— Хорошо, — кивнул Дэвиан. — Что у нас?
— В "Мегару" попал всего один снаряд, — ответил Вейкар. — Ничего серьезного. Разбита одна из 120-миллиметровых пушек. Одно попадание было в "Тарсис" и пять — в "Мартеллана". Сегодня ивирцы стреляли точнее, чем люди капудан-паши.
— Да, — Дэвиан наблюдал, как к "Мегаре" приближается катер. — Кажется, доставили пленных. Поприветствуем их, субпрефект.
Когда Дэвиан и Вейкар вышли на палубу, катер уже неподвижно покачивался на волнах рядом с высоким бортом линейного крейсера. По сброшенной веревочной лестнице на корабль поднялись несколько человек — ксаль-риумцы в черной форме и ивирец в темно-красном мундире. Это был высокий смуглый мужчина лет сорока. На его угловатом лице застыло непроницаемое выражение. Двое вооруженных ксаль-риумцев стояли у него за спиной. Завидев Дэвиана, ивирец выпрямился и проговорил по-имперски:
— Принц Дэвиан Каррел.
Дэвиан остановился в нескольких шагах перед ивирцем.
— Ваше имя и звание?
— Перваз Кунар. Капитан, начальник штаба Второй линейной эскадры флота Блистательного султана Ажади Восьмого, — ивирец отсалютовал, и Дэвиан вернул салют.
Перваз Кунар потянулся к поясу и отцепил кортик в позолоченных ножнах. Двое охранников настороженно следили за ним, держа ладони на рукоятях пистолетов, но ивирец перехватил оружие за ножны и протянул в сторону Дэвиана, давая понять, что признает себя военнопленным. Дэвиан принял кортик и передал субпрефекту Вейкару.
— Что случилось с командующим эскадрой? — спросил он. — Во главе ваших сил был дениз-паша иль-Абри, если не ошибаюсь?
— Вы не ошибаетесь, Ваше Высочество, — голос Кунара был ровен, но во взгляде промелькнула сдерживаемая ярость и унижение. Ивирский капитан заложил руки за спину. — Дениз-паша... не счел возможным для себя покинуть "Така-Джалет" и сдаться в плен. Он предпочел погибнуть с кораблем.
Дэвиан ничего не сказал. На мгновение вспомнился Анлакар, и разговор с Илевером Танном. "Погибнуть с честью или жить со стыдом — вот выбор, до которого нельзя доводить войну. Но не всегда выбираем мы".
— Ваше Высочество... — сказал Перваз Кунар, но сразу поправился, — господин префект, — он сделал ударение на звании, не на титуле. — Дениз-паша иль-Абри отдал мне приказ. Я обязан признать наше поражение и сдать уцелевшие корабли, — капитан бросил мрачный взгляд в сторону моря. — Это уже не актуально. Вы победили... господин префект, — на этот раз он не смог полностью скрыть бессильную ненависть. — Сегодня удача была на вашей стороне. Что ж... я не могу отрицать очевидное. Как старший среди выживших офицеров флота, я прошу вас отнестись достойно к нашим людям, оказавшимся в вашей власти.
— Ксаль-Риумская Империя признает действующие правила ведения войны, — сухо ответил Дэвиан. — Вы и ваши люди можете рассчитывать на все, что предусмотрено Виктэрской Конвенцией.
Вообще-то, беспокойство ивирца не было лишено оснований. Диверсия в Сафири была явным нарушением упомянутой Конвенции, среди прочего определяющей и правила минной войны. Постановка мин в пределах акватории порта запрещалась. Некоторые ксаль-риумские офицеры призывали ответить неприятелю тем же — забыть о любых правилах и истреблять ивирцев без жалости; префекту Каррелу пришлось остудить кое-какие излишне горячие головы.
"За Сафири мы отомстили сегодня сполна, — подумал Дэвиан, изучающе глядя на мрачного капитана-ивирца. — И я не собираюсь вымещать злобу на беззащитных людях, — тем более что не ивирцы были главными виновниками. — Но когда-нибудь мы доберемся и до тех, кто организовал все это. Ажади — безмозглая марионетка, но однажды те, кто дергает султана за ниточки, поплатятся за все, что они успели совершить".
— Я сожалею о гибели дениз-паши иль-Абри, — произнес Дэвиан. — Ваш флот сражался отважно.
