* * *
Ка-Шаран обнажил клыки, когда два ненавистных человеческих транспорта превратились в обломки и расширяющийся газ. Сорокасантиметровые плазменные разряды пробили их насквозь, как будто они были сделаны из соломы, и "Битва при Шилзаре" тоже стреляла, хотя ее более легкое вооружение позволяло ей целиться только в одно судно. Два из трех двадцатисантиметровых "Хеллборов" на правом борту эсминца достигли прямых попаданий; третий был очень близок к промаху, и Ка-Шаран подавил разочарованный рык.
Тактическое подразделение лейтенант-коммандера На-Шала должно было действовать лучше на таком расстоянии! У них определенно было достаточно времени, чтобы спланировать выстрел!
Впрочем, это вряд ли имеет значение, — сказал он себе, — наблюдая, как шатается искалеченный, на две трети разрушенный корпус. Разбитый корабль мгновенно вышел из гипера, все еще едва живой — возможно, — но исчез с его сенсоров. Он взглянул на лейтенанта Са-Утмара, и его разочарование улеглось, когда Са-Утмар автоматически отметил точные координаты, в которых цель вышла в нормальное пространство. Найти этот обломок, чтобы гарантировать его полное уничтожение, было бы трудоемко, но относительно просто, — подумал он, и повернулся обратно к дисплеям наведения, когда "Сталкер смерти" слегка откатился, чтобы взять под прицел следующую пару жертв.
— "Честь смерти" подходит к своему огневому рубежу, сэр! — объявил Ха-Янт.
* * *
Голос с "Парома Кейллора" оборвался на полуслове, когда огромный транспорт взорвался.
Фрагменты его корпуса — и его пассажиров — выбросило наружу, каждый кусок обломков по отдельности выпал из гипера в нормальное пространство. Разбитые обломки разметало по пространству диаметром по меньшей мере в световую неделю, и в этот момент Мэйника Тревор пожалела, что ее не было на борту убитого корабля.
Она обнаружила, что в ее союзе с Лазарусом было особое и ужасное проклятие. Ее мысли теперь двигались с его скоростью, и секунда была для нее/них зияющей вечностью. У нее было достаточно времени, чтобы проглотить горький яд осознания того, что она могла бы остановить мелкониан от стрельбы. И все же, по крайней мере, она обнаружила это милосердие; она также разделяла абсолютную уверенность в том, что ее /их вероятностный анализ был точным. По крайней мере, в этом ей никогда не придется сомневаться.
Все три мелконианских военных корабля устремились к следующим выбранным целям, и вспышка мрачного и горького удовлетворения пронзила трехчастную связь Мэйники/Лазаруса/Микки.
* * *
— Выход на пеленг обстрела через две сек...
Голос Ха-Янта резко оборвался, и Ка-Шаран выскочил из своего командного кресла, когда "Битва при Шилзаре" распалась. Она не взорвалась; она просто прекратила свое существование в ослепительной вспышке плазмы.
"Хеллбор"! — пробормотал его разум. — Это был "Хеллбор"! Но откуда...?!
Капитан Ка-Шаран был очень опытным офицером флота. Он также очень быстро мыслил. Так быстро, что у него действительно было время найти значок на тактической схеме, с которого был сделан этот ужасающе мощный выстрел. Но как бы он ни был быстр, у него было слишком мало времени, чтобы завершить свою мысль.
Боло на транспор..!
Через четыре секунды после уничтожения "Битвы при Шилзаре" Мэйника/Лазарус выпустили заряд 110-сантиметрового "Хеллбора" прямо через переднее энергетическое отделение "Сталкера смерти" и нанесли прямое попадание по реактору номер один. Не то чтобы это действительно имело значение в свете катастрофических структурных повреждений корпуса тяжелого крейсера.
Все, что на самом деле сделало разрушающееся поле изоляции антивещества реактора, — это сделало уничтожение "Сталкера смерти" еще более впечатляющим.
