Я задумалась. Зачем мне еще и это знание? Я же не собираюсь превращаться в воительницу, и все, что меня интересует, это в целях защиты, но не нападения. Да я в жизни не посмею причинить кому-то вред!
— А что, — снова заговорил Кузнечик, — нужно гниду снять бесшумно, дротиком ему в глаз и все.
— Да, иди ты, — фыркнул кок. — Твой дротик, как комариный укус. Вот, — он взвесил на руке один из своих клинков, — в горло точным броском, и привет дьяволу.
Спор разгорался с новой силой. Мужчины приводили доводы, не соглашались с оппонентом, сдабривая все это наиболее подходящими моменту выражениями. Я уже даже не краснела, только открыла рот и слушала, переводя взгляд с одного пирата на другого. Когда последний аргумент был исчерпан, а господа так и не пришли к единому мнению, в ход пошли более весомые доводы. Сначала Кузнечик доказывал состоятельность своей теории увесистой сковородой об голову кока. Затем кок привел контраргумент кулаком в зубы Кузнечика. Научный диспут достиг своего апогея, когда великан махнул рукой, разбив мой нос, пока я пыталась выбраться на палубу, чтобы избежать участия в споре. Мой вскрик и рев великана, просившего прощения, привлек к нам внимание.
На камбуз ворвался Лоет. Он ударил локтем в нос Самель, уложил ударом кулака Кузнечика, а меня торжественно вынес, держа под мышками, на палубу.
— Какого черта там происходило?! — накинулся на меня капитан, осматривая мое залитое кровью лицо.
— Это был ученый спор о превосходстве одного вида оружия над другим, — ответила, изо всех сил стараясь не расплакаться и не выглядеть изнеженной барышней, чтобы не усугубить наказание двух разгорячившихся пиратов. Прозвучал мой голос до отвращения гнусаво.
— Да, к дьяволу, Ада! Только я привожу вас в нормальный вид, как вы снова норовите превратиться в пацана — охламона, — возмущенно произнес Вэй, подталкивая меня в сторону кают.
Я промолчала, потому что мне было больно, обидно и тревожно за кока и матроса, оставшихся на камбузе. И к острословию я не имела сейчас никакой тяги. Впрочем, капитан сейчас и не пытался сверкать своими талантами в источении яда. Он только ворчал себе под нос что-то о том, что меня невозможно оставить в одиночестве и на минуту, и что теперь он будет приковывать меня к себе цепью и таскать за собой, как каторжник гирю. Я хранила молчание, никак не реагируя на его ворчание.
Наш путь закончился у двери каюты, которую выделили лекарю. Вежливо постучавшись и дождавшись приглашения войти, Лоет открыл дверь и снова подтолкнул меня вперед. Возмущенная тем, что ко мне капитан мог вломиться не дожидаясь ответа, а к господину Тину, лишь получив разрешение, я обернулась и, не смотря на свое состояние, наградила пирата гневным взглядом, который он, впрочем, даже не заметил.
— Бонг, у нас опять неладно со здоровьем, — произнес Вэйлр.
— Ангел любить находить приключения, — усмехнулся лекарь и поманил меня к себе.
— Здравствуйте, господин Тин, — поздоровалась я, с опаской подходя к нему.
Меньше всего мне хотелось обнаружить Оли на своем лице. Лекарь усадил меня на стул и повернул так, чтобы свет падал на мое лицо. Он осторожно стер влажной тряпочкой с моего лица кровь, не менее осторожно ощупал нос и отошел.
— Мне тут работы нет. Нос целый, кровь почти