— Надо вниз все проверить. Там может быть что-то важное. Возможно, есть и другие пленники. Нельзя их тут бросать. Идем вместе, чтоб тебе не так страшно было одной.
— Чтобы мне не страшно было или тебе? — насмешливо спросила Мира. Видимо в присутствии Леда к ней вернулось самообладание.
"Что за вздорная девчонка? Только что ныла, а теперь подкалывает. Ох уж эти женщины".
— Я просто подумал, что тебе здесь одной будет страшно.
— Ага, и решил затащить ещё глубже в эти проклятые подземелья?
— Не идёшь?
— Иду.
— А ты вообще как в крепости очутилась? — спросил Лед, после минутного молчания, когда они уже миновали то, что осталось от кристалла-гиганта.
— В паланкине привезли. Как принцессу, — хмыкнула Мира.
— Ого, какая честь! А в паланкин ты как попала?
— Меня в Триме из дому похитили. Очнулась уже в каком-то городе на краю пустыни.
— В Саргаде? И чем ты для храмовников такая особенная?
— Да вроде ничем, — сказала Мира. Но прозвучало это как-то уж слишком простодушно.
— Не хочешь — не говори. Тут у многих есть секреты в прошлом.
— Нет, правда. Я не знаю, зачем именно я понадобилась храмовникам. Может просто под руку удачно подвернулась. А ты откуда, Лед? Брост у тебя весьма корявый, а по исорски говоришь с каким-то акцентом.
— Я из Канавы, есть там приграничная деревенька Мелкие Хлебцы.
— Ну, для деревенского парня из Канавы ты тримский брост знаешь просто великолепно, — усмехнулась Мира.
"Ну и задавака же она. И в мою историю, похоже, совсем не поверила. Но симпатичная до жути. Если про нее узнают все старатели, может начаться такая грызня, что восстание детской игрой покажется. Хорошо, что я мечи научился в руках держать. Очень может пригодиться", — мелькнула у Леда тревожная мысль.
Они вышли в следующий зал. Он был круглой формы и гораздо просторней предыдущего, при этом абсолютно пустой. Но из него шло ещё пять коридоров. Их исследование, похоже, затягивалось.
— Я хочу наверх, — категорично заявила Мира.
— Давай заглянем хотя бы в ближайший справа или слева коридор.
— Только один. Мне тут как-то жутковато.
"Может быть, из-за сидения в камере, у неё клаустрофобия выработалась? Тогда она ещё хорошо держится", — подумал Лед и поспешил к ближайшему проходу по левую руку.
Пройдя по коридору два десятка шагов, они вышли в ещё один зал. Он представлял собой глубокую чашу диаметром двадцать шагов. По кромке она была обнесена стальными перилами, а на дне сидел огромный жук. Или скорее, даже, черепаха.
Ее овальный панцирь отсвечивал бардовыми бликами в свете магических огней. В длину черепаха была гораздо больше человеческого роста. Минимум в два раза, а то и в три.
— Ха! Покатай меня бооольшаая черепаха! — весело выкрикнул Лед, вдруг вспомнив беззаботного львёнка. В ответ раздалось гудение, как от высоковольтной линии электропередач. В висках неприятно заломило, и Лед услышал ответ.
— Ты освободишь меня отсюда?
При этом Лед заметил, что Мира, схватившись за голову, едва удержалась на ногах.
— Ты слышишь это? — спросил он девушку.
— Что? Гудение? Слышу. От него голова раскалывается, — ответила та. Её побледневшее лицо исказила гримаса боли.
"Надо выводить её. Тут, похоже, даже опаснее, чем наверху. Вернусь сам. Ничего не случиться. Зев наверняка уже все подготовил к нашему возвращению".
— Мы идем наверх. Я сам потом сюда вернусь, — крикнул он черепахе и, схватив Миру за руку, потащил её к выходу. Она, пошатываясь, семенила за ним.
Нигде больше не задерживаясь, они быстро прошли круглый зал, и выбрались в самый первый с камерами для заключенных. Мире уже стало лучше, и Лед неохотно отпустил её руку, когда заметил попытку девушки освободиться. Они прибавили шагу. На ступенях вместо Зева их ждал Кит, держа в охапке плащ стражника и шарф.
