— Никаких проблем, профессор, увидимся там, — ответил он и вышел из комнаты, оставив Дамблдора и Снейпа наедине.
— Тёмный Лорд набирает силы, — сказал Снейп через несколько минут после ухода Гарри. — Он что-то планирует, но я не знаю, что именно. Сейчас, когда Фаджа сняли, а нового министра ещё не выбрали, Министерство стало уязвимой мишенью.
— Временным министром назначен Руфус Скримджер, — ответил Дамблдор. — До следующей недели он вполне способен удержать ситуацию под контролем.
— Скримджер — шут, и Вы это знаете. Более того, Тёмному Лорду это тоже известно, — проворчал Снейп. — Помяните моё слово, Альбус, к концу недели начнётся открытая война.
— Мы мало что можем сделать для предотвращения этого, Северус.
— Атакуйте его немедленно. Через несколько дней тех временных преимуществ, которые Вы пока что имеете, уже не станет, — умолял Снейп директора.
— Время для этого неподходящее. Мне этот факт не нравится так же, как и тебе, но я не могу его изменить. Сейчас мы плохо подготовлены для выступления против Волдеморта. Сначала нам нужно заручиться всей возможной поддержкой, — объяснил Дамблдор. — Я сожалею, Северус, но это должно быть сделано.
— Очень хорошо, но запомните, что я Вас предупреждал, — разочарованно ответил Снейп. Дамблдор кивнул, показывая, что принимает во внимание его точку зрения, после чего зельевар встал и покинул кабинет. Директор чувствовал беспокойство своего шпиона, но считал, что всё делает правильно. Время для наступления придёт позже, сейчас не тот момент. Это было лишь одним из его трудных решений как лидера Ордена Феникса, и он знал, что оно станет не последним.
* * *
Через несколько часов праздник окончания года был в полном разгаре. В подобных случаях домовые эльфы Хогвартса старались сделать всё от них зависящее, чтобы студенты и учителя хорошо провели время. Эльфы наслаждались этим временем года, ведь за ним следовало лето, а для них это означало пару месяцев тщательной чистки и уборки, которую невозможно было провести в окружении сотен детей. Несмотря на то, что считали некоторые густоволосые участники кампании в защиту прав эльфов, сами эльфы в действительности любили такую жизнь и невероятно гордились своей работой.
Все с удовольствием поглощали праздничную еду, за учительским столом присутствовали все профессора, и даже Снейп, ненавидящий подобные мероприятия. Он о чём-то переговаривался с соседями и наблюдал за студентами, дабы убедиться, что в последнюю минуту те не создадут каких-нибудь проблем. К счастью, по сравнению с другими в недавнем прошлом, праздник в этом отношении проходил культурно. Близнецам Уизли каким-то образом удалось превратить мантии квиддичных игроков всех факультетов в гриффиндорскую форму с надписью на спине "Гриффиндор — Чемпион!". Жертвы этой шалости возможно были бы и злее, если бы им не напомнили, что через несколько месяцев они снова смогут участвовать в своей любимой игре, а не наблюдать за турниром избранных. Это привело к импровизированным встречам команд всех четырёх факультетов, на которых капитаны потребовали, чтобы в следующем году игроки были готовы побеждать.
После того, как Анджелина Джонсон — новый капитан Гриффиндора (для Оливера Вуда этот год был выпускным), наконец закончила выдавать практические инструкции на лето, Гарри направился к своему обычному месту за столом, где его уже ждали Гермиона и Невилл.
— Мне кажется, Джонсон брала уроки у Вуда! — сказал Гарри, усевшись. — Она бы устраивала нам тренировки всё лето, если бы могла.
— Думаешь, в следующем году мы покажем себя хорошо? — спросил Невилл. Хоть он и не был таким фанатом игры как Рон Уизли, ему нравилось смотреть матчи.
