— Гриб! Гриб! Здесь гриб! А-а-а! — на повышенных тонах заорал он, дёрнулся во всех направлениях разом, не зная то ли убегать, то ли стоять, то ли драться, и выпустил из лука стрелу, нелепо отскочившей от белого выроста.
— Гри-и-иб?! — не менее петушино возмутилась непись! — Это кто здесь гриб?!
Воительница подскочила и пнула по шляпке чересчур разговорчивого моба. Шляпка оказалась вовсе не шляпкой, а прочной металической каской землистого цвета, да и гриб вовсе не грибом, а черепом очередной нежити. Прокатившись пару метров, черепушка выплюнула из челюсти землю и гнусно заорала.
— Братва, шухер! Наших бьют!
В тот же момент, словно группа синхронисток из воды, из полотна дороги с брызгами-камешками, с изящными движениями и с удивительной согласованностью вынырнули один за другим целая дюжина скелетов. И ещё их один безголовый товарищ.
— Фу-ф, это всего лишь зомби, — сразу взял себя в руки Док.
Тафа, вынимая из ножен меч, с укором посмотрела на охотника и покачала головой:
— От тебя никакого толку.
— Я предупредил, — флегматично отозвался он и наложил стрелу на тетиву.
Вылезшие мертвецы выглядели хорошо, куда лучше зомбяков, встреченных ранее игроками. Все кости были на месте, отсутствовали трещинки и сколы, а песчинки грязи лишь подчёркивали их белизну — прям пособия по анатомии, а не ходячие мертвецы. За исключением одного на головах у всех были полусферические шлемы, на теле серо-жёлтые бумажные доспехи из пластин, а в руках были здоровенные половинки челюстей каких-то жвачных животных.
Зомби. Разумный.
Последний, тринадцатый скелет выглядел чуточку иначе: серебристого цвета ламелярный доспех в виде пальто, лопата на поясе, шлем с наносником и жёлтым гребнем, по перстню на каждом костистом пальце, а также наличие в глазницах вполне человеческих очей.
Лич.
— Жизнь или кошелёк! — сказал он милым женским голоском, но с отчётливыми командными нотками. На полсекунды он замер и смущённо добавил. — Ой, это из другой пьесы.
— Я Кондратия, и я здесь по ваши душ... — она замялась и, сменив интонацию, стала размышлять вслух. — Нет. Так можно подумать, что мы хотим их убить. Может возникнуть недопонимание...
— За вашими тела... — торжественно-командный голос вновь умолк. — Опять нет. Можно подумать в зомби хотим их превратить. Давай, Кондрашка, думай, думай! Что-нибудь нейтральное и доброжелательное. Вот!
— Мы пришли за вами! За живыми вами! Если сдадитесь сами, то даже за невредимыми и живыми вами!
Думаете игроки молча стояли и ничего не делали, пока банда мёртвых разбойников с дороги разглагольствовала? Как бы не так! Ещё до того, как Кондратия произнесла первые слова, вся группа ринулась в атаку... и рухнула на дорогу. Земля по щиколотки погрузила в себя ноги и отказалась куда-либо их отпускать. Мечники теперь не могли дотянуться до нежити, у лучников не получалось даже толком натянуть тетиву, и только маги не сдались:
— Кря, кря, кря, — высказали они своё веское слово и добавили заклинаниями, — Гал туймэр нь гол! Ус хуйтэн дэгдэмхин байна!
Но ничего не произошло: ни пшика, ни искры, ни системного уведомления — будто сказанное было не чарами, а обычными словами, коих они тысячами произносили на дню. Чародеи ещё пару раз произнесли тарабарщину, но в слова силы те так и не превратились. Что ж не сработал один способ — есть ещё другой! По рунам, вырезанным на посохах, стукнули пальцы — и больше ничего не произошло.
— О, не стоит пытаться, — главный скелет к этому времени уже закончил приветственную речь и обратил внимание на потуги магов. — Если бы вы прокачали навык магического зрения до третьего уровня, то увидели бы, что здесь висит рассеивание. А всё благодаря моему одноглазому другу, — на подставленные к лицу кости ладони из черепа вылетел глазик. Нежить почесала его указательным пальцем, украшенным большим изумрудом. — Правда, бехольдик? Молодец, бехольдик!