— Меня Зев назначил в охрану, — объяснил он и без того очевидное.
— Где бы переодеться? — спросил его Лед.
— Я же не голая под этой тряпкой! — фыркнула Мира. — Переоденусь и здесь. Или у вас в деревне девушки ходят, закрыв лица, и из дому сами не выходят? — ехидно спросила она Леда, бросая свой рваный плащ на ступени.
Штаны и рубашка старателя сидели на девушке мешковато, но Лед легко угадал под ними точёную фигурку. Кит наблюдал за ними обоими, едва сдерживая смех.
— Тут не моя деревня. И тем более не твоя.
"Вот ведь вредина!" — возмущённо подумал Лед. — "О ней же беспокоюсь, а она постоянно ехидничает".
Переодевшись, Мира обмотала лицо шарфом и накинула капюшон.
— Тебя одного для охраны хватит? — скептически спросил Лед Кита.
— Там наверху ещё двоих Зев оставил. А ты разве не с нами?
— Мне надо вниз. Закончить дела. Зев что-то передавал?
— Сказал, что всё спокойно. Уложимся до темноты. Большинство уже спать легло перед походом. Лед, а тебе помощь не понадобится?
— Не знаю. Думаю, нет. Я быстро. С одной черепахой переговорю и загляну еще в парочку залов. Идите наверх. Из храма не уходите. Сюда постового поставьте на всякий случай. Для связи и вообще. За девушку головой отвечаешь. Ясно?
— Понял, — ответил Кит.
Лед, развернувшись, бросился по ступенькам вниз, стараясь не терять ни секунды.
* * *
Черепаха оказалась на том же самом месте. Что собственно и не удивительно.
— Привет, это опять я. На чем мы с тобой остановились?
— Ты меня освободишь отсюда? — прогудело в ответ.
— А что тебе мешает самому выбраться? Или самой? Ты кто? И что тут делаешь?
— Значит, свободы мне не видать?
— Если это в моих силах, и ты не причинишь моим людям вреда, я освобожу тебя.
— Тогда спрашивай.
— Как тебя зовут? И ты мужского или женского пола?
— Имени у меня нет. Восемь сотен раз сменились времена года наверху с тех пор, как я вылупился из кладки здесь, под землёй вместе с моими тремя братьями и сёстрами. Ни матери, ни отца я не знал и имени мне не дали. Нас разлучили сразу, как только мы вылупились. Я чувствовал сквозь камень стен, как моих братьев и сестёр убивают одного за другим. За триста лет никого не осталось. Я один сижу в этом подземелье пятьсот лет, после того как люди убили мою последнюю сестру. Сам я мужского рода. И не чувствую в пустыне сверху таких же, как я. Наверное, я последний из своего рода. Я сидел здесь и размышлял. А люди вокруг не знали, что со мной делать.
— Почему же ты не выбрался из этой ямы?
— У меня сверху на панцире поглотитель магии. Этот магический артефакт при любом движении поглощает магию. Если я шевелюсь, он пьёт мои жизненные силы. В молодости я пытался сбежать, но очень быстро ослаб. Последний раз я триста лет копил силы, а потом попытался, взобравшись на стенки чаши, перевернуться на спину, и раздавить панцирем подавляющий артефакт. Но не успел и едва не погиб. И вот последние двести лет я снова неподвижен, коплю силы и размышляю.
— Если я разобью конструкцию на твоей спине, то ты сможешь выбраться самостоятельно?
— Да.
— И какие у тебя дальнейшие планы?
— Ты же хотел покататься.
— Я и сейчас не против, — радостно улыбнулся Лед.
— Если ты сможешь прокатиться на мне, я буду верно служить тебе.
"Опять эта верная служба. Да что ж такое-то?"
— Ты же разумен. Мне кажется, что служить — не для тебя. Давай лучше будем друзьями. Ты один, тебе некуда возвращаться и наверняка не прочь повидать мир. Столько размышлять в заточении. Мне бы очень сильно захотелось попутешествовать. Я постараюсь защитить тебя, а ты будешь по возможности защищать меня. Как тебе такой план?
