Mortal Kombat: Icedpath

Смоук обхватил горло Саб-Зиро стальными клещами.

-Нет... — прохрипел Саб-Зиро. Прорезиненное железо отсоединяло его от воздуха. Он уставился на бывшего друга с какой-то детской обидой. Под черным плексигласом мигали шурупы глазниц. Смоук поднял его над полом, встряхнул.

-Убить, — подытожила Гончая.

Пальцы погружались в трахею, Саб-Зиро взмахнул руками и ногами...

(снова... все повторяется, он убивает меня... во второй раз)

На кончиках ногтей рождался лед. Смоук — автомат. Его не вернуть... возможно, новое падение в Бездну-Под-Мостом послужит спасением?

(где твоя душа, Смоук?)

Кажется, он выдохнул это — бредом висельника. От недостатка кислорода мозг делил происходящее на фрагменты, скверно склееные. Клей стекал

(безумием... безумием)

-Убить! — требовательно пролаяла Гончая.

-Объект... Аннигиляция... Программа выполнила недопустимую операцию... Перезагрузка... Объект... Аннигиляция...

(где твоя душа?..)

Хватка Смоука чуть ослабла. Саб-Зиро судорожно глотал кислород.

-Перезагрузка. Перезагрузка...

Голова Смоука описала оборот на триста шестьдесят градусов. Саб-Зиро учуял вонь паленой проводки. Реле не справлялось с его функциями.

-Перезагрузка... Ошибка...

Черный плексиглас съехал назад, демонстрируя по-эльфийски худощавое тонкое, болезненное из-за торчащих проводов, лицо Смоука. И глаза его были — серебристыми, словно облака над городом, точно предвестник ошеломляющего, восторженного летнего ливня...

-Смоук, — сказал Саб-Зиро.

-Уходи, — ответил не-человек ... не-робот. Душа вернулась на короткий период, молнию антислепоты, но пластик и пружины заберут свое. Скоро. — Уходи, Ледышка. Беги от меня... И... забудь обо мне.

(забудь? Ты преследовал, ты обвинял меня, Смоук!..)

Или — не ты?..

Догадка была грозовым раскатом.

-Смоук! — выкрикнул Саб-Зиро.

Но незбежная стальная пигментация уже застилала искристую платину. Он скорчился, из лопнувших трубочек засочилась масляная жидкость. Аромат нефти — надпись "выхода нет".

Как и души.

-Прощай, — киборг взрезал гарпуном ткань пространства, обнажая изнанку Башни. Он толкнул Саб-Зиро внутрь. — Прощай...

Саб-Зиро уцепился за мшистный камень. Его подхватили, помогли подняться.

-Ты опять куда-то исчез?! — набросились Джакс и Лю. Как будто, он виноват, что Башня постоянно подчеркивает его одиночество... не-связь с остальными.

-Тот коридор. С иглами, — он прислонился к стенке. Они каким-то непостижимым образом очутились на высоком — метра четыре от пола — карнизе-кромке. Лю и Джакс прижимались к сводам, где помещалась очередная батальная сцена, выложенная из черной и розовой яшмы, покрытой плесенью. — Он завел меня куда-то...

Саб-Зиро едва не оступился: карниз был узок.

-Лучше не дергайся, — предупредил Лю. Он указал вниз.

Там бродили три кентавра, в том числе устроивший им западню с ржавыми копьями. Кентавры охраняли широко распахнутые — приглашающе распахнутые — створки дверей. Саб-Зиро вгляделся в сумрак охраняемого зала. Внутри были фигуры.

-Завел? — Лю и Джакс переглянулись. — Ты имеешь в виду... попал в другое место?

Мох заскрипел под пальцами.

-Да. А вы?

-Э... — снова переглянулись спутники. — Мы тоже, Саб.

В правила Саб-Зиро входило не расспрашивать... ну, во всяком случае, насколько возможно. Но теперь можно и нарушить.

-Кого именно вы встретили?

(вычеркни красным маркером пункты вендетт, окунись в священный источник осознания — иначе не проникнешь в Святая Святых...)

Они поморщились. Они не желали бы рассказывать, и сам Саб-Зиро умолчал бы. Чересчур много правды.