Перваз Кунар склонил голову.
— Савад иль-Абри был достойным человеком и погиб достойно. В иной жизни его ждет великая награда. Благословение Всевластного всегда пребудет с тем, кто пожертвовал собою во имя своего народа. Я же благодарю вас, префект Каррел, за проявленное благородство, и желаю, чтобы однажды вы получили ту же награду, что и господин дениз-паша.
Субпрефект Вейкар нахмурился и сделал шаг вперед — намек в словах ивирца был более чем прозрачен. Но, подчиняясь жесту Дэвиана, ксаль-риумский офицер снова отступил.
— Творец награждает каждого из нас сообразно заслугам и карает сообразно вине, капитан Кунар, — невозмутимо ответствовал Дэвиан Каррел, процитировав одного из теологов эпохи Второй Империи. — Вы правы: погибнуть в бою — достойная смерть для истинного воина. Я с удовольствием продолжил бы нашу беседу, но, к сожалению, у меня слишком много дел. Проводите нашего пленника в одну из свободных офицерских кают. Когда подберем всех ивирцев — добить поврежденные корабли торпедами, после чего возвращаемся к Кехребару.
ГЛАВА 17
Кинто. 17 Лета.
Автомобиль остановился у ворот особняка Мориты — двухэтажного здания, выдержанного в современном стиле и окруженного аккуратным садом. Благообразный привратник проводил Ниору Сетано до крыльца, где уже дожидался брат с семьей — супругой и двумя сыновьями.
— Ниора! — при ее приближении Морита, в своей излюбленной манере, церемонно поклонился и поцеловал ей руку. — Мы все счастливы видеть тебя.
— В последнее время я зачастила в столицу, — усмехнулась та, высвобождая ладонь из рук брата. — И все время по одной и той же причине. В Риогиру взяли за привычку устраивать сборища по любому поводу и вообразили, что я обязана присутствовать на каждом из них.
Жена Мориты, Кии, приветственно протянула руки навстречу ей; Ниора повторила ее жест. Кии была высокой, стройной, видной женщиной, но ее красивое лицо несколько портила форма губ: почему-то возникало ощущение, что женщина скрывает презрительную улыбку. Из-за этого тем, кто плохо знал ее, порой казалось, будто она смотрит на всех свысока, хотя в действительности Кии Сетано была приятной женщиной — общительной и жизнерадостной. Ниора терялась в догадках, почему Кии вышла замуж за Мориту, который был старше ее на десять лет и даже в детстве улыбался так редко, что хватило бы пальцев на руках, чтобы пересчитать эти моменты.
Затем Ниора с серьезным лицом поприветствовала сыновей брата — десятилетний Хайширо и шестилетний Митсу таращились на нее с одинаковым боязливым восхищением. Наконец, когда с церемонией встречи было покончено, Морита проводил ее в дом.
— Прошу, Ниора, проходи. Ты ведь только сегодня прибыла в Кинто, и, наверное, устала с дороги? Надеюсь, ты не откажешься провести эту ночь у нас?
— С удовольствием, — ответила она, — завтра рано утром я покину столицу, но пока я свободна.
— В таком случае, я распоряжусь насчет обеда, — сказала Кии. — Он будет подан через час.
— Это было бы прекрасно, — Ниора действительно проголодалась. Совещание у Сегуна затянулось дольше, чем обычно.
Она проводила взглядом Кии, уведшую сыновей, затем повернулась к брату.
— У нас есть, что обсудить, Морита.
— Я знаю, — подтвердил он. — Пройдем в мой кабинет. До обеда еще есть время.
Они вместе поднялись на второй этаж и прошли в рабочий кабинет Мориты. Впустив Ниору, тот прикрыл дверь и сообщил:
— Здесь мы можем говорить свободно. Никто не услышит.
Женщина уселась в кресло и с удовольствием вытянула затекшие ноги, подумав о том, что никакие звания, почести и награды, увы, не могут возместить всего, что уходит вместе с молодостью. Она действительно чувствовала себя изрядно вымотанной и физически, и морально — долгий перелет и затянувшееся совещание сказались на ней сильнее, чем Ниора ожидала от себя. Откинув голову на мягкую спинку кресла, она прикрыла глаза и медленно выдохнула.
