На обочине канона

— Здравствуйте, Пакура-сан, — низко поклонился молодой парень с уродливым шрамом-ожогом на подбородке. — Моё имя, Секитан Мичио, я назначен ответственным миссию по предотвращение диверсии Киригакуре на территории Хо-но-Куни. Это Кохаку Кио-сан, с пленным работают Хьюга Хиаши-сан и Яманака Иноичи-сан, а остальных пленных караулят Нара Шикаку-сан и Курама Ункай-сан.

— Думаю, мне самой нет смысла представляться, — кивнула куноичи. Она была наслышана о Рыжем Хитреце, считавшемся одним из лучших следопытов и тактиков пограничья, и у неё ни на минуту не возникло сомнений, кто именно был главным в этой команде, включающей в себя столь много известных фамилий. — Вы сказали «остальных пленных»?

— Вы наблюдательны, Шакутон Пакура, — даже при неверном лунном свете было заметно, что Кохаку ехидно ухмыляется. — Обычная практика для политических игрищ. Туманник убивает вас, сидящая в засаде команда режет его. Или добивает вас, если ему не повезёт. А затем, потерявшие своих людей на территории Страны Огня Казекаге и Мизукаге объединяются и начинают «мстить».

— Всё как и ожидалось! — подтвердил его слова Яманака. — Этого идиота играли втёмную. Он был уверен, что вернётся домой героем.

— Упаковывайте его, — махнул вышедший на свет парень со странным торчащим вверх причёской-хвостом на голове. — В Конохе соберём все показания в кучу.

Хьюга недовольно фыркнул, однако, выудив верёвку из кармашка жилета, принялся помогать Яманака. Пакура глубоко вздохнула и постаралась не допустить в своё голос ни единой нотки ошеломления:

— Почему вы вмешались только после…— она запнулась, — …после активации ловушки? И что намерены делать теперь?

— Ответ на второй вопрос прямо проистекает из первого, Пакура-сан, — улыбнулся щенок Мичио, пытаясь выглядеть вежливым и опытным одновременно. Куноичи хмыкнула, однако следующие слова заставили её улыбку подувять. — Сакумо-сан просил передать, что никто не может решить за человека, жить ему, или умереть. И мы рады, что вы выбрали жизнь, Пакура-сан. Предлагаю теперь, раз уж ваша дипломатическая миссия в Киригакуре вышла неудачной, посетить Коноху и обсудить, чем наши страны могут быть полезны друг другу.

Куноичи Песка поморщилась. Как будто у неё теперь был выбор.

— Нужно скорее убираться отсюда, — подошедший к ним Нара выглядел не на шутку встревоженным. — У меня нехорошее предчувствие.

— Вот как? — Рыжий Хитрец удивлённо изогнул бровь.

— Слишком похожий почерк, — поморщился юный Шикаку. — Кири-нин убирает Пакуру-сан. Команда зачистки убирает кири-нина. А если кто-то должен убрать и команду зачистки тоже?

— Что заставляет тебя так думать? — нахмурился Мичио. — Логичнее предположить, что команда зачистки уходит домой, а там её, при нужде, устраняют. Но зачем?

— Знаю! — дёрнул плечом Шикаку. — Но не могу отделаться от такого ощущения. Иноичи считал этого неудачника — его инструкции, пути отхода, ориентиры и так далее, всё точь-в-точь совпадает с тем, что знают члены команды зачистки. Не знаю… не могу объяснить!

— Тревога! Шиноби Тумана с юго-запада! Быстро приближаются! Наблюдаю четверых, идут рассыпным строем, возможно, остальные просто не вошли в радиус действия бьякугана!

— Ну, вот всё и разрешилось, — хмыкнул Кио. Что будем делать, командир?

— Мы не можем рисковать, — выдохнул Мичио. — Наша миссия — уберечь Пакуру-сан и сопроводить её в Коноху вместе с доказательствами предательства Тумана. Есть ли у нас шансы оторваться?