Правда — это боль, но испей до дна...

-Я был в Фриско, — сказал Джакс. — На похоронах Сони. Там были люди, черт, куча людей... и все они слепо кидали и кидали землю на ее гроб. У них глаза такие... — он замялся, подыскивая определение. — Тухлые. Как пень-гнилушка. Кидали и кидали, а потом гроб открылся, но наполовину... и Соня выкарабкивалась из него, но они все время кидали. И я — кидал... я орал себе, какого дьявола, я творю это, но все равно... комья были такими коричневыми, жирными, как глина. Из них торчали черви, а потом черви заползли в ее гроб... и я подумал, что они запутаются в ее волосах... потому, что она распустила волосы. Хотя всегда носила "конским хвостом"... а я кидал, и пахло гнилью, и...

-Достаточно, — прервал Саб-Зиро. Скелетам нельзя позволять выбираться из шкафов, иначе они сядут на шею. И уж точно не доверять свои страхи Башне.

-А я... я встретил Рэйдена, — с лживой деловитостью произнес Лю. — Он указал нам куда идти... вон в тот коридор, — Лю ткнул в охраняемый кентаврами отсек. — А еще... еще сообщил, что у нас меньше суток в запасе. Строго говоря... четыре часа. Если мы не справимся с Императором...

Лю замолк. Сглотнул, и зрачки его задрожали, словно застарелая плесень Башни пустила корни. Он пнул стену.

-Но мы успеем! — искрящимся шепотом выкрикнул он.

-Успеем, — кивнул Саб-Зиро.

Они замолкли, всматриваясь друг в друга. Полночь наступает, час вампиров колотится в дверь... и если опоздаешь — вместо рассвета будут только новые сумерки.

Тени подрагивали. Цокот копыт и пульсация зараженного сердца Башни. Они зашли слишком далеко, чтобы проиграть.

-Успеем, — повторил Джакс.

-Да, — уверенно подтвердил Лю. Ставя точку.

Идем дальше.

Но вот как...?

Он склонился, почесывая затылок. Пробраться мимо марширующих кентавров не представлялось возможности. Саб-Зиро и Джакс подумали об этом одновременно. Кентавры, к счастью, не замечали их, мерно совершая заданные круги.

-Черт, они меня достали, — зло проворчал Джакс.

Еще один круг.

Лю прополз вдоль карниза, который обрывался на самом неудобном месте. Он прикинул шансы проскочить стражу Канна, потом — шансы на победу в открытом поединке.

Один к миллиону.

Внезапно он распрямился, чуть не сорвавшись вниз, Джакс вовремя потянул его за волосы. Лю громко ойкнул.

-Чего делаешь?!

-А ты чего — туда сигать хочешь? Этим тварям на обед?! — огрызнулся Джакс.

-Тварям... Тварям, — Лю улыбнулся, нехорошей, ограненной антилогикой ухмылкой. — Ребята, вы умеете ездить верхом?

Джакс поперхнулся. Саб-Зиро заморгал:

-Лю, у тебя температура? Если лед приложить — так всегда пожалуйста...

-Да отстань ты! Мы ведь катались на твоих Хэлгеайни, забыл? Чем хуже кентавры?

-Тем, что Хэлгеайни подчинялись мне, а кентавры — слуги Шао Канна. Маленький такой нюанс.

-И пускай. Пускай послужат и нам... против собственного желания. Ну, слабо объездить пару норовистых лошадок? — Лю дерзко, исподлобья, воззрился на растерянных спутников. Он напоминал мальчишку, подзуживающего приятелей на рискованную, но сулящую веселье авантюру. Вроде набега на чужой сад. Только здесь кара за ошибку — похуже надранных ушей...

Кентавры снова процокали, тщательно справляя ритуал оберегания Канновской цитадели. Так удобно — вниз, на спину... и вперед. А потом соскочить и захлопнуть дверь перед носом тварей.

Насмешливая затея. Как плюнуть в рожу самому Императору.

Дезкая.

(ну, не страшнее вызова Мастеру?)

-Я согласен, — сказал Саб-Зиро.

Джакс прилепился к стене, такой теперь надежной и спокойной. Спасительной.

