— Так что, мой юный пан лейтенант, еще неизвестно сможете ли вы сейчас вообще пересечь границу.
— Границу-то мы пересечем, и на защиту Польши встанем. В этом вы, пан капитан, можете даже не сомневаться. А вот скажите, пан капитан. Неужели же Германия все равно бы напала, если б Польша, к примеру, прямо сейчас наоборот объявила бы о сокращении армии. И заодно призвала бы на свою территорию, для пресечения беспорядков и защиты интересов этнических немцев, ограниченный контингент международных сил под эгидой Лиги Наций? Каких-нибудь голландцев с датчанами...
— Если бы вы не были американцем, то за такие слова, от любого поляка включая меня, вы могли бы получить в лицо наотмашь.
'Этт, вряд ли. Здоровьечка не хватит у дедушки. Хотя я пенсионеров обычно не бью. Но, судя по всему, мы с ним в этой беседе добрались-таки до 'пусковой причины' начала войны. Глубинные-то причины намного сложнее, а вот ответ на вопрос — почему же Польша все-таки 'легла матрасом' под Швабию — довольно прост. Стратегия у них видать такая — покричать громко, помахать кулаками и сбежать с поля боя, в надежде на 'большого дядю'. Не хотели поступиться малым ради большего. Им бы у себя не скрытую мобилизацию проводить, и ждать геройские англо-французские войска, а тупо устроить с немцами переговоры об унии и время до зимы тянуть. Тут и осталось-то всего пару-тройку месяцев. И ведь тогда вообще войны могло бы не быть. Мдя-я'.
— Я все же повторю свой вопрос, пан капитан. А что бы из этого вышло? Представьте, что перед вами не американский доброволец, стремящийся на защиту Польши. А историк, пытающийся понять перспективы.
— Честный поляк не должен даже думать о таком... Помимо урона престижу страны, ваш вариант привел бы к отставке всего правительства.
— Разве это не приемлемая цена отложенной войны?
— Позор не может быть приемлемой ценой. Хотя, будь война отложена до весны, шансы бошей на победу резко бы поубавились. За это время удалось бы скрытно увеличить армию вдвое и закупить недостающую технику и оружие.
— Но Польша не может вот так сыграть, опасаясь урону своей чести. Ведь так? Я вас правильно понял?
— Ваш вопрос риторический. И давайте уже, сменим тему...
— И что же у нас с вами получается, пан капитан? Если вы, к примеру, идете с сыном ночью по улице и натыкаетесь на большую группу грабителей, которым, что ребенка убить, что сигарету выплюнуть. И вы как дворянин и офицер не станете от них откупаться, чтобы только сохранить жизнь своего сына, а смело броситесь в бой? Подавая мальчику пример доблести, и отлично понимая, что сына это может и не спасти...
— У меня нет сына... И пока есть надежда, мы обязаны бороться! А с нами вместе и все цивилизованные страны!
— Бороться или играть по чужим правилам? А если эти 'цивилизованные страны' потянут с началом активных военных действий до зимы то, что при таком раскладе останется от нашей с вами Польши?
— Вы что же едете туда, покончить жизнь самоубийством? Если судить по вашему настрою.
— Нет, пан капитан. Я еду на родину предков, чтобы получить бесценный опыт войны против бошей. А впереди у нас с вами долгие годы борьбы за обуздание этих варваров. Но вот играть по чужим правилам я не стану. И пусть потом боши кричат про не рыцарские способы войны. С разбойниками, не связанными узами морали, нужно действовать безо всяких правил. И польские косинеры когда-то уже доказали эту истину...
— Да-а, молодой человек. Мне, конечно, понятны и симпатичны ваша молодость и горячность. Но в сочетании с вашей же, расчетливостью и цинизмом... Я начинаю сомневаться, нужны ли Польше такие вот союзники.
— Когда на счету у Польши будет каждый клинок, ваши сомнения сами развеются утренней дымкой. Честь имею, пан капитан.
— Честь имею, пан лейтенант.