— Должны бы, — ответил Гарри. — Единственным слабым местом останется вратарь. Такого же таланта как Вуд мы ни за что не найдём. Он был настолько хорош, что его в этом году даже пригласили играть за Паддлмор Юнайтед. — Невилл кивнул, соглашаясь, а затем снова вернулся к своему обеду. Гарри поднёс было вилку с едой ко рту, когда двери Большого зала вдруг распахнулись, заставив всех слегка подпрыгнуть от неожиданности. Увидев того, кто открыл двери, он выронил вилку и выпрыгнул со стула.
— Сириус! — закричал он и рванул к крёстному, ни капли не волнуясь о том, что это происходит на глазах остальных студентов.
— Привет, детёныш, — сказал Сириус, обнимая крестника. — Это было слишком долго, но теперь я свободный человек и мы можем осуществить все наши планы.
— Знаю, — ответил Гарри, разжимая объятия. — Не хочешь присесть к нам?
— Конечно, — рассмеялся Сириус. — Я уже кучу лет не сидел за гриффиндорским столом. На самом деле, в последний раз это было на пиру в честь окончания седьмого курса. МакГонагалл тогда пинками прогоняла нас с Джеймсом из зала и угрожала, что не позволит нам выпуститься.
— А что ты сделал? — спросил Гарри, зная, что для такого должна быть серьёзная причина.
— Гарри, почему ты сразу подумал, что это я нарушил правила? Вздор! — Сириус засмеялся и они пошли назад к столу. — В конце концов, угостить Снейпа "Конфундусом" мог кто угодно. Веришь, нет, он думал, что его мантия горит. А МакГонагалл даже не потрудилась проверить наши палочки, просто предположила, что это были мы.
— Так кто же это сделал?
— Лунатик! И ему всё сошло с рук, представляешь? Думаю, это была последняя наша шалость в школе, — ответил Сириус, присаживаясь. Остальные гриффиндорцы смотрели на них странно: было необычно, что взрослый сидит за ученическим столом. Сириус, казалось, не обращал внимания на их взгляды и воздавал должное ближайшей доступной пище. — Я так соскучился по хогвартской кухне, — сказал он между укусами.
— Немного лучше того, что подают в Азкабане? — спросил Гарри.
— Ты даже не представляешь! — усмехнулся Сириус. — Одного этого было достаточно, чтобы заставить меня сбежать оттуда. — Гарри рассмеялся, а потом заметил, что Дамблдор смотрит на них странным взглядом, в то время как МакГонагалл над чем-то смеётся.
— Сириус, а ты предупреждал Дамблдора, что собираешься появиться здесь?
— Конечно, нет. В чём бы тогда было удовольствие? — ответил тот. Всю оставшуюся часть пира они продолжали весело разговаривать, и Гарри ещё сильнее захотелось провести лето с Сириусом. Раньше у них было мало возможностей поговорить один на один, ведь после того, как Гарри обнаружил его невиновность, Сириусу снова пришлось отправиться в бега. Хоть они до сих пор прекрасно ладили, небольшая часть Гарри задумалась над тем, что будет, когда они начнут жить под одной крышей.
Мысли Гарри были прерваны, когда профессор Дамблдор поднялся со своего кресла и подал всем знак, чтобы успокоились. Видимо он хотел произнести свою обычную речь.
— Прошёл ещё один год в Хогвартсе... — начал директор, — и прежде всего, я должен поблагодарить всех за любезность и гостеприимство, проявленные к нашим гостям из Дурмстранга и Шармбатона. Я по-настоящему горжусь всеми вами! Турнир Трёх Волшебников стал для вас неожиданным событием, но всем вам превосходно удалось справиться с такими изменениями. Давайте также поприветствуем обоих наших чемпионов: Седрика Диггори из Хаффлпаффа! — Седрик встал и помахал рукой. Все, в том числе и слизеринцы, хлопали ему. — И победителя турнира, Гарри Поттера из Гриффиндора! — Гарри улыбнулся и тоже встал, в то время как студенты аплодировали его победе. Их реакция на него была примерно такой же, как и на Седрика, за исключением того, что слизеринцы отказались ему хлопать.