-А я — против, — объявил он. — Я умею ездить на лошадях, но я не чертов мексиканец, какие бешеных быков объезживают!..

Он не намеревается прыгать. Если Лю и Саб-Зиро окончательно чокнулись, то он — еще нет... Он не самоубийца.

Коридор...

Джакс повернул голову, и ему послышался голос. Резковатый женский голос.

(Соня?!)

(прикована... пленница Императора, и ты сдашься из-за трусости?.. ты так стремился найти меня, и — отступишь...?)

Зов повторился. Джакс вдарил по стене, устроив миниатюрный фейрверк фрагментами мозаики.

-Окей, — буркнул он. — Когда прыгать?

-Сейчас, — спокойно ответил Лю, сосредотачиваясь на единении с координатами...

Тише... тише, все выйдет, если он удалит опасение и неверие в себя, посторонние чувства... это — всего лишь медитация и очередной поединок, совсем не сложный, не битва с Шэнг-Цунгом.

Только выбрать правильный момент.

Кентавры выстраивались в удобный ряд.

-На счет три... Три!

И они полетели вниз, прорываясь сквозь неожиданно плотный воздух Башни, и Саб-Зиро успел разглядеть вертящиеся в свете факелов пылинки, смыкающиеся с тенями, и ошарашенные морды кентавров...

...а потом началась бешеная тряска, но он стиснул скользкое, покрытое жесткой свиной щетиной тело. Кентавр описал невероятный кульбит, Саб-Зиро вжался в него. Он сдавил толстую шею твари, пришпоривая кентавра ледяной атакой. Не то, чтобы трюк сработал: полулошади были нечувствительны к жаре или холоду, но разозлился "конь" прилично. Он завертелся вокруг оси, мощными лапами норовя сцапать и растоптать нахального смертного, длинный хвост хлестал жилистой плетью.

Саб-Зиро почувствовал, что его ногти потихоньку сползают с могучего торса кентавра.

(скверно...)

К счастью, свою функцию полуконь практически выполнил: до входа в особо-секретный отдел Башни — пара метров... Саб-Зиро вполне способен перепрыгнуть их и без малоприятного "транспортного средства"...

(как там Лю и Джакс?)

Осмотреться в тряске нереально.

(надо ведь... захлопнуть)

-Лю! Джакс! — заорал он.

-Готовы! — не особо уверенно откликнулись спутники.

И тут кентавр наконец-то добился своего: Саб-Зиро полетел носом вперед... в нужном направлении, но не имеет значения: страж Шао Канна обратит наглеца в лужу крови.

Лю и Джакс рванулись следом.

Кентавры неслись на них разъяренными быками. Лю выстрелил в них огненным шаром, это задержало тварей на полсекунды...

-Скорее!..

Тяжелая, обитая железом дверь немилосердно заскрипела.

-Скорее, мать вашу! — взвыл Джакс.

...Копыта затрещали о древесину.

Безуспешно. Чужаки отгородили себя от кентавров, и рев охранников лишь подтверждал их поражение.

-По... получилось, — слабо выдохнул Джакс, сползая на пол.

Зов стал громче.

Усталость Джакса как рукой сняло. Он выпрямился, прислушиваясь к проблескам голоса.

-Это... Тайный Дворец?.. — спросил он. Скорее утверждая. Спутники пожали плечами... но на самом деле, они знали ответ.

Тайный Дворец — вернее, Тайный Зал — представлял собой подобие старого склада. Пахло сыростью и затхлостью. Никакого освещения не наблюдалось, но полной темноты не было тоже.

Башня была безумием, Тайная Зала — ее сердцем, либо больным скильзким содрогающимся мозгом. С потолка свешивались лианы грязи, влажной, подобной чьим-то вывернутым внутренностям. Густо-серые стены и потолки, в противоположность готическому стилю Башни, надвинулись низкими пыльными сводами.

Тайная Зала напоминала чердак дома с привидениями, какие демонстрируют в фильмах ужасов. Она таилась. Капканом.

-Э... милое место, — прокомментировал Джакс, косясь на валяющийся по углам хлам.

Мезкий гнилой запах оседал в горле, но он двинулся вперед. Его звали, и он шел.

Лю и Саб-Зиро последовали за ним. Оба были готовы к возможной атаке, они осматривались.

