Твое... величество!

— Да, Димас мне показывал.

— То есть пиратское гнездо вы оба мне предложили в надежде, что меня там убьют? — ласково уточнила Мария. — Я уж про Анну молчу. Мне как прикажете для нее мужа искать? Среди иссов? Там такое изысканное общество? Особенно Дерек Черный?

Иоанн даже и не смутился.

— Димас не подумал.

— И ты не подумал, и он не подумал. А я умру. И Анна тоже... ладно, на меня тебе плевать, но это все же твоя дочь!

Плевать Иоанну было на дочь, это же не сын! Но если есть повод...

— Что ты сегодня устроила с Иреной?

Мария печально вздохнула.

— Я виновата перед ней. И боги покарали меня.

— Чего?

Такого ответа Иоанн не ожидал. Мария возвела наглые глаза к небу, чтобы никто не заметил, и с должным чувством поведала:

— Мы обе любили одного и того же мужчину! Но я была неоправданно эгоистична и жестока, я лишила сына Ирены отца. Может, потому и мой мальчик умер... прости...

Развернулась — и вон из комнаты. Прежде, чем Иоанн заметил, как ее корчит — от смеха.

Да, жестоко. Но не она начала первая, а стесняться она не станет. Ирена эта не просто так явилась, она явно пришла добивать. Шакалить на останках...

Вот и получи!

И Ирена, и Диана... грызитесь в свое удовольствие. А Марию еще великие дела ждут. Она потом придумает, какие и где.

* * *

— КТО?!

Дерек Черный вскочил с кресса, на котором сидел, потягивая вино и тиская девицу.

Бутылка полетела в одну сторону, девица в другую, кресло в третью, а сам Дерек грозно навис над рыбаком.

— Не бейте, эрр!!!

— КАПИТАН!

— Не бейте, эрр капитан!!! Не виноватый я!

Дерек выдохнул.

— Да ты успокойся, не будет тебя никто бить. Ты сядь, расскажи все подробно, давай я тебе вина налью...

Шлюха тут же поднесла новую бутылку, из которой Дерек и плеснул в кубок. И протянул рыбаку.

— Вот так, пей. Я не на тебя рассердился, я 'барракуд' не люблю...

Крепкое вино свое дело сделало быстро, рыбак выдохнул, глаза его заблестели.

— Я, капитан, у эрра Барны работаю. Чтоб вы знали, такой уж жлоб, чешую от рыбы не выпросишь...

Дерек придавил свое нетерпение, и внимательно слушал. Спокойно, рассудительно...

Вот, стоял морячок ночью, на вахте, стоял себе, а потом на корабль и эрр Барна пришел. Поговорил о чем-то с капитаном, да и пошел себе, а капитан потом шкипера вызвал.

Тут моряку сменяться, а его любопытство разобрало. Он и к окошку каюты, знает, где прижаться, чтобы слышно стало.

Так и так, эрр Барна должен камешки отправить в Шагрен, для расчетов. Только вот не доверяет он своим людям. Корабли у них не такие быстрые, команды не такие обученные, они купцы, не воины. А потому... пойдут они в Шагрен с 'барракудами'. Вроде как камешки повезут, только будут те камешки на одной из 'барракуд', или на 'Зеленой' или на 'Рыжей', не решили пока.

Дерек аж зубами заскрипел.

'Барракуды'.

Марк.

Брат, который обернулся врагом... как же он Марка ненавидел! За Ирму! За доверчивую нежную девочку, которую погубил негодяй! Убил бы своими руками... до сих пор жену помнит, ее громадные глаза, нежную улыбку, легкие пушистые волосы...

И ее, и ребенка, и будущего — всего лишил Дерека Марк Стоун.

Было, за что ненавидеть! Только вот расквитаться до сих пор не удавалось... может, теперь получится?

Если Марк идет в Шагрен?

Дерек похлопал моряка по плечу, и плеснул ему еще вина.

— Это ты хорошие сведения принес. А еще что есть?

— Еще?

— Когда пойдут, какие корабли, сколько людей...

И золотая монета мягко ложится рядом с кубком. И глаза у моряка становятся жёлтыми, словно в них появляется отблеск этой монеты.

