— А что было бы тогда?
— Поискал бы другое высказывание.
Елагин отрицательно покачал головой.
— Не в том дело, что по смыслу ваши высказывания близки. Для меня важно другое — понять, какие мысли Плотина находят самый сильный отклик в ваших душах. То, что и у вас и Андрея они в чем-то совпали, меня радует. Игорь, ваше короткое резюме об этом высказывании.
— Плотин призывает к огромной работе над самим собой. Он говорит, что да, человек несовершенен, у него масса недостатков и изъянов. А потому надо приниматься за большой труд. Дел тут столько, что он может занять всю жизнь. Но именно этим человек и должен заниматься. А все остальное — второстепенно.
Пока Игорь произносил эту небольшую речь, одновременно с нею мысленно он решил, что после ее окончания не посмотрит на Злату. Но едва произнес последнее слова, тут же повернул в ее сторону голову. Их глаза встретились, и он невольно вздрогнул.
— Спасибо вам всем, — поблагодарил Елагин. — Я тоже заготовил одну фразу. Не могу утверждать, что она самая любимая, но мне показалось, что отвечает тому, что происходит на наших семинарах. Итак: "Если что-либо не способно жить, оно существует". Для справки это шестая эннеада. Смысл тут ясен: Плотин говорит, что первое естественное рождение, в котором мы участвуем пассивно, не является подлинным рождением. На свет лишь появляется наша телесная оболочка. И если не случится настоящего второго рождения — личности, стремящейся к восхождению к Богу, мы так и останемся безжизненными тварями. Я бы добавил: человек постоянно должен рождаться. Как только этот процесс завершается, он начинает падать вниз. В связи с этим я хочу вам сказать, а вы запомните это на всю до конца своих дней — жить очень не просто, жизнь требует неимоверных усилий и энергии. Кто не желает их затрачивать, тот так и останется пустым местом. А теперь предлагаю послушать единственную в нашей кампании женщину.
Все мгновенно повернулись к Злате. Было заметно, что она смутилась от такого всеобщего внимания. Впрочем, быстро овладела собой.
— Я приготовила одно высказывание Плотина. Пришлось довольно много прочесть, пока я не нашла то, что мне показалось... — Она замолчала. — В общем, сами судите. "Пока душа не испытала любви, ее не привлекает Ум, как бы прекрасен он ни был. Ибо красота Ума как будто инертна, пока не освещена сиянием Блага... Но с первым касанием вышнего тепла душа обретает силы, она пробуждается, ее крылья крепнут, и, хотя она сразу же проникается любовью к объекту, в данный момент самому близкому, вольная душа воспаряет к другому объекту, если он выше, как если бы в ней жило смутное о нем воспоминание. И доколе существуют объекты любви более высокие, чем тот, который ей доступен, она естественным образом стремится ввысь, возвышаемая Тем, от кого получила дар любви. И при этом она превосходит Ум. Но она не может выйти за пределы Блага, так как дальше Него ничего нет". Мне показалось, что эти слова выражают самое сокровенное, что есть во всех нас. Или вы считаете, что я не права?
— Прекрасное высказывание, — одобрил Елагин. — Вам, молодые люди, задан вопрос. Прошу ответить, что каждый из вас думает об этих словах?
— Я хочу сказать, — поспешил Игорь. При этом он с ужасом понимал, что совершенно не представляет, что будет сейчас говорить, мысли еще не успели сформироваться в его голове.
— Прошу вас, Игорь. Только коротко, мы сегодня и без того припозднились, — произнес Елагин.
Каракозов кивнул головой. Он не знал, что будет сейчас говорить, но знал, что говорить обязательно будет.
