Поскольку "прыгуны" перевозили так много гражданского транспорта, в их посадочных трубах были установлены гравитационные пластины, что означало, что Тим и Линда могли спускаться по трубе бок о бок. Они шли, держась за руки, и взгляд Брэнди смягчился, когда ее мать наклонилась к отцу и положила голову ему на плечо. Он отпустил ее руку, обнял ее и поцеловал в волосы, когда они скрылись из виду Брэнди.
Она постояла еще немного, глядя им вслед затуманенными глазами, затем глубоко вздохнула и направилась прочь от гражданского причала к ближайшему причалу для катеров военного флота, откуда могла сесть на шаттл до парковочной орбиты "Принца Эдриэна". На такой огромной станции, как "Гефест", по понятным причинам было гораздо больше одного причала для катеров, и они были распределены по платформе, чтобы разместить их как можно удобнее. "Как можно удобнее", — это, конечно, совсем не то же самое, что "очень, очень удобно", — напомнила она себе.
Несмотря на поздний час, на ее пути было оживленное движение. Так было всегда, думала она, идя по коридору, но, по крайней мере, движение было довольно устойчивым. Добраться до причала не должно было занять много времени.
Она дошла до поперечного коридора, повернула направо, и обе ее брови поползли вверх, когда этот непрерывный поток внезапно прекратился. Что за?..
Ее приподнятые брови опустились, а глаза расширились, когда она поняла, почему мужчины и женщины перед ней остановились. Для некоторых из них это было только потому, что встали люди перед ними, и эти люди выглядели такими же удивленными — и смущенными — как и Брэнди. Но большая часть движения не просто остановилась. Нет, большинство из этих людей остановились, затем отступили назад, прижавшись плечами к переборкам... и вытянулись по стойке смирно.
На открытом воздухе военная вежливость требовала от офицеров и рядовых отдавать честь приближающимся вышестоящим офицерам. В помещении — на борту корабля или космической станции, такой как "Гефест" — это было не принято, и требовался только вежливый кивок, поскольку отдача чести в помещении была запрещена. Однако даже на открытом воздухе этот салют выполнялся на ходу, потому что у флотских были дела поважнее, чем останавливаться как вкопанные каждый раз, когда они встречали начальника. И хотя от персонала флота ожидалось, что в тесных помещениях он будет предоставлять место для начальства, определенно не существовало никаких правил, обязывающих корабельный персонал полностью расчищать проход такой ширины, как на "Гефесте"!
Но мужчин и женщин, стоявших перед Брэнди Болджео, похоже, это в данный момент не волновало, и она почувствовала, что тоже привлекла к себе внимание, когда по волшебным образом расчищенному проходу к ней направилась высокая женщина.
На ней была форма капитана, а левая рука висела на перевязи. По бокам от нее находились двое оруженосцев в зеленой форме, а на плече шедшего слева от нее стюарда сидел кремово-серый древесный кот. Боль и утрата оставили свой след на ее лице, и берет на ее голове был черным, а не белым, как у командира звездолета, который у нее отобрали. Но она шла уверенно, высоко подняв голову и расправив плечи, и в ее карих миндалевидных глазах не было ни капли покорности.
Казалось, она не замечала, что путь перед ней расчищен, что молчаливые мужчины и женщины в форме Звездного королевства остановились, вытянувшись по стойке "смирно", чтобы дать ей пройти. Но ее древесный кот поднял голову и навострил уши. Язык его тела выдавал его осведомленность, его удовлетворение, а ее собственные глаза подозрительно блестели.
Брэнди поняла, что она направляется не к причалу для военных катеров, а к гражданскому причалу, который только что покинули ее родители. Брэнди поняла, что у нее отняли даже это. Она была на половинном жалованье, ей отказали в командовании, сказали, что она не нужна — нежеланный человек — в тот самый момент, когда военный флот, в котором она прослужила всю свою сознательную жизнь, столкнулся с самым суровым испытанием.
И этот военный флот даже не предоставил ей возможность вернуться на Грейсон на одном из направлявшихся туда военных кораблей.
Брэнди вытянулась по стойке "смирно", когда графиня Харрингтон проходила мимо нее, и древесный кот повернул голову, посмотрел прямо на нее, как будто мог прочитать ее мысли, ее осознание того, как плохо обошлись с его человеком. Она смотрела, как они уходят, отправляясь в изгнание, и ее переполняла горечь от несправедливости происходящего. Это было так неправильно, после всего, что леди Харрингтон отдала, на какие жертвы она пошла, после того, как у нее и так уже было отнято столь много.
Но в этих плечах не было места поражению, и когда леди Харрингтон скрылась из виду, Брэнди Болджео поняла, что этого никогда не будет. Только не в этих плечах.
Вселенная может убить ее, если постарается, подумала она. Но победить ее? Никогда!
Она постояла немного, глядя в коридор, затем глубоко вздохнула, встряхнулась и направилась обратно к причалу для катеров и шаттлу, который ждал, чтобы доставить ее к месту службы.
