувствовав острый укол страха, хотя он знал, что его собственное физическое воплощение было в относительной безопасности в своем флиттере на пути обратно на Землю. Землю, которая, казалось, маячила ужасно близко: близкая и незащищенная, за исключением этой последней горстки воинов.
Этой и его собственного безумного плана окончательного отступления.
Никола изучала экраны своих сенсоров. — Бандит-два нанес больше урона. И третий тоже. Лета, они замедляются. Не скорректировали свой курс, но замедляются!
— Вы причинили им боль, а теперь заставили отреагировать, — сказал Пул. — Впервые. Что ж, это уже кое-что. Быть проигнорированным хуже, чем быть убитым? Я...
Вишнево-красный свет вспыхнул в иллюминаторе, ослепительный, нестерпимый. Взвизгнула сигнализация. Включилась автоматика флиттера, и корабль дернуло вбок.
Пул увидел, как мимо иллюминатора пронесся толстый энергетический шнур вишнево-красного цвета.
— Разрушитель планет! Используется как боевое оружие. Мы не видели, чтобы они делали это раньше.
Никола проигнорировала его и переключила управление. Флиттер нырнул и отклонился, и Пул снова мельком увидел ксили, с яркими лучами разрушителя планет, вспыхивающими во всех направлениях из того, что выглядело как огневая точка на вершине его центрального корпуса.
— Мы потеряли третьего бандита, — сказала Никола. — О, и пятого. С этим в Лету. Остальные, покиньте строй. Если у вас ничего не осталось, идите домой. Если у вас остались снаряды, следуйте за мной любым доступным способом. Давайте не будем тратить впустую эти подарки, ради которых мы проделали такой долгий путь... Пул, держись.
Она швырнула флиттер через пространство и вниз, прямо на ксили, проворный аппарат на лету уворачивался от вспышек лучей разрушителя планет. Пул вспомнил, как однажды она прокладывала себе путь сквозь путаницу тросов глубоко в сердце Солнца. Она действительно была отличным пилотом.
И борьба продолжалась. Краем глаза Пул заметил другие летательные аппараты, один из которых стремительно падал перед ними на ксили, другой внезапно вспыхнул, когда оружие ксили поймало его.
Затем они снова были над ксили.
Чужой корабль находился всего в сотне метров под ними, даже меньше. Пул видел его близко — даже ближе, чем во время той необычной встречи внутри Солнца. Это центральное тело было удлиненной капсулой, маленькой, в ней было не намного больше места, чем потребовалось бы пилоту-человеку. Лопастные крылья, давшие кораблю название "семя платана", откинулись назад, их плоскости под ними были очень гладкими — и очень тонкими, как он увидел; по краям сквозь ткань крыльев просвечивало вишнево-красное свечение собственного оружия ксили. И на их краю более тонкая, неуловимая тьма, которая могла быть самим разрывным двигателем или его следом: разломами в пространстве-времени, по которым ксили пересекали Солнечную систему.