— Кхе-кхе, босс, — прокашлялся один из скелетов, — мы не собираемся их убивать, так что не стоит болтать о наших секретах.
— Ой да, ты прав! Бехольдик, спрячься.
Игроки также быстро, как упали, поднялись, и скелеты никак на это не отреагировали, но когда Тафа стала мечом копать застывшее дорожное полотно, один из нежитей не выдержал. Он своей костяной дубиной стукнул по руке Дождя (воительница от него стояла дальше) и, образно выражаясь, забрызгал слюной, а не образно стал распылять застрявшую в зубах землю:
— Как вы смеете нас игнорировать?! За вами сама Кондратия пришла! Живая легенда!
— Ну, не такая уж и живая, — поправила начальница подчинённого.
'Кондратия, Кондратия...' — что-то было в этом имени знакомое для Тафы, где-то она его слышала. Долгий раздумий не понадобилось: сумрачное помещение подвала, висящие с потолка туши животных, привязанная к столу мандрагора с кляпом во рту и перепуганный алхимик — вспомнились все подробности того момента. Мечница даже прекратила долбить камень вокруг ног:
— Ты та самая Кондратия? Которая 'меня чуть Кондратия не хватила'?
— Для тебя 'госпожа Кондратия'! — зомбяк вновь стукнул ни в чём не повинного вора, не обращая внимания на его возражения. Дождь мысленно поклялся после третьего раза свернуть тупому мобу шею, а там будь, что будет.
А сама командирша зомби-отряда сказала: 'Секундочку', — вытащила из воздуха косметичку и за пару мгновений покрасила скуловые кости в ярко красный цвет. После этого, чтобы развеять все сомнения в том, кто перед ними предстал, легенда смущённо отмахнулась ладошкой:
— Какие глупости! Конечно, это не я.
Тафа задумалась и поправила рукояткой меча шлем. Нуб тоже задумался и спросил:
— А разве там не Кондратий был? А ты... Почему у тебя такой писклявый голос?
Лихича эмоционально взорвалась:
— Проклятые сэксисты! Почему, раз я стала нежитью-магом и выгляжу, как скелет, они считают меня мужчиной? У женщин что, скелета нет? Или они личами стать не могут?
Тафа в это время успела сформулировать для себя некоторые мысли. А именно, что в играх неписи, о которых ходят легенды, обычно не простые мобы, а боссы, т.е. довольно высокоуровневые противники. Если это так, то в бой лучше не ввязываться и стараться с этой мёртвой тёткой говорить аккуратней.
— Нуб, а какой у него — — у неё уровень?
— Зомби — 100, а лич — 98, — остальные игроки, лишённые даже второго уровня волшебного взгляда, присвистнули, но сам маг грустным не выглядел. — Но это ж не проблема. Надо просто черепа им снести.
— Ты чё не заметил? Тот, которому я снесла, уже обратно её надел!
— Подумаешь. Может глюк какой. Может надо их проломать. Не проверим — не узнаем.
Кондратия подошла поближе к игрокам и успокаивающе помахала руками:
— Ну, ну, не будем сориться. Как я сказала.... Эм-м, а что я сказала?
— Что вы, госпожа, пришли за их телами, вместе с душами, заключёнными в них, — пришёл на выручку другой разумный зомбяк[90]. — Вы даже в милости своей пообещали, что в случае добровольной сдачи, не будете избивать из до полусмерти.
— О-у, ничёсе я, оказывается, умею. Короче, вы меня слышали. Так что буде — -
Медведь не воспринял уговоры. Пока его соратники молотили языками, он надрезал лямки, на которых висели за спиной щит с мешком, и начал действовать. Мощным прыжком воин высвободился из земляного плена, рывком оборвал лямку сидора, бросил его в голову Кондратии и, вырывая из ножен меч, кинулся к ней. Первый же удар он направил ей в шею, точнее в позвоночник, этот тонкий связующий мост между телом и головой. Стоило лишь перерубить его, и шкала жизни уйдёт в нуль, невзирая на её огромные запасы.
