| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Саркастический смешок. Заинтересованность:
«Я слышала, ты и против пузырей что-то придумала?»
«Да. Держи. Руны знаешь?»
«Свои скрипты не писала, но готовые использую без ошибок».
Сбросила ей информацию.
«Все понятно?»
«Да».
«Как твой ллири?»
«Ну... — будто кислый плод надкусила. — Сородичи называют его духом Иисихаулиая, то есть, архипелага Кугро. Это они его вживую не видели, а на всех островах он, действительно, проявляет себя как мощная стихиалия. Еще бы, — легкое презрение. — С такой артефактной системой!»
«От древних магов осталось?»
«Не знаю, от кого, но вы с ним без проблем подключились. И Иллха она признала».
А меня — нет. Я ее даже не почувствовала. Скорее всего, это какой-нибудь ластоногий маг во время оно сообразил. Тогда нам, сухопутным, точно не подключиться.
«Как у него руки-ноги? — спрашиваю. — Регенерируют? Или он теперь о теле не вспоминает?»
«Еще как вспоминает, — надулась. — Говорит, что когда восстановится, то отхлещет меня костью хииры. Нас ведь поженили... по королевскому обряду. И теперь мы изменять друг другу не можем, никак. А Лаваари его постоянно искушает, ты же знаешь...»
«Дух буйного моря... Видела я, что они с Кеесе вытворяют».
«Ага, развратная баба. Дразнит моего Иллха. А он — ллири, ему женщина необходима, вот и мучается».
Да уж, кое в чем Альфлед понимает больше моего. Поэтому и не могу воспринимать ее как ребенка — не ребенок она, а целеустремленная и циничная женщина, по случайности оказавшаяся в детском теле. Как естественно применяет двойные стандарты — даже в ментале не чувствуешь лжи, наоборот, возникает искреннее сочувствие к малолетней королеве. А на деле... Она захотела корону и сбежала к личу, собирающемуся активировать Зерно Хаоса, а Иллх попал между колес этой истории, и удивительно, что вообще выжил. Но все более-менее утряслось, руками третьих лиц, как обычно. Тут же нарисовались довольные родители и поженили своих детишек, из которых один взрослый, а другая пигалица, причем, поженили так, что взрослому даже фаворитку не завести. И кто виноват? Ну, конечно же, Лаваари! «Ла мер мне душу извело, ла мер мне причиняет зло». Какая прелесть!
Что ж, девочка, и получай той же меркой, совет, за который меня, по закону, можно на опыты к малефикам сдать. Но сформулирую его в твоем стиле — намеком, за который никто меня судить не возьмется.
«Водные все такие, — соглашаюсь. — Слушай, а ты можешь себе создать астральное тело взрослой женщины? Примерно, какой ты станешь, когда вырастешь?»
«Не примерно. Я точно знаю, какой буду».
«А тогда что мешает? И снись ему хоть каждую ночь, только не переходи барьеры материализации грез, чтобы физическое тело не пострадало».
«Идея».
«Пройдись по ней напильничком — и пользуйся, — после чего перехожу к своим вопросам, ибо время поджимает. — Знаешь, а я к тебе...»
«А ты ко мне по делу, — подхватывает она. — По твоему следу идет убийца».
«Ну, вот, всё ты знаешь, ничем тебя не удивишь», — так, значит, она мою судьбу отслеживает постоянно, без наводящих вопросов.
«Нет, не всё, там такая куча развилок, и только что еще одна прибавилась».
«И как они? Подскажешь, что выбрать?»
«Последняя — самая надежная, — вздохнула Альфлед. — Но мне придется ее дотянуть до нужной длины, — задумалась. — А ты все-таки сходи в тот сад».
«Какой?»
«Тот, который рядом с крышей придуманного сарая, там, где растут сны трав и деревьев. И если встретишь в нем кого-то... похожего на человека... можешь с ним посоветоваться, только не нарывайся на скандал и не ведись на провокации. Он древний и мудрый, и силы его велики».
