— К сожалению, не могу знать заранее, чем закончится встреча и буду ли я в состоянии продолжить игру, — покачал головой я. — И, что самое печальное, мечи крайне необходимы мне при предстоящем разговоре.
— А разве вам не говорили, что эти мечи — мой подарок? — прищурившись, едва ли не прошипел Черныш.
— Я говорила, Джимми!.. Но он... — запричитала девушка и осеклась, поймав полный бешенства взгляд кавалера.
— И что это меняет? — поняв, что миром решить дело не получится, усмехнулся я и обнажил клинки.
Стоявшие вокруг наемники сразу же подались назад, освобождая пространство для схватки, но когда Джимми и трое сопровождавших его головорезов только схватились за мечи, весьма своевременно появившийся Бернард щелкнул по стоявшему на столе подсвечнику. В момент растянувшееся до потолка пламя свечи спрыгнуло с фитиля на пол и, став почти неразличимым, изогнулось в расплывчатый силуэт огненного демона.
— Повеселились и хватит, — безмятежно заявил тайнознатец, и побледневшие наемники мигом попрятали оружие.
Черныш хотел что-то сказать, но только заскрипел зубами и, схватив свою непутевую подругу за руку, поволок ее к выходу из кабака.
— Вас проводить до казармы? — убрав мечи в ножны, поинтересовался у Бернарда я.
— Именно об этом я и хотел попросить, — сухо улыбнулся в ответ тот. — Олаф и Габриель уже ждут на улице.
— И где вас черти носили, сучьи дети? — не то чтобы спокойно, но без особого раздражения в голосе поинтересовался капрал Линцтрог, когда мы переступили порог казармы.
— Мастеру Бернарду город показывали, — глазом не моргнув, соврал Шутник.
На наше счастье, мы из самоволки вернулись не последними, и медленно сатанеющий капрал остался караулить кого-то из особо отличившихся пехотинцев. Судя по неподвижно замершим у дверей Джонатану и Артуру, которые и почесаться лишний раз боялись, счастливчика ожидала полная неожиданностей ночь. Неожиданностей, надо полагать, не самых приятных, а скорее даже наоборот.
— Я одного понять не могу, — плюхнулся на кровать Шутник, когда мы поднялись в нашу комнату. — Как ты на глазах у всех сжульничать умудрился?
— Я?! — Удивление мне удалось на славу, но Габриеля провести не удалось.
— Ну не я же!
— Да с чего ты взял?
— Не могло тебе так повезти, просто не могло.
— Тем не менее — повезло.
Я повесил пехотный меч на вбитый в стену крюк и принялся внимательно осматривать нежданно-негаданно возвращенные клинки. Новых зазубрин не появилось, да и ухаживали за ними, похоже, не худшим образом. Но кое-что подправить все же придется.
— О чем это вы? — поинтересовался развалившийся на слишком короткой для него кровати Арчи.
— А, ерунда, — обернулся к нему Габриель. — Ты где пропадал?
— Дела были, — флегматично заявил здоровяк и широко зевнул.
— Да что ты говоришь?! — завопил Габриель и метнул в него сапог. Попасть не попал, но Арчи все же нашарил сапог и швырнул его обратно.
— Зараза! — выругался едва избежавший удара каблуком в лоб Шутник и, растянувшись на кровати, с головой накрылся плащом.
— Кейн, можно тебя? — позвал меня один из волонтеров.
Как его, Вилли?
— Чего надо? — раздраженно рявкнул на парня я и отложил в сторону точильный брусок.
— Да тут такое дело, — нерешительно замялся он. — Мы тут с мужиками чертов корень попробовать решили, скинулись...
— И что? Давай короче.
— Да как-то он не цепляет. Вообще.
— Вы его как употребили — дым вдыхали или пыль нюхали?
— Дым вдыхали.
— Дай посмотреть, что осталось, — тяжело вздохнув, попросил я.
Парень осторожно вытащил из-под куртки мешочек, сшитый из пропитанной чем-то ткани, и протянул мне.
— Мололи сами? — развязав веревочку, осмотрел я остро пахнувшую древесную труху.
