Вихрь

Эмиль вскрикнул и не удержал равновесие, через секунду оказавшись придавленным к земле. Он отчаянно боролся с прототипом, однако вскоре начал хрипеть от удушья.

В висках Максима застучало.

Одна душа на двоих и одна смерть. Вот оно. Вот сейчас я почувствую...

Однако ничего не происходило. Хрипя, Эмиль выплевывал обрывочные ругательства и не оставлял попытки бороться. Максим стиснул зубы.

Нет, так не получится. Я долго не удержу, он сильнее. Нужно убить его!

Юноша попытался ногой дотянуться до ножа, брошенного на пол, но ботинок, слегка задев оружие, лишь оттолкнул его дальше.

— Черт! — прошипел Максим, повторив попытку. Его натиск на секунду ослаб, и Морган не упустил свой шанс. Он сумел оттолкнуть стол, перевернув его на бок, и вскочил, выхватив собственный нож. Максим потерял равновесие и с трудом сумел избежать падения, тут же бросившись к оружию.

Оба путешественника, тяжело дыша, встали наизготовку. Глаза Эмиля пылали яростью, уродливый шрам налился кровью. Не выжидая больше ни секунды, он рванулся вперед, атакуя противника. Максим лишь чудом сумел уйти от удара, который бы вспорол ему живот.

Настя, напряженно наблюдавшая за схваткой прототипа и оригинала, безуспешно пыталась освободиться от своих оков.

— Черт, надо что-то сделать! Надо помочь Максиму! — сквозь зубы цедила она.

— Мы бессильны… — едва слышно выдохнула Сабина. Казалось, она примирилась не только со своей участью, но и с участью миров, которые должны были пасть жертвой замысла Моргана.

— Черта с два мы бессильны! — проскрежетала Настя, внутренне злясь на свой прототип за это позорное смирение. Однако на деле не могла придумать, как вырваться из пут. Единственное, что она могла делать — контролировать своим потенциалом рост портала.

Перехватив руку Моргана, Максим потянул противника на себя и сумел повалить его на пол. Однако нож вылетел у юноши из руки и мгновенно потерялся из виду. Глаза Моргана победно блеснули. Максим ахнул и предпринял отчаянную попытку спастись — он призвал потенциал.

Вздох обжег легкие, голова немного закружилась, и юноша уже со стороны посмотрел на собственное тело, недоуменно встрепенувшееся у усеянной трупами пленников стены. Левое плечо начало болезненно пульсировать, Максим мгновенно вспомнил о ране, которую лечил ему Шамир.

Морган, как оказалось, был не против продолжать борьбу в новом теле. Воспользовавшись промедлением врага, он бросился за ножом, который обронил его прототип.

Максим кинулся на Эмиля, замахнувшись его ножом. Проблема состояла лишь в том, что у юноши, в чьем бы теле он ни находился, не было практики в драке с применением холодного оружия. В отличие от Моргана, который с легкостью сумел парировать удар прототипа поднятым с пола ножом. Каким образом Максиму удалось избежать пореза, осталось загадкой для обоих противников.

Боль в левом плече сильно мешала, и юноша побоялся, что может отвлечься на нее и совершить роковую ошибку. Он вновь инициировал прыжок и очутился в собственном теле, надеясь также хоть немного дезориентировать врага и ослабить его концентрацию на Потоке.

Настя тем временем безуспешно пыталась вырвать запястья из кандалов. Портал неудержимо продолжал расти, притяжение Вихря становилось все сильнее. Еще немного, и пространственно-временной разрыв достигнет неконтролируемых масштабов и начнет поглощать все вокруг.

Девушка вдруг замерла от поразившей ее своей простотой мысли, которая могла помочь. Воодушевившись идеей, она сосредоточилась, призвала потенциал, и уже в следующую секунду ее руки и ноги свободно прошли через четыре небольших портала, которые Настя открыла непосредственно на местах кандалов. Совершив мгновенное перемещение, девушка потеряла опору и упала на пол, больно ударившись коленями, однако за ликованием от освобождения путешественница не заметила боли.

