— Сажа здесь нужна, чтобы глина не пристала к дереву. Иначе снять с деревянной заготовки изделие будет сложно, а лучше будет, если снимать с чурбака уже просохшее изделие, но это когда не планируете продолжать наращивать стенки. Когда будете ставить на обжиг, то положить изделие желательно на бок или на дно, чтобы жар проникал и внутрь посуды. Теперь давай глянем на твою печь.
Он подвел меня к яме с прокопченными краями. Это было примитивно просто, края ямы не только прокоптились, они обмазанные той же глиной схватились намертво и стенки стали огнеупорными, способными выдержать большой жар, когда яма закрывалась и превращалась в печь. В общем-то, для тех изделий, что делали местные умельцы вполне нормально, но раз можно сделать лучше, почему бы и не сделать. Я посмотрел на приготовленную глину, ее было явно недостаточно. По всей видимости, придется посылать за глиной людей. Жаль, что много в корзинах не принесешь, а ее надо будет немало. Ведь придется делать кроме печки для обжига еще и нормальную печь для кухни, и возможно для переплавки бронзы то же придется делать. То есть кирпича надо много, неплохо было бы на месте выхода глины готовить заготовки, но без воды не получится, а ее там нет. Опять выходит, необходима повозка. "Лыко да мочало — начинай сначала" — поговорка прямо для меня. Но делать нечего, придется посылать людей за глиной. Этот процесс долгий, так что, пока суд да дело, будем по старинке делать, тем более что у гончарной бригады, вернее хорты, все это уже наработано.
Так и поступил, объяснив, что подобных изделий как я сделал, нам необходимо изготовить из всей той глины, что у них тут есть в наличии. Не дожидаясь моей команды, после того как высохнут горшки, произвести обжиг. К тому времени придут те, кого пошлем за глиной, и уж затем, будем вместе делать нормальную печь из кирпича. Я узнал, что кирпич они уже знают, как изготовить, но так как глины всегда мало приносили то и кирпича много не делали.
— Ну а почему тогда не сделали для обжига нормальную печь, из кирпича?
— Кирпич получался ломким, и печка рушилась каждый раз после обжига. Проще, оказалось, делать обжиг керамики в яме.
— Тогда можно было попробовать выложить стенки из плитняка с берега моря, а свод выводить уже кирпичом.
— Нельзя на берег моря ходить, там боги могут наказать за непослушание.
Я понял, что без меня тут так же изменений не будет, люди живут по старинке, как привыкли. Мыслить, что-то придумывать, как-то усовершенствовать — все это у них веками вытравляли, поэтому никто и не пытается изменить существующий порядок вещей. Закостенелость и дикость — так можно охарактеризовать все, что тут происходило.
— Нет, Федя, надо все менять, надо заставить людей думать. Необходим был им такой вот человек как я, без моих знаний они еще века будут жить, так же как и жили. Толчок в развитии хотя бы на этом отдельно взятом острове просто необходим. Да и не хочу я жить как дикарь, зачем так жить когда можно попробовать все поменять. Ясно — понятно, что я не смогу тут создать все и сразу, времени уйдет море, но вода камень точит, так и здесь, потихоньку, полегоньку, но все изменится. Я не я буду, если года через три не буду иметь свой дом, кровать, чашку и ложку из какого-нибудь металла. Войн здесь нет, с опасностями бороться научимся, сельское хозяйство с помощью ирригационных мероприятий сможем наладить и продуктами людей обеспечим. Так что... Федя, не менжуйся, все вскоре Тип-Топ будет. Я еще и пиво научу их делать, ячменя здесь хватает. Кайф — малина, а не жизнь будет.
