"Лиса" из рода Ривас

Аликс пропала пятого марта.

Глава 24

С утра меня разбудил сэр Стивен:

— Снимаю перед Вами шляпу, первородный. Так виртуозно увести расследование по ложному следу! Клянусь, если бы я точно не знал, что в кабинете де-Карденхэм были именно Вы, тоже бы обманулся.

Его славословия меня несколько насторожили. Я-то точно знал, что никаких таких мер по созданию ложного следа не предпринимал (кстати, зря). Сэр Стивен тем временем продолжал:

— Откройте только одну тайну, первородный. Это чудовище... оно Вам подчиняется или вы сыграли на его инстинктах?

Не говоря ни "да" и "нет" я вопросительно посмотрел на сэра Стивена. Ну да, решил потянуть время, по-моему, очень подходящая для данного случая тактика. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, затем сэр Стивен отвёл глаза, улыбнулся и кивнул каким-то своим мыслям:

— На всякий случай, сообщаю: на поиски чудовища отправился целый отряд, даже занятия ради этого дела на сегодня отменили. Так что если Вам дорога судьба этого... зверя, рекомендую отправить его подальше отсюда.

За время этого монолога я смог сформулировать свою позицию по отношению к сообщённой мне информации:

— Де-Карденхэм не сообщала, что у неё пропало?

— Нет, только посетовала на то, что какие-то неизвестные ей коконы вылупились в настолько неудачное время.

— А следы чудовища были обнаружены?

— Кроме проломленной стены — никаких.

— Что ж, нам остаётся только надеяться на мастерство охотников, и, отвечая на Ваш вопрос, нет, я не имею никакого отношения к чудовищу, которое сейчас так усердно ищут.

Сэр Стивен рассмеялся:

— Я так и думал. Зачем рисковать, дрессируя какое-то там чудовище, если его можно в любой момент вызвать в нужное место. Вызвать, заставить наследить и вновь отозвать. Вы успокоили меня, первородный. Моя репутация как воспитателя законопослушных учеников, вне опасности.

Произнеся это он удалился, насвистывая какую-то весёлую мелодию. Я же остался переваривать услышанное. Нет, определённая версия у меня, конечно же, возникла, но вот кто бы мне её подтвердил? Как жаль, что Жаклин уже закончила учёбу! Больше никого, настолько же осведомлённого о делах, творящихся в школе, я не знаю. Если, конечно, не учитывать Дейзи Бенсон, но первым подходить к Дейзи без крайней необходимости я не рискну.

А вообще, если подумать, в этом году я не завёл никаких новых знакомств. Мой же прошлогодний круг общения состоял либо из четвероклассников, либо из школьников моей группы. А моя группа, которую в прошлом году называли: "самой большой у "лис" за многие столетия", сильно уменьшилась в размере. Из восемнадцати осталось... а ведь действительно, если не считать меня, уже почти "отрезанный ломоть", осталось всего десять человек.

Ингрид после нашей поездки в Спинию так и не вернулась в Бритстан. Пятнадцатого марта она была официально переведена в школу при университете Саламанки — старейшего и престижнейшего в Спинии. Для меня оказалось новостью то, что по размеру эта школа превышала Исток раза в четыре, несмотря на жёсткий отбор. Дело в том, что в неё стремились попасть одарённые не только из Спинии, но и из стран северной Африки.

Норманн погиб у меня на глазах. И вот парадокс: своей смертью он сделал для сопротивления бритстанцам значительно больше, чем своей жизнью. Если в первые дни марта бритстанцы практически не встречали сопротивления, то после гибели Норманна то здесь, то там вспыхивали восстания. И, несмотря на то, что все выступления жестоко, и главное быстро подавлялись, сопротивление только набирало силы. Очевидно, Норманн подозревал об этом, если вспомнить его последние слова.