— В любви мы слишком много придаем значение вторичным вещам. Телесной красоте, эрудиции, наконец, уму, о чем говорит Плотин. Но он считает, что все это не рождает истинное любовное чувство, оно скорее производное от похоти. В любви мы как бы идем снизу вверх, и обычно внизу и застреваем. Почти никто не прорывается сквозь эту преграду. А потому все это ненастоящее. А нужно идти сверху вниз; сначала полюби Бога, а затем в качестве его отсвета — человека. Только в этом случае мы полюбим того, кто действительно достоин наших чувств, а не того, кто нам случайно попадется. Ну, может даже не совсем случайно, мы окажемся в плену неких чувственных восприятий, которые воспримем в качестве подлинных. Если коротко, то это все, — посмотрел Игорь на Елагина.
— Думаю, ваши слова, Игорь, должна будет оценить моя дочь, а не я. Но предлагаю отложить это на другой раз. А сейчас у нас со Златой будет для вас объявление. Мы приглашаем вас к себе послезавтра, Злата отмечает день рождения. Будет небольшой праздник. Моя дочь решила, что кроме вас никого больше не звать. Правда, Злата?
— Да, папа, — подтвердила девушка. — Вы все приглашены.
21.
Все два дня до дня рождения были посвящены только одному — подготовке к нему. Разговоры шли почти исключительно на эту тему. Вопросов для обсуждения было много, но самым сложным оказался о подарке имениннице. Проблемы было две: дарить ли общий презент, а если да, то какой, или каждый будет его покупать отдельно?
Сначала решили, что сделают один общий подарок. Но тут сразу возникла проблема — какой? Долгое обсуждение так и не принесло согласие, предложения поступили такие разные, что объединить их оказалось невозможно. Поэтому пришли к решению — каждый будет дарить самостоятельно.
На следующий день после занятий Игорь отправился на поиск подарка. И снова проблем было две: он не представлял, что купить, и у него было крайне мало денег. Он выбрал огромный торговый центр с неисчислимым количеством самых разных магазинов и бутиков, как очень дешевых, так и самых брендовых. Правда, зайдя в пару таких, он перестал их посещать; имеющиеся там ценники сделали бессмысленными визиты в них.
Игорь ходил по бескрайним торговым галереям уже несколько часов. Он испытывал усталость и голод. Но если с усталостью от боролся тем, что на некоторое время садился на скамейку, то сражаться с голодом было гораздо трудней. На одном из этажей располагался огромный фуд-корт, но познакомившись с ценами, он понял, что если даже скромно поест, на подарок денег почти не останется. Поэтому решил, что еду оставит на вечер, когда вернется в общежитие. Там у него были макароны и банка тушенки, этого вполне хватит, чтобы насытиться. А пока придется терпеть.
Он продолжал бродить по магазинам и магазинчикам и так не мог ни на что решиться. На то, что хотелось купать, не хватало денег, а то, на что хватало, не хотелось купить. От бесконечного созерцания товаров рябило в глазах, он испытывал уже такие усталость и голод, что боялся упасть в обморок в любой момент. Надо было на что-то решаться, а решаться все никак не получалось.
Игорь провел в торговом центре уже никак не меньше пяти часов, а так ничего не купил. Но ведь он же не может уйти с пустыми руками, завтра идти на день рождения, а что он подарит. Ничего? Нет, это невозможно, Веня и Андрей каждый из них непременно что-то вручат Злате. Как он будет себя чувствовать, что о нем подумает она, если у него не будет для нее подарка? Нет, об этом не может быть и речи.
Игорь вошел в очередной магазинчик, глаза автоматически побежали по разложенным на полках товарам. Взгляд сам по себе остановился на косынке. Ему показалось она очень красивой. Злате обязательно пойдет такая. Лишь бы хватило денег.
Он подошел к косынке, посмотрел на ценник, и его захлестнула радость — в его бумажнике лежала именно такая сумма. Правда, после этой покупки он останется совсем без денег, но о таком пустяке сейчас даже не хочется думать.
