— Зи, я знаю, что ты любишь его, но...
— но что? — спросила она. — Он мой сын! Я собиралась жениться на Сириусе и оформить это официально, но мне это не нужно. Он — моя семья, мое сердце... Я не оставлю его!
— Я не думал, что ты это сделаешь, — тихо сказал Ремус. — С тобой все будет в порядке, если ты будешь жить там с ним и... без Сириуса? Мы с Нимфадорой можем переехать к тебе, чтобы помогать?
— Если Гарри этого не хочет, у нас все будет хорошо, — настаивала она.
Он поднял глаза, когда Дамблдор вошел в больничное крыло вместе с Макгонагалл.
Взгляд Дамблдора скользнул по комнате, прежде чем остановился на Ремусе, и он направился к ним.
— Что случилось? Неужели Волдеморт захватил министерство? — Спросил Ремус.
Дамблдор покачал головой, его глаза потемнели.
— Нет, но Министерство... поврежден весь фасад здания, а также атриум. Адское пламя уничтожило значительную часть пола и стен. Не говоря уже о том, что дементоры и великаны сеяли хаос в Лондоне.
— что случилось?
— Он ушел, — просто ответил Дамблдор. — Я не знаю почему. Министерство было в его руках, система обороны была подготовлена не так хорошо, как следовало бы, прибыла только половина войск Терры, других подразделений там не было. Волдеморт одержал верх, а потом он просто... приказал им всем убраться... В разгар борьбы со мной он остановился, заявил, что мы еще встретимся, и ушел... Я не знаю, был ли это шокирующий фактор или он просто хотел сделать заявление сегодня вечером... или он просто хотел посмотреть, какой силой мы обладаем — но он сказал слово... и его армии ушли. Он оставил министерство в руинах, но он оставил его нам.
Ремус уставился на него.
— Сделай заявление, Альбус, Сириус, мать его, мертв!
Дамблдор кивнул.
— Я знаю, Ремус. Сегодня мы потеряли не одну жизнь.
Ремус закрыл лицо руками, пытаясь выровнять дыхание. Это казалось нереальным. Казалось, что он попал в ловушку сна и никак не может выбраться на поверхность, в реальность.
— И Гарри... Сириус... был единственным постоянным человеком, на которого он мог положиться, а теперь...
— У него есть ты, — тихо сказал Дамблдор. — У него есть ты, Тонкс и Захира. Он далеко не одинок.
Ремус медленно выдохнул.
— Нет, конечно, у него есть мы, я просто хотел сказать... Мерлин
Он протянул руку и нежно провел пальцами по волосам сына, а маленький детеныш пантеры свернулся калачиком возле рук Гарри. Дамблдор взмахнул палочкой, и леди Годива вернулась к своему обычному размеру.
— Спасибо, Альбус, — тихо сказала Зи, любовно поглаживая свою пантеру за ушами. — Я не была уверена, что смогу вылечить ее таким образом...
Дамблдор кивнул.
— конечно.
Гарри повернулся во сне к руке Ремуса, и тот вздохнул.
— Завещание Сириуса... в основном все переходит к Гарри, — сказал им Ремус. — Я знаю, что он распорядился, чтобы остальное досталось Нимфадоре и Драко Малфою. Мерлин, я даже не знаю, обновлял ли он его за последние годы...
— Корнелиус возвращается на свой пост главы Департамента магических служб. Мы позаботимся о том, чтобы все было улажено, поскольку Гарри все еще несовершеннолетний.
Ремус замер, все еще держа пальцы в волосах сына.
— Ты говоришь то, о чем я думаю, Альбус?
— Ремус, мы все знаем, что он принадлежит тебе, Тонкс и Захире. Но технически Гарри находится под опекой Департамента магических служб, если только Сириус прямо не указал в своем завещании, что после его смерти опекунство переходит к одному из вас.
— Не смей, блядь, шутить со мной по этому поводу, — сказал Ремус стальным голосом. — Он МОЙ сын, а не гребаный подопечный!
Чья-то рука схватила его за плечо, и он повернулся, чтобы увидеть Зи, ее глаза были широко раскрыты от беспокойства.