— Нет, так уже взяли.
— Идиоты! — только покачал головой я, морщась от защекотавшего ноздри знакомого аромата. — Вам продали молодой корень, смешанный с измельченной корой и добавленными для запаха сушеными листьями. Можно все за раз употребить — даже не чихнешь.
— И что делать?
— Нормальный корень покупать. — Я затянул завязки и вернул мешочек опешившему парню.
— А с этим?
— Выкинь.
— Мужики меня убьют! — застонал Вилли.
— Ладно, дай подумать, что можно сделать. — У меня неожиданно забрезжила идея, как с пользой употребить подсунутую волонтерам нечестным барыгой обманку. — Вино есть у вас?
— Есть. Мех почти не начатый.
— Давай сюда вашу отраву. — Я забрал протянутый мне мешочек с чертовым корнем. — Теперь тащи вино и горшок какой или котелок, которые не жалко. Да, еще соли щепоток десять прихвати и ложку деревянную.
Когда волонтер умчался выполнять мое распоряжение, я развязал тесемки мешочка и принялся выбирать из него слишком крупно растолченные листья. Кора сама всплывет, а вот листья вместе с корнем на дно уйдут и только лишнюю горечь зелью придадут. Ни к чему это: вино и без нее пить невозможно будет. К тому же если с листьями приготовить — точно всех пронесет.
— Вот, — прибежал запыхавшийся Вилли и поставил на кровать неведомо где раздобытый керамический горшок и изрядно ополовиненный мех с вином. — А вот соль.
Не обращая внимания ни на него, ни на заинтересовавшегося моими действиями Шутника, я налил в горшок до середины молодого красного вина и, стараясь не просыпать ни крошки, вытряхнул из мешочка кое-как очищенный от листьев чертова куста порошок. Потом прикинул на глазок объем посудины и, передумав выворачивать, спрятал мешочек с остававшейся в нем пылью себе в карман.
— Ну-ка двиньтесь, — растолкав собравшихся у камина волонтеров, я присел рядом с прислонившимся к прогретой стене Бернардом и пристроил горшок над огнем.
— И чего? — не удержавшись, потеребил меня за рукав Вилли, когда потемневшее вино еще даже не начало закипать.
— Заткнись и не мешай, — шикнул я на него, пытаясь не проглядеть пену, которой вот-вот должно было покрыться разогретое на огне вино.
Как обычно, зелье закипело совершенно неожиданно, и тут же из котелка полезла серая пена, а по казарме распространился одуряющий аромат пережаренного чертова корня. Я принялся снимать хлопья пены деревянной ложкой и стряхивать их прямо на пол, а уже буквально через мгновение поверхность вина очистилась и плававшие на поверхности кусочки листьев опустились на дно.
— Кто-нибудь знает считалку о дядюшке Тук-Туке и трех белках? — достав один из своих ножей, я опустил его лезвием в горшок, и вокруг него моментально забурлили пузырьки воздуха. — Начинайте считать, только не торопитесь.
Несколько волонтеров в голос забормотали считалку, и, дождавшись, когда третья белка утащит у доброго старичка последние орехи, я посолил кипевшее вино, вытащил нож и сразу же замотал почерневшее от осевшего чертова корня лезвие специально приготовленной тряпицей.
— И что теперь? — сморщился, понюхав остро пахнущую жидкость в снятом с огня горшке, Вилли.
— Больше глотка не пейте, и будет вам счастье, — зевнул я и подмигнул с интересом наблюдавшему за моими манипуляциями тайнознатцу.
— Они ж теперь до утра не заснут, — грустно улыбнулся тот.
— За все в нашей жизни приходится платить, — цинично отшутился я, еще не подозревая, насколько это утверждение верно по отношению ко всем нам.
— А могу я поинтересоваться, зачем ты испортил неплохой в общем-то нож? — перевел разговор на другую тему Бернард. — Он же теперь, если не ошибаюсь, очень хрупкий?
— На что-нибудь сгодится, — уклонился я от прямого ответа, чувствуя, как начинает кружиться голова. — На один удар точно хватит.