Но не одна Кондратия стояла рядом с игроками — её подручный на половине пути заслонил собою начальницу. Нижняя челюсть моба выдержала могучий удар Медведя: не разрубилась, не раскололась, даже не треснула — лишь заимела ещё одну маленькую зарубку на жёлтой поверхности. Зато сам скелет оказался слабей, точнее легче: его снесло в сторону, как мелкую шавку от мощного пинка.
Меньше, чем на секунду, даже меньше, чем на пол секунды задержал задохлик богатыря, но и этого хватило, чтобы Кондратия скинула мешок и успела отвести летящий к ней меч тыльной стороной кисти. У Медведя тоже были руки, и он тоже умел ими махать, что и доказал прямым левым в глаз. Кондратия отлетела, но, в отличие от своего зомбяка, чудно изогнулась и приземлилась на ноги. Воин не собирался довольствоваться поставленным фингалом, он побежал к личихе, намереваясь всё-таки перерубить её шею, но в этот раз аж двое зомбяков кинулись ему на перехват.
— Ах, ты ж баклан. Я к ним с мирными пере — — — Кондратия коснулась попавшей под удар части лица и резко замолкла. Там, где была глазница, теперь образовался зияющий нутром черепа провал.
— А-а-а! Бехольдик, — её голос задрожал, показалось ещё чуть-чуть, и она разрыдается, но вибрация голоса быстро приобрела гневный оттенок. — Ты за это ответишь!
Кольца на пальцах лича вспыхнули магией, светлая фигура приобрела чёрный контур и ощутимую тяжесть, от которой под его ногами треснула земля. Воплощённый дух мести раскрыл поясной чехол и, схватившись за полотно, вытащил малую сапёрную лопатку, а в его уцелевшем глазу стало разгораться кровавое пламя.
— Товарищ Кондратия, одумайся! — один из скелетов схватил её за плечи и заглянул в лицо. — Светлый владыка не будет доволен таким разбазариванием народных ресурсов! Нам приказано взять их живыми!
— Ты что, Фидель!? Какие приказы!? Он убил бехольдика!
— Нет, нет! Бехолдер ещё жив! Вот посмотри! — сказал скелет и ловко снял голову Кондратии с плеч...
Да, голова личихи на самом деле отделилась от остального. И нет, это было не восстание нежити против своих поднимателей. Просто некроманты были люди умные и понимали важность срочного ремонта на поле боя. А кроме того некроманты любили функциональность. Именно поэтому личи таскали за собой зомбяков не только в качестве слуг, охраны и личного цирка, но и как ходячий склад запасных частей.
Вот и сейчас скелет снял голову Кондратии с плеч, а на её место поставил свою. Затем он, аккуратно вращая снятую поломанную черепушку, выкатил из неё на подставленную ладонь сероватый шарик.
— Бехольдик, — не верящий, но полный надежды нежный голос личихи раздался не из старого черепа с румянами, а из нового, поставленного на шею. — Бехольдик ты как?
— Пи-и-и, — слабо пропищало одноглазое существо в ответ.
Что же делали в это время остальные игроки? Да в общем-то ничего. Чата у них не было, а потому они о его планах не знали. Хотя он мог бы предупредить, знак какой подать, подмигнуть там, или хотя бы крикнуть: 'Вперёд!'. Нет же, взял и молча сорвался. В общем для условий боя ребята находились в прострации чрезвычайно долго, и только когда Кондратии прилетел прямой удар в черепушку, они стали действовать.
Тафа в срочном порядке выкопала ноги и, понятное дело, поспешила рубить ближайшего скелета.
Дождь ничего провернуть не сумел. Тот скелет, что пару раз огрел его за грехи мечницы, в этот раз тоже не сплоховал: стоило заварушке начаться, он простым ударом по голове отправил азиата в нокаут, после чего сам получил льдинами во все четыре черепных отверстия и сломал себе голову.