— Мы будем бороться с этим, Рэм. Сириус и я никогда не были женаты, так что я... мы будем бороться!
— Гарри уже достаточно взрослый, чтобы иметь собственное мнение по этому вопросу. Все уладится само собой, — заверил их Дамблдор.
Ремус медленно выдохнул и сел обратно на стул у кровати Гарри. Он взял руку сына в свою и сжал ее, целуя.
— Я люблю тебя, маленький Сохатый.
Зи встретился взглядом с Дамблдором.
— Мы хотим остаться с ним наедине.
Дамблдор кивнул и пожелал спокойной ночи, уходя вместе с Макгонагалл.
Зи села на другой стул и взяла Гарри за другую руку, в то время как леди Годива растянулась на краю больничной койки Гарри.
— Ты знаешь, кто еще умер сегодня ночью? — Спросил ее Ремус.
— Я видел Диггла... гиганты разорвали его на части. Я не знаю остальных, кроме... Петтигрю.
Взгляд Ремуса метнулся к ней.
— что?
— Он прыгнул передо мной, — сказал ему Зи. — Он спас мне жизнь.
Глаза Ремуса расширились от этого заявления.
— Ну, я полагаю, его моральные устои восстановились, не так ли?
Она кивнула.
— Он прошел сквозь эту завесу и просто исчез. Но именно Беллатриса убила Сириуса, Ремус. Гарри отправился за ней. К тому времени, когда я догнала его, Дамблдор сражался с Волдемортом на дуэли, и Гарри был пойман в ловушку за обломком Фонтана Братьев-волшебников...
Ремус кивнул ей, когда она вскочила на ноги, прикрыв рот рукой, и только приподнял бровь, когда она добралась до умывальника на другом конце комнаты, и ее тут же вырвало в него, вытерев рот тыльной стороной ладони.
— Гарри знает?
— Нет. Ты же знаешь, что мы с Сириусом только что... О, Мерлин... — пробормотала она, положив руки на свой плоский живот. — Я совсем забыла...
Ремус встал и наклонился к ней, чтобы обнять сзади.
— Ты и так замечательная мама. Если кто-то и может вырастить этих малышей, то только ты.
Слезы катились по ее щекам, когда она обняла себя за плечи, глядя на спящего Гарри.
— Я никогда по-настоящему не представляла себя мамой. Я всегда был сосредоточена на животных, а потом влюбилась в Гарри, и он уже почти вырос, но... они никогда не узнают своего отца, и Сириус был так взволнован...
Ремус поцеловал ее в щеку.
— Они узнают его. — Пообещал он ей — они узнают его. —
Зи смахнула слезы и прижала пальцы к глазам.
— Я не могу думать об этом прямо сейчас. Мне просто нужно сосредоточиться на Гарри.
— И береги себя и этих малышей. Вон там есть свободная кровать, отдохни немного.
— Я в порядке, — настаивал Зи. — Просто... это был довольно тяжелый день.
— И ты будешь нужна Гарри, когда он проснется. Поспи немного, — настаивал Ремус, поднимая ее на ноги. — Поппи может тебя осмотреть.
Зи, казалось, собиралась запротестовать, но затем кивнула и пересела на одну из пустых больничных коек.
— Я просто буду здесь, когда он проснется...
Ремус кивнул и жестом попросил медсестру осмотреть ее, прежде чем забраться на кровать рядом с сыном. Он сел, прислонившись к изголовью кровати, и обнял Гарри, вздохнув, когда тот повернулся к нему во сне.
С ними все будет хорошо, сказал он себе. Но он поднял глаза к потолку больничного крыла, смаргивая слезы.
— Я защищу его, — тихо сказал Ремус. — Я защищу нашего сына.
Голова Гарри во сне переместилась на грудь Ремуса. Ремус обнял его обеими руками, и его собственные слезы, наконец, полились по щекам каскадным водопадом, а он ничего не сделал, чтобы остановить их.
* * *
Рон медленно просыпался, моргая от яркого света, и почувствовал, как чья-то сильная рука сжала его. Он повернулся и увидел, что там сидит его отец. Он выдавил из себя слабую улыбку.
— Привет, папа.
Артур только покачал головой.
