Сначала грязный беженец, ни слова не знавший на камиссе. Потом прислуга за все, верный охранник и мальчик на побегушках. Потом — все более и более доверенное лицо, все более важное по мере исчерпания запасов энергии в реакторе. Когда он узнал правду, какое-то время носился с идеей найти ученого или инженера, способного модифицировать ее тело и подключить его к обычной электророзетке. Стоило немалых трудов убедить его, что технологии Демиургов, пусть даже ранние, вряд ли поддадутся методам паллийской науки, к тому же лежащей в руинах после изменения законов физики. Из за своей беспомощности мальчик страдал едва ли не больше ее самой. Он считал ее если и не богиней, то чем-то похожим. Суоко знала, что своими талантами, не в последнюю очередь — языковыми, он обратил на себя внимание многих. Его активно сманивали в МИД, в департаменты, занимавшиеся Могератом, и в Департамент внешней разведки СБС, но он отказывался. Почему? Из странных представлений о долге перед спасительницей, усвоенных им в родном обществе? Или из жалости? Неважно, в общем-то. Дело кончилось тем, что Суоко полюбила его как сына, привела на Могерат под защиту и покровительство паладаров — и погубила.
Ах, если бы она не добилась его назначения на роль посольского курьера, а просто привезла домой!
Суоко тяжело вздохнула. Искусственное тело послушно передало ощущение свежего холодного воздуха, потоком врывающегося в легкие. Кстати, она так и не выяснила, действительно ли дрон втягивает воздух, или же ее интерфейсы в реальность просто возвращают заранее запрограммированные ощущения как реакцию на шаблонные действия. После смерти Юно она вообще впала в апатию и почти перестала появляться на людях и интересоваться окружающим миром. Она даже перестала выполнять минимальные действия, необходимые для встраивания подменной маски в ставрийское общество. Мысль об уходе с Паллы возникала все чаще и чаще. Но только куда она денется? После пяти столетий в качестве не то активного Наблюдателя, не то Игрока-стажера, а потом еще века полной самостоятельности менять обстановку страшно не хотелось. Да и Ставрия — не Кайтар, а потому последовать примеру Чонды и уйти в рекреационный сон или просто в никуда означает не просто полное разрушение своей сети влияния, а еще и серьезные проблемы у ее членов. Конечно, паладары с радостью приютят всех в Университете, тем более что каждого своего друга Суоко выбирала чрезвычайно придирчиво, и личные качества у них выдающиеся. Но заставить их всю жизнь провести на чужбине или же на родине, но в постоянном страхе репрессий? Нет, поступить таким образом означает их предать. Значит, нужно шевелиться.
Но шевелиться не хотелось. Карина, славная девочка, время от времени пыталась ее растормошить, но безуспешно. Сегодня Суоко, кажется... нет, не кажется — точно, впервые выбралась в реальность Хёнкона после обнаружения окровавленного идентификационного браслета. Страшно хотелось отключиться и уйти к себе и в себя, но старое упрямство и не до конца сломавшийся, хотелось верить, внутренний стержень не позволяли. Ну все, хватит заниматься самоистязанием, твердо сказала она себе. Куда запропастился Харлам? Она перестала пялиться в пропасть и обернулась к комнате. Несколько дронов неподвижно замерли у стен скучными манекенами, гладкими и безликими, готовыми принять любую человекообразную форму по желанию контролера. Все явившиеся сюда, услышав о задержке, предпочли временно отключиться и заняться своими делами. И лишь Суоко, как дура, торчит здесь в полном одиночестве.
В голове сухо щелкнул сигнал форсированного вызова, и на краю зрения проплыли символы стандартной преамбулы, сопровождающейся символом имени Харлама, несколько символов основного содержания, а потом сразу символ закрытия канала. Несмотря на долгую практику, Суоко до сих пор не умела толком воспринимать лексемы Демиургов, составляемые из линейных элементов, а потому чуть ниже промелькнула расшифровка на камиссе:
"Общий вызов. Харлам в канале. Я готов, подключайтесь. Отбой".