— Думаешь решить все вопросы одним ударом? — Тайнознатец блаженно поежился, когда его протянутые к огню руки окутала легкая пелена пламени. — Эх, молодость, молодость...
Я ничего не ответил и, посмеявшись в душе над уже пустившими горшок по кругу волонтерами, отправился к своей кровати. А впрочем, ничего особенного с ними не будет. Разве что расстройство желудка заработают, и все. Зато всю ночь себя великолепно чувствовать будут. Только бы не подсел никто на эту гадость.
Легкое шипение и свист раздались, когда я уже принялся стягивать сапоги. Вздрогнув, я замер от удивления: влетевшая в узкое оконце казармы стрела пронеслась через все помещение и, ударившись о противоположную стену, плеснула во все стороны ослепительными брызгами огня.
— Тревога! — заорал кто-то из пехотинцев на третьем этаже.
В окна влетело еще несколько пылающих стрел, и в разных концах комнаты заполыхало пламя, но, на наше счастье, каменные стены и пол давали слишком мало пищи огню.
— Все от окон! — перекрыл всеобщий галдеж вскочивший с кровати Арчи, и волонтеры с многократно усиленной выпитым зельем реакцией бросились по углам.
Один из зажигательных снарядов угодил меж лопаток рванувшему к двери мимо окна Петеру, и объятый пламенем бедолага покатился по полу.
— Вниз! — закашлявшись от заполнившего комнату дыма, приказал Арчи, и пригнувшийся Шутник первым бросился к лестнице.
Я метнулся следом, но тут позади меня взорвалась клюнувшая каменную стену стрела, рядом с шипением брызнули на пол капли огня, и мне пришлось сбивать пламя с прожженной в нескольких местах сумы.
С гудением в окна влетела очередная волна стрел, и тут удача наконец решила, что сделала для нас достаточно: от многочисленных огненных брызг принялись разгораться кровати и тлеть деревянные перекрытия.
По большому счету, всех нас спас Бернард. Совершенно ничего не опасаясь, он вышел на середину комнаты, поднял руки к потолку, и сразу же разгоравшийся пожар стих, а языки пламени опали, подавленные волей тайнознатца.
— Уходим! — снова заорал Арчи на Олафа, который выпустил в окно арбалетный болт и едва не заполучил в ответ огненный подарок. — Надо прорываться!
Все бросились к лестнице, по которой уже спускались взъерошенные пехотинцы — с третьего этажа клубились вниз завитки дыма и тянуло запахом паленой человечины. Сбежав на первый этаж, я прижался к стене, но, на наше счастье, окна здесь были закрыты ставнями и нам пока ничего не угрожало. Именно что пока — толстые доски ставен уже начинали тлеть.
Последним по лестнице медленно, словно на него давил груз всех трех этажей казармы, спустился тайнознатец. По его худому лицу катились крупные капли пота, а из-под кожаных перчаток вырывались длинные языки пламени и струйки дыма.
— Что делать будем? — подбежал Арчи к капралу Линцтрогу.
— Если бы я знал, что происходит в городе, я б тебе что-нибудь ответил, — тихонько проворчал тот. — Артур, беги к заднему ходу, проверь ребят Харльсона. Джонатан, готовь людей.
— Думаете, будет атака? — Арчи посмотрел на выстроившихся у дверей казармы пехотинцев.
— Это я чтоб парни не расслаблялись, — признался капрал. — Нас отсюда точно выкурить надеются. Будем держать оборону, сколько получится. Гладишь, подмога подойдет. Не могли же мятежники весь город занять!
— Боюсь, долго продержаться здесь не получится, — смахнул с лица пот Бернард. — Крыша казармы деревянная, а у меня и перекрытия второго этажа скоро защищать не получится. Такой объем энергии контролировать мне не по силам.
— А нельзя огонь просто погасить? — нервно поинтересовался Линцтрог.
— Нет, играть придется по чужим правилам, — грустно улыбнулся в ответ тайнознатец. — Повелитель пламени на моем месте, может быть, и справился, а я могу лишь на время связать огненную стихию... Нет, мне с драконьим зельем так просто не сладить. Камнееды в эту гадость чего только не намешали...