КНИГА ВТОРАЯ
КЕВ "Принц Эдриэн"
В гипере
7 августа 1906 г. э. р.
Брэнди откинулась на спинку стула в своей крошечной каюте, обхватив обеими руками чашку с кофе, и старалась не зевать, пока ждала. Не то чтобы ей было скучно. На самом деле, "скучно" было последним, что она сейчас чувствовала! Просто для нее была середина ночи, и ее внутренние часы настаивали на том, что она должна крепко спать. Как заместителю инженера "Принца Эдриэна", ей досталась средняя вахта, в то время как коммандеру Яйцеву, как и подобало его высокородному старшинству, досталась первая вахта, а младшему лейтенанту О'Брайену — третья вахта... как и подобало его скромному чину.
Брэнди усмехнулась при этой мысли, отхлебывая еще кофе и разглядывая безвкусные обои на дисплее. По крайней мере, капитан Маккеон разрешил электронное наблюдение из кают, если они не были на вахте. Это очень помогло. И...
Зазвучал музыкальный сигнал, обои на дисплее исчезли, и экран внезапно разделился на четыре окна. В одном из них, более крупном, чем любое из трех других, находились капитан и лейтенант-коммандер Чен. Чен был слишком молод для офицера тактической службы тяжелого крейсера. На самом деле, он был на три или четыре стандартных года моложе Брэнди. Но он также был очень хорош в своей работе, а статус капитана Маккеона как старшего офицера дивизиона крейсеров 33.2 делал его фактическим тактиком всего подразделения. Капитаны и тактики трех других кораблей дивизиона занимали другие окна, но Брэнди знала, что все остальные офицеры подразделения, как и она, проходят проверку.
— Доброе утро, народ, — сказал капитан Маккеон. — Капитан Хантер проинформировал адмирала Найдженкампа, что весь флот проведет по нашему плану атаки имитационные учения, которые начнутся завтра в девять ноль-ноль. Адмирал и капитан Бернардо проинформировали всех командиров дивизионов о плане операции, а коммандер Чен загрузит подробный файл о нашем участии в операции в конце этой конференции. Однако, прежде чем он это сделает, он представит общую информацию об оперативном плане, чтобы все мы были на одной волне как во время моделирования, так и при реальном запуске.
Брэнди одобрительно кивнула. Традиция КФМ заключалась в том, что корабельные команды должны были быть в курсе событий. Никто не собирался ставить под угрозу безопасность, разбалтывая информацию, но военный флот полагал, что корабельная команда, которая знает, что происходит, чего от нее ожидают, лучше подготовлена и мотивирована. Кроме того, они заслуживали того, чтобы знать, что поставлено на карту, когда они принимались за дело, и хорошие капитаны позаботились о том, чтобы они это знали. Она пробыла на борту "Принца Эдриэна" меньше восьми стандартных недель, но уже решила, что, несмотря на то, что его еще не внесли в список, капитан Маккеон не был одним из "хороших" капитанов. Он был одним из великих капитанов. За свою карьеру у нее было много хороших, даже превосходных начальников, но никто из них не был лучше Маккеона.
Она подозревала, что граф Уайтхейвен чувствовал то же самое, учитывая статус Маккеона как исполняющего обязанности командира дивизиона крейсеров 33.2. Это правда, что все остальные шкиперы дивизиона также были капитанами второго ранга, и что он был старше их всех, но большинство флагманских офицеров долго и упорно думали бы, прежде чем оставить кого-то, кто еще не попал в список на повышение, на тактическом командовании четырьмя тяжелыми крейсерами королевского флота. И если бы у Уайтхейвена — или, если уж на то пошло, у сэра Сайруса Найдженкампа, командира эскадры крейсеров 33 — были хоть какие-то сомнения по поводу Элистера Маккеона, было бы достаточно просто поменять "Принца Эдриэна" на флагман дивизиона крейсеров 33.1 и заменить его кораблем, подобным "Беллатору" капитана первого ранга Денерта. В сложившихся обстоятельствах это было бы не более чем обычным хозяйственным решением, так что Найдженкамп и Уайтхейвен, очевидно, сочли, что эскадра крейсеров 33 и так была прекрасна.
— Прежде чем Брайан начнет, — продолжил Маккеон, — позвольте мне сказать несколько слов о ситуации, как ее видит командование флота.
— Коммандер О'Хэнлон проанализировал все, что разведуправление флота знает о нашей цели, и — с учетом того, что мы не можем знать наверняка, пока не доберемся туда — все это кажется мне довольно убедительным.
Брэнди кивнула. Она знала коммандера Абдур Рахима О'Хэнлона, офицера разведки Шестого флота, еще со времен своего пребывания на острове Саганами. Он был на два года старше нее и учил ее многомерной математике. Он, несомненно, был одним из самых умных людей, которых она когда-либо встречала, и нисколько не удивилась, когда Уайтхейвен, обладавший несомненным чутьем на таланты, взял его к себе в штаб.