* * *
— ужасно! Просто ужасно! — лицо Эдриэна Аньелли было пепельно-серым на экране связи Мэйники Тревор, когда он разговаривал с ней с "Хэрриет Лян-шу", гражданского флагмана конвоя. — Боже мой! Вся эскадра коммодора Лакшмании, а теперь еще и это!
— По крайней мере, мы все еще живы, губернатор, — сказала Мэйника. Он впился в нее взглядом, словно взбешенный банальностью ее ответа.
К ее собственному удивлению, она спокойно ответила на его взгляд. Это был ее самый первый разговор один на один с губернатором, и она ожидала, что уровень ее беспокойства будет намного выше. Это было не так. Вместо этого она чувствовала, как будто часть спокойствия Лазаруса, след его психотронной бесстрастности, осталась с ней после того, как она отключилась от нейронной связи.
Или, может быть, просто после того, как я увидела, как Псы на глазах расстреляли три транспорта из конвоя, за который несу ответственность, простой губернатор — это мелочь, — подумала она со своего рода кладбищенским юмором.
— Конечно, все еще живы, капитан, — сказал Аньелли через мгновение. — Если бы это было не так, мы бы не вели этого разговора. И прежде чем продолжим, позвольте мне сказать, что я полностью осознаю, что единственная причина, по которой мы живы, — это ваши с лейтенантом Чином Боло. Но это не делает нашу ситуацию менее опасной.
— Разрушение "Парома Кейллора" — это трагедия, с какой стороны на это ни посмотри. Семь тысяч жизней — плюс капитан Хэролдсон и вся его команда — были бы ужасной вещью при любых обстоятельствах. Но их гибель — это потеря почти тридцати процентов всего нашего колониального населения! Утрата "Стар кэнвейэр" — почти такой же серьезный удар по нашим основным промышленным возможностям. Но потеря "Куан Инь"..!
Он покачал головой, его лицо напряглось, и Мэйнике пришлось кивнуть в знак согласия с его оценкой.
— Дочь и зять губернатора Аньелли — врачи на борту "Куан Инь", — внезапно пробормотал тенор Лазаруса в импланте бригады в ее левом сосцевидном отростке, и ее живот скрутило от внезапного всплеска вины.
— Губернатор, — сказала она, как только убедилась, что владеет своим голосом, — возможно, — она подчеркнула уточняющее слово, — что "Куан Инь" не был полностью уничтожен.
Взгляд Аньелли метнулся к ее лицу, и его правая рука, едва видимая на углу стола, сжалась в кулак с костяшками из слоновой кости.
— Объясните, — отчеканил он. — Пожалуйста. — Запоздалая любезность выскочила из него, как будто ее извлекли плоскогубцами.
— "Паром Кейллора" и "Стар кэнвейэр" были полностью уничтожены огнем мелкониан, — осторожно сказала Мэйника. — "Куан Инь" был серьезно поврежден, но по крайней мере треть его корпуса была еще цела, когда его гипергенератор вышел из строя. Невозможно оценить, насколько сильно он мог пострадать, но есть по крайней мере вероятность, что часть его персонала и часть важного медицинского оборудования на борту выжили. Нам просто нужно вернуться и найти его.
— Я не военный эксперт, капитан, — продолжил Аньелли, — но даже я знаю, как... это было бы трудно. — Слово "трудно" прозвучало так, как будто оно было физически кислым на вкус. Или как будто он винил ее в том, что она вселила надежды, которые никак не могли быть удовлетворены. — Такого рода поисково-спасательные работы — это работа для полностью оснащенных военных кораблей, капитан Тревор. Не для горстки наспех собранных торговых судов!
— Губернатор, я бы ничего не сказала об этом, если бы не была достаточно уверена в нашей способности найти ее. Мы точно знаем, когда и где они покинули гипер, и каков был бы вектор их появления в нормальном пространстве.