В комнате сам собой вспыхнул свет. Спустя несколько секунд тела-манекены зашевелились, наливаясь жизнью. Суоко задумчиво наблюдала, как начинали шевелиться "мускулы под кожей", обретал осмысленность тусклый стеклянный взгляд, из крашеной пластмассы превращались в почти естественные волосы на голове (на остальном теле их имитировать даже не пытались из-за обычно страшненького результата)... С момента спасения она достаточно времени провела, изучая внутреннюю механику дронов, и представляла, насколько сложно даже просто поддерживать взвесь водородно-кобальтовых комплексов в энергетических полях. Особенно — в условиях массированных лептонных флуктуаций аномального пространства, даже смягченных генераторами метрики в ядрах разноцветных паллийских лун. Массивный кобальтовый сердечник триплета выполнял роль ядра стабилизатора окружающего континуума, водородные атомы, фактически голые протоны, служили эффекторами для манипуляции энергией, и вся конструкция представлялась Суоко чудовищным нагромождением дощечек, труб и шаров, на котором балансируют эквилибристы в цирке. Каким образом псевдовещество не просто поддерживалось в стабильном равновесии, но еще и позволяло так тонко и живо манипулировать формой дрона и преломлением света у "поверхности" для придания нужных оттенков, оставалось выше ее понимания. Она черной завистью завидовала Цукке и Вакаю — желторотым подросткам, не дожившим еще и до шестидесяти стандартных лет, но уже с спокойной уверенностью общавшимся с Харламом на правах если и не равных, то уж точно любимых и способных учеников. Возможно, самой Суоко тоже следовало бы вплотную заняться физикой континуума... но не сейчас, позже.
— Ну и где же наш донельзя загадочный сегодня гений? — с ледяным сарказмом осведомился Камилл. — Мне показалось, или он и в самом деле сообщил, что готов?
— Сообщил, — согласилась Майя, томно потягиваясь. Сегодня она надела маску шикарной высокой брюнетки с выдающимися формами, наверняка вгоняющими в сексуальный экстаз любого мужчину. — Если опять обманул, я ему такое устрою! У меня, между прочим, в Кайтаре... э-э, переговоры в самом разгаре.
— Кто о чем, а Майя о переговорах, — фыркнул Старший Демиург. — Впрочем, старикашке я и сам пару ласковых...
Воздух посреди комнаты странно замерцал, и Камилл осекся. Суоко автоматически ускорила несущую частоту психоматрицы, чтобы замедлить мир, включила расширенное зрение, которое обычно недолюбливала из-за превращения мира в хаотически переливающуюся радугу потоков и вспышек энергии, и обмерла. Она прекрасно знала картину формирования энергетических фантомов Демиургов, и характерные переливы спектра доказывали, что перед ней происходит именно это событие. Но в то же время автоматический анализатор, замкнутый на оптические сенсоры дрона, бился в припадках истерики, оповещая о крайней опасности. "Тревога!", мерцали символы вокруг двух стремительно обретающих плотность областей. "Красный код!" "Высокая активность энергоплазмы!" Суоко машинально шагнула назад и уперлась спиной в ободранную стену. Дроны Саматты, Масарика, Камилла и Майи вновь замерли ледяными статуями, но вокруг них угрожающе взвихрились клубы сверхплотных гравитационных полей, превращаясь в разящие копья. Карина, Цукка, Вакай, Кулау и Сторас, почти неподвижные в едва ползущем объективном времени, медленно отступали: нужные рефлексы у них отсутствовали, а сознание еще не успело подсказать, что следует делать.
А потом две мужских фигуры, сформировавшиеся посреди вихрящихся значков угрозы, вытянулись в полный рост, и в голове опять прозвучал сигнал форсированного вызова.
"Общий вызов. Джао в канале. Эй, ребята, полегче! Тут все свои. Верните несущую в нормальное состояние и переключайтесь на акустические эффекторы. Конец сообщения".
