— А как звали погибшего? — поинтересовался Том.
— Григорий Раскольд, кажется, — немного подумав, ответила миссис Макквин.
'Помощник Гриндевальда', — мальчик вспомнил газетную статью, которую читал в школьной библиотеке. — 'Его правая рука'.
— Все настолько тогда перепугались, что несколько месяцев не приближались к пепелищу, — продолжила женщина. — Потом некоторые не особо умные личности заявили, что место проклято и с тех пор оно пустует. Даже сейчас, можно, сходить и посмотреть на обгоревшие развалины.
— Далеко отсюда? — Тому до зуда в ладонях захотелось самому все увидеть.
— От нас через две улицы. Поппея знает. Только ничего интересного там нет. Я, конечно, в проклятие не верю. Враки оно сплошное... Но ходить возле того места мне все равно как-то боязно. Стараюсь по возможности обходить.
Мальчик хотел сразу после обеда сбегать и на все поглядеть, но Поппея принялась показывать ему дом, затем потащила кататься с горки, после отыскала коньки и уговорила проехаться на них по ледяному пруду. Не умея, он несколько раз упал, вызвав у Макквин заливистый смех, а у себя боль в коленях. К счастью вскоре к ним подошла ее бабушка и попросила сходить в ближайший магазин, купить индейку к Рождественскому ужину.
— Обязательно куплю самую жирную и вкусную, — пообещала молодая ведьма перед выходом из дома.
Возвращаясь обратно с покупкой, Поппея решила зайти в небольшую закусочную, расположенную на первом этаже заметно покосившегося двухэтажного дома.
— Здесь готовят самый вкусный черничный пирог во всей Шотландии, — доверительным тоном сообщила она. — Бабуля каждые выходные покупает его для дедушки. Ты обязан попробовать.
Мальчик не понимал, почему он обязан есть то, что не хочет, но спорить не стал. Внутри оказалось малолюдно, тихо и пахло свежей выпечкой. За стойкой, облокотившись на нее, сидел пожилой волшебник, неспешно попивая из стеклянной кружки напиток, внешне сильно похожий на эль. Напротив него, за столиком возле окна, ужинала пожилая парочка, поднявшая головы и с любопытством посмотревшая на них. В дальнем углу усатый колдун в круглых очках и малиновом свитере, покончив с едой, смаковал кофе из маленькой чашечки, раскуривая трубку. Ароматный дым табака, клубясь, вырвался из его ноздрей и рта и мальчик с удивлением заметил, что он невероятно напоминает белесую змею с плоской головой и огромными зубами.
Поппея выбрала место рядом с седым мужчиной и заказала порцию пирога Тому, а себе пирожное с кремом.
— А ты разве не будешь? — удивился тот.
— Нет, я его не люблю...
— А не слишком вы малы, чтобы разгуливать в такое позднее время одним по городу? — волшебник с громким стуком поставил стакан и повернулся к ним.
— Сами разберемся, — Макквин даже головы не повернула в сторону мага.
— Я бы на вашем месте поостерегся ходить в такой час. Я недавно вновь видел его...
— Хватит бредни нести. Детей только пугаешь! — худая длинная ведьма с фартуком на поясе поставила перед Томом тарелку с местным лакомством. — Не слушайте старика. Сейчас говорит ни он, а выпитый им эль.
— Эль тут не причем! Ни я один видел!
— Да, да... Парочка таких же, как ты, пьянчужек, — женщина подала Поппее пирожное.
— Ты сидишь в своих четырех стенах и ничего не видишь, — отмахнулся он от нее и, повернувшись к Тому, имевшему неосторожность посмотреть на него, понизив голос, произнес. — Я вижу, ты умный, глаза не могут обманывать. Рот, слова, жесты, лицо могут, а глаза нет. Он действительно приходил сюда. Клянусь, я видел. В темной одежде, с длинными волосами... И все ходил, ходил вокруг своего дома. Искал, наверное, что-то. Отомстить, наверняка, жаждет.
— Сэр, — мальчик, не понимавший, о чем идет речь, поинтересовался. — О ком вы?
— Ты не местный? — удивился колдун и оживился еще больше. — Я о Григории Раскольде, о его призраке вернее...