Аньелли выглядел скептически, она протянула руку и коснулась гарнитуры на углу своего стола.
Проницательные глаза губернатора не упустили этого жеста, и она увидела, как они слегка расширились.
— Лазарус — я имею в виду, подразделение Один-Семь-Девять — пристально следил за ними, сэр. И при всем моем уважении к флоту, я очень сомневаюсь, что какой-либо астрогатор смог бы лучше вычислить решение для перехвата.
— Даже в этом случае, — теперь голос Аньелли звучал так, как будто он спорил сам с собой, а не с Мэйникой, — даже самое лучшее решение оставит очень большой объем для поиска, капитан. Даже предполагая это... то, что кто-то все еще жив на ее борту, — он прочистил горло, — мне кажется крайне маловероятным, с учетом повреждений, которые вы описали, что их собственные датчики или системы связи все еще будут работоспособны. Без активного радиомаяка связи, на который мы могли бы ориентироваться, его поиск по-прежнему остается задачей для сенсоров флота, а не кучки торговых судов.
— При обычных обстоятельствах вы, безусловно, были бы правы, сэр, — согласилась Мэйника. — Но мы не совсем обычные заурядные торговые суда. Так получилось, что у нас с собой есть пара Боло. Возможно, на них не установлены стандартные флотские сенсоры, но думаю, вы обнаружите, что у них есть возможности, необходимые нам для этой миссии.
— Вы серьезно, — медленно произнес Аньелли. Она кивнула, и он глубоко вздохнул.
— На самом деле я не должен разрешать это, — сказал он.
— Извините меня, губернатор, но это не ваше решение.
— Прошу прощения? — плечи Аньелли напряглись, а брови опустились.
— Коммодор Лакшмания оставила меня военным командиром, сэр, — сказала Мэйника своим самым уважительным тоном. — Как присутствующий старший офицер бригады Динохром и как командир подразделения Один-Семь-Девять, старшего присутствующего Боло, я теперь являюсь старшим присутствующим военным Конкордиата. Таким образом, в соответствии с нашими первоначальными приказами о миссии, я теперь являюсь военным командующим этой экспедицией.
— Это нелепо! — взорвался Аньелли. — Нелепо!
— Нет, губернатор, — непоколебимо ответила Мэйника, отказываясь допустить хоть малейшую дрожь в своем голосе, которая могла бы предупредить его о том, как отчаянно она хотела избежать этой ответственности. — Это не абсурдно и не нелепо. Предлагаю вам ознакомиться с соответствующими частями наших приказов и с контрольными разделами Военного устава и Конституции. — Она сделала паузу, возможно, на два удара сердца, затем добавила: — Если хотите, подразделение Один-Семь-Девять может предоставить вам необходимый текст всех трех документов.
Челюсти Аньелли сжались, как тиски, и она спокойно посмотрела на него в ответ, стараясь выглядеть старше своих двадцати семи стандартных лет. Он находился на борту другого корабля, более чем в двух тысячах километров от "Фермопил", но она почти физически ощущала его гнев, разочарование, обиду и отчаяние.
Трудно винить его, на самом деле, — подумала она почти клинически. — Он почти в три раза старше меня, и последние пятьдесят лет своей жизни потратил на то, чтобы сделать карьеру в правительстве. Он профессионал, а теперь какая-то соплячка пытается играть в законника по правилам и оттеснить его в сторону. Неудивительно, что он взбешен!
Но в то же время он знает, что я ему нужна. Или, скорее, ему нужны Лазарус и Микки. То, что Псы только что сделали с нами, делает это достаточно ясным... и на личном уровне мы — его единственная надежда когда-нибудь найти "Куан Инь".
— Независимо от того, что говорится в приказах нашей миссии и военных уставах, капитан, — голос губернатора был ледяным, — мы оба знаем, что ни Конституция, ни те, кто задумал и спланировал операцию "Кукурузное семя", не предполагали, что военное правление заменит гражданский контроль над правительством этой колонии.