Это уже Дженнифер воспользовалась тем, что бехолдер вышел из игры и больше не гасил магию, применила 'осколки льда' на ближайшем зомбяке. Вторая волшебница Веда тоже в общем-то не дремала, но из-за своего небоевого класса никак себя не проявила, лишь крепче сжала посох и настороженно закрутила головой по сторонам. Пару раз дёрнув ногами, и убедившись, что земля по-прежнему крепко держит их, девушки сосредоточились на обороне.
А вот Нуб, хоть не смог освободить сапоги не сдался — он освободил сами ноги. Он, пусть с трудом, но вылез из сапог, и радостно, перебирая портянками по дороге, пустился бежать.
Тем же способом освободился из капкана Док, только ему ещё и пришлось вспарывать свои самодельные шнурованные сапоги, а не просто вытаскивать из них ноги. На это потребовалось время, за которое мертвецы не остались стоять каменным кругом, а подошли, чтобы навесить на второго лучника тот же статус, что и на первого, то есть 'оглушён'. Поняв, что выбежать за оцепление и от туда метать стрелы вряд ли удастся, Док пошёл в ближний бой.
— Разбитое сердце, — активировал он навык.
Нож взлетает вверх. Пустой лук опускается к поясу, где висит колчан, а поднимается уже с тупой стрелой без наконечника. Спуск — деревяшка летит в молоко аккурат между зомбяками. Рука отпускает лук, нога делает шаг. Тр-р-р-реск! В растянутом времени древко, ударившееся в лезвие падающего кинжала, разделяется очень медленно. Две щепки, бывшие половинки стрелы, бьют по переносицам скелетов и превращаются в мочалки — черепа покрываются сеткой трещин. Игрок на бегу хватает отлетающий после удара нож...
Лишённый возможности двигаться, запертый в собственном теле Док лениво наблюдал за разворачивающимися событиями. Он смотрел на меткую стрельбу, слушал чудный звук раскалываемых черепов, ощущал плотный поток тёплого ветра, внезапно подувшего слева... Слоумо, безусловно, красиво, но не в таких огромных количествах! Утомившись смотреть на заторможённый мир, Док принялся размышлять. Хотя 'размышлять' слишком сильное слово для вопросов и ощущений успевших сформироваться в его голове за пару секунд. Первая мысль была глупой и неуместной о странном названии навыка. Вторая мысль была ещё более несуразной о том, что не хватает вида от третьего лица. И только третья мысль была по делу:
'У скелетов же по идее нет мозгов. Значит ли, что у них иммунитет к оглушению?'
...игрок на бегу хватает отлетающий после удара нож. Здоровье скелетов уменьшается на пару пунктов — трещины на черепе прекратили рост, уменьшились и вовсе исчезли. Разбитые стрелы падают вниз. Две дубины встречаются с телом лучника...
Оглушение на зомбяков не сработало, и Док, вместо того чтобы, проскочив между ними, нанести удары со спины, получил двойной удар в корпус. Незапланированное препятствие прервало выполнение навыка, так что ни о каком чётком и быстром контрударе не могло быть и речи, тем более что Док полетел на дорогой, не хуже того сверхлёгкого скелета.
— Ути-пути, бехольдик, ути-пути, маленький, — Кондратия как раз в это время узнала, что её драгоценный крошечный бехолдер жив, и её чёрная аура смертельной угрозы сменилась розово-цветочной аурой умиления.
Личиха полностью отрешилась от мира, чтобы вылечить своего питомца, но игрокам это никакого преимущества не принесло. У нежити изначально был численный перевес, не говоря уже о большом запасе праны, из-за которого простым закликиванием с ними было не справиться.
На Медведя насело сразу двое соперников. План с внезапной атакой провалился, но шкала жизни была ещё полна, а мораль держала планку, так что богатырь не сдался. Он порвал подрезанную лямку щита, и воспользовался им на манер боевого цепа. Зомби просто отошли от прочертившего полукруг щита, но этим дали Медведю возможность, пусть не полноценно продеть предплечье в ремень, но схватить щит за рукоять. Теперь он был полностью готов к схватке.