— Ты выглядишь усталой, — заметил Морита.
— Я и чувствую себя так, — призналась она, и, поддавшись мгновенному искушению, откровенно добавила. — Кажется, я становлюсь старой, братец.
— О... — скептически протянул Морита, не спеша выражать соболезнования. — Думается мне, в тебе еще достаточно сил, чтобы взвалить меня на правое плечо, а Юкири — на левое, и нести от порта до самого Риогиру.
— Что это было, Морита? — осведомилась Ниора, придав лицу нарочито потрясенное выражение. — Неужели ирония?
Тот не обратил внимания на ее выпад и перешел к подчеркнуто-любезному светскому тону:
— Налить тебе что-нибудь, сестра? Мне недавно доставили легранский "Шентьё".
— Будь любезен. Только немного.
Морита подошел к серванту из драгоценного айнелинского "костяного дерева" и достал высокую тонкую бутылку и два бокала. Ниора благодарно кивнула, приняв один. Вино имело необычный синеватый оттенок — у Мориты в погребе ничего обычного не было, брат увлекался коллекционированием экзотических напитков. На вкус, впрочем, "Шентьё" оказалось превосходным — сладковатое, с легким ароматом незнакомых цветов.
— Что скажешь? — полюбопытствовал брат.
— Ты сам знаешь, что я мало разбираюсь в подобных вещах, — хмыкнула Ниора. — Но на мой неискушенный взгляд — великолепно.
— Спасибо, — кивнул Морита. — Вовсе не нужно быть экспертом, чтобы оценить вкус вина, Ниора. Эксперты — это те, кто с умным видом рассуждают о вещах, до которых остальным нет никакого дела, — брат все еще был настроен иронизировать. — Но, конечно, ты здесь не ради того, чтобы дегустировать новинки в моем винном погребе. Итак, о чем ты хотела поговорить со мной?
О чем говорили на совещании в Риогиру, Морита не стал даже спрашивать. Брат понимал, что отвечать на такие вопросы Ниора не вправе. Хотя, на сей раз она не выдала бы ему никаких военных тайн — разговоры шли вполне банальные. Главным образом, генералы и адмиралы кляли недавний шторм-итсутанг, спутавший агинаррийцам все планы на Тэй Дженге.
— Не то, чтобы у меня были конкретные воспросы, — сказала женщина. — Скорее, меня интересуют общие настроения в столице. Что думают твои соратники по Ассамблее о войне в Тэй Анге?
— Большинство воспринимают ее с одобрением, — пожал плечами Морита. — Этого и следовало ожидать. Присоединение Тэй Анга к Северному Братству сулит нам очевидные выгоды. Тем более что кампания, насколько я понимаю, разворачивается успешно, — он вопросительно посмотрел на сестру. — Или есть нечто, чего я не знаю?
— Никаких неприятностей, — отмахнулась та. — Кроме капризов погоды, разумеется. Что поделаешь, люди составляют планы, а у богов собственное мнение. На сегодняшнем совещании я хотела посоветовать включить в состав Штаба первосвященника из столичного храма Риото, но воздержалась. А зря. Приятно было бы посмотреть на физиономию адмирала Матоми, когда тот услышал бы подобное предложение.
— Не сомневаюсь, что тебя это позабавило бы, — заметил Морита, вернувшись к обычному серьезно-укоризненному тону. — Тебе всегда нравилось шокировать окружающих, сестра.
— И не меньше, чем тебе нравится коллекционировать вина, — охотно подтвердила Ниора. — Что до кампании на востоке, там нет причин для волнений. Этот проклятый итсутанг задержал нас на Тэй Дженге, но теперь боевые действия возобновятся. Нашим врагам шторм доставил ровно столько же неприятностей, сколько нам.
— Рад слышать. Касаемо твоего вопроса... я на него уже ответил. Ассамблея хочет, чтобы архипелаг целиком перешел под наш контроль.
"Еще бы им этого не хотеть, братец, — подумала Ниора. — Половина твоей драгоценной Ассамблеи кровно связана с воротилами из наших крупнейших концернов, а те давно спят и видят, как бы прибрать к рукам Анг со всеми его землями, рудниками и рыбными промыслами".
— На самом деле, я спрашивала не об этом, — уточнила она. — Что думают в Кинто о Тэй Анге, мне хорошо известно, но меня волнует, не захочет ли Агинарра, хм... большего?