— Есть! — воскликнула она, поворачиваясь к Сабине, — так, я тебя тоже сейчас освобожу…

— У меня нет своего потенциала, — бесцветно произнесла медиум. Настя нахмурилась и приблизилась к своему прототипу, положив руку на голень молодой женщины.

— Вихрь сначала почувствует меня. Готова?

Сабина не ответила, а лишь устало прикрыла глаза. Настя сосредоточилась и открыла четыре небольших портала на местах, где кандалы сковывали молодую женщину. Вихрь сговорчиво отозвался на призыв своего Мастера, и девушка потянула на себя Сабину — как можно осторожнее, памятуя о ее недавних травмах, но и как можно быстрее, чтобы Поток не успел заметить, что через него проходит не путешественник.

Из груди раненого медиума вырвался болезненный стон, тут же перешедший в приступ кашля, от которого на губах у нее выступила кровь. Настя осторожно помогла Сабине лечь на пол и присела возле нее. Помощи от прототипа ждать не приходилось — она была слишком слаба, чтобы даже подняться и сбежать из пыточной камеры. Настя нахмурилась.

— Береги силы. Я помогу Максу, и мы тебя вытащим, — пообещала она.

Сабина вдруг ухватила девушку за руку, вложив в это действие, казалось, все остатки своих сил. Ее блестящие глаза горели отчаянной решимостью.

— Нет… — выдохнула она, утирая кровь с губ, — портал… закрой его… Вихрь важнее Максима… важнее всех нас!

Молодая женщина вновь закашлялась. Настя наклонилась и сжала ее руку. Как человек, девушка не соглашалась со своим прототипом: «если всегда мыслить с точки зрения путешественника, можно позволить Вихрю уничтожить все, что мне дорого!». Однако как медиум, она знала, что Сабина права. Если портал разрастется до неконтролируемых размеров, закрыть его будет уже невозможно. Вихрь начнет поглощать и разрушать Красный мир, а за ним может перекинуться и на другие, потому что разрыв продолжит расширяться. Тогда единственным выходом будет позволить Эмилю втянуть Поток в себя — это временно сдержит разрушение, но один за другим начнут рассеиваться "узлы", и начнется новая деструктивная реакция, остановить которую будет не под силу уже никому. Не говоря уж о том, что доступ для перехода в другие реальности после этого будет закрыт для всех, кроме Моргана. На эти жертвы нельзя было идти ради того, чтобы выиграть время. Это было совершенно недопустимо!

Скрипнув зубами, Настя кивнула и, настороженно взглянув на сражающихся противников, направилась ближе к порталу.

Эмиль перенял тактику Максима и принялся при любом удобном случае перемещаться в его тело, как только удавалось сконцентрироваться и призвать потенциал. Он все еще хотел завладеть оболочкой своего прототипа, чтобы управлять Вихрем именно в ней.

Юношей овладел нездоровый азарт драки. О том, чтобы беречь собственное тело от ударов, он давно забыл, поэтому, даже меняясь с Эмилем местами, он старался нанести врагу как можно больше травм, ослепить его болью, вывести из равновесия, дезориентировать. Выгадав удачное положение, Максим повалил Моргана на пол, находясь в его теле, и принялся бить противника по лицу. Один удар рассек губу, другой пришелся в правый глаз, остальные распределились по корпусу. Юноша жалел лишь о том, что и он, и его соперник успели потерять свое оружие во время схватки, и теперь им приходилось вести борьбу исключительно врукопашную.

Максим старался отвлечь себя от мысли, что каждым ударом увечит собственное лицо.

Не останавливаться! Я должен добить его. На кону гораздо больше, чем я. Больше, чем он, Настя или Сабина, больше, чем все мы! Может погибнуть не один мир — что такое несколько жизней в сравнении с миллиардами!

Получив еще один удар в лицо, Морган издал сдавленный стон и, казалось, потерял сознание. Максим встрепенулся и нашел глазами нож врага. В голове мелькнули последние наставления Сабины.