Несколько субъективных секунд Суоко тупо пялилась на строчки, для уверенности переместив их в центр поля зрения, и лишь тогда до нее дошло. Она отключила расширенное зрение и восстановила прежнюю частоту несущей, заставив мир шевелиться с положенной скоростью.
— Ой, Джа в гости явился собственной персоной! — радостно взвизгнула Майя, оживая. — Иди к любимой тетушке, племянничек, я тебя поцелую!
Прямо с места она сиганула вперед с грацией пловчихи, ныряющей с вышки, и ухватилась руками и ногами за высокого негра с блестящими в ухмылке зубами. Точнее, попыталась ухватиться. Ее конечности, на мгновение задержавшись на поверхности тела, провалились внутрь, и тут же по глазам ударила яркая вспышка. Мир вокруг Суоко провалился в бездонную тьму с одним-единственным сухо мерцающим символом: "Интерфейсные модули не функционируют". Потом мир вернулся обратно, словно и не пропадал — видимо, дрон все-таки не разрушился и сумел восстановить поврежденные сенсорные поверхности. Свет не горел, и сенсоры работали в режиме расширенного оптического диапазона. Все вокруг мерцало в легкой радужной дымке: заодно дрон активировал и защитное поле, сильно искажающее электромагнитное излучение. Но даже сквозь нее Суоко заметила, что дроны паладаров вновь стоят неподвижно, а две мужские фигуры, невероятным образом сочетавшие в себе признаки фантомов Демиургов и Арасиномэ, бесследно пропали.
— Ну и что за мистика здесь творится? — пробормотал Масарик, тряся головой. Защитное поле искажало его голос, делая почти неразборчивым, и Суоко торопливо его отключила. — Майя! Ты что творишь?
— Майя хорошая! — голосом пай-девочки произнесла Майя, поднимаясь с пола и параллельно восстанавливая изрядно покореженное тело. — Майя ничего не разбивала, оно само!
— Координатор! — встревоженно спросила Карина. — Что случилось? Статус Университета?
— Мои сенсорные массивы обнаружили мощный выброс неструктурированной энергии из зала с дронами, контролируемыми участниками собрания, — голос координатора доносился из бесформенной серой туши запасного дрона, лежащего в углу. — Других инцидентов не зафиксировано. Дежурная вахта службы охраны на всякий случай приведена в состояние повышенной готовности, но Харлам уверяет, что напрягать людей без лишней необходимости не стоит. Однако на твоем месте я бы побеспокоился об объяснении такого впечатляющего фейерверка для общественности — и внутри Университета, и за его пределами. С учетом расположения башни вспышку увидели в окрестности не менее двух десятков цул.
Воздух в центре зала снова замерцал, и на сей раз Суоко успела предупредить реакцию защитной системы. Перед ней снова сгустились из воздуха две фигуры: здоровый негр в набедренной повязке, красном плаще до пят и со связкой больших бус на шее, ухмыляющийся еще шире, и невысокий сухопарый мужчина неопределенного возраста в древнем формальном костюме того фасона, что использовался, наверное, еще на Старой Земле времен ее расцвета.
— Майя, лапочка! — иронически сказал негр. Его голос казался странно глухим и невыразительным. — Я тебя тоже очень люблю, но просто умоляю: не надо делать резких движений в присутствии фантомов второго типа. Они, видишь ли, пока еще не слишком стабильны и склонны выплескивать вложенную энергию от малейшего чиха. Су, Цу, Кара, Мати — ужасно рад всех видеть.
Кивнув Масарику, Сторасу и Вакаю и гораздо суше — Камиллу, он шагнул вперед и хлопнул Саматту по плечу. Вопреки ожиданию Суоко, внутри которой зажглось радостное предвкушение, вместо звонкого хлопка вышел какой-то слабый шелест.