«Он даст совет?»
«Он поможет, но не задаром. Соглашайся на многое, кроме одного — не признавай его власть над собою».
«Поняла».
«Ну, ладно, иди... я сейчас астральным телом займусь, пока снова твари не налетели!»
Вот и хорошо... отваливаю от маленькой «разумной галактики» и проявляюсь в астрале. Неправильно рисковать жизнью, не довершив важных дел. Вон, вдалеке темнеет стенами и сияет шпилями крепость Эйде. От башенок расходится мелкоячеистая сеть — разворачивается система слежения за пришлецами из других миров. Выглядит это как бесконечная гифка, от которой глаза собираются в кучку, а мозги погружаются в транс. Перевожу внимание на узкий мостик — мне по нему брести и видеть всякую муть. В этот раз все проходит быстрее и легче — вместо базара я вижу богато накрытый стол, вместо мерзлого зомби-водилы — распугиваю полчища крыс, вместо лезущей под «кукушку» мотоциклистки — ловлю за шкирку уходящего под воду ребенка. Не слабовата ли защита?
Ворота открывает Яга.
— Бабушка! Как оно тут?
— Хех, каком кверху! — шаманка выглядит довольной, а это показатель. — Лягушачья принцесса-то... — и смеется.
— Что она натворила?
— А то и натворила. Они с Хоброком поженились. Да так на твоей силе оба помолодели, что он ей ребенка заделал. Но это все — требуха рядом с тем, что она им, как савга хвостом, крутит. Я-то боялась, Великая Степь наши маленькие леса поимеет... да ни шишки лущеной! Не может Усмиритель усмирить нашу Нохту. Да и не хочет — «Нохта то, Нохта се». Ну, а у беременной, знаешь, дури в голове полно... Осели они в вашей Энсторе, так он у властей большой кусок земли вдоль речки выпросил, а она там болото развела — духов выращивать. Мага наняла обогрев воды сделать, и такую штуку, чтоб тепло далеко не убегало. Везде снег, мороз — а у нее туман стоит и лягушки квакают. Уж хуманы жаловались — тинники все окрестные дома заплевали, так что, наверно, отберут у них участок.
— Ба, да откуда ты все знаешь-то?
— А как не знать? Туда, сюда через ворота идут. Не столько помершие, сколько ученичков древние маги набрали — так они в обе стороны шастают. У моли-то белой, аж четверо собралось, и трое нос задирают, только огневик — воспитанный, знает, что духам требуется, всегда остановится, поговорит. Знаешь такого? Клига его зовут, или Клиха...
— Клийд Саргийский? Нос, как утиный клюв...
— Он! Добрый мальчик, тепло от него на душе. Сама что, скоро осесть собираешься? Родить-то тебе ранним летом придется, а до этого шесть, а то семь декад не сможешь бегать, как ты всегда, тебя пузо перевешивать будет. Так что поторопись.
— Ба, меня убить хотят! — жалуюсь. — Нет, не Дерек, а вообще хмырь из другого мира. Его наняли.
— Так убей его сама! Или помочь, что ли?
— А его убивать нельзя. У него внутри широкий канал во Тьму, как только аура рассеется — так он и откроется, да затянет все, что вокруг него, и чем больше он втягивает, тем шире становится. Говорят, созрел уже для того, чтоб пару-тройку миров за раз слопать.
— Тьфу, гадость-то... И кто ж его сюда отправил?
— А ты как думаешь? Душка Арти.
— Вот чтоб этого Арти назад в бездну закинуло...
— Ничего, выкручусь. Что сама не смогу — друзья помогут. Не подскажешь, где Ант?
— Да, вроде, в своих подземельях. Кто повыше мостится — а он пониже, к основе поближе. Ты позови.
— Это как?
— Крикни. Он услышит.
Ну, что, встала понадежнее, руки рупором сложила и крикнула.