Знаменем сопротивления стал неродившийся ещё ребёнок Норманна и Лорены. Уж не знаю, откуда пошли слухи: от Эсмеральды Альхерри или из Малин-Хеда, но то, что ребёнок будет и что это будет (почему-то) мальчик, никто не сомневался. Кстати и самой Лорене повстанцы уделяли много внимания. По крайней мере, историю спасения ею жителей Лондондерри мне уже передавали в четырёх вариантах, причём количество спасённых росло по экспоненте.

Сабину сэр Стивен увёз в замок викторианцев ещё до начала этого учебного года. Так что она сейчас училась в какой-то школе на континенте, какой — сэр Стивен не сказал, однако пару писем от неё уже было передано викторианцами в Ипр.

Дона Кристобаля публично казнили в Лондоне, впрочем, как и множество других последователей церкви святой истинной веры по всей Европе. В данном случае возраст рыцаря не стал помехой, единственное — его не сожгли живьём, как остальных, а сначала отрубили голову.

Смерть "Си" я видел сам и сам, по сути, спровоцировал, однако если и жалел о чём, так это о своей торопливости. Надо было подумать о том, что у агента просто обязан быть механизм самоуничтожения. И то, что в данном случае этот механизм привёл в действие не сам агент, говорит лишь о малой степени доверия к ней.

Интересное, кстати, слово для активации заложенного в "Си" конструкта было подобрано бритстанцами. И самое интересное в нём даже не его значение: "счастье", а язык, который оказался искусственно созданным в прошлые времена.

Ну и Аликс, даже когда (никакого "если"!) будет освобождена мною, уже не вернётся в Исток. Документы о её переводе были мною получены. Правда, ещё не было решено, в какую школу она отправится, так как дорога в Престол перед ней была закрыта, но школ много, да и неважный сейчас это вопрос.

Однако долго искать источник информации мне не пришлось. Стоило лишь войти в столовую, как ко мне буквально подлетела Мирабелла:

— Серж, Вы слышали последние новости?!

— Что Вы имеете в виду? Если Вы про ту собачку, которая осмелилась задрать лапу возле ворот Истока, то кое-какие слухи до меня дошли.

Мирабелла вытаращилась на меня. Рот её открывался и закрывался, но из него не вылетало ни звука. Я решительно взял её под локоть:

— Вот Вы мне и расскажете все последние новости — и направился к выходу из столовой. Пока мы шли, Мирабелла успела немного прийти в себя, поэтому, когда мы скрылись от посторонних глаз и я активировал всю возможную защиту, лишь покачала головой:

— Оззи будет мною недоволен.

— Он имеет на это право?

— Он считает, что да.

Искусительница прямо-таки провоцировала меня на продолжение разговора в этом направлении. И я едва не повёлся на это искушение. Действительно, проучиться больше года с этими детьми и только вчера случайно узнать, что их что-то связывает! Да и намёк у Мирабеллы вышел абсолютно недвусмысленным. Впрочем, пришла отрезвляющая мысль, времени на все эти игры внутри Истока у меня уже не было. Не сегодня, так завтра до меня всё-таки доберутся, и придётся уходить. И хорошо, если уходить без скандала. Так что я лишь широко улыбнулся:

— Ну ты (я впервые назвал её на "ты", показав, что понял её намёк на подчинение мне) всегда можешь в таком случае поплакаться мне в жилетку... в Ипре.

— Благодарю Вас за приглашение первородный. Я... то есть мы, очень польщены им.

После этого разговор плавно перешёл на вчерашние события, как их увидели ученики и персонал Истока. Оказывается, первым свидетельством того, что случилось нечто, стал пролом в стене, обнаруженный после ужина. Каким образом этот пролом не обнаружили раньше — остаётся только гадать. Пролом оказался как раз в том месте, где я сбросил остатки содержимого сейфов. Потом, уже ближе к ночи, вернулась заместитель директора. Соответственно вскрылись последствия моего визита к ней. А вот дальше всякая логика из действий бритстанцев исчезла.

