— Их сильное и одновременно слабое звено — маг, — продолжал лекцию Ригур. — Вообще-то как раз он и исполняет по сути всю работу, остальные просто на подхвате. Уберем мага — убьем всю семерку.
— Если бы это было так легко, — вздохнул Гектор, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу из кабака. — Пустынники не просто так считаются лучшими убийцами Тарна.
— Поверь, все совсем не так, — беззаботно произнес Рин, хлопая ренсийца по плечу. — Эти крысы не такие страшные как о них говорят, ты даже моргнуть не успеешь как мы с ними уже закончим. Но сразу тебе говорю, один из них мне нужен будет живым! Надо узнать, что за тварь посмела меня заказать.
Операция прошла без сучка, без задоринки — полуэльфы, чьей сильной стороной было умение сливаться с местностью, без особого труда перестреляли половину бойцов кейрийцев, Гектор свалил двух, а Ригур как самый одаренный взял на себя мага, слабенького кстати. Как и договаривались, одну пустынную крысу оставили в живых. Рин приказал переодеть пленника, а всю его одежду сжечь, также поступили с одеждой других убийц, мертвыми телами же занялся сам Будха, похоронив их где-то за городом.
Будха, предупрежденный о готовящейся операции, предоставил команде свой подвал для допроса пленного, причем почти бесплатно — всего-то пара магических безделушек с трупа пустынного мага, а оружие и снаряжение остальных кейрийцев забрали Ясгал с Ильденгом в качестве оплаты за помощь. Лечебный и магический арсенал мага прикарманил Гектор — Ригур пользовался чистой магией без всяких допингов в виде зелий, увеличивающих силу и концентрацию, а вот ренсийцу как целителю без них обойтись никак нельзя было, тем более что из-за огромной любви Рина к магическим истощениям аптечка Гектора изрядно оскудела, а пополнить запасы лечебных трав и порошков не было возможности. Солигиец же заинтересовался только особыми серебряными браслетами пустынников с искусной вязью сложных узоров и самим пленником.
Пленный кейриец сидел в расслабленной позе и спокойно без тени страха смотрел на Ригура, на Гектора он даже не обратил внимания, а вот ренсиец никогда прежде не видевший жителя пустыни изучал его с огромным интересом. Лет тридцати-тридцати пяти, смуглый до черноты, с головы до ног покрытый шрамами, причем далеко не все были боевыми. Связанный, одетый в простую рубаху и штаны пустынник все равно производил впечатление — худощавое крепкое тело в любой момент было готово ринуться в бой, едва подвернется удобный момент, а непримиримые глаза явно давали понять, что этот парень лучше умрет чем скажет хоть слово. Похоже Рин считал также, не задав пленнику ни единого вопроса солигиец просто вышел из камеры, а за ним последовал и Гектор.
— И что будем делать? — спросил он солигийца, когда они вернулись в номер. — Пытать?
— Пытать, — согласился Ригур. — Но сначала хочу у тебя узнать, где в Дорсте самый дорогой бордель, в котором могут исполнить любую прихоть клиента?
Рин
Самое забавное, ренсиец даже не стал спрашивать зачем солигийцу понадобился бордель, просто уточнил что Ригуру там нужно и сам отправился в город, строго-настрого наказав дожидаться его в гостинице. Рин с ним спорить не стал и покорно отправился в номер, справедливо рассудив, что пока Гектор бегает по Дорсту и ищет двух искуснейших шлюх, можно пару часиков вздремнуть. Он не ошибся — ренсиец вернулся только под утро довольный и в обнимку с двумя красавицами-акаарками (и где только их нашел?). Разбудил Рина, показал товар, заверил в его профпригодности (Ригур еле удержался от бестактного вопроса не сам ли Гектор этот товар проверял?) и завалился спать, передав девушек солигийцу.