Игорь ехал в общежитие и представлял, как он будет дарить косынку Злате. Конечно, подарок более чем скромный, но главное же от души. Он был уверен, что она это поймет и оценит. А если он еще присовокупит рассказ о том, каких неимоверных усилий потребовала от него эта покупка, то Злата уж точно проникнется восхищением дарителем. Но, увы, он ни за что об этом ей не поведает; по отношению к друзьям это будет не честно. Да и вообще, не такими деяниями надо гордиться. Хотя, конечно, жаль, что придется промолчать.
На день рождения они отправились все вместе, каждый одел лучшее, что было у него. Игорь не без досады и грусти смотрел на своих товарищей; на их фоне он сильно проигрывал. На Вениамине были добротные, дорогие вещи, а вот Андрей вообще выглядел просто великолепно. Прямо настоящий денди. Казалось бы все, что на нем одето, по отдельности не слишком замечательно, но в сочетание производило сильный эффект. К тому же он умел носить одежду, самая простая вещь выглядела на нем очень элегантно. Игорь не мог с грустью не думать о том, что Злата, завидев его, будет в лучшем случае разочарована; уж точно своим внешним видом он не произведет на нее впечатление. Следовательно, ее внимание переключится на других.
Гостей встречала Злата. Она была одета в простое платье, но оно очень эффектно облегало ее стройную фигуру. При виде девушки у Игоря тут же учащенно забилось сердце. Он внимательно вглядывался в нее, пытаясь определить, какое впечатление произведет его скромный наряд. Но она улыбалась всем абсолютно одинаково.
Они прошли в зал, где проходили их семинары. Там находился отец Златы.
— Очень рад, что вы все пришли. Сегодня день рождения Златы, поэтому обещайте — никаких разговоров о Плотине, ни вообще о философии. Веселитесь, развлекайтесь, а я не стану вам мешать — пойду в библиотеку по своим делам.
Елагин ушел, они остались одни. Наступил момент, которого так опасался Игорь, — дарения подарков. Он не знал, что купили для Златы его друзья, но мало сомневался, что его дар окажется самым скромным.
Так и случилось. Вениамин подарил какие-то обалденные дорогие духи, что было видно по коробке. Она представляла собой настоящее произведение искусств. Андрей вручил Злате коробку с очень красивыми туфлями на высоком каблуке. Где он их купил и на какие деньги, Игорь не представлял, так как знал, что финансовое положение Стахеева не намного лучше его.
Подошла очередь Игоря. Он вдруг ощутил, как горит его лицо. Не смотря на виновницу торжества, он извлек из кармана косынку и протянул Злате.
— Спасибо, Игорек, — услышал он ее волшебный по красоте голос. — Очень красивая косынка. Я как раз мечтала о такой.
Он поднял голову и посмотрел на нее. Злата повязала косынку вокруг шеи и нежно улыбалась ему. По крайней мере, ему хотелось, чтобы это было именно так. Девушка поцеловала его в щеку. Впрочем, она до этого целовала туда же Вениамина и Андрея.
— Спасибо всем за подарки, а теперь прошу к столу, — пригласила Злата.
Нельзя было сказать, что стол ломился от яств, но еды было достаточно. Полуголодный Игорь обрадовался тому, что, по крайней мере, сейчас наестся. Денег у него осталось совсем немного; до получения стипендии была еще неделя, а есть хотелось каждый день и ни по одному разу.
Игорь так увлекся едой, что на какое-то время даже забыл о Злате. Внезапно он поднял голову от тарелки и встретился глазами с девушкой. Она с улыбкой наблюдала за ним.
Ему стало неудобно; судя по всему, он потерял контроль над собой и слишком жадно ел. И она догадалась, какой он голодный. От этой мысли он смутился еще сильней; как можно так себя неприлично вести, да еще в таком доме, да еще во время такого замечательного события, как день рождения Златы.
Невольно он отодвинул от себя тарелку.