— Так эта... узнать-то можно.

Вторая монета ложится рядом с первой.

— Узнаешь?

— Как не узнать, капитан? Все сведаю, да вам и расскажу, прибегу!

— Вот и хорошо. А за мной награда не забудется. Ты монеты забери, да и иди домой, успеешь еще покутить...

Начнешь сейчас деньгами сорить, еще прирежут тебя, а ты мне пока живым нужен. Пока не разузнаешь, что потребно. Так что...

Дерек кивнул двум своим людям, приказывая проводить моряка, и вернулся за стол. Шлюха подползла поближе, коснулась колена капитана.

А чего ж не попробовать?

Клиент из щедрых, платит не скупясь, да и так знает, как женщину порадовать. Опять же, собой хорош... если не знать, что пират, так за эрра принять можно.

Волосы черные, глаза черные, кожа смуглая, обветренная, но красавчик! Лицо — хоть сейчас медали чеканить! И руки такие, сильные, мускулистые, как обнимет, к себе прижмет, так и задохнешься от радости... Дерек даже и не заметил проститутку.

Сейчас он думал о другом.

О брате, который его предал.

О мести.

О женщине, которой уже давно нет, но которая должна быть отомщена.

О жизни, которая может еще измениться, о, она может! Но для этого ему надо оплатить старые долги, и закрыть счет. Говорите, две 'барракуды'? Он и с двумя справится, и с пятью, но они же увертливые, они же удирать будут...

Надо бы подстраховаться, чтобы перехватить Марка, если тот решит уйти!

Дерек бросил на стол монету, и встал, к огромному разочарованию трактирной девки. Но мужчине было не до нее. Да и какие девки, когда все всколыхнулось внутри, залило черной горькой желчью?

Ирма, его Ирма, его белая лилия...

И его ребенок...

За что?!

Наверное, это он и хотел спросить у Марка перед смертью. За что ты так со мной поступил, брат? За что?!

Нет ответа. И только тихо-тихо шумит рядом море...

Если бы кто-то увидел Дерека Черного этой ночью, точно бы своим глазам не поверил. А то и в храм помчался.

Страшный пират, гроза и ужас Картена, да и Эрланда тоже, сидел на камешке, совсем рядом с приливом, и бросал в него мелкую гальку. Море с тихим шелестом облизывало его сапоги.

И лицо у капитана было мокрое.

Это морские брызги. Это просто брызги, правда же? Они соленые, значит точно — море...

Глава 9

Мария и сама не поняла, как это произошло

Все как всегда было — или не всегда?

Вот она сидит, рядом с ней Анна, с другой стороны эрр Ихорас, казначей, с ним рядом сидеть спокойно, он не лезет с идиотскими беседами, не мешает кушать, так, парой слов перебросятся, и достаточно. Ей точно хватит.

И пища вкусно пахнет.

На королевский стол не подают несвежее, не рискуют. Если у его величества приключится несварение, то поварам потом только некромант поможет. Иоанн ест много, Мария как-то считала, за один раз он слопал здоровущего лосося, тарелку с заливным, перепелов — четыре штуки, два пирога, а это не пирожки с ладошку, нет, здесь их делают радиусом сантиметров двадцать, круглые такие, и чтобы начинка видна была, вина напился в количестве шести бутылок и сладостями заполировал. Блюдо с засахаренными фруктами умял в одно рыло. А они тут не просто калорийные и сладкие, Маня одну грушу как-то укусила, и поняла, что лучше вообще без сладкого, чем с таким. Себе дороже получается.

Мария была намного более умеренна в еде.

Но вот хорошее мясо...

Ей последнее время нравилось мясо с кровью. Чтобы едва прожаренное, и без соуса. Слуги это заметили, и может, по собственной воле, а может, и по чьей-то просьбе приносили ей именно такое. И рыбу она любила.

И в этот раз потянуло таким вкусным запахом...

Копченая рыбка!

На натуральной ольхе, без консервантов и прочего... Мария не устояла против маленького кусочка. И Анна попросила себе. Мария положила дочери на тарелку кусочек рыбы, и невольно принюхалась.