* * *
Немало промучившись с изготовлением арб, мы все-таки сумели их построить. Я "запряг" в обе колесницы четырех самых сильных парней и "помчался" к своей Лизе. Смешно? Я бы не сказал. Для пробы мы загрузили продукты для птиц и людей что там работали, везли все очень осторожно, так как я боялся, что все это сооружение вот-вот рассыплется. Все сделано и закреплено сыромятными ремнями и клеем, который смогли сварить из головы, костей и мездры, что снимали с кожи акулы, с все той же бедной Нэт. Вместо металлических гвоздей использовали деревянные гвозди или если нагляднее сказать — колышки, обильно смазывая их клеем. Я помню, что подобное крепление применялось повсеместно в древности и у нас на Руси. Нагели применялись видимо и здесь, Фемиос, во всяком случае, вполне уверенно их изготавливал. Я удивился, когда Милх в очередное свое посещение принес готовый клей, с его слов я понял, что его сварили новые поселенцы на берегу моря. Получился неплохой клей, достаточно крепкий, но как он себя поведет в дальнейшем, я не представлял, так как технологию варки клея я не видел, но попробовав на разрыв склеенные этим клеем две деревяшки, убедился, что все было достаточно крепким, и все равно сомневался, кто его знает, как поведет себя наше "творение". Поэтому в свой первый рейс будущие караванщики нагрузили груза совсем немного. Коляска не получилась совсем легкой, получилась обычная арба с небольшим ящиком, поставленным на раму. Я решил, что так будет лучше, ведь придется возить длинные жерди, бревна. Снять ящик целиком всегда легче, чем борта. Особое внимание при первой поездке я естественно уделял колесам. Они тут самое ценное. И по материалу, и по времени, затраченными на их изготовление. Особенно долго возились с ободами, стамеску и долото при выдалбливании пазов приходилось затачивать чуть ли не через каждые пять минут работы с ними. Зато почти не мучились, когда пришлось сгибать саму жердь, материал был на редкость гибким. Стыки все равно пришлось укреплять бронзовыми пластинами, полностью шину из металла сделать нам было не по силам, вернее не из чего. Не получились колеса большими, как у настоящей арбы, диаметр в полтора метра самое большое, что удалось выкроить. Бронзовых втулок, как планировал, пока сделать не удалось, и смазку изготовить не смогли, хотя я неплохо знал каким образом можно получить деготь, и даже скипидар, но смолокурню еще надо сделать, а это, плюс еще и отсутствие подходящего материала, делало невозможным получение необходимого продукта. Но выкрутились, вместо дегтя я решил использовать жир Нэт, пришлось посылать людей за этим жиром. Но к скипидару и дегтю мы еще вернемся, если потребуется, сегодня же требовалась любая смазка и мы ее нашли. Так что, колеса крутились без запаха подгорающего от трения дерева, повозка шла без скрипа. Я испытывал гордость глядя на свое произведение, и это вполне объяснимо. Можно сказать на голом энтузиазме и матерном слове изготовили. Фимеос зато получил в свой словарный запас массу новых слов и выражений. Особенно ему понравилось фраза "ах, ты ж сука такая", он меня долго выпытывал, кто такая сука, оказалось, что у них нет собак и не только здесь на острове, их нет и на материке. Почему? Не знаю, и он не знает. Вполне возможно, что ерлики перетаскали всех собак себе на пропитание.
Прибыв на озеро, мы сгрузили груз, и тут же загрузили повозки бревнами. Я не имея возможности побыть тут со своей Лизой, предложил ей идти со мной за морепродуктами, на что она с радостью согласилась. Ротана доложила, что здесь все идет по плану, лес рубят, прореживая будущий сад, все, что не пригодится в деле, складируется в одном месте и куча отходов, как ей кажется, уже достаточно большая получилась. Так что есть необходимость приступить к изготовке угля. Она уже знала, что это такое и как его нам предстоит получить, но считала, что без меня тут не обойтись. Ну, кто бы сомневался. Я тут в каждой бочке затычка. Пообещал, что как только завезем все необходимое в поселение для создания "металлургической промышленности" так и сюда приду, чтобы заняться углем. Я все время немного скептически относился к моей деятельности по подготовке на первый взгляд такой простой вещи как переплавка бронзы. По сути это все не сложно сделать, я все это знал хорошо и представлял, как можно это сделать, но вот подготовка к этому у меня занимает массу времени. Все приходится делать с нуля и главное все, что надо для этого разбросано по всему острову. Я так и сказал своей тете, что вот теперь, имея свой транспорт, мы сможем все свезти в одно место и заняться переплавкой бронзы.