— Ты побежал со своими друзьями в Отдел тайн, чтобы спасти свою сестру, очень хорошо зная, что знаешь, кто там будет, и ты просыпаешься в гребаной больнице, и все, что ты можешь сказать мне, это "привет, папа"?
Рон пожал плечами.
— В больницу, да?
Артур медленно вздохнул.
— В больницу Святого Мунго, если быть точным. Твоя мама только что поехала в Хогвартс проведать Джинни. Как ты себя чувствуешь?
— Устал, — признался он, взглянув на свои руки, которые были забинтованы до самых плеч. — что случилось?
— Ты не помнишь? — Спросил Артур, слегка нахмурившись.
Рон покачал головой.
— Я помню, как находился в комнате без гравитации, а потом что-то ударило меня, и все стало странным... все, что я мог видеть, было странного цвета и формы, а потом... Папа, там были эти плавающие мозги...
Он вдруг опустил взгляд на свои руки.
— Я не мог их снять!
Артур сжал руку сына.
— У тебя останется шрам, Рон. Мысль... гораздо сильнее, чем ты думаешь. Изучаемый мозг принадлежал магглам, ведьмам и волшебникам. Целители считают, что у тебя был маггловский мозг. Это были нити мысли, которые, казалось, обвивались вокруг тебя и цеплялись, словно пытаясь найти связь... это не отпускало, словно сжимало тебя все сильнее и сильнее, и от паники у тебя поднималось кровяное давление, учащалось сердцебиение, а затем ты терял сознание. Мозговым сухожилиям стало удобнее обхватывать твои руки, и когда Билл нашел тебя... они были привязаны к тебе так сильно, что врезались в твои руки. Потребовалось три целителя, чтобы их удалить.
— Но...
— С тобой все в порядке, — сказал ему Артур, поднимая руку, чтобы поцеловать ее. — Это ослабило твои мышцы, и им пришлось заново сломать несколько костей в каждой руке, чтобы добраться туда. Твои кости всю ночь срастались и срастались заново. Это разорвало мышцы и большую часть хрящей. Ты мог лишиться обеих рук, Рон.
— Но я этого не сделал.
Артур долго смотрел на него, прежде чем заговорить.
— Ты этого не сделал. Они залечили порезы, и все анализы крови и сердца пришли в норму. Они смазали твои руки целебной мазью, чтобы помочь порезам срастись. Те, что у тебя на спине и груди, быстро зажили, но всякий раз, когда они осматривают твои руки, у тебя все еще остаются эти тонкие красные линии вокруг каждого пореза... и поскольку никаких признаков того, что он пройдет, не остается — остается шрам.
Рон кивнул.
— Пока у нас есть Джинни, я могу справиться с несколькими шрамами, папа. —
Артур улыбнулся и встал, наклонившись, чтобы поцеловать сына в лоб.
— Я так горжусь тобой. То, что ты сделал, было очень храбро, Рон, но в то же время невероятно глупо. Вы пятеро могли погибнуть!
Рон только уставился на своего отца.
— Но мы этого не сделали, папа. Ты сказал, что Джинни тоже была в больнице? Ее лодыжка?
— Она выздоровела и идет на поправку, но она также получила удар током по голове, который, по словам мадам Помфри, не причинил ей вреда, но она хотела оставить ее на ночь для наблюдения, просто чтобы быть уверенной. С ней все в порядке.
— Гермиона? Гарри? Невилл? Луна? Тео?
Артур кивнул.
— Гермиона тоже здесь, в больнице Святого Мунго. Долохов поразил ее темным проклятием. Целители не уверены, что именно это такое, но они знают, что это было внутреннее заболевание, и они работают над тем, чтобы удалить все его остатки из ее организма. Она все еще без сознания.
— Ее родители?
— Им еще не сказали, — признался Артур. — Макгонагалл должна была отправиться туда сегодня утром, чтобы сообщить им об этом и привести их сюда. Луна получила незначительные травмы и с ней все в порядке. У Невилла был сломан нос, и на него подействовало проклятие Круциатус, но мне сказали, что он выздоравливает в больничном крыле и с ним все будет в порядке. С Тео тоже все будет в порядке. У него были только незначительные травмы, и, похоже, на него также наложили проклятие пыток. Физически Гарри в порядке, несколько царапин и ожогов, но... Рон... Сириус был убит прошлой ночью.