Средневековая кухня сочетает разные странности.

К примеру, омлет с апельсином и лимоном. Рагу из бекона с грецкими орехами. Тушеные мидии. Марии они не нравились, а вот Анна под настроение могла съесть. И сейчас мидии остывали на ее тарелке, и пахли...

Мария принюхалась внимательнее.

Чем они пахнут?

Миндаль туда кладут. И имбирь, и остальное, и...

Мидии...

Никто не удивится, если человек ими отравится. Никто ничего не заподозрит.

Или...?

Мария положила ладонь на руку дочери.

— Анни, не надо.

— Мама?

— Анечка, мне кажется, что мидии пропали.

Вот оно преимущество средних веков. Никакой акселерации и рядом не пробегало, если взрослый тебе что-то говорит, к нему прислушаться надо. Анна посмотрела на мать.

— Я не чувствую.

— А я вот, чувствую. Такое ощущение, что там чеснока больше нормы раза в три.... Запах забить старались? Или что?

— Что случилось? — перешептывания не остались незамеченным эрром Алесио.

Мария посмотрела на него прямо.

— Мне кажется, мидии пропали.

— Пропали?

Иоанн тоже услышал ее слова, и отодвинул от себя вилку, на которую уже наколол крупного моллюска.

Мидии... кто не травился этими очаровательными существами, тому не объяснить. Это нечто убийственное... если не помрешь, то пару суток сложных ощущений гарантировано. А то и помирали.*

*— чистая правда. Прим. авт.

— Повара сюда!

Долго ждать не пришлось. Придворные перешептывались, переглядывались, Дианочка что-то сказала соседу, и хихикнула. Повар прибежал буквально через пять минут, и Иоанн сунул ему мидию.

— Ну-ка, съешь!

Повар послушно открыл рот и слопал моллюска. И второго.

Подождал.

Все было хорошо, но Иоанн почему-то есть не торопился, наоборот, подвинул миску к повару.

— Ешь все.

Придворные шушукались все активнее, послышались смешки.

Мария принюхивалась активнее, но не чуяла чего-то подозрительного. Да, чеснок. Это случается, но отчего ей так не нравится эта пища?

Почему ее инстинкт просто вопит: НЕЛЬЗЯ!!!

Что в ней неправильно?

Мария коснулась пальцем подливы, медленно облизнула подушечку. Даже и не заметила, какими жадными глазами проводил ее жест Иоанн... Диана соблазняла намеренно, а Мария и не понимала, насколько завораживающие у нее стали движения.

Медленно, так медленно, пытаясь распробовать и почувствовать вкус... да, на самой грани осознания, что-то чужеродное, что-то неприятное, не такое, химическое...

— Не ешь, маленькая.

Иоанн взмахнул рукой.

— Ну-ка... остальные блюда хорошие?

Мария медленно прошла вдоль стола. Лакеи подносили к ней блюда, она принюхивалась, думала, потом качала головой. И видеть не видела презрительный взгляд Дианы. И задумчивый — короля, и не менее серьезный эрра Виталиса.

Нет, больше ничего такого.

Везде есть специи, имбирь, чеснок, есть шафран, корица и гвоздика... Мария даже не задумывалась, называя, чем приправлено то или иное блюдо.

Но это другой чеснок.

Может, Мария еще долго бы гадала, но тут охнул, схватился за живот повар, опустился на пол... и думать было нечего, глядя ему в глаза.

— Мышьяк, — уверенно опознала яд женщина.

А кто его не знает, после Агаты Кристи? Вот она и рвота последовала, и явно голова у него кружится, ему стоять тяжело, и белки глаз пожелтели... все, как в любимых некогда детективах. И получаса не прошло, но чувствительность у всех разная.

— ЧТО?! — взревел Иоанн.

Мария уверенно кивнула.

— Я думала, показалось мне, или нет. А он как раз чесноком и пахнет, сильно. Слишком сильно, его и маскируют в таких соусах. Я знаю... давно.

Иоанн даже и спрашивать не стал.

Мало ли, что там было, в Картене? Сложно оно, в королевских семьях, всякое в них бывает. То одного отравишь, то другого...