Надо было потише. Раз в -дцать. Потому что он появился быстро, но, раньше него, слетелись мухарапундики и устроили птичий, то есть, нет, мухарапундиковый базар.
— О, хозяйка пришла!
— Чего она тут хозяйка-то?
— Маленькая хозяйка большого Эйде.
— Раз маленькая — пусть лежит в колыбельке.
— Раз хозяйка — пусть правит.
— Правит лежа в колыбельке.
— Плывет в колыбельке по морю.
— Маленькая хозяйка Эйде.
— Плывет в колыбельке по темным водам
Маленькая хозяйка большого Эйде.
Спит и не помнит себя,
Большая хозяйка маленького Эйде.
— Расступились! — ура, человеческий голос. — Разошлись по рабочим местам...
— Разбежались по постам, — заголосили мухарапундики. — На постах пусто! Попусти на посты пустотников поставить!
— У них свои задачи.
— Задачи на заду удачи! Не надо сдачи! Ай-яй! Больно же!
Ант расшвырял мухарапундиков пинками, и те, подскакивая, будто резиновые, понеслись к крепостным стенам.
— Не слишком жестоко?
— Они слов не понимают. Если вовремя не отпинать, так и будут нести чушь и бездельничать.
— Я по делу.
— Ясно, что не траву курить. Так крикнула — чуть не оглох. Можешь теперь хвастаться, что мертвого оглушила.
— Тело-якорь готово? Оно удержит тебя на Ирайе, пока сознание в ментале будет бродить?
— А ты вовремя пришла. Как раз хочу похвалиться обновкой. В огне не горит, не плавится, не испаряется, можно в фотосферу Солнца слетать, и при трех градусах Кельвина не замерзает, сильнее просто заморозить не смог, высоким напряжением не разрушишь, Эрмино сто шестьдесят раз молнию кастовал, проводимость можно менять в широких пределах, при большой силе тока ощущается зуд в наружных слоях, ну, и внешность... Пошли, покажу. Где ты сейчас находишься? Веди.
Энергичненько так, и это мне нравится. Вообще работоспособность у парня потрясающая, видно, как он всем этим увлечен — ничуть не напоминает себя-прежнего, в том сне с разгромленным магазином. Зацепила вниманием и провела его в гостиничный номер, предупредила, чтоб громко не говорил, а тихо думал, потому что за ширмой ученик спит, нырнула в тело, открыла глаза...
Гляжу — обычный парень стоит, каких на Земле из десяти дюжина. Никакого зеленоватого света, никакого мерцания, цвета соответствуют реальным. Свитер, джинсы, кроссовки. Мягкое незапоминающееся лицо, отросшая стрижка. В одном разница с живыми — коврик под ним не промялся, словно он ничего не весит. Да так оно и есть, на астральную материю гравитация не действует. Протянула руку — он ее обхватил, сжал у локтя. Видимо, на его Земле вот такое рукопожатие. Нормально ощущается, легкое сдавливание и даже тепло.
— Ты крут! — говорю. — Если не знать, куда смотреть, от живого не отличишь.
— Мы постарались, — хитренько улыбается. — Бирюза хочет Кифа найти, и явиться не бесплотным духом, а так, чтобы сразу соблазнить, если он за это время другую нашел.
— Через триста лет? Ну, дает тетка!
— Так он же — маг, а у вас, как я понял, чем больше силы, тем дольше жизнь. И в хрониках сказано: «удалился в неведомые страны», а не «погиб». Нам с орками арсэ Анвэлад лекции по истории мира читает, так что знаю. Ну, так что — приступим?
— А давай! — бутылочка с «выходами» в ментал появилась в руках по мысленному пожеланию, словно у меня где-то внепространственный карман имеется. Кстати, вот еще одна нерекомендованная технология. «Вследствие опасности межмирового пробоя». Но тут мастерство божественное, а они, небось, знали, что делают.