Они приняли как данность, что на территорию Истока проникло какое-то чудовище, не обладающее разумом. Оно взломало стену, незамеченным пробралось до коттеджа, в котором проживала де-Карденхэм, всё там порушило, забрало из закрытых сейфов то, что ему было надо и ушло, не оставив никаких следов за пределами Истока. Вот покажите мне чудовище, которое сможет действовать настолько нелогично и в то же время разнообразно! Иначе, чем лютый бред, такую теорию не назовёшь, но, как уверяла Мирабелла, на поиски чудовища отправились не только добрая половина преподавателей, но и часть охраны одних интересных развалин.

Я бы, конечно, продолжил расспросы, которые только что подвели к очень интересующей меня теме, но в этот момент наше уединение было прервано какой-то служанкой, которая завидев нас, целеустремлённо поспешила куда-то. Так что я быстро распрощался с Мирабеллой и ушёл.

Конечно же, снятие части охраны с места прорыва хаоса явно попахивало ловушкой, но я был точно уверен в двух вещах: если Аликс сегодня и находится здесь, то уже завтра её здесь может и не быть. А если мне и готовится ловушка, то на такую глупость, как атака среди белого дня, они явно не рассчитывают. Так что если идти, то идти прямо сейчас.

Подходить к зданию, находящемуся в месте, перенасыщенном хаосом, по серым путям смело можно отнести в список самых извращённых способов самоубийства. Поэтому, только проникнув на территорию, огороженную недавно построенной стеной, я тут же вышел с серых путей. Заходил я со стороны внешней стены Истока, так что развалины были прямо передо мною.

По зрелому размышлению, заходить в сами развалины я решил со стороны пристроенной к развалинам казармы, находящейся с моей точки наблюдения как бы слева от развалин. Всё-таки здания позволяли мне скрыться гораздо качественней, нежели кусты. Казарма представляла из себя одноэтажное деревянное здание под двускатной крышей размером сорок на пятнадцать метров. Насколько я знаю, такие казармы являются стандартными для размещения в них роты. Вход в казарму оказался с противоположной от меня стороны.

За казармой, точнее, между казармой и стеной, находилось ещё одно здание, поменьше, где-то пятнадцать на пять метров, полностью сделанное из камня и не имеющее ни единого окна. В таких зданиях обычно содержалась нежить.

От того места, где находился я, до казармы нужно было пройти вдоль стены. Эта задача облегчалась тем, что в отличие от ближайших подходов к развалинам, полностью вычищенных от всяких следов растительности, данное пространство не было абсолютно пустынным, то тут, то там росли деревья, а кустарники и вовсе образовывали целые заросли. Впрочем, пробираясь по этим зарослям я дважды замечал оборудованные лёжки секретов, сейчас пустые. То ли они выходили только ночью, то ли и вправду часть солдат была отправлена на поиски "чудовища".

К моему удивлению и радости, фея согласилась мне активно помогать в этом мероприятии. Так что шёл я довольно-таки смело. Фея, в отличие от меня, могла засечь с большого расстояния не только людей, но и следящие артефакты, да и отводить глаза у неё получалось куда лучше, причём на гораздо большем расстоянии.

Добравшись, наконец, до хранилища нежити, я огляделся. Перед казармой оказался расположен плац, по другую сторону плаца — дом для офицерского состава и поводырей для нежити. А что вы думали? Любая нежить нуждается в поводыре, другое дело, что чем нежить менее высокого уровня, тем меньше усилий надо прикладывать для управления ею. Простейшими мумиями можно управлять даже лервам, с помощью артефакта, естественно. Около офицерского дома стоял часовой.

От здания, служащего хранилищем нежити, распространялся тяжёлый сладковатый запах мертвечины, что было необычным. Ни один вид боевой нежити, используемой Бритстаном, не вонял. Впрочем, желания посмотреть, в чём тут дело, не возникло.

Первоначальный план предусматривал тщательное минирование всех помещений, где могут находиться бритстанские солдаты. Однако пришлось отказаться от этой мысли. И вовсе не из гуманистических соображений. Просто фея сообщила, что в казарме находится всего чуть более десяти человек, а в доме для офицеров всего двое. Количество нежити она, естественно, сообщить не могла, но логично было бы предположить, что и её состав значительно сокращён. Так что я решил поберечь мины, запас которых всё-таки не бесконечен, на сами древние развалины.