Что, если есть шанс? Если убью его ножом… пусть и в чужом теле, но я смогу продолжить жить.

На раздумья ушло меньше секунды. Юноша бросился к ножу, игнорируя боль в раненом левом плече Эмиля, схватил оружие и, занеся его над грудью собственного тела, резко опустил. Рука дрогнула в последний момент. Предательская мысль, что сейчас он убьет самого себя, чуть убавила решимость, и в этот самый миг Морган пришел в себя и молниеносно среагировал, вновь призвав потенциал и переместившись назад в собственную физическую оболочку.

Болезненный вздох, и Максим успел лишь поймать нож за лезвие в нескольких сантиметрах от своей груди. Глаза Эмиля горели яростным огнем, он рычал, брызгая слюной, точно взбесившийся зверь. Ладонь юноши жгло огнем, голова кружилась от собственноручно нанесенных ударов, секунду назад предназначавшихся врагу. Максим до хруста стиснул челюсти, но он не позволял себе отпустить лезвие, понимая, что малейшая слабина сейчас может стоить ему жизни. А значит, и другим мирам тоже…

Тем временем Настя безуспешно пыталась совладать с порталом. За то короткое время, как она узнала о своих способностях Мастера, ей пришлось закрыть множество разрывов, оставленных Морганом для взращивания ее потенциала. Однако с таким порталом девушка не сталкивалась никогда. Он был открыт импульсом, который стоил жизни восемнадцати путешественникам. Пусть ни одна из жертв Эмиля не была Мастером, их суммарного потенциала хватило на то, чтобы открыть разрыв, с которым попросту невозможно справиться в одиночку. Одна Настя не могла даже немного сузить пространственно-временную дыру. Силы уходили в никуда, Вихрь нещадно пожирал потенциал девушки, и через некоторое время мог попросту не оставить ей ни капли. Усилия были тщетны…

— Я не могу! — отчаянно крикнула она, в страхе отшатнувшись от портала. Ноги самостоятельно понесли ее назад к Сабине.

Молодая женщина без сил лежала на полу пыточной камеры. Казалось, ее нынешние возможности ограничивались лишь дыханием.

— Сабина, у меня не выходит, — с трудом сдерживая слезы страха, заговорила Настя, — что мне делать? Как закрыть этот портал?

— Я… не знаю… — выдохнула медиум.

На этот раз девушка искренне разозлилась на Сабину — воистину сейчас от нее требовалось работать на пределе возможностей, как и от всех остальных.

— Проклятье, ты медиум! У тебя больше опыта, придумай что-нибудь! Должен же быть от тебя хоть какой-то толк!

Молодая женщина обожгла своего оригинала взглядом.

— Я просто твоя ячейка. Это единственный толк от меня, — произнесла она на удивление твердым голосом, и Настя обомлела. Единственным, перед чем отступала боль Сабины, была ненависть к своему оригиналу. Эмиль оказался прав насчет этого…

Тем временем Максим продолжал бороться за свою жизнь. Не было времени, чтобы призвать потенциал и переместиться снова, единственное, на чем юноша мог концентрироваться, это на том, чтобы удерживать нож, который мог вот-вот убить его.

Эмиль надавил на лезвие сильнее, и Максим не сумел сдержать стон. Ему казалось, что еще немного, и нож попросту разрежет его ладонь надвое. Юноша предпринял последнюю отчаянную попытку, извернулся и ударил своего противника ногой в бок, выбив из него дух. Морган издал резкий отрывистый звук, на миг ослабив хватку. Максим сумел отвести нож и, освободив здоровую руку, нанес Эмилю удар в лицо. Убийца потерял ориентацию, позволив юноше вскочить.

Стоило подняться на ноги, как у Максима закружилась голова от полученных ударов и обильной кровопотери. Правый глаз стремительно заплывал. Эмиль невероятно быстро пришел в себя и вновь был готов атаковать своего противника, притом намеревался сделать это, вновь поменявшись местами. Морган, похоже, не терял надежды взять Вихрь под контроль в теле своего прототипа.