С потолка спустился паук габаритами с котенка. Он неспешно пополз к Джаксу, тот отшвырнул насекомое пинком. Паук засучил жвалами, плюнул ядом, но майор игнорировал мезкое создание.

Его звали.

Он шел.

Гулкие шаги рассыпались крупой. Взметались облачка мышиной пыли, кое-где выныривали еще пауки и мокрицы, сороконожки и какие-то неизвестные науке твари. Впрочем, им было наплевать на вторженцев, они не служили Шао Канну.

-Джакс, — негромко произнес Лю. — Куда торопишься... это Башня, тут опасно...

Майор обернулся. Отсутствующе. Он открыл рот, чтобы ответить, но лишь отмахнулся и ускорил шаг.

Джакс почти бежал. Лю бросился задержать его, но Саб-Зиро покачал головой. Не надо.

(что ж, у каждого свой момент откровения... он — ввязался в Смертельную Битву ради напарницы, и именно ее он слышит... кого же еще, он всегда слышал ее, как я — Смоука... его предназначение — освободить ее, наверное, он достиг своей награды...)

Внезапно хлам зашевелился.

-Осторожней! — пискнул Лю.

Из недр Тайной Залы родился свет — бледный, будто лица призраков, и он вычертил фигуры из бесформенной массы. Ночью кошки серы, но не-свет вылепливает нужные ему статуи.

Точно горизонт скрутился в псевдо-человеческие создания — детские страхи о монстре из-под кровати, грязные чудища старых шкафов. Скелетики из коробочки.

С острыми зубами.

На путников, пошатываясь, надвигались манекены. Трещали дрянные спайки фанеры, неуклюже насаженные головы болтались под неестественными углами, но налакированные когти тянулись к чужакам. К Джаксу.

-Нет! — он врезался в толпу манекенов, и разноцветные парики, вместе с крысами, свившими в них гнезда, посыпались копошащейся густой массой. Фанера с хрупким хрустом проломилась под кулаком Джакса.

Манекены рассыпались на части, но части были живыми. Псевдо-живыми. Руки, постукивая нарисованными ногтями, по-крабьи поползли к Избранным Земли.

Куклы склонились над пришельцами. Безголовые, одноногие — они продолжали передвигаться, патологично и ненавидяще.

Они так же не служили Императору. Они разгневались, что нарушили их покой.

Саб-Зиро заморозил настигающих его манекенов, но их не сдерживал лед. Синеватые пласты налипли на фанеру, подобно сгусткам крови, но это не замедлило зомбированного перемещения.

Кулаки Джакса сминали, корежили и раздирали картон, но мельчайшие крупинки, поскребывая, крались к нему.

Нельзя убить то, что никогда не жило.

(но можно сжечь!)

Лю зашвырнул в манекенов залпом света-Огня. Его энергия — противостоит замогильному зареву, заставляющему картон атаковать.

-Сработало! — радостно заорал Джакс.

Огонь опрокинул злобно шипящих кукол, они грохнулись, лыбясь изгрызенными ртами и пустыми размалеванными глазницами. Они не кричали, они — горели... естественно, как обычнейшая куча старого барахла.

Привидение изгнано с чердака.

Но потом оно восстало.

(призраки-вечно-возвращаются...)

Теперь манекены были не пустышками. Словно огонь Лю счистил верхний слой, обнажая истекающую багрянцем плоть.

-Это... это мы! — отступил Лю, будто собственное пламя кусало его.

Наверняка, так и было. Сотни ксерокопированных Лю Кэнгов — искаженно-злобных, с вакуумом-аурой бесовской ненависти, тянули воняющие паленым картоном

(или кожей?)

лапы к его горлу.

Сотни неустойчивых и упорных зомби-Джаксов и Саб-Зиро мерно раскачивались, предвкушая смерть вторгшихся на их территорию.

-Не-ет! — заорал Джакс, разрушая толпу двойников.

Зазвенело стекло.

-Зеркало, — вымолвил Джакс. — Я разбил зеркало.

Осколки валялись у его ног, словно крохотные озера. Маленький ребенок внутри Джакса кричал: "О-о-о, разбить зеркало — это нехорошо, ох, нехорошо!"