— Мне нравится. Однако должен тебя предупредить, что ты не сможешь на мне покататься. Тебе и приблизиться ко мне будет сложно. У меня аура, как у магических кристаллов. Один такой питает подавитель на моём панцире. Только мое тело не такое хрупкое. Люди чувствуют сильную боль рядом со мной на расстоянии полушага. А прикосновение приводит к потере сознания. Можно создать у меня на панцире сложную конструкцию, чтобы ты сидел, не касаясь меня. И надо найти что-то, чем ты сможешь разбить подавитель, не прикасаясь ко мне.
— Я не чувствую боли от кристаллов. И, кстати, раньше ты мне про боль не говорил, когда предлагал покататься.
— Кому же охота в рабство? Ты бы не смог на мне проехать и шага, а я бы не стал тебе служить.
— Рад, что ты изменил своё мнение и стал доверять мне. Не шевелись, я попробую снять подавитель. Ломать его, лучше подальше от тебя, как мне кажется. Мало ли, какие ловушки в нём еще предусмотрены.
— Можешь смело ломать. Я поглощаю любое магическое излучение. Это моя еда.
— Коллега! — хмыкнул Лед. — Хотя нет, у меня просто иммунитет к магии. Пожалуй, питаться магией было бы забавно.
"Надо быть осторожным. Мало ли что еще на уме у восьмисотлетней черепахи, которую держали в заточении люди, и всех братьев которой они убили? Но и оставлять здесь его не правильно. Лучше уж пусть идёт на свободу. Хоть что-то в этой пустыне будет разумное. Главное не злить его и не дать ему застать себя врасплох".
Лед стал осторожно спускаться по стенкам чаши. Мурашек, пока что, он не чувствовал. Видимо, и правда, ожог происходит только при близком контакте, а не как с кристаллами. Подойдя вплотную, Лед осторожно приблизил ладонь к черепахе и почувствовал только едва ощутимые покалывания. Когда он положил руку на теплую поверхность, по ней побежала небольшая дрожь, как от слабого электрического разряда.
Лапы черепахи были втянуты внутрь панциря, а его высота была не меньше, человеческого роста. Встав на край, Лед легко смог дотянуться до подавителя саблей. Сверху тот выглядел, как часть черепахи. Сверкающий гигантский кристалл на верхушке панциря. Вблизи было отчетливо видно, что это чужеродный предмет. Резко рубанув клинком, Лед заставил рассыпаться в прах ещё одно сокровище, ценой в половину королевского дворца. Черепаха, или точнее черепах, по прежнему не шевелился. Лед быстро взобрался на панцирь и клинком сковырнул остатки подавителя. Они соскользнули вниз и закатились под панцирь.
— Всё, подавитель уничтожен. Мне, наверное, лучше выбраться из чаши, перед тем, как ты попробуешь освободиться из нее?
— Да, так лучше, — прогудело в ответ.
— И было бы неплохо, чтобы ты придумал, как мне к тебе обращаться.
— Ты назвал меня большая черепаха. Мне нравится.
— Слишком длинно. Давай просто Черепаха? Или лучше — Чер. Как тебе?
— Хорошо. Мне так тоже больше нравится. Давай побыстрее. Я ждал восемьсот лет, но теперь мне не терпится наконец-то увидеть небо и песок, а не эти стены.
— Меня, кстати, Ледом зовут, — решил представиться юноша, вспомнив недавние упреки Миры.
— Да, я слышал. Поторопись.
Лед, коротко разбежавшись, прыгнул к перилам со стороны не головы, а хвоста. Лучше перестраховаться на всякий случай. Он легко достал до перил и, перемахнув через них, взглянул вниз. Чер, по прежнему, не шевелился.
— Тебе лучше выйти из зала. Думаю я, выбираясь отсюда, буду крошить камень чаши. Осколки могут задеть и поранить тебя.
Лед прошёл в коридор и, отступив пару шагов, обернулся.
— Пробуй, Чер. Думаю тут я в безопасности.