Пакура уважительно кивнула. Хоть и мальчишки, а здравомыслящие. И не трусы. Она могла побиться об заклад, что в случае чего этот Мичио первым вызовется остаться и задержать врага. С такими можно иметь дело. Если б он ещё додумался не тратить время, сотрясая воздух, а начать скорее действовать… впрочем, это придёт с опытом.

— Безусловно, — хмыкнул Кохаку, видимо, пришедший к тем же выводам. — Каге Буншин но дзюцу!

Возникшие рядом с ним клоны, не мешкая, сложили печати в технике трансформации. Пакура придирчиво осмотрела свою копию и, к своему немалому удивлению, обнаружила, что второй клон принял облик Хатаке Сакумо. Вопросительно вскинув бровь, глянула на Рыжего Хитреца.

— Чтобы враг не решил разделиться, предполагаемый противник должен быть крайне опасен, — спокойно изрёк тот, затирая техникой Стихии Земли следы за несущими пленников шиноби. Отстегнув подсумки с кунаями и взрывными печатями, он бросил их клонам. — Идёмте, Пакура-сан, у нас мало времени.

Во второй раз за ночь куноичи Песка безмолвно последовала за провожатыми из чужой деревни. Вот только чувства её переполняли совсем иные. Быстро стала заметна та слаженность, с которой действуют ниндзя Листа. Как наиболее полезные в деле заметания следов Кохаку и Курама бегут замыкающими, время от времени едва заметными кивками согласовывая то или иное дзюцу сокрытия — за их спиной образовывались иллюзорные и реальные каменистые осыпи, путались тропы и напрочь затирались любые следы. Как остальные члены группы, будущие главы кланов, спокойно тащили на своём горбу пленных шиноби Тумана, умудряясь при этом ещё и прикрывать её, как самую важную из целей миссии ото всех предполагаемых угроз. На секунду Пакуре показалось, что вокруг не временные союзники, а давние соратники по оружию, готовые отдать за неё жизнь. Впрочем, разве здесь и сейчас это было не так? Куноичи прикусила губу, бездумно созерцая сливающиеся в размазанную полосу стены скрытого ночной тьмой ущелья. Время от времени Хьюга останавливался и сканировал окрестности при помощи додзюцу, но признаков погони пока не видел.

Уже начало светать, когда Кохаку пошатнулся и едва не покатился кубарем, повиснув на плече у вовремя оказавшегося рядом Курама:

— Клоны уничтожены, — хрипло выдохнул он. — Напомните мне, Шикаку-сан, впредь соображать быстрее и доверять вашим предчувствиям, не задумываясь. Промедли мы ещё пару минут, и… кхм, миссия была бы, вероятнее всего, провалена.

Мичио закусил губу, переживая свою оплошность. Пакура хмыкнула. Это было даже немного трогательно.

Небольшой отряд продолжил свой путь. За их спинами начинал брезжить рассвет.

* * *

Под утро я стал мёрзнуть. Под плащ мало-помалу просачивался холод. Я заворочался в полусне, стараясь свернуться покомпактнее и получше закутаться в тёплую ткань. Противный, напоённый холодной росой воздух вскоре удалось вытолкать наружу, но вместе с ним куда-то подевался и сон. Я прислушался. Тихо потрескивает костерок. Комары гудят. Что-то угрюмо бубнит Такеши. Тихонько хмыкает Джирайя. Идиллия, одним словом…

— А потом мне велели писать вежливые ответы на жалобы населения! Каллиграфическим почерком! — Такеши фыркнул, и мне очень живо представилось, как он раздражённо морщит нос и ехидно кривит уголки губ. — «Многоуважаемая Накамура Акико-сан! Благодарим вас за ваше обращение и обещаем немедленно принять меры по починке тротуара рядом с вашим домом». Починке тротуара, сенсей!

— Тише.

— Разве для того я учился искусству начертания печатей, чтобы строчить письма каким-то недовольным бабам? — на полтона ниже пробухтел Узумаки. — «Уважаемая Хана-тян! С прискорбием вынуждены сообщить, что в бюро находок северной управы не поступало ни одной чёрной игрушечной кошки с белыми пятнышками». Проклятие! Оказывается, им и дети пишут!