— Хреново, придется прорываться, пока нас здесь заживо не поджарили, — ругнулся Линцтрог и повернулся к сгрудившимся у входной двери пехотинцам. — Джонатан, откуда по нам стреляют?
— С верхних этажей домов по этой стороне улицы, — доложил Джонатан. — И из-за баррикады на площади перед казармой.
— Баррикаду соорудили — значит, ждут, что мы прорываться будем, — себе под нос пробормотал Шутник.
— А если через черный ход? — предположил я.
— Там нас как куропаток перестреляют, — отмахнулся капрал. — Мастер Бернард, на прорыв пойдем — сможете прикрыть?
— А куда деваться?
— Так, парни на вас положиться можно? — подошел к Линцтрог к испуганно посматривавшим на сочившийся дымом потолок волонтерам.
— Так точно, господин капрал, — за всех ответил перепачкавшийся в копоти Олаф.
Остальные арбалетчики невпопад заголосили, но было видно, что им всем здорово не по себе. Еще бы, в такую переделку попасть! Тут кому хочешь худо станет. Ладно, они еще чертовым корнем пока одурманены. Я бы тоже сейчас от чего покрепче не отказался, а то так и тянет из горящей казармы выскочить. Тень с тем, что прямо под стрелы, — главное, успеть, пока перекрытия не рухнули. Вон Бернард уже побледнел как полотно, из последних сил держится.
— Идете второй шеренгой, ваша задача — выбить стрелков на баррикаде, — поставил перед волонтерами задачу капрал.
— О баррикаде я позабочусь, — словно вытащенная на берег рыба, широко открыв рот, задышал тайнознатец. — Пусть лучников с соседних домов выбьют.
— Все понятно? Тогда дожидаемся наших и выходим. Прорываемся к городским воротам, дальше видно будет. — Линцтрог оскалил в жутковато смотревшейся на его лице улыбке зубы и махнул рукой заскочившему в комнату в сопровождении пяти солдат Артуру. — Пошли!
Два пехотинца, резко рванув на себя, распахнули уже занявшиеся огнем створки входной двери, и, прикрывшись щитами, солдаты бросились на улицу. Следом метнулись волонтеры, и тут со стороны невысокой баррикады на нас обрушился первый залп.
Бернард что-то страшно закричал и взмахнул руками. От него во все стороны полетели искры, а уже разгоревшиеся в полете стрелы потухли и засели в обтянутых несколькими слоями кожи толстых досках пехотных щитов. В следующее мгновение тайнознатца опутала прозрачная плена алого марева и перед шеренгой солдат выросла кривлявшаяся сотнями демонических ликов стена пламени. Повинуясь жесту Бернарда, она устремилась к баррикаде, оставляя после себя лишь сплавленные камни брусчатки. Ослепительные языки огня, прогнав ночную темень, с гулом взметнулись выше крыш соседних домов, а когда они опали, на площади не осталось даже пепла.
Сзади раздался протяжный гул, и медленно вгрызавшееся в казарму пламя наконец отпраздновало победу — крыша и перекрытия третьего этажа рухнули, и на обломках с гулом начал разгораться пожар.
Во двор казармы обвалились пылающие доски, и прикрывшиеся щитами пехотинцы отбежали от горящего здания.
— Стреляйте, черти! — заорал на волонтеров капрал, когда на нас сверху стали падать пусть и не пылающие, но все равно несущие смерть стрелы.
Кого-то они клюнули в салады и срикошетили в стороны, кому-то повезло меньше, и узкие наконечники, пробив кольчуги, глубоко вонзились в плоть.
Ослепленные отблесками пламени волонтеры почти наугад выстрелили по окнам верхних этажей соседних домов, но сейчас преимущество было на нашей стороне: тайнознатец щедро расходовал накопленную в горящем здании энергию, и каждый болт нес в себе притаившееся огненное заклятье. Крыши окружавших казарму домов моментально заполыхали, и обстрел почти сразу сошел на нет. Не дожидаясь, пока противник перегруппируется, мы бросились прочь от казармы.