— Большего? — нахмурился Морита. — Снова напасть на державы Восточной Коалиции, ты имеешь в виду?
— Именно. Ты же помнишь, как началась война двадцать пять лет назад. Тогда мы тоже заняли Тэй Анг. Если бы у нас достало здравого смысла этим и ограничиться, Северной Войны и Тиварны, возможно, удалось бы избежать.
— Я бы не взялся спорить об этом, — возразил брат. — Южане тогда хотели воевать не меньше нас. А свой вопрос ты лучше задала бы на совещании в Риогиру. Военные вопросы Сегун всегда решает единолично, не консультируясь с Ассамблеей, — в его голосе появился оттенок недовольства.
— Однако Ассамблея выделяет деньги на войну, так что Сегун вынужден считаться с вашим мнением не меньше, чем с мнением Верховного Штаба, — сухо парировала Ниора. — Брось, дорогой братец. Я не настолько одичала в Тсубэ, как ты, очевидно, думаешь. По крайней мере, я понимаю, кому принадлежит реальная власть в Агинарре.
Морита помолчал какое-то время. Ниора поставила пустой бокал на маленький круглый столик и ждала.
— Мы надеемся, что удастся избежать эскалации конфликта, — сказал, наконец, мужчина. — А вот оправдаются ли наши надежды... Ты говоришь, что Сегун не может с нами не считаться, Ниора? Но решение об оккупации Тэй Анга Норикава Кансен принял лично, не спрашивая, что мы думаем об этом. Так же, как тридцать лет назад поступил Узеки Матойчи.
— И вы его все равно поддержали.
— Разумеется, и ты сама понимаешь, почему. Тем не менее, распространить войну за пределы Тэй Анга — не в наших интересах. Мы бы с радостью удовлетворились Ангом, но я не уверен, что Коалиция и Империя смирятся с этим. И никакая война в Ивире не повлияет на их политику. По крайней мере, не повлияет существенно. Она может лишь отсрочить конфликт — на год, два или три, но потом они все равно попытаются вытеснить нас с захваченных островов. То, что ты думаешь о Северной Войне... нет, ты ошибаешься, сестра. Если бы даже мы не нападали на Коалицию, Коалиция напала бы на нас. Южане и восточники не хотят нашего усиления.
— Иначе говоря, — уточнила Ниора, — по-твоему, война будет?
— По-моему, существует высокая вероятность этого, — поправил ее Морита. — Существует, конечно, шанс договориться миром, пойдя на определенные уступки, но это будет только временная мера. Хорошо, я ответил на твой вопрос, ответь и ты на мой, Ниора. Ты не веришь, что мы можем победить?
— Соединенные силы Ксаль-Риума и Восточной Коалиции? — тайрё холодно улыбнулась. — Дорогой брат, их население, совместно — без малого триста миллионов, а у нас едва наберется восемьдесят. Нужно ли мне говорить больше?
— Не так все просто, Ниора, — ответил Морита и удрученно вздохнул. — Даже если удастся договориться относительно Тэй Анга, это даст нам лишь отсрочку, не более того. Не сейчас, так через десять или пятнадцать лет мы все равно будем воевать с Ксаль-Риумом. Разрешить наши противоречия мирным путем просто невозможно, и главная вина лежит на южанах.
Морита потянулся за бокалом Ниоры, но та отрицательно мотнула головой. Брат наполнил собственный бокал и продолжил:
— Я понимаю разницу между официальной пропагандой и действительностью, Ниора, но правда в том, что имперцы всегда стремились навязать свою волю всем соседям. Они привыкли к тому, что, владея континентом, могут держать в кулаке все островные державы, и не захотят от этого отказываться. Мы удовлетворились бы Тэй Ангом. Подчинив его себе, мы, фактически, выполним свою главную задачу по формированию Северного Братства. Мы создадим союз северных государств — под нашей властью, разумеется — достаточно сильный и богатый, чтобы защитить себя от агрессии извне и обеспечить всем необходимым без поставок с юга. Но в этом и заключается проблема. Империя не может воспринимать подобное иначе, нежели как покушение на ее извечную привилегию доминировать над миром. Так что... — он не договорил, с мрачной улыбкой развел руками.