Мы с Джирайей синхронно хмыкнули. Поняв, что всё равно уже не усну, я потянулся и, поплотнее укутавшись, подсел к костру:

— Тебе, по крайней мере, приходилось просто строчить послания, — я выудил из рюкзака походную кружку и черпнул ароматного чаю из висящего над огнём котелка. — А мне приходилось не только их доставлять, но ещё и растолковывать адресатам, кто я такой, и чего к ним припёрся.

— Пф-ф! Что тут трудного! Пришёл да отдал.

— Н-да? А ничего, что сначала нужно ещё найти дорогу? Это тебе не Коноха!

— Па-адумаешь! Взял бы, да и спросил!

— Раз такой умный, сам бы и бегал, писарь!

— Ах ты!.. Да тебе с твоими каракулями ни за что бы ответы писать не доверили!

— Тише!

— Простите, Джирайя-сенсей, — хором пробурчали мы. — Больше не повторится.

Саннин закатил глаза. Это был наш стандартный ответ на все дисциплинарные наезды.

— А ещё, даже если я находил адресата, он мог не принять письмо.

— Как это?

— Ну, представляешь, принёс я извещение о штрафе владельцу одного ресторанчика, а он мне и заявляет: «Ты кто такой, я тебя не знаю, иди на выход». Видите ли не похож я на служащего Северной Управы. Пришлось «шаринганом» пугать.

— Пф-ф! Опять ты со своими хитростями… — задрал нос Такеши. — Фудо-сама сказал, нельзя всё время полагаться на хитрость и обман. Надо прямо встречать и преодолевать трудности, как велит Воля Огня!

Теперь уже настала моя очередь фырчать и пыхтеть. Такеши победно ухмыльнулся, а Жабыч решил воспользоваться паузой в нашем споре для поучительного замечания:

— Итак, ученики, что же вы вынесли из вчерашнего дня?

— Что быть чиновником — просто, но неинтересно! — припечатал Узумаки.

Я передёрнул плечами. Просто, как же. Позавчерашний день у меня слился в бешеный калейдоскоп: «принеси-подай-бегом-найди-срочно-передай-что-такдолго». Неудивительно, что, еле доковыляв до облюбованной сенсеем полянки, я рухнул и проспал остаток дня и всю ночь. Хорошо, что Джирайя вовремя заметил наше с Йоко обессиленное состояние и скомандовал привал, едва солнце перевалило за полдень.

— Я думаю, Джирайя-сенсей, что если бы мы с Такеши стали чиновниками, то скоро перестали бы быть ниндзя, — вношу свою лепту в традиционный анализ миссии. — Пусть мы делали совсем не то же самое, что главные бюрократы, но суть та же. У них столько бумажной работы, что просто времени на тренировки не останется. Хотя за этот день я стал немножко ориентироваться в столице. Но заниматься такой беготнёй годами — ни за что! так что из нас троих только Йоко-тян провела день с пользой.

Я виновато покосился на всё-таки проснувшуюся девочку. Вот уж кому пришлось несладко. Если я просто замотался от переизбытка новых впечатлений, то наш отрядный медик вплотную подошла к границе физического истощения, и вчера еле ноги успевала переставлять. По словам старших, она ещё не умела толком дозировать чакру при лечении техникой Мистической Руки, да и резервом большим не обладала. Сейчас Ито была объективно слабейшей в команде, но мы не могли не уважать её упорство и потрясающее отсутствием жалости… к себе самой.

— Как ты себя чувствуешь, Йоко-тян? — Джирайя серьёзно и внимательно разглядывал ученицу. — Слабость прошла?

— Простите, Джирайя-сенсей, мне следовало лучше рассчитывать свои силы, — склонила голову девочка. — Сейчас уже всё в порядке.

— Хорошо, — улыбнулся саннин, протягивая руку над огнём. — Вот, это тебе.

На ладони его лежал цветок розы, искусно свёрнутый из обыкновенной бумажной упаковки от печенья.

— Сможешь закрепить без заколок?