— Папа! — восхищенно сказала Карина, в чьих глазах тлел такой же радостный огонек, какой Суоко чувствовала в своих собственных. — Ты изобрел фантомов, живущих в аномальной зоне?
— Меня, разумеется, никто так и не заметил, — пробурчал Харлам. Его фантом (настоящий фантом, о чем безапелляционно сообщил электромагнитный сканер Суоко) заколебался и местами расплылся в бесформенное облако, но тут же восстановил форму. — Продолжайте, молодежь, продолжайте, не обращайте внимания на занудливых стариков.
— Дедушка Харлам, мы все очень тебя любим! — Цукка шагнула вперед, склонилась к ученому и, двигаясь чрезвычайно осторожно, поцеловала его в щеку. — Я знаю, что новых фантомов изобрел ты, а вовсе не наш занудный глупый Джа. Верно?
Харлам что-то неодобрительно хмыкнул себе под нос, но от дальнейшего брюзжания отказался.
— Ты у меня, как всегда, умница и красавица, — негр попытался дернуть Цукку за ухо, но его пальцы расплылись и растаяли в воздухе, сопровождаемые тревожным символом на краю поля зрения: распадающийся фантом излучал жесткую радиацию, опасную для биоформ. — Харлам, я думаю, демонстрация завершилась вполне удачно, пусть даже и с излишними спецэффектами. Народ, у меня есть предложение переключиться в конференц-зал где-нибудь в приватной виртуальности. Окружающая обстановка, — он выразительно глянул на деревянные обугленные обломки у стены, еще пару минут назад являвшиеся хотя и древним, но все еще крепким стулом, — не вызывает у меня энтузиазма. Как идея?
— Я только за, — Камилл пожал плечами. — Сделано.
"Общий вызов. Камилл в канале. Подключайтесь в конференц-зал. Конец связи".
Улыбнувшись Джао, Суоко отпустила дрона, на секунду вернулась в личную виртуальность и сразу же открыла дверь в созданное Камиллом общее пространство: небольшой уютный зал со стенами, задрапированными темно-синими бархатными занавесями с золотыми прожилками, с расставленными тут и там глубокими мягкими креслами, а также с камином, где тихо потрескивало пламя. Под резным деревянным потолком висела широкая хрустальная люстра с многочисленными свечными рожками, а пол устилала одна большая цельная пушистая шкура неизвестного животного. Хорошо. Суоко терпеть не могла обычные коммуникационные каналы с их бешено мелькающими строчками сухих символов. Старшим, состоящим в симбиозе с искинами, такой метод, может, и удобен, но Суоко, как и прочая молодежь, однозначно предпочитала полноценную виртуальность.
Остальные паладары возникли в зале почти синхронно с Суоко. Они носили все те же маски, лишь Джао сменил свою внешность с Малии на ту, что предпочитал на Текире: худощавого черноволосого мужчины неопределенного возраста, с узким разрезом внимательных черных глаз, высокими скулами, тонкими губами и чуть желтоватой кожей, в коротких шортах и ременчатых сандалиях-босоножках.
— Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! — похоже, устраивающаяся в кресле Майя что-то процитировала, но что именно, Суоко не поняла. Транслятор пометил язык как происходящий со Старой Земли, но никаких других справок не выдал. Вероятно, один из обрывков, случайно переживший Катастрофу, но потерявший связь с утраченным оригиналом. — Итак, наши старые зануды изобрели-таки фантомов нового типа специально для Паллы, а Джа, уверена, решил что-то рассказать нам про свои маяки в Игровых вселенных. Я права?
— Точно, — согласился Джао, усаживаясь в кресло у стены, противоположной Суоко, между Кариной и Цуккой. Суоко подавила внезапную вспышку раздражения. Совсем сдурела? — саркастически поинтересовалась она у себя. К детям уже ревновать начала? — Однако я все-таки предоставлю слово Харламу, поскольку именно он главный докладчик. У меня лишь несколько деталей и пара неопределенных догадок. Харлам?