— Призраке? — не выдержав, засмеялась Поппея. — Ерунда. Раскольд сгорел. Какое приведение, какой призрак?
— Сама сходи и посмотри...
— Ты к чему детей склоняешь? — колдунья подскочила к мужчине, вырвала кружку с недопитым элем и принялась выталкивать колдуна из помещения. — Вали отсюда. И неделю не смей появляться! Не слушайте, Стэна. — Закрыв дверь и вернувшись обратно, посоветовала она. — Он пьян.
— Я и не собиралась, — рассмеялась Поппея, доедая последний кусок пирожного.
Они вышли на улицу. Стемнело. В окнах загорелся свет, вместе с расставленными вдоль мостовой фонарями тускло освещавший городок. На небе черные облака скрыли собой звезды вместе с луной, видимо желая сделать вечер еще более поздним.
Девочка, вручив Тому пакет с покупками, направилась в сторону дома.
— А где жил Раскольд? Темный колдун? — спросил он у ведьмы, не сдвинувшись с места.
— Там, — она неопределенно махнула рукой вправо. — Пойдем! Нас все давно заждались.
— Я хочу посмотреть, — настойчиво произнес мальчик.
— На сгоревший дом? Пепелище? — Поппея непонимающе уставилась на него. — Там сейчас все завалено снегом. Зачем тебе? Пойдем. Все нас ждут.
Том по-прежнему продолжал стоять.
— Мне интересно. Там жил настоящий темный маг. Сподручный самого Гриндевальда.
— С каких пор тебя потянуло на запретное колдовство? — Макквин нетерпеливо притопнула ногой. — Хватит валять дурака. Завтра сходим.
Мальчик хотел сейчас.
— Ты боишься? — улыбнувшись, рассмеялся он, желая поддеть девочку, уверенный, что она попадется на такой простой трюк. — Призрака испугалась? Его ведь не существует.
Та недовольно метнула в него мрачный взгляд:
— Хорошо, Реддл, пойдем, — надув губы она пошла в обратную от своего дома сторону.
Через пять минут они остановились рядом с пустырем, скрытым от посторонних взглядов высоким бревенчатым забором. Заглянув в узкую щель, Том увидел лишь темноту, неясные очертания полуразвалившихся стен, да целую кучу снега. На счет стен, правда, он до конца не был уверен. Может они просто явились плодом богатого воображения.
— Насмотрелся? Пойдем теперь! — Макквин попыталась потащить его обратно.
— Мы же только пришли, — возмутился он и с силой толкнул ближайшее бревно. То не выдержало и упало.
— Ты куда? — прошептала Поппея, видя, как Том начинает пролазить в образовавшийся проем. — Хочешь еще раз испытать опасность? Обещаю сводить тебя в Запретный лес...
Том не обратил на ее слова никого внимания и, вздохнув, она нехотя последовала за ним. Тьма окутала их, под ногами возмущенно затрещал, ломаясь, кирпич. Выглянувшая на мгновение луна осветила участок земли, засыпанный обломками камня и битой черепицей, вперемежку со снегом и грязной землей. Позади, чуть подальше, метров через двадцать виднелся дом, мрачный, обгоревший, с едва заметными остатками крыши и покосившимися стенами.
— Не возвращайся, пожалуйста, в приют, — саркастически попросила Макквин. — Там с детьми творят непонятно что... Скажи на милость, зачем мы здесь?
— Ты разве не чувствуешь? — поинтересовался он у девочки.
— Холод, запах гари и никчемность твоего поступка? Разумеется!
— Энергию... Плотную, мощную... И магию. Ею буквально переполнен каждый камень. Протяни руку, потрогай.
— Ты псих, — с жаром зашептала Поппея. — Чем тебя в приюте только кормили? Пойдем, пока я ногу не подвернула.
Она схватила его за руку и повисла на плече.
— Я хочу во внутрь, — мальчик двинулся дальше.
— Не смей, я запрещаю, я жить хочу. Вдруг дом только и ждал, чтобы обрушиться. А тут мы, какая удача. Он все-таки темным магом построен.