— Единственное, что есть хорошего в задержке с голосованием по объявлению войны, — продолжил Маккеон, — это то, что хевы, должно быть, немного успокоились в этом регионе. Вокруг Грендельсбейна было много стычек, и мы, используя наши легкие силы, действовали так агрессивно, как только могли, чтобы пресечь их логистику, но нигде не наносили им реального удара с тех пор, как в апреле прекратил действовать "Ответный удар Гамма". В частности, они не видели нас в таком составе с января, если не считать нескольких дальних разведывательных полетов и зондирования периметра.
По выражению его лица было совершенно ясно, что он думает об этой бездеятельности, подумала Брэнди.
— Таким образом, шансы таковы, что почти наверняка хевов ждет стратегическая неожиданность, когда мы нанесем удар по Сэмсону. Конечно, после нанесения этого удара такой сюрприз не продлится долго, и правда в том, что Сэмсон никто не назвал бы жизненно важной стратегической целью. Я подозреваю, что некоторые из вас задаются вопросом, какого черта мы вообще его наносим.
— Ну, мы атакуем его, потому что это одна из баз по периметру оборонительной зоны хевов вокруг Звезды Тревора. Официально Сэмсон не является частью Народной республики, но республика системы Сэмсон приняла "ассоциированный" статус. У Хевена не было особого выбора после того, как двадцать с лишним стандартных лет назад они захватили Звезду Тревора, но номинально она все еще независима. И хотя это означает, что мы должны быть осторожны, чтобы не задеть ни в чем не повинных прохожих, это также означает, что это своего рода операция по освобождению. Мы не планируем задерживаться, но не так уж маловероятно, что после этого они просто оставят президента Тернера и республику в покое, потому что к тому времени, когда мы уйдем, не останется никаких баз, которые могли бы их задержать.
Он оскалил зубы в гримасе, слишком голодной, чтобы назвать ее улыбкой, и Брэнди серьезно кивнула.
— Вполне возможно, что в недалеком будущем мы будем искать здесь места для размещения собственных баз, но на данный момент это, по сути, своего рода операция "налет и отход". Это тот случай, когда хевов лишают оперативной глубины и вынуждают их укреплять свои базы на спутниках, если они не хотят, чтобы их уничтожили еще больше. В конце концов, нам придется перестать подпрыгивать и петлять по периметру и, конечно, заняться самой Звездой Тревора, а это будет непросто.
Выражение его лица помрачнело, и Брэнди услышала то, чего он не сказал. Ситуация обещала быть гораздо более запутанной, чем могла бы быть, из-за задержки, вызванной тем, что оппозиция отложила объявление войны.
— Но самое главное, — продолжил Маккеон через мгновение, — это первое настоящее наступление с тех пор, как была официально объявлена война. Теперь все вопросы решены. Это делает нас первыми в настоящем соревновании, люди, и, как заявили адмирал Уайтхейвен и капитан Хантер в своем брифинге для сэра Сайруса и капитана Бернардо, от нас зависит начать то, что мы намерены продолжать. Хевы сильно пострадали в начальной фазе, а мы нанесли им еще больший урон в ходе "Ответного удара Гамма", но затем у них были месяцы, чтобы прийти в себя. Наша задача — выбить это из них, начиная с Сэмсона, примерно через три дня.
Он снова замолчал, пристально глядя на экран, через который на него смотрели десятки других офицеров. Затем он коротко кивнул.
— Что ж, хорошо! Брайан?
— Конечно, сэр, — сказал лейтенант-коммандер Чен более официально, чем обычно. Затем он тоже перевел взгляд с дисплея на всех этих офицеров, слушавших его.
— План атаки на самом деле довольно прост, — сказал он. — Тем из нас, у кого чувствительные желудки, предварительная информация не очень понравится, но она должна быть эффективной для обеспечения внезапности. К сожалению, база хевов находится на орбите Сэмсона-4, газового гиганта, находящегося далеко за пределами гиперграницы. Это делает ее более уязвимой для быстрого нападения, которое мы и намерены осуществить. Однако это также означает, что любой корабль с гипергенератором наготове может уйти в гипер до того, как кто-либо его перехватит. С другой стороны, последние пару месяцев никто не интересовался Сэмсоном. При отсутствии каких-либо признаков того, что мы заставляем их нервничать — и будь прокляты все признаки того, что мы можем проявить инициативу и фактически начать войну с ними, — они, вполне возможно, решили вернуться к уровню готовности, не превышающему уровень ожидания, или даже ниже, чтобы избежать износа своего оборудования. Конечно, мы не можем на это рассчитывать, но флот считает, что шансы на это довольно велики.
— Очевидно, учитывая, что, как только что отметил капитан, это наша первая операция после официального объявления войны, мы действительно хотели бы уничтожить как можно больше их кораблей, и это то, что мы намерены сделать. С другой стороны, даже если мы не сможем — даже если их мобильные подразделения смогут уйти в гиперпространство до того, как мы их достигнем, — их базовые объекты — пункты технического обслуживания, резервуарный парк, логистические узлы — не смогут. Так что, даже если все их корабли уйдут, мы все равно уничтожим всю базу, и это само по себе того стоит.