Предстоящий путь с тяжелым грузом был в нашем случае как экзамен. Я не стал загружать много, но и по пять бревен, что мы положили, было для небольшой тележки грузом солидным. Длина каждого бревна четыре метра, диаметр в среднем тридцать сантиметров — это уже говорило само за себя. Ну и как ожидалось, бревна были тяжелые, сырые, еще не успели просохнуть. Поэтому и я, и Лиза активно помогали тащить тележки по песку. Прямо скажем не легкое это дело, но все-таки гораздо сподручнее, чем, если бы пришлось тащить на себе. Даже сравнивать не надо, видно сразу, что мы правильно сделали, соорудив вначале этот вид транспорта. Жаль вот только что некого запрягать....
Бревна, кое-как обрубленные топором, пил пока даже в проекте нет, мы смогли довезти, не поломав ни колеса, ни саму тележку. Тот факт, что вместо шины, что скрепляет обычно сам обод, были применены бронзовые пластины, меня очень напрягал. Колеса арбы едва вертелись, погружая ободья свои в песчаную топь бездорожья. Тяжесть все-таки была солидной для нашей арбы и, хотя я был недоволен, что короб пришлось оставить на озере, но зато видел, что это значительно облегчало вес груза, бревна мы привязали прямо к платформе, так было легче и удобнее. Я и не подумал, что на побережье придется грузить продукты и даже если в мешках все будет, то все равно короб был бы нужен. По всей видимости, борта надо делать не в виде короба, а съемные. Снял, положил вниз и грузи бревна. Да, видимо недоработали мы с этим делом. Ну, ничего, на то он и существует — этот самый, испытательный срок.
Я на берегу не был с тех пор как ушел с ребятами искать птенцов. И первое что бросилось в глаза, когда мы прибыли с повозками на берег это длинные веревки, подвешенные к шестам по всему берегу и увешанные лоскутами мяса Нэт. Вялилось на берегу много, а вернее сушилось. Я знал, что вялить любую рыбу надо желательно в продуваемом месте, и в тенечке, чтобы в юколу не превратить мясо акулы. Хотя если потом предстоит копчение, то и такое вот недолгое вяление будет правильным. Тем не менее, я похвалил Милха за подобный подход к заготовкам. Он с гордостью показал мне приспособление, с помощью которого они вытаскивали пойманную и убитую Нэт на берег, для дальнейшей ее разделки.
— Это все придумали люди Типиуса. Нашли крупное ровное бревно, поставили на столбы, врытые в песок, закрепили и получили ворот. Что-то подобное обычно использовали на шахтах, на материке.
Милх назвал новое незнакомое для меня слово, но я понял, что это такое и тут же окрестил приспособление на свой манер, и назвал его воротом. Точно такой же я помню, видел неоднократно на колодцах в деревнях. Железного вала здесь им никто не припас, но они нашли выход. Закопали два столба в грунт, укрепив их камнями. Эти столбы пересекались вверху на уровне груди человека, образуя Х-образную конструкцию, третье и четвертое небольшие бревна крепились поперек, образуя в середине треугольное отверстие в которое и вставили сам ворот. Середка треугольника использовалась как гнездо под вал, он стесанный по краям до размера, который позволял закрепить в отверстии этого треугольника, легко вращался в этом гнезде, даже не пытаясь соскочить. Такую же конструкцию и на другой стороне сделали, ровно на ширину вала, или самого ворота. Для смазки использовали жир акулы. Столбы выполняли задачу несущих опор для ворота. На самом вороте сооружены рычаги для того чтобы крутить его, такой вариант крепежа этих рычагов я видел впервые. Те же два треугольника по краям ворота из крупных жердей, связанные сыромятными ремнями, плотно обхватили круглое бревно, а выступающие концы жердей служили рычагами. Чтобы жерди не прокручивались по бревну, их слегка утопили, выдолбив небольшие пазы. Таким образом, устроенный ворот позволял вытаскивать из водоема веревками такую махину как Нэт и подтаскивать ее к месту, где и разделывали ее, не боясь, что до них сможет "долететь" другая акула. Я почему-то не додумался до такого, а вот новые люди пришли и придумали.