— Но так как год заканчивается, мы должны также признать и другие произошедшие изменения. Как вы уже слышали, Лорд Волдеморт вернулся. — Большинство студентов и некоторые профессора ахнули при произнесении Дамблдором имени Лорда. — Хогвартс остаётся самым безопасным местом в мире, и пока вы находитесь под его крышей, то можете не бояться Волдеморта. Но когда вы отсюда уедете, вы должны быть очень внимательны к окружающим. Многие добропорядочные ведьмы и волшебники поплатились своей жизнью из-за того, что не обращали внимания на происходящее вокруг них.
— ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! — закричал с другого конца стола профессор Грюм, вызвав у нескольких человек нервный смех.
— Несомненно, — согласился Дамблдор. — Если вы окажетесь в беде, то обращайтесь за помощью к аврорам, если это возможно, или к любому заслуживающему доверия взрослому, который будет поблизости. Я хочу увидеть всех вас снова в сентябре, поэтому, пожалуйста, отнеситесь к моим словам со всей серьёзностью. Тот, кто дремал в течение последних тринадцати лет, вернулся, и в нашем мире назревает война. Если мы хотим сохранить наш образ жизни, добро должно ответить на вызов зла. Однажды всех вас попросят занять своё место и вступить в борьбу, но сейчас важно, чтобы вы посвятили себя обучению и сосредоточились на защите себя и тех, кого вы любите.
— Для некоторых из вас этот год в Хогвартсе стал последним и уже сейчас вы сталкиваетесь с принятием решения, что делать дальше со своей жизнью. Я призываю вас искать, где можно лучше всего послужить нашему обществу, потому что сейчас мы нуждаемся в вас больше, чем когда-либо. Впереди конечно суровые времена, и я желаю вам всего наилучшего в том, что вы планируете делать. Было очень приятно учить вас последние семь лет и наблюдать, как вы вырастаете в прекрасных молодых ведьм и волшебников. Опирайтесь друг на друга, и вместе мы пройдём через эти трудные времена. — В этот момент Дамблдор взял кубок, чтобы поднять тост. — За вас, выпускники Хогвартса 1995 года.
Зал зааплодировал, но многих немного обеспокоил тон, который Дамблдор придал своей речи. Студенты были слишком молоды, чтобы помнить времена пика могущества Волдеморта, и явно не понимали, что означает для них его возрождение. Несмотря на это, все вежливо похлопали (или взволнованно, как семикурсники) и приступили к еде, как будто ничего необычного не произошло.
— Эй, Сириус, — спросил Гарри несколько минут спустя, — где мы будем жить этим летом?
— Не волнуйся об этом, Гарри, — заверил тот. — Блэки — старинный род и владеет несколькими домами. А так как я последний из Блэков, теперь они мои. Мы остановимся в одном из них, в доме, где я когда-то вырос. На самом деле это было не самым счастливым местом, но теперь будет.
— В любом случае, хуже чем у Дурслей быть не может, — заметил мальчик.
— Нет, конечно, — рассмеялся Сириус. — Знаешь, однажды я столкнулся с твоей тётей Петуньей. Она назвала меня уродом и выбежала из комнаты.
— Очень на неё похоже, — согласился Гарри. — В значительной степени она так со мной и обращается.
— Я пытался убедить Дамблдора не заставлять тебя вообще туда возвращаться этим летом, — объяснял Сириус. — Но он не отступает. Следующий год будет другим, даже если старый козёл и не согласен.
— Всё нормально Сириус, серьёзно. Я могу справиться с Дурслями, — заверил Гарри крёстного.
— Конечно можешь, — ответил тот. Праздничный ужин подходил к концу и студенты постепенно покидали Большой зал, чтобы провести в замке последнюю весёлую ночку. — Итак, я всё ещё хочу встретиться с этой твоей девушкой. Ты же не пытаешься скрыть меня от неё, не так ли?
— Может и пытаюсь, — в шутку ответил Гарри. — Она сидит за слизеринским столом вместе с младшей сестрой. Пойдём, познакомлю тебя. — Они встали и подошли к другому столу, где получили смесь из злобных и озадаченных взглядов студентов. Два места напротив девочек Гринграсс оказались свободны, так что Гарри с Сириусом могли сесть. — Дафна, Астория, я хотел бы познакомить вас с моим крёстным отцом Сириусом Блэком. Сириус, это Дафна и Астория.