— Я не имела в виду, что они это предполагали, сэр.
Это был бой, который Мэйника предпочла бы не вести совсем, а если бы это было возможно, оттягивать его так долго, как только можно. К сожалению, это был вопрос, который необходимо было рассмотреть — и урегулировать — сейчас.
— Я знаю, губернатор, — продолжила она, намеренно подчеркивая его титул, — что наши планировщики миссии всегда предполагали, что вы будете старшим администратором и первым главой исполнительной власти этой колонии. Я также знаю, что уже существует полноценный исполнительный совет, который будет консультировать вас и служить основой для выборной, самоуправляемой конституционной структуры, которая потребуется колонии. И, наконец, сэр, заверяю вас, что полностью осведомлена о требовании Конституции о том, чтобы военная власть была подчинена гражданской власти в соответствии с основным законом Конкордиата. Я не желаю и не намерена каким-либо образом обходить этот закон или пытаться использовать подразделения бригады под моим командованием для создания какого-либо военного государства.
Его лицо оставалось непроницаемым, но она подумала, что, по крайней мере, часть напряжения покинула его.
— Как я интерпретирую наши приказы о миссии, — сказала она ему, — старший военный офицер экспедиции командует военными и материально-техническими аспектами операции до тех пор, пока колония не будет высажена на подходящей планете и исчезнет военная угроза ее безопасности. Очевидно, люди, которые писали эти приказы, ожидали, что коммодор Лакшмания выполнит роль военного командира, а не кто-то столь относительно младший, как я. Тем не менее, думаю, вы согласитесь со мной, что императивы выживания требуют, чтобы не было никакого вопроса о наших относительных сферах власти. Как старший военный офицер, я могу оказаться вынужденной отдавать приказы, основанные на военной ситуации и моих знаниях о ней, поделиться которыми или объяснить кому-либо еще у меня может не быть времени. Если это произойдет, никто из нас не может позволить себе ситуацию, в которой кто-то колеблется или сомневается в этих приказах, только потому что возникает некоторый вопрос о том, имею ли я право их отдавать.
Челюсть Аньелли все еще была сжата, но она увидела, по крайней мере, проблеск признания в его суровых глазах.
— На вас лежит окончательная ответственность за будущее и выживание этой колонии, сэр, — искренне сказала она. — Это ответственность, для которой я не подхожу, и власть, которой я, конечно, не хочу. Но за военную безопасность колонии и ее доставку в новый дом сейчас отвечаю я. Коммодор Лакшмания специально передала эту ответственность мне, и моя выслуга лет, несмотря на молодость, означает, что я не могу просто передать ее кому-то другому, как бы мне этого ни хотелось. Это мой долг, губернатор, и я намерена его выполнить.
Повисла тишина, и Мэйника задалась вопросом, как бы отреагировал Аньелли, если бы он знал, что она намеренно не открывала огонь до тех пор, пока мелкониане не атаковали "Куан Инь" и два других корабля. Она знала, что у нее не было выбора, но губернатор не только был гражданским лицом, он не был частью этого слияния человека и Боло. Что означало, что он никогда не разделит ее абсолютной уверенности в том, что у нее не было другого выбора, и это сомнение, добавленное к ее молодости и невысокому званию, а также его неприязнь к обоим этим факторам, вероятно, привело бы к ожесточенной и открытой конфронтации, несмотря на то, как сильно он знал, что колония нуждается в Боло.
— Очень хорошо, капитан Тревор, — сказал он после долгого, холодного колебания. — Я понимаю вашу позицию. Не скажу, что нахожусь в фундаментальном согласии с вашей интерпретацией наших относительных "сфер власти", но вынужден признать силу, по крайней мере, части ваших аргументов. И, как уверен, мы оба прекрасно понимаем, как я сильно нуждаюсь, по крайней мере, в вашем сотрудничестве. Однако, прежде чем официально признать ваши полномочия в качестве ...