— Да, — почти прошептала девочка. Приложила подарок к волосам и опустила руки на колени. Затем вновь поклонилась. Цветок держался в волосах, будто приклеенный. — Спасибо, Джирайя-сенсей.

Хрумкая невкусным походным завтраком, я размышлял о том, сколь сильны в этом мире средневековые обычаи. Я ясно видел, что Йоко совсем не дичится и не стесняется жабьего саннина. Неукоснительное следование правилам этикета вошло у неё в привычку и стало так же естественно, как ношение кимоно. Кому другому покажется жуть как неудобно, а ей — комфортно. Но всё равно, она словно выдерживает дистанцию, старательно подчёркивая главенство новоявленного Сенжу…

Мои размышления прервала раздавшаяся в отдалении серия негромких хлопков. Очень знакомых. Именно с таким звуком рвутся кибакуфуды…

Умиротворённо взиравший на детишек саннин мгновенно подобрался, одним движением погрузил под землю угли костра и развернулся в сторону звука. Повисла гнетущая тишина.

— Придумайте, как задержать тех шиноби, — проговорил он, замирая в позе лотоса. — Мы не знаем, враги это, или друзья. Мне понадобится пара минут.

Мы переглянулись. Узумаки подскочил и спешно начал рисовать на земле печати простого, но довольно мощного барьера. А я принялся рассуждать:

— Если это враги, надо, чтоб они напугались, и решили потянуть время, чтобы подготовиться к атаке, — я почесал затылок и вопросительно взглянул на Йоко. Та согласно кивнула. — Если друзья, надо, чтоб сразу узнали. Эврика! Буншин-на-дзюцу!

Возникший рядом со мной Хатаке Сакумо улыбнулся Йоко, показал язык Такеши и направился в сторону опушки леса, навстречу вероятной угрозе. Узумаки пробурчал что-то на тему хитрых обманщиков и продолжил рисовать свои каляки-маляки. Джирайя не шевелился. От его глаз медленно ползли вниз и в стороны широкие красные полосы.

Скрестив руки, я бездумно теребил украшенные сложной фуин кожаные браслеты на запястьях. Что-то было успокаивающее в том, чтобы раз за разом обводить кончиками пальцев запутанный узор. Йоко закончила паковать наш нехитрый скарб и замерла рядом. Клон добрался почти до самой стены деревьев. Стелящаяся над землёй белёсая дымка удачно скрывала отсутствие следов и то, что трава под ногами клона не пригибается. В серых рассветных сумерках его безмолвно плывущий над землёй силуэт казался чёрным.

На опушке шевельнулась ветка.

Глава 27 — Игра на выживание

Не успеваю придумать, какой алгоритм действий лучше подойдёт клону, чтобы и вероятного противника отвадить, и возможных союзников не напугать. Воздух визжит и рвётся на лоскуты. Клона накрывает целой тучей острых сосулек. Из казалось бы редкого тумана неожиданно выскакивают тени. Одна, две, три... восемь взрослых шиноби. Замечаю у ближнего ко мне протектор с четырьмя косыми полосками. Ё...

Сенсей не позволяет долго находиться в ступоре. Его лапа резко опускается мне на плечо и отшвыривает далеко назад:

— Бежим!

Перекатившись, вскакиваю на ноги, помогаю подняться отправленному следом за Узумаки и даю дёру, исполняя приказ сенсея. Шиноби Тумана уже сократили дистанцию метров до тридцати и сейчас охватывают нас редким полукругом. Джирайя хлопает ладонью по земле среди каракулей Такеши, и в небо с шипением возносится стена красного света. Двое чуть поотставших ниндзя Тумана синхронно складывают серию печатей, и с обеих сторон от барьера проносятся ревущие потоки воды. Проносятся, смыкаются перед бегущей впереди Йоко, сплетясь, как настоящие змеи и отрезая нам пути к отступлению. Живые, колышущиеся водяные потоки вдруг замирают и... очень быстро превращаются в ощетинившиеся острыми иглами-сосульками ледяные стены вдвое выше меня!