У Рона отвисла челюсть.
— что?
— Я знаю не так уж много. Это сделала Беллатриса Лестрейндж. Гарри пошел за ней. Я знаю, что вы знаете, кто появился, и между ним и Дамблдором произошла ссора. Затем появились великаны и дементоры. Министерство в полном упадке. Все еще пытаются собрать все воедино.
Рон кивнул.
— Когда я отсюда выберусь?
— В лучшем случае, еще несколько дней, Рон, — сказал ему Артур. — Мозг сильно ослабил тебя. Тебе нужно время, чтобы восстановить силы и подлечиться
— Могу я увидеть Гермиону?
— Давай посмотрим, что скажут целители, и поговорим об этом.
Рон кивнул, не отрывая взгляда от своих рук. Он внимательно осмотрел свои руки, большие ладони, веснушчатую кожу, длинные пальцы, короткие ногти и заметил тонкие красные линии размером со спагетти, разбросанные вокруг запястья, и подумал, все ли они так выглядят под бинтами. Он не был тщеславным парнем, но не мог не задуматься о том, как ужасно будут выглядеть его руки.
— Папа... Я не жалею, что пошел.
Артур наклонился и снова поцеловал сына в лоб.
— Я знаю, что эта война втягивает вас в нее больше, чем хотелось бы нам с твоей матерью. Ты сильный молодой человек, Рон. Ты храбрый, упрямый и невероятно преданный. Я знаю, что Гарри, вероятно, пытался отговорить тебя от поездки, и я знаю, что ты бы никогда не отпустил его одного. Я восхищаюсь твоей преданностью. Ты отличный друг. Я знаю, что ты хочешь помочь в борьбе, и я знаю, что я могу сделать очень многое, чтобы защитить тебя. Тебе шестнадцать, ты почти взрослый, но все еще мой маленький мальчик.
— Папа... Я бы не отпустил Гарри одного, ты прав, но... они забрали Джинни.
Артур кивнул.
— Я горжусь тобой, сынок.
Гордость переполняла его, и Рон почувствовал, как его щеки порозовели.
— спасибо.
Артур сжал руку Рона.
— Выпей это. Это обезболивающее и поможет тебе уснуть. Чем больше ты будешь спать, тем быстрее поправишься.
Рон взял у отца зелье и выпил его одним глотком.
— Отдохни еще немного. Я выясню, что происходит с Гермионой, а потом проверю, как там Джинни. Я скоро вернусь к маме, хорошо?
Рон кивнул и, глядя вслед уходящему отцу, снова закрыл глаза. Он хотел узнать, как поживает Гермиона и как дела у Гарри. Он знал, что его лучший друг будет опустошен потерей отца. Хотелось надеяться, что он пробудет здесь недолго и тогда сможет оказать своему другу необходимую поддержку. Затем он почувствовал, что зелье подействовало.
Когда он снова проснулся, у его кровати сидели Билл и Перси.
— А вот и он, — сказал Перси, перегибаясь через кровать и дотрагиваясь до его руки. — Как ты себя чувствуешь?
— Хочется спать, — признался Рон, подавляя зевок. — Где папа?
— Он поехал в Хогвартс проведать Джинни. С ней все в порядке. Небольшая травма головы, сотрясения мозга нет, но сломана лодыжка. Мадам Помфри выписывала ее сегодня.
— Хорошо, — сказал Рон, откидываясь на подушки. — Есть какие-нибудь новости по поводу этих бинтов? Они начинают чесаться.
Билл фыркнул.
— Еще два-три дня.
— Ты заставил нас всех поволноваться, Рон. Отправляясь в министерство сражаться с пожирателями смерти, о чем, блядь, ты думал? — спросил Перси.
— Этот проклятый Нотт забрал Джинни, и Гарри чуть не погиб, пытаясь ее вернуть, — выпалил он.
Билл и Перси переглянулись.
— Что это за выражение?
— Ты дал маме и папе больше поводов для беспокойства, чем всем нам вместе взятым.