— СТРАЖА!!!

* * *

Мария сидела у себя в покоях, и ревела. Вот самым наглым образом ревела в три ручья. Анна старалась успокоить мать, но достигала только обратного эффекта. Слезоразлив рос и ширился.

А если бы она не почуяла?

А если бы не подумала?

Если бы ребенок сидел от нее слишком далеко? Она бы что — ребенка потеряла?! Вон, повара пока еще не откачали, рецепт-то прост, побольше воды со всех сторон, пока не промоется, и молоком его отпаивать. Много.

Но повар взрослый, и его не так жалко Марии он не родной. А вот Анна...

— ваше величество?

В дверь постучали.

Мария сверкнула туда глазами. Эрра Розабелла уже пробовала войти, но Мария швырнула в нее подсвечник. Попало в стену рядом с эррой, дошло мгновенно, и больше уже никто не рисковал.

В этот раз в дверь вошел казначей.

— Ваше величество, я...

Второй подсвечник был запущен метко, но эрр Алесио ловко уклонился.

— Какого черрррта!? — взревела Мария, понимая, что этого гостя так не выгонишь.

— Мамочка, — погладила ее по голове Анна. — Мама...

Мария опять взвыла.

Да что ж вам всем надо-то?! Оставьте меня в покое, сволочи!!!

Слезы сами собой лились, ну вот что такого-то? Змеи не плачут?

Так не доводили их, вот и все!!!

А Марию довели. И страх сложился, и взгляды, которыми на нее придворные смотрели, и даже отношение Иоанна.

Хоть спасибо бы сказал, скотина жирная! Если б не Мария, он бы половину блюда с мидиями ухомячил, он их не всегда лопает, но в этот раз положил на тарелку.

А вот Анна — всегда!

Ее дочку хотели отравить! И ведь не скажешь этого никому, просто не поймут...

— Ваше величество, — на плечо Марии легла теплая рука. — Все хорошо. Все живы, даже повар жив и обещает за вас молиться каждый день по три раза. Все — хорошо.

Мария вовсе уж позорно хлюпнула носом, и эрр Ихорас, плюнув на все, притянул их обеих к себе. И мать, и дочь. Просто обнять, побыть рядом... да о чем вы думаете?

Какой секс?

Какая страсть?!

Есть такие моменты, когда человеку позарез надо понимать, что он не один, что есть кто-то рядом. В такие моменты просто тепло чужое нужно.

Чтобы согреть, чтобы успокоить, чтобы подарить ощущение общности, человек, как ни крути, животное социальное, еще с тех времен, когда зажигали первые костры, и люди сбивались в кучи, грелись рядом с ними. Еще тогда — плечом к плечу, рядом.

Вот и Мария позволила себе на несколько минут просто расслабиться. Рядом был кто-то сильный... да, он не будет ее защищать, не обязан, но ей уже хорошо, уже спокойно... еще минутка...

Вот!

— Эрр Ихорас, что вас привело к нам?

— Я хотел поблагодарить, — просто ответил мужчина. — Я тоже бы не отказался сегодня от мидий, вы спасли и мою жизнь, ваше величество.

Мария кивнула.

— Я испугалась за дочь.

— Понимаю, ваше величество. Вы сегодня не побоялись насмешек, и спасли людей.

Мария кивнула.

Хотя ей было тогда наплевать на шепотки, на противные придворные морды... да хоть всех перетравите.

— Я дочь спасала.

— Все уже хорошо, ваше величество.

— Не вижу ничего хорошего. Отравителя нашли?

— Один из поварят найден мертвым в саду.

Это Марии простительно было закрыться у себя и рыдать. А народ в это время работал, собрали всех, кто был в кухне, пересчитали, опросили, не нашли одного из поварят, принялись искать, и таки нашли.

Мертвого, в кустах, задушенного шнурком.

Подробностей эрр Алесио говорить не хотел, но Мария буквально их выудила, задумалась.

— Странно как-то.

— Ваше величество?

— Вот я хочу кого-то отравить. И добавляю яд в любое блюдо... это же не повар, это поваренок. У него и шансов не было, верно? Так организована работа королевской кухни?