— Игорь, ты еще не пробовал вот этот салат, — услышал он обращение к себе Златы. — Я его делала сама. Попробуй. Я тебе положу.
Злата взяла салатницу, встала и подошла к Игорю, положила на тарелку салат. Он почувствовал себя так, словно выиграл большой приз. Насколько он мог судить, никому, кроме него, Злата не предлагала еду.
Игорь съел салат, даже по-настоящему не почувствовал его вкус; им владели совсем другие чувства.
Благодаря Стахееву они довольно много пили. Андрей через каждые пять минут провозглашал новый тост. Получалось у него это здорово; у Андрея были явные задатки тамады, он ни разу не повторился. Игорь, не очень привыкший к обильным возлияниям, ощутил легкое кружение головы. Это его сильно беспокоило; он уже совершил один промах, не хватало, чтобы случился второй. Он и без того тут выглядит самым скромным и неприглядным, а это резко уменьшает его шансы понравиться Злате.
После ужина Злата предложила, взяв с собой бутылку вина, переместиться в ее комнату. Игорь в ней еще не был. Она оказалась совсем небольшой, тут тоже было много книг, хотя значительно меньше, чем в кабинете отца. Но больше внимания Игоря привлекла аккуратно постеленная узкая тахта. Не было никакого сомнения, что именно на ней спит Злата. Он вдруг испытал смущения от возникших в голове картинок.
Андрей разлил вино по бокалам.
— Мальчики, за столом вы говорили тосты обо мне. А сейчас хочу сказать тост о вас, — произнесла Злата. — Спасибо, что вы пришли. Я очень рада, что познакомилась с вами. Мой папа мне часто повторяет: самое большое счастье в жизни человека это иметь друга, а еще лучше друзей, которые не похожи ни на кого. В человеке самое главное и ценное это его личность, а все остальное второстепенное. Мне кажется, что вы все трое личности. Да и отец так считает. При этом вы все очень разные, и вы все мне очень, очень нравитесь. — Злата с улыбкой посмотрела на каждого из них. — Я пью за вас.
Злата выпила первой, вслед за нее — все остальные.
— Я хочу вам всем задать один и тот же вопрос, — вдруг проговорила Злата. — Что для каждого самое важное в жизни? Только чур отвечайте правду и ничего кроме правды. — Она по очереди задумчиво посмотрела на всех своих гостей. — Я сама определю очередность, если не возражаете.
Никто Злате не возразил, но все трое, сами до конца не понимая почему, мгновенно сделались серьезными.
— Тогда начнем с Вени, — решила Злата.
Игорь тут же перевел на него взгляд и заметил, как подобрался Вениамин.
— Это трудный вопрос, — сказал он.
— Папа считает, что вы все трое — самые умные на потоке. Это объясняет, почему вы пришли на его семинар заниматься Плотином. Папа говорит, что Плотин — это такая невидимая черта, которая разделяет людей. Я тоже так думаю. Впрочем, папа сегодня запретил нам говорить о Плотине. Так что тебе слово, Веня.
— Я еще до конца не понял, что для меня самое важное. Еще недавно был уверен, что это моя национальная принадлежность и все, что с ней связано. Более того, я этим очень гордился и смотрел на всех свысока — еще бы, ведь меня избрал Бог.
— А что теперь? — поинтересовалась Злата.
— А теперь я во всем стал сомневаться. Нет, я ни от чего не отказываюсь, но меня не отпускает мысль, что вся наша нация или большая ее часть застряла в какой-то точке. Время идет и меняется, а мы без конца повторяем одно и то же. И при этом делаем вид, что все это так же актуально, как и две тысячи лет назад. А это мешает многим из нас развиваться. — Вениамин замолчал и смущенно улыбнулся. — Я, наверное, говорю слишком длинно и пора заканчивать.
— Нет, продолжай, мне интересно, — не согласилась Злата. — Тем более, мы никуда не торопимся. Правда, мальчики?