Отчасти Максим был даже рад перемене мест. Раненое левое плечо неприятно тянуло при каждом движении, и все же это не шло ни в какое сравнение с тем, сколько травм уже получило тело юноши. На лицо было едва ли не так же страшно смотреть, как на изуродованную длинной полосой шрама гримасу злобы Эмиля. Казалось, убийца и вовсе не чувствует боли.

Через несколько нестерпимо долгих секунд схватки Максим понял, что ошибся в намерениях оригинала. Морган попросту стремился оказаться в позиции, более выгодной, чтобы заполучить хоть одно выроненное оружие. Эмиль уже не столько надеялся завладеть телом прототипа, сколько собирался избавиться от назойливого противника. И осуществлял он свой замысел изматывающими скачками из оболочки в оболочку. Голова Максима шла кругом, тяжело было ориентироваться в пространстве — он оказывался то выше, то ниже ростом, то более габаритным, то более подвижным. Боли также становилось то больше, и она щедро растекалась по телу, то меньше с единственным очагом в левом плече.

Пока шла драка, Максим успел несколько раз посмотреть на подругу, которая вновь пыталась предпринять несколько тщетных попыток совладать с неумолимо растущим порталом, притяжение которого заметно усилилось. Каждое движение юноши теперь было сопряжено с излишними усилиями, которые словно бы затрачивались на преодоление сопротивления воздуха.

Еще немного, и мы попросту проиграем. Вихрь поглотит тут все. Эмиль совладает с ним, и все будет кончено...

Морган тем временем успел поднять нож. Он сделал выпад, нанес полосной удар, и Максиму удалось уклониться по чистой случайности. Однако сохранить равновесие у него не вышло. До юноши долетел отчаянный крик Насти:

— Я не могу! Он расширяется!

В тот же самый миг пыточную камеру сотрясло, пол под ногами задрожал, как при сильном землетрясении. Самые мелкие предметы и инструменты начало затягивать в растущий разрыв, а затем выбрасывать оттуда небрежным плевком. Стол, который Максим изначально использовал против Эмиля, задрожал, сдвинулся с места, и его потащило в портал. При следующем всплеске энергии его швырнуло к гладкой поверхностью к стене так, что обломанная ножка превратилась в импровизированный кол. Закованные цепями руки мертвых пленников Эмиля потянулись к разрыву, притягиваемые Вихрем, у некоторых узников поднялись головы и устремили мертвый взгляд в сторону портала. От одного этого зрелища у Максима кровь стыла в жилах. Хотелось вскрикнуть от ужаса, но настоящую опасность представлял собой его оригинал.

Эмиль пошатнулся, бросив напряженный взгляд на пространственно-временной разрыв. Через мгновение он столкнулся глазами с прототипом, и Максим готов был поклясться, что если бы существовал взгляд, который и впрямь мог уничтожать, он выглядел бы именно так.

Морган зарычал, словно дикий зверь.

— У меня больше нет на тебя времени! — выплюнул он, бросившись на юношу. Максим успел лишь вздрогнуть, однако заставил себя собраться, призвал потенциал и бросился на нож врага.

Лишь в последний момент Эмилю удалось разгадать план своего прототипа и отвести лезвие чуть в сторону. Болезненный вздох обжег легкие, и Максим по инерции довершил движение, начатое врагом, нанеся полосную рану собственному телу в правый бок. Не смертельную. Но болезненную и достаточно глубокую. Эмиль поднял на противника стремительный взгляд и также ответил ему прыжком.

Оказавшись вновь в собственном теле, Максим охнул от боли, приложив руку к правому боку. Горячая кровь заструилась между пальцев. Эмиль оказался близко и, воспользовавшись промедлением юноши, снова попытался нанести удар. Максим рванулся в сторону и тут же размахнулся, когда рука оригинала опустилась ниже. Точным ударом юноше удалось выбить нож из руки убийцы. Эмиль зарычал от боли и сумел сделать прототипу подсечку, заставив его неуклюже распластаться на полу.