Полеты продолжались. А в самом конце их с Анджеем ждал невообразимый сюрприз, но чуть раньше состоялся разбор этого напряженного летного дня...
* * *
..................
..................
..................
ЧАСТЬ ТЕКСТА ВРЕМЕННО УБРАНА (идет правка)
..................
..................
..................
// черновой вариант обновления от 12.09.2013 не вычитано/
* * *
Напряженно вглядываясь в заросли акаций по обочинам дороги, Зарубин осторожно вел арендованный 'Ситроен Траксьон Авант' с торчащими из его заднего окна длинными рыболовными снастями. А в его зеркале заднего обзора, натужно дымя боковой выхлопной трубой, маячил грузовой 'Рено'. В переполненном кузове фуры покачивался типичный набор для переезда с квартиры на квартиру семьи какого-нибудь зажиточного инженера или служащего. Поверх едва заметных за высокими бортами длинных фанерных ящиков, взгромоздился комод, с ним пара вычурных темного дерева этажерок, связки книг и даже огромная кадка с большим похожим на пальму комнатным растением. Этим хмурым утром, проезжающая по улицам миникавалькада смотрелась вполне естественно. Даже в тоскливых взглядах постовых жандармов, клюющих своими носами на перекрестках Руана, не блеснула в отношении машин искра опасного интереса.
Зарубин пропустил грузовик вперед и занял позицию на повороте. Отсюда можно было заранее увидеть чужие машины. Впереди у причала стоял неказистый и чумазый пароходик. Если агент Коминтерна их не подвел, то загруженные на борт этой 'лайбы' части выкупленного на свалке планера (Анрио-115) уже через несколько часов окажутся на борту советского теплохода 'Кооперация', недавно вышедшего в нейтральные воды, и неспешно развернувшегося в сторону датских проливов.
Разведчик заново привыкал к Франции. То, что их с Лизой, наконец-то, снова выпустили на задание, было хорошим знаком. Значит, начатая в 37-м на Родине безумная 'охота на ведьм' заканчивается, и уже можно снова выстраивать сеть и налаживать разведывательную работу. Василия Михайловича немного напрягал их нынешний временный куратор. Этого человека, он уже несколько раз видел, и в наркомате, и в тренировочном центре. Как-то раз Зарубин попытался расспросить о нем одного сослуживца, но тот, сильно взбледнув с лица, отделался пустыми фразами. Уже одно это свидетельствовало о жуткой законспирированности ' таинственного незнакомца', или о его высоком чине в наркомате. Зарубин думал бы так и дальше, если бы не та странная сцена с Берией и Фитиным. На которой оба столь характерно косились на этого 'темного' товарища, что сразу появилась мысль о его внешнем по отношению к НКВД происхождению. Но сейчас все это было уже не важным. Главное, началась заграничная работа. И, хотя предыдущее задание на проверку того молодого парня 'выстрелило вхолостую', но это тоже была нужная Центру работа, и Зарубины ее выполнили, как и любые задания до этого.
А проверяемый ими парень оказался очень странным. Когда его усадили на стул и, привязав, дали понюхать нашатыря, он сначала резко напрягся, а потом сразу успокоился. С этого момента его не заботил упертый ему в затылок ствол. Судя по всему ничего-то уже ему не было страшно. Отвечал он как-то уж слишком расслабленно и спокойно. Будь у них задание разговорить его на каком-нибудь светском рауте 'Вардо' бы узнала о нем все... Ну, или почти все. Но, вот на том обрыве парень уперся жестко, и сразу очень ясно дал понять, что разговора с ним не будет. И Зарубину почему-то показалось, что 'Длинный' знал об этом заранее. А смерть мальчики вышла бы красивой, будь все взаправду...
Кстати, эта 'абрекская кража' купленного за гроши планера, тоже была очень странной. Это явно было не главным заданием Арфлерской группы, но 'Длинный' почему-то запретил использование всех легальных способов отправки груза в СССР. Значит, и тут была какая-то тайна. Но к разным тайнам советской разведки чете Зарубиных было не привыкать.