— Не говори ерунды. Лучше дай фонарь или факел. Ничего не видно.
— Прости, не захватила. Надо заранее предупреждать о таких экскурсиях.
— А трансфигурировать, как тогда в лесу?
— Я не умею. Я соврала.
— Значит тот капкан не твоих рук дело?
— Нет, конечно. Мне одиннадцать лет. Я только хотела позлить Абраксаса. Создавай сам фонарь, ты у нас спец.
— Я не знаю формулу.
Они остановились перед домом. Том вспотел, таща упиравшуюся, желавшую повернуть обратно, Поппею.
— Самое время сбегать домой и посмотреть, — предложила та.
— А переместить бабушкин можешь?
— Нет. Слишком далеко. И я не знаю, где она его хранит.
Мальчик оглядел здание. В кромешной темноте он почти ничего не видел. Видимо придется уступить Макквин.
— Люмос! — вдруг вспомнил он.
— Люмос, — передразнила мальчика молодая ведьма и, достав палочку, осветила вход. — Доволен? Дальше иди сам. Ноги моей внутри не будет.
Готовый в любую секунду обвалиться потолок первого этажа, черные, покрытые сажей стены, пол, истоптанный временем, грязью и мракоборцами, и Поппея, крадущаяся следом.
— Почему мы всегда поступаем, как хочешь ты? Я все расскажу папе. Ты эгоист. А еще другом прикидывался...
Свернув за угол, они оказались в большом, просторном помещении. Том еще явственнее почувствовал мощнейшую магию, окутавшую его словно теплое одеяло. Вибрировавший воздух, звенел в ушах, готовый в любую секунду разорваться.
'Макквин права', — внезапно подумал он. Предчувствие надвигающейся беды явственно всколыхнулось в его сознании. — 'Тут явно что-то не так. Вдруг мы в ловушке? Пора уходить'.
Он развернулся и быстро скомандовал:
— На улицу! Скорей!
Девочка стремительно бросилась к выходу. Мальчик на секунду замешкался, споткнувшись о неровность пола. Словно дом, подловив, подставил ему подножку. Палочка вылетела из рук, гася огонь, горевший на конце. Том кинулся ее поднимать. Темнота поглотила все вокруг, усложнив поиски. Лишь звук падавших сверху камней, с обваливающегося потолка нарушал тишину. Шаря рукой, он неожиданно нащупал маленький металлический предмет. Машинально сунул в карман и, опустив руку вновь вниз, тут же наткнулся ладонью на деревянную поверхность своей палочки. Дом принялся заметно вибрировать. Сдвигая стены и сужая комнату, стараясь захватить Тома в смертельную западню.
— Люмос! — мальчик осветил дорогу и побежал следом за Поппеей, но тут мрак накрыл его.
Пол зашевелился, стены начали ходить ходуном, стараясь сжать Тома между собой. Едва заметный свет, исходящий от палочки молодой волшебницы, исчез далеко впереди. Мальчику начало казаться, что коридор сделался бесконечным. Двигаться стало невероятно тяжело, ноги постоянно утыкались в лежавший внизу битый кирпич, трещины и неровности пола. Он уже начал отчаиваться, что сумеет вырваться наружу. Мрак все сильнее принялся смыкаться вокруг него, давя холодом и магией, наполненной злой энергией.
'Как бы не так!' — яростно подумал Том, свет на конце палочки тут же вспыхнул и он увидел выход прямо перед собой.
Оттолкнувшись о шевелящуюся стену, больно о нее ударившись, высоко подпрыгнув на ходящем ходуном камне, он кубарем вылетел наружу. В следующее мгновение здание с грохотом сложилось, подняв вокруг клубы черной пыли.
Макквин протянула мальчику руку, помогая подняться.
— Твой эгоизм едва не погубил нас, — проворчала она. — Хватит валяться. Бежим отсюда. Скоро тут соберется весь город.
Первые встревоженные жители Странраера с ошарашено-испуганными лицами повстречались им уже на ближайшем повороте. Спрятавшись в темном углу возле небольшого двухэтажного дома, не желая отвечать на непременно возникнувшие вопросы, они подождали пока те пройдут.