Откупорила, вытряхнула шприц-тюбик. Выходит, эта форма для него привычна? Ах, да, власть корпораций и земной шар, по уши погрязший в локальных войнах. Ант без особого удивления взял шприц, немного подумав, вдавил колпачок, а потом сдернул с иглы. Хотел закатать рукав, усмехнулся и засадил через него. Тут же тело слегка приподнялось и зависло, глаза закрылись, а шприц исчез. Надо сопроводить, а то как бы с непривычки не потерялся.
Догнала уже на полпути к Земле.
«А как же сеть?»
«Не волк — подождет!»
«Ты с кем-то хочешь встретиться?»
«Надо же, догадалась!»
«С кем, если не секрет?»
«Не мешай, я скоро вернусь».
И нырнул в ноосферу.
Ну, либо родители, либо девушка. Он ведь об этом сразу задумался, когда я про ментальную сеть сказала, а до меня не дошло. Возможно, именно потому так и вкалывал в Эйде. А ментальное тело у него красивое — если бы крылатую ракету можно было сделать из искрящихся кристаллов, получилось бы похоже. Проросшие друг в друга и упакованные без зазоров друзы мыслечувств, разветвленные дендриты логики, цепи, связанные из циклических колец — да в его упорядоченном легче потеряться, чем в моем бессознательном! Хорош... Почти завидую его девушке. Кручусь рядом с ноосферой, нервничаю. Конечно, магии на любой Земле — кот наплакал, но здесь твари, как ни странно, водятся в количестве. В том числе и такие, что готовы сожрать каждого, кто хоть немного поднял голову от корыта. Подо мной будто котел кипит и побулькивает. Медленно переваливаются, словно исполинские слизняки, эгрегоры. Деловито проносятся хищные триммеры-косилки — служебные сущности. Расползаются заражающие все вокруг облака ненависти и проклятий (а также самопроклятий, как ни странно). Роятся тучи мелких, но ядовитых лярв. Это не считая просто «полевых зверей» и триков. Вот куда сунулся без подготовки? Зажрут ведь!
В ментале сложно контролировать время, но мне подумалось, что слишком уж долго он там торчит. Ну, и нырнула следом. Вызвала в памяти четкое ощущение его сути — и пошла по ней, как по нитке. Чем глубже — тем стремнее становилось: лярвы-то ко мне побоялись подходить, а вот «газонокосилки» подскочили, от разных эгрегоров, сразу заметно — дизайн отличается. Ну, я ж не совсем дурочка — приняла состояние небытийного зеркала. Те меня потеряли, покрутились вокруг, друг на друга пошипели и пропали, а я поползла дальше, теперь уже с оглядкой. Ну, вот, наконец-то! Он.
И слов нет, одни маты.
Торчит этот «крылатый ракет» посреди человейника, в самой толпе... а, нет, не в толпе, человейник на комнаты разделен, типа пеналов, и перед ним только девушка... которая что-то странное руками творит. То ли крестит, то ли круги рисует. Вот нахрена она это делает, дура? Ведь призвала же чернущую дрянь, и та своей структурой в Анта врастает, упрощая и уплощая его дендрофракталы.
Ну, погоди! Йа-ха-ха! Смех — надежное средство от астральных сущей, а в ментале это сдвоенный символ — оператор ничтожности на противника и оператор нерушимости на себя, добавляю к нему толику разрушения — прямой Хагалаз, который становится здесь командой «рассыпься», вниманием выхватываю Анта из распадающегося пылью облака и, как когда-то, в тот, первый раз, несусь спиной вперед в темпе Дикой Охоты. Спиной вперед — потому что к противникам взглядом, а вся живность, что недавно меня потеряла, теперь очухалась и ринулась вслед. Ну, что, постреляем. То, что зарекомендовало себя при защите Мшаны, тут тоже работает. Это в лечении существ разных видов нюансы не для средних умов, убивать — куда как проще.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