А вскоре всю их нынешнюю троицу ожидал тот благотворительный бал, в который умудрился вляпаться тот недавно проверенный ими мальчишка 'Кантонец'. И еще он зачем-то очень настойчиво советовал прямо на балу наладить постоянный контакт с белоэмигрантами. Впрочем, там-то действительно проглядывали интересные перспективы. Но до бала оставался всего один день, а ничего еще не было готово. Зарубину даже пришлось искать пилота на замену для продолжающихся полетов на 'Поте-25', когда оба мальчишки-пилота уехали на целый день по своему заданию. Но всяких разных дел и без этого было еще слишком много, и все их было не переделать. Вот поэтому 'Вардо' взяла на себя самое сложное — организацию серии мелких контактов с организаторами бала от имени сразу нескольких меценатов. Меценатов пришлось привлекать из имевшегося с 37-го года резерва. Со своей работой 'Вардо' должна была справиться. Ну, а Зарубин сейчас делал свою часть работы. Он снова взглянул на причал, пароход уже по-контрабандистски тихо (без гудка) отчалил, и на малом ходу уходил в сторону открытого моря...
* * *
При подведении итогов тренировочных боев даже майор Будин признал подготовку 'янки' недурственной. После завершающего совместные учения аперитива, чешские пилоты пожали 'американцам' руки, похлопали их по плечам и, договорившись обязательно встретиться до их отлета в Польшу, уехали на двух авто в сторону Парижа. А Павлу и Терновского ждал настоящий сюрприз. Розанов хранил интригу до самых дверей расположенного в полукилометре от базы ангара. Когда же створки открылись, Павла непроизвольно выдохнула.
— У-у. Ну, Константин Владимирович! И откуда тут взялась вся эта... гм... 'эклектика'?
— Они тут уже скоро год. Партия 511-х Двуатинов строилась для Китая. А вот эти два аппарата, переделывались в прошлом году, в качестве тестирования возможностей модернизации того проекта. Шасси, как вы уже заметили, наполовину убирается вперед в обтекатели центроплана. Если истребитель сядет 'на живот' с убранным шасси, то повреждения будут минимальны.
— Это сделано с намеком, что в Китае мало толковых аэродромов и садиться придется, где повезет? Хм. А почему они хранятся тут в Шербуре, а не у вас в Виллакубле?
— Наверное, потому, что инициатором их доработки был Шербурский центр технической приемки представительства Чан Кай Ши во Франции. Здесь их уже облетывали несколько наших испытателей и пара китайских пилотов. Но, как видите, идея пока не нашла применения. В этом году китайцы крутятся уже вокруг более современных моделей. А вот для вас скорость в 435 километров, я думаю, будет вполне достаточной. Ну, так что, Адам, вы довольны сюрпризом?
— Еще спрашиваете?! Мы тут с Анджеем уже готовились воевать, на чем придется. Хоть на старых 52-х 'Ньюпорах'. Кстати, наши ускорители еще немного поднимут характеристики этих машин, и вот тогда уже я не завидую бедным 'бошам'. Ну, а завтра я вам, Константин Владимирович, покажу то, что обещал, и вот тогда уже вы останетесь довольны, что не прогнали меня с глаз долой.
— Ну, показанные вами фото испытаний уже и так поражают воображение. Хотя увидеть все это вживую совсем не то же самое, что и услышать. Все-таки решили лететь в Бурже на своем 'Поте'?
— Привыкать к другой машине у меня уже нет времени. К тому же в Арфлере я даже немного погонял с ускорителем, по полосе и в паре полетов, правда, пока без включения зажигания.
— Да-а. Я вижу, что настроены вы крайне серьезно. Другой бы на вашем месте, собираясь на войну, наверное, попытался урвать хотя бы, капельку мирной жизни, а вы словно бы уже весь там. Летаете вы, конечно, замечательно, но зачем же, вот так прямо-таки на износ выкладываться?
— Чтобы как раз урвать, ту самую капельку мирной жизни, пан капитан.
— Странный вы человек Адам.