— Давай домой! — злобно прошипела девочка. — Теперь мне ясно, как ты развлекался в приюте.
Утро, заглянув в окошко, разбудило Тома. Отвыкнув за последние месяцы жизни в слизеринском подвале от солнечного рассвета, он, раскрыв ставни, высунулся наружу, с удовольствием вдохнув свежий морозный воздух. Дом еще спал. Тихо ступая, мальчик спустился на кухню в поисках воды.
— Доброе утро, сирота Томми, — на маленьком деревянном стульчике сидел домовик, встреченный им еще в сентябре в факультетской гостиной, и глядел на него огромными не моргающими глазами.
Том в ужасе попятился, упершись в дверной косяк.
'Он?! Как сумел меня найти? Что от меня хочет? Убить? Амадеус не рискнул завершить начатое в Хогвартсе, послал его в дом Макквинов?'
Домовик, видя его реакцию, оскалился и медленно слез со стула.
— Воды? — ухмыльнувшись, протянул мальчику глиняную кружку. — Томми, чем-то встревожен? У-у!!!
Он резко прыгнул вперед и принялся с бешенной скоростью кружиться вокруг него.
— Гаденышь! — Том попытался схватить эльфа за уши, но промахнулся, махнув трясущейся от страха рукой мимо. Потеряв равновесие, едва не упал. Объятый паническим ужасом, замер, стараясь не двигаться, не зная, что предпринять дальше. Мозг усиленно соображал, но каждый раз натыкался на бесперспективность только что придуманной идеи.
Веселясь, существо принялось смеяться скрипучим голосом, издавая звук, словно кто-то невидимый стучит по металлической поверхности железным прутом.
— Ругалаб! Немедленно прекрати! — на кухню с недовольным видом вошла заспанная Поппея.
Эльф мгновенно притих, съежился и с едва слышным хлопком исчез.
— Это?.. Он твой домовик? — выкрикнул Том, пытаясь унять нервную дрожь в руках.
— Бабушки с дедушкой на самом деле. Хотя мы с папой тоже иногда им пользуемся.
— Ты тогда все знала и молчала! — гневно набросился мальчик на молодую ведьму.
Та отшатнулась, непонимающе уставившись на него:
— Ты о чем?
— Именно он напугал меня в гостиной. Я на завтраке вам рассказывал. И ты вместе со всеми веселилась от души. Смешно было, да?
Тома переполняла обида. Воспоминания о позабытом страхе вновь нахлынули, вызвав злобу и раздражение. Он вызывающе посмотрел на колдунью.
— Да, хватит тебе, — она отмахнулась от него. — Подумаешь, слегка испугался. Никто не собирался шутить над тобой.
— Ты не понимаешь, — прошипел мальчик. — Ты не испытала, не чувствовала того, что произошло со мной тогда.
— Сам виноват. Избавляйся от привычки слишком рано вставать.
— Если ты не собиралась шутить надо мной то, что он делал в гостиной? Говори!
— Я думала, ты догадался, — ледяным тоном проговорила Поппея, в ее потемневших глазах стали отчетливо видны зловещие искорки.
— Представь себе, нет.
— Ты же у нас такой умненький... Догадайся.
— Даже не собираюсь, — Том придвинулся к Поппее почти вплотную.
Девочка ехидно улыбнулась, глядя ему прямо в глаза:
— Хорошо... Ругалаб установил в гостиной портал. Так мы с папочкой думали надежней. Отец по нему перемещался в школу и забирал книги, которые я брала в Запретной секции. Ясно?
— Да, — безжизненным голосом ответил он, едва сдерживая кипевшую ярость. — Ты же говорила, что мы друзья. Друзья, мол, не обманывают друг друга. Заливала мне сказки. А сама?..
— Зато ты, Том, один у нас такой добренький, — гневно бросила Макквин. — Всем говоришь правду, всегда со всеми хороший, отзывчивый... Никого не травишь, эльфов не душишь...
Надменно вскинув голову, она развернулась и вышла в коридор, оставив мальчика в одиночестве. Опустившись на табуретку, даже не взглянув в след Поппеи, он принялся сверлить глазами начищенный до блеска пол.