Из панциря плавно выскользнули лапы. Лед бы не смог, обхватить руками любую из них. С невероятной прытью они заскребли по стенкам чаши, оставляя когтями глубокие борозды в камне. Чер, похоже, буквально рыл проход в коридор. Лед отступил ещё на несколько шагов, а потом перешел в противоположный конец коридора. Спустя пару минут в проем, разбрасывая в стороны целые каменные глыбы, выбрался Чер.
"Вот это мощь!" — с восторгом подумал счастливый парень. — "Здорово, что я освободил из заточения эту махину!"
— Ты в порядке? — спросил Лед вслух.
— Когда нет подавителя это совсем не сложно. Моих столетних запасов сил должно хватить на десятилетия бодрствования.
— Думаю, что покормить тебя магией, если понадобится, я смогу. Надеюсь, ты не жаждешь мести? Мы захватили несколько храмовых магов, чтобы они помогли нам выбраться из пустыни. Без них мы погибнем в песках.
— Я предпочитаю питаться магией, а не магами. Ненавидел я только одного человека. Но недавно его жизнь угасла неподалёку и весьма мучительно. Я удовлетворён. Не знаешь, как это могло случиться?
— Если ты про бывшего верховного жреца, то я затолкнул его в камеру с непонятной тварью, и она его сожрала без остатка.
— Хорошо, что мы друзья. И что меня очень сложно убить, — прогудел Чер.
— Это что, лесть? — усмехнулся Лед. — Меня, пожалуй, убить гораздо легче, чем тебя, но я тоже рад, что мы друзья.
* * *
Второй проход вел к складу непонятных артефактов. Лед не решился брать что либо с собой. Вряд ли оно представляло опасность для него, но остальным могло принести вред. К тому же большая часть представляла собой неподъемные каменные глыбы и обломки статуй.
"Наверняка какое-то сырье для производства".
Следующий коридор привел к чаше с остатками еще одной черепахи. Стенки чаши были разворочены. Видимо бедняга пыталась выбраться. Наверняка это и есть сестра Чера. Часть гигантского панциря была раздроблена. Судя по всему, храмовники использовали его для своих целей. Лед уточнил у Чера, не хочет ли он увидеть останки своей сестры или может быть брата, но тот отказался.
Потом была библиотека. Лед понимал, что, перед ним поистине бесценные залежи знаний, но возможности утащить это всё с собой не было никакой. Поэтому он просто отправился дальше.
В следующем зале оказалась еще одна развороченная чаша, но на этот раз абсолютно пустая. Рядом с ней располагалась мастерская. Видимо здесь из обломков древних артефактов и кусков панциря погибших черепах делали что-то невероятно мощное. Другой причины для подобной секретности Лед не видел. Последний коридор вел к ещё одной пустой чаше. Эта оказалась целой. Наверное, тут убили первую ещё молодую черепашку, и она не смогла оказать никакого сопротивления. Эти исследования окончательно испортили Леду настроение.
— Идём на выход, Чер. Тут больше ничего ловить.
— Чем ты недоволен, Лед? — прогудел черепах.
— Да вот было у нас две невероятных ценности, которые надо было прятать от посторонних глаз. Теперь вот еще и третья. И тебя ведь так легко не спрячешь. Похоже, твой панцирь очень ценная штука.
— И не только панцирь. Для тебя проблема деньги?
— У меня такая куча кристаллов, что мне их некуда девать. И золота. И я в любой момент в пустыне могу набрать ещё больше кристаллов. Проблема в том, что на тебя могут начать охоту другие люди. Это опасно и для тебя, и для меня, и для моих друзей. Но, думаю, как-то прорвёмся.
— Ты не хочешь меня брать с собой?
— Хочу. Но надеюсь, что тебя, и правда, непросто убить. Потому что впереди нас ждёт очень непростое путешествие.
Вскоре они миновали зал с пустыми камерами. Оставленные распахнутыми двери решеток, создавали впечатление заброшенности. Чер свободно перемещался коридорами. А вот будь арочные кристаллы целыми — он бы пройти не смог. Когда они вышли к лестнице сверху послышался удивленный возглас.