Данные мины были моей гордостью. Сами по себе простейшие, на основе стандартного рунного рисунка. Единственное — в него мною было добавлено плетение на основе магии времени, что повышало разрушительное действие мины в пространстве, переполненном хаосом. Ну и капелька крови Сабины увеличивала незаметность и стабильность мины в этом месте. И что самое приятное — ничего, что указывало бы на какие-то нестандартные знания, после срабатывания мин не останется. Обычные магические мины, только вот если в классическом исполнении к рунам "привязывался" накопитель, то в моём случае взрывчатым веществом служила энергия, вкаченная непосредственно в рисунок.

На испытаниях эти мины зарекомендовали себя очень хорошо. Конечно же, тех же возгулов они уничтожат, только если случайно разорвут на маленькие кусочки, но в каменном здании выведут из строя с гарантией. А уж те же скелеты — рыцари совершенно беззащитны перед взрывами, не говоря уже об обычных солдатах.

В дальнейшем продвижении мне значительно помогло то, что в задней стене казармы отсутствовали окна. Так что удалось ограничиться лёгкой иллюзией "хамелеон", от наблюдателей, находящихся на внешней стене. Скорость передвижения, правда, никакая, но для обнаружения меня с расстояния большего, чем пять метров, потребовался бы человек с идеальным магическим зрением.

Для прохода внутрь развалин требовалось подняться на крыльцо и пройти в проём, в котором когда-то ранее находилась дверь. Внизу у крыльца стоял парный пост. Часовые в егерской форме выглядели вполне себе бравыми вояками. Не тянулись во фрунт, но и не расслаблялись. Впрочем, против феи вся их внимательность пропала впустую. Она лишь пролетела между ними и глаза часовых остекленели. Я спокойно прошёл внутрь. Фея влетела вслед за мной, тут же поёжилась и произнесла:

— Здесь я практически бессильна.

Я кивнул. Да, в отличие от ситуации снаружи, здесь хаос не лежал мёртвым налётом, а был именно обычным, вечно изменяющимся хаосом. А его количество делало развалины настоящим царством хаоса. Единственное, что более ли менее оставалось неизменным — пол под моими ногами, хотя и он постоянно менял цвет, на нём появлялись и исчезали разные рисунки. Всё же остальное вообще как бы не существовало. В один миг перед моими глазами возникал огромный сверкающий зал, и тут же превращался в какую-то крысиную нору. Менялось всё вокруг: освещённость, стены, потолок вообще: то исчезал, то появлялся вновь. Это и было царство хаоса.

Главное правило поведения в царстве хаоса гласит: "Единственная реальность, которая есть в хаосе — та, которую мы сами создаём своим воображением". Так что вместо того, чтобы пытаться искать что-то в этом изменяющемся окружении, я составил в своём воображении картину того места, в которое я хотел бы попасть. Нет, точной картины я не знал, но представить себе типичную лабораторию мага-исследователя могу.

Мне пришлось пройти всего несколько шагов. Внезапно, обстановка резко стабилизировалась и моему взгляду предстала большая, длинная, но относительно неширокая лаборатория, площадью от ста двадцати до ста пятидесяти квадратных метров. Такой большой разброс данных по её площади объяснялся тем, что все стены лаборатории оказались заставлены оборудованием. Множество различных непонятных приборов перемежались с вполне обыденными алхимическими и хирургическими столами, шкафами для бумаг, стеллажами. На полу было начерчено несколько ритуальных кругов, причём я сразу заметил, что они отличаются от стандартных. Лаборатория была очень хорошо освещена ровным белым светом, исходившим из артефактов на основании энергии молнии. У дальней стены находился вертикальный стенд, к которому за руки и ноги было приковано женское тело. К телу тянулись многочисленные трубочки.