Девушки действительно были красивыми — с темной гладкой кожей, страстными черными очами и фигурами настоящих искусительниц. Одну звали Девикой, другую — Малати и обе готовы были доставить удовольствие господину, заказавшему их. Рину такой энтузиазм понравился, и он, не теряя времени, отвел девиц в подвал к их главному и единственному клиенту.
— Сведите того, к кому я вас приведу, с ума, заставьте его желать вас до безумия, до боли, но не давайте главного, — наставлял он их по пути вниз. — Превратите этого мужчину в похотливого зверя и если мне понравится результат, то вы не уйдете отсюда без награды.
— Сколько у нас времени, господин? — спросила Девика, остановившись у входа в подвал. — За пару часов такого результата не достичь, а судя по Вашим словам клиент наш явно крепкий орешек.
— У вас обеих есть сутки, — ответил Ригур. — Но чем раньше вы справитесь, тем больше будет награда.
— Не беспокойтесь, господин, нам хватит пяти часов, — страстно выдохнула в ухо Ригуру озорная Малати с глазами и повадками блудливой кошки. — Ну, где этот образец мужественности, такой стойкий к женским ласкам?
Девушки переглянулись и друг за другом проскользнули в темноту подвала, Рин же тактично удалился, преодолевая огромное искушение остаться и понаблюдать. А за дверью уже слышалось тихое хихиканье девиц и протестующий голос пустынной крысы, но его, разумеется, никто не слушал. Ригур мстительно улыбнулся, представляя через что придется пройти пленнику за следующие пять часов, и в хорошем настроении вернулся на первый этаж, где в столовой для него уже накрывали на завтрак.
Пять часов пролетели незаметно — Ригур встретил заехавшего в гостиницу Бравура, познакомил гнома с прибывшими незадолго до него Дайахалом и Намбой, сопровождавших Эли до гостиницы, успел стать свидетелем маленького семейного скандала и участником небольшой потасовки — орки с гномами как всегда чего-то там не поделили во время совместной пьянки, а разбираться пришлось Рину и подоспевшему к тому моменту Гектору. В общем теплой вышла встреча, а прощание с Эли грустным — Ригур привык к ней за месяц, что они все вместе провели в дороге, и расставаться с девушкой оказалось неожиданно больно. Ренсиец же, едва повозки гномов скрылись с глаз, снова отправился в город и на этот раз Рин его не пытался остановить, понимая, что Гектору было гораздо хуже.
За всеми этими делами Ригур совсем забыл про акаарок с кейрийцем и был очень удивлен, когда по прошествии оговоренного времени к нему в номер заявился Будха с просьбой спуститься в подвал к девушкам. Девушки не подвели — после их манипуляций пленник не просто говорил — пел! И эта песня солигийцу очень не понравилась. Кто-то очень хорошо пытался подставить барона Игана — сначал был арбалетчик в одежде с его гербом, теперь вот раскрылись новые обстоятельства: кейриец не знал, кто их заказчик, заказ на принца пришел из Дризора, через тамошнюю Ночную гильдию практически через сутки после отъезда Рина из города, человек, передававший хороший задаток, был одним из немногочисленной прислуги барона Игана. Это было возможно — могли тупо подкупить слугу и отправить по нужному адресу, ну а выследить отряд Ригура можно было без особого труда — он и Гектор даже не скрывались, втайне намереваясь выманить эльфийских наемников и хорошенько их разговорить. Но волновало другое — зачем покушаться на жизнь принца? В любом случае заговор в столице уже раскрыт, виновных покарали, а смерть принца может и ввергнет в печаль монарха Солигии, но тот еще относительно молод, равно как и королева — могут еще наследников завести, при нынешнем уровне медицины это не проблема. Зачем так рисковать — непонятно, ведь виновного все равно найдут, королевские дознаватели носом землю рыть будут в поисках преступника. Нет, в стремлении избавиться от Ригура было что-то личное, он это заподозрил еще когда на него в первый раз напали, да и выбор козла отпущения на это тоже прозрачно намекает. От размышлений Рина отвлекла Девика, тактично кашлянув, напоминая о себе — все трое находились в номере принцев.
— Господин, — произнесла девушка, когда Ригур вопросительно посмотрел на нее. — Позвольте вопрос.
— Спрашивай, — он только сейчас вспомнил, что еще не заплатил акааркам за их "работу", видимо об этом сейчас и пойдет речь.
— Что Вы собираетесь делать с кейрийцем? — опровергла его предположения Девика.
— А почему интересуешься? — в ответ спросил Ригур, гадая чем девушке приглянулся его пленник.
— Отдайте его нам, — ответила за Девику Малати, непривычно тихая после экзекуции над пустынником. — Он ведь все равно не жилец.
— Если хотите спасти его, то напрасно пытаетесь, я его все равно убью, — непреклонным тоном проговорил Ригур, строго поглядывая на акаарок. — Так что лучше заберите свою награду, — он отвязал от пояса кошель, набитый серебром и кинул на колени Девике. — И убирайтесь, пока я не надумал убрать и вас обеих.
Девика даже не взглянула на деньги, а Малати испуганно сжалась, подавшись поближе к старшей подруге.
— Нам не нужны деньги, нам нужен только кейриец, — твердо заявила Девика, упрямо вздернув подбородок и смотря в глаза солигийцу. — Отдайте его нам и это станет лучшей наградой.
— Зачем он вам? — не понимал Ригур. — Внезапно увидели в нем родную душу после пяти часов пыток над ним? Или он вам дальний родственник?
— Мы просто хотим позабавиться, — старшая акаарка вдруг оскалилась так, что Рин еле сдержал свой порыв отпрянуть от девушки — злая и жестокая получилась у Девики улыбка. — Эти кейрийцы разорили нашу родную деревню, убили нашу семью, сделали меня и мою сестру рабынями, а потом продали в бордель. Дайте отомстить хотя бы одному из их поганого племени.
Ригур задумался. Не то чтобы ему не нравилась идея — в принципе он понимал девушек с их ненавистью, так как сам пустынников по понятным причинам недолюбливал, но принц хотел убрать наемника как можно скорее и в его планы не входили "забавы" акаарок. С другой стороны, без Гектора, способного мановением руки скрыть труп в сырой земле, ему от тела незаметно не избавиться, тем более что Будха уже прозрачно намекнул, что во второй раз он им помогать мертвые тела прятать не будет.
— Сколько вам заплатил Гектор? — переводя тему на более насущную, чем пленный кейриец спросил Рин акаарок.
— Господин ренсиец сказал, что... — начала было Малати, но тут же замолкла под яростным взором старшей как оказалось сестры.
— Гектор сказал, что платить будете Вы, — сама ответила Девика, еще раз смерив младшую строгим взглядом. — Должна предупредить — наши услуги стоят очень дорого.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Ригур и потянулся ко второму кошелю, но уже с простой медью. — Назовите сумму.
— Если отдадите нам пустынника, то его и будем считать и оплатой, и наградой, — снова предложила Девика. Девушка взяла с колен туго набитый кошель и демонстративно положила его на стол перед солигийцем, застыв рядом в ожидании его ответа.
— Вы сохраните деньги, а мы получим возможность развлечься, — добавила она.
Вот странно человек устроен — как самому пытать или отправлять этих девчонок делать его работу Рин даже не задумывался и не колебался, а сейчас как-то язык не поворачивается дать согласие на истязания крысы. В Корпусе их учили многому, в том числе и искусству пытки, но при этом намертво вбивали, что пытки необходимы только для добычи ценной информации и только как последний аргумент, если остальные способы не действуют, а не для собственного удовольствия. И сейчас отдавать живого человека этим сумасшедшим девицам...Однако материальная сторона дела перевесила остальные морально-этические нормы — в конце концов крысы собирались его убить, и у Рина нет никаких причин быть снисходительным к одному из них. "Надеюсь, святая Лоритта зачтет мне этот подарок двум ее блудливым дщерям", — приняв решение подумал принц и, дружелюбно улыбнувшись двум шлюхам, произнес:
— Если дамы так настаивают, то кто я такой, чтобы им отказывать, — молодой человек встал и взял со стола кошель с серебром. — У вас время до рассвета, причем насчет избавления от трупа думайте сами — ни я, ни мой друг помогать в этом не намерены, и если попадетесь, вся ответственность ляжет на вас, дорогуши.