— Приятно познакомится с вами обоими, — сказал Сириус с лёгким поклоном.
— Забавно, Вы не похожи на человека, просидевшего десять лет в Азкабане, — ответила Астория.
— Астория, это грубо, — заметила Дафна с лёгким вздохом.
— Нет, нет, всё нормально, — заверил Сириус, с улыбкой посмотрев на младшую девочку. — У меня был год и теперь я чувствую себя намного лучше. Но если хотите, мы можем летом устроить туда экскурсию, так что я могу вспомнить. Я даже захвачу с собой шоколад.
— Нет, спасибо, — мгновенно отказалась Астория. Она сомневалась, что этот человек говорил серьёзно, но в его глазах плясал озорной взгляд, оставивший у неё неопределённое чувство.
— Приятно познакомиться с Вами, мистер Блэк, — сказала Дафна. — Гарри много о Вас рассказывал.
— Надеюсь, только хорошее, и пожалуйста, зовите меня просто Сириус. "Мистер Блэк" заставляет меня чувствовать себя стариком, — ответил тот. — Вы ведь дочь Даниэля Гринграсса, верно?
— Так Вы знакомы с ним? — спросила Дафна.
— Знаком, и уже давно. Мы оба несколько лет работали в Министерстве, хотя и в разных департаментах, — пояснил Сириус. — Кроме того, наши семьи вращались в одних и тех же кругах. Он был хорошим человеком, надеюсь, таким и остался.
— Думаю, что да, — ответила Дафна. — Возможно, мы должны пригласить вас обоих на обед в ближайшее время.
— Отлично, — обрадовался Сириус. — И я уверен, что Гарри с нетерпением ожидает возможности провести время с вашей семьёй. — Другие рассмеялись над этим слегка завуалированным беспокойством о том, понравится ли Гарри родителям Дафны.
— Да, Сириус, — подтвердил Гарри. — С нетерпением.
— А что Вы думаете о том, что Гарри встречается со слизеринкой? — спросила Астория, желая видеть, имеется ли напряжённость в этой ситуации.
— У меня с этим никаких проблем. Да и откуда им взяться? — ответил Сириус. Затем он посмотрел на Гарри и сделал вид, что шепчет, хотя ничуть не понизил голос. — Когда будешь постарше, я расскажу, как на шестом курсе профессор МакГонагалл застукала меня в кладовке с девушкой-старостой седьмого курса Слизерина. Две недели отработок, но оно того стоило.
— Думаю, ты только что рассказал мне всё, что я хочу об этом знать, — сказал Гарри, слегка покачав головой. В следующие полчаса разговора Гарри с облегчением заметил, что Сириус вроде бы понравился Дафне и она наслаждалась его иногда странным чувством юмора. К тому времени, как они закончили разговор и покинули Большой зал, Сириус сказал Дафне, чтобы она не стеснялась приезжать к нему домой и навещать Гарри в любое время, когда захочет — ещё один факт, делавший Гарри счастливым.
В конце концов Сириусу настало время уходить, что он сделал с неохотой. Гарри старался не слишком огорчаться по этому поводу, потому что знал: всего через две недели они снова увидятся. Гарри с Дафной проводили его до главных ворот и оставались там до тех пор, пока Сириус не вышел за границу защиты Хогвартса и аппарировал.
— Он не такой, как я ожидала, — сказала Дафна после того, как Сириус исчез.
— В смысле? — поинтересовался Гарри.
— Удивительно, что после всего этого времени, проведённого в Азкабане, он всё ещё может смеяться и улыбаться. У него должно быть очень сильная воля.
— Ему помогало то, что он невиновен, — заметил Гарри. — Ремус говорил, что Азкабан превратил его в более серьёзную версию себя, но не смог сломать. — Дафна кивнула и обвила Гарри руками, заключая в объятья. Так они простояли несколько минут, после чего Гарри спросил: — Чем бы ты хотела заняться в последний вечер в замке?