— Да, уж какой есть...
Розанов ушел в штаб авиабазы, а Павла и слегка ошарашенный новостями Терновский остались тщательно изучать законсервированные аппараты. Сейчас их отделяли от владения этими машинами только завтрашние испытания ВРДК. А от самих 'подарков' совсем скоро будет зависеть уже их жизнь. Пилоты это понимали, поэтому осмотр шел с пристрастием. Когда Павла окончательно убедилась в своей новой 'влюбленности', у Терновского еще оставались сомнения...
— Ну как, Анджей!? Нет, ты глянь, а? Одна лишь кабина у этой 'зверюги' уже сплошной шик. Швейцарские прицелы WILD, ультрафиолетовая подсветка приборной панели. А по моей просьбе нам еще специальные тонированные светофильтры на шлемы из тончайшего затемненного родоида сделают. Красота. Кстати, мы с тобой и парашюты свои можем брать, они тут к спинке прилегают, а не снизу как мы привыкли. Ну, так, как тебе наши будущие 'рысаки'?
— Вот эти полутрупы? А моторы их где?! Это ж пока скелеты, а не машины!
— Тьфу ты! Вот пришел поручик Терновский, и опять все опошлил...
— Слушай, ну чему тут нравиться?! Мы же летали 'там' на почти таком же. Сырое полено!
— И хорошо. Хрен зажжешь его. Это я шучу. Но нам сейчас именно эти машины подходят лучше других.
— Да, почему это именно эти?!
— Дальний спортивный перелет на полностью современных боевых машинах нам никто не разрешит. А вот на этих только в путь.
— Ты хочешь лететь в Польшу прямо отсюда на этих гробах?! Псих.
— Успокойся дружище. Это самый короткий и самый безопасный путь. Довезти их до Гданьска и Торуни в разобранном виде, нам точно никто не даст. Немцы фактически блокировали Польшу...
— Бред. Они еще в воздухе развалятся до первого боя в таком дальнем перелете...
— Ну, какая же ты все-таки вредина-то! В каждый чугунок тебе, понимаешь, плюнуть нужно. Все бы тебе вот так сразу... Нет, чтобы сначала просто порадоваться за то, что хотя бы не 'безлошадными' в Польшу едем. Ведь сказочными машины станут! Никакой Loire-46 за ними не угонится и даже их не перевиражит, а про польских П-11 я и не говорю уже. Ну, и с 'мессерами' мы на них нормально 'в догонялки' сыграем.
— Ой, ли?! Не верится мне... И чего это в них такого особо 'сказочного'?
— Э-эх! Фома-то ты не верующий, товарищ шляхтич. Ты их полуубирающееся шасси фирмы 'Поте' видел?!
— Ну, видел. И чего?
— 'И чего'. Угу... 'Видел он'. 'И того'. Они же с ним сядут хоть на покосы, хоть на пашню!
— На пузо?
— На пузо. Трехлопастному винту 'Ратье', конечно же, кирдык при этом, а вот самолету ни хрена. И это еще не все. С современными рядными моторами они ведь пятых и десятых 'ишаков' точно догонят. А на вираже и 'чижу' едва-едва уступят.
— Угу. Как же, 'догонят' они. Где ты сами моторы-то возьмешь, мечтатель!
— Все-то ты пан шляхтич проспал у нас. Мдя-я. Розанов нам с тобой целых две девятисотсильные 'Сюзы' выбьет. Ну, если, конечно, и вправду завтра показ нашего 'Цветка' нормально пройдет.
— Гм. Всего за один наш 'чахлый цветочек', два мотора, которые у них тут сейчас почти на вес золота?! Что— то мне не верится. Ну, допустим, даже и дадут нам. 'Сюзы' это, конечно хорошо... А вооружение?! Небось, пару здешних MAC-34, на которые в Польше хрен потом патроны найдешь ...
— Один моторный в развале цилиндров и один синхронный 'Гочкис' 13,2мм. Ничего так, сойдет? Или ты тут опять своим благородным носом крутить будешь?!