— Господин может не беспокоиться насчет таких пустяков, — прильнув к нему промурлыкала разом утратившая всю воинственность Девика.
— Господин, мы Вам так благодарны, — с другой стороны прижалась к нему Малати. — И если господин желает, то мы... — ее шаловливые пальчики пробежались по груди Ригура.
"Ну уж нет, только не с вами", — аккуратно выбираясь из объятий девушек хмыкнул про себя Рин.
— Милые мои, лучше уделите свое драгоценное время вашему уже пленнику, он небось по вам соскучился, — он подошел к двери и галантно открыл ее перед девушками.
Одарив солигийца самыми соблазнительными и благодарными улыбками Девика и Малати выскользнули за дверь, и только когда они скрылись из виду вместе с неизвестно откуда вынырнувшим Будхой, парень понял, что коварные обольстительницы прихватили с собой и пару его охотничьих ножей с пояса. Но что-то говорить и останавливать девиц было уже поздно, да и не было желания еще раз встречаться с этими опасными красавицами с маниакальными пристрастиями.
Спровадив продажных девок и разрешив таким образом вопрос с пленным пустынником Ригур сел за письма. Одно адресовалось Филину, другое — Чейзу, но текст посланий примерно был одним и тем же — принц подробно описал обстоятельства двух покушений, допрос пустынника и собственные соображения, а также дал некоторые распоряжения насчет барона Игана. А закончив с делами Рин решил еще раз напоследок прогуляться по Дорсту — утром ему и Гектору предстояло отправиться в Акаару с торговым караваном, который вел один из многочисленных постояльцев Будхи. К тому же парень не желал покидать город, не напомнив о себе княжне Аларе.
* * *
Саглара сидела в комнате сестры в особняке наместника Дорста и с тоской и завистью наблюдала за вертящейся у зеркала старшей сестрой. В отличие от крепкой и широкоплечей Саглары старшая княжна была хрупкой, невысокой и очень женственной. Узкие плечи, тонкая талия, высокая небольшая грудь и широкие бедра, свидетельствующие о том, что она способна подарить здоровых детей — просто мечта любого мужчины, а не девушка. При том, что у этой мечты были пышные светлые золотистые волосы, не характерные для жителей степи, большие влажные голубые как небо глаза, белая кожа и розовые пухлые губы, прикоснуться к которым мечтала большая часть мужчин их Третьего и не только княжества. За такую свою необычную красоту Гиляну, старшую дочь князя Севара, часто сравнивали со степной орхидеей и совершенно справедливо. Многие княжичи и молодые князья сватались к ней, но сердце свое эта орхидея отдала простому наместнику из Дорста по имени Толфр и сейчас готовилась к предстоящей через две недели свадьбе.
— Ну как тебе? — Гиляна повернулась к младшей сестре, демонстрируя изящное золотое ожерелье, недавно подаренное ей женихом к свадьбе. — Не правда ли милое?
— Да, конечно, — улыбнулась ей Саглара, наблюдая как поблескивает на солнце золото. — Толфр сделал тебе замечательный подарок.
— Это не от Толфра, а от отца, — чуть сердясь поправила ее Гиляна. — Подарок жениха я надевала еще вчера.
— Прости, Гиляна, — скорчила виноватую гримаску младшая княжна. — Ты же знаешь, как плохо я разбираюсь в драгоценностях. Для меня они все одинаковые.