Я с интересом стал осматривать еще целый ряд усовершенствований для более успешной заготовки рыбной продукции. Самое толковое из них это коптильня. Я только подумывал сделать ее здесь, а они уже соорудили. Выложили из камня небольшое помещение наверху обрыва, обмазав его и скрепив с помощью глины, печку поставили внизу обрыва, вывели дымоход, получилось длиной около восьми метров, с небольшим наклоном, использовали для его сооружения плитняк и жерди, замазали щели глиной, и засыпали его по возможности песком. Сама печка, врытая в землю, из себя ничего особого не представляла, почти яма с перекрытием и с выходом трубы дымохода. Тяга, по всей видимости, была хорошей, и видно было как дым, поступив по дымоходу в саму коптильню, местами проявлялся через специально оставленные дырки. Примитивно, но функционально. Меня тут же угостили копченой рыбой.
— М-м-м..., вкуснотища. Пальчики оближешь.
Никто естественно не понял, что я тут сказал, но по моей довольной морде лица все поняли, что мне понравился этот деликатес.
— Молодцы! Нет, действительно молодцы. И приспособления у вас стоящие и сама продукция у вас на все пять.
Я огляделся вокруг, ища, что тут еще изменилось.
— Ты, наверное, смотришь, где мы тут живем? — Типиус до этого стоял в сторонке избегая общения, но после того как я их похвалил он, оттеснив Милха, стал сам демонстрировать все что они успели тут за короткое время наваять. — Мы не пошли по вашему пути, не стали сооружать из камня жилье. Мы просто отошли чуть дальше от камней, нашли более-менее мягкий грунт и выкопали себе землянку. Пока только одну смогли закончить. Хочешь посмотреть?
— Да, конечно, мне очень интересно как вы вышли из этой непростой, на мой взгляд, ситуации. Я так и не мог ничего придумать с жильем, когда мы жили с тетей тут.
На мои слова Типиус горделиво приподнял свою бороду вверх и вперед, этот жест, по всей видимости, у него обозначал верх его самомнения. Он важной походкой пошел впереди, показывая дорогу.
Провели меня метров сто от края обрыва. Небольшой холм грунта показал, что именно тут и стоит "дом" построенный этими людьми. Возникал естественно вопрос, и я его задал:
— Чем копали яму? Лопат, как я понимаю, вы не сделали.
Типиус показал на черепки от створок моллюсков. Я еще в прошлые разы отмечал, что они намного больше и крепче чем наши земные, а вот использовать их как лопаты мне и в голову не пришло. Им пришло, и они смогли выкопать яму, которую обложили камнем, тем же самым песчаником, что я хотел использовать при выкладывании стен на берегу. Перекрытия сделали из всего, что было способно перекрыть верх, не забыли сделать небольшой наклон для стока воды при дождливой погоде и засыпали вынутым грунтом. Получилась землянка. Просто, даже можно сказать примитивно, но крыша над головой есть. Мне ничего не оставалось, как похвалить Типиуса. То, что в отличие от всех живущих здесь людей этот человек смог за столь короткое время решить проблемы и с жильем, и с заготовкой морской продукции, было выше похвал. Я даже порадовался, что мне не пришлось убивать этого человека. Вполне вероятно, что и при его попытке свергнуть неугодную ему власть, было изначально всего лишь простым желанием сохранить свой род. Хотя..., все равно осадок, что передо мной человек готовый убить любого ради себя любимого у меня не исчез. Я уже знал, что этот человек не внушает доверия, от него можно ожидать всяких неприятностей. Пускай все это он делает из желания сохранить свой род, своих детей.... Все это отлично, но только не за счет других. Я именно так думаю, и ничто меня не переубедит. Да! Я убивал ради спасения своей жизни, но не подличал, шел в открытую, как говорится на "ВЫ". Даже иногда предупреждал противника, что может быть смертельно больно. То, что они не воспринимали меня и моих друзей всерьез это их дело. Поэтому я, хваля за работу и проявленную разумную смекалку, тем не менее, держал в своем мозгу и спрятанный там камень. Он может понадобиться, я это чувствовал. Вернее видел по взгляду Типиуса. Там, внутри его глаз, спряталось жгучая ненависть, а его скрытая неприязнь порой проглядывала в интонации его разговора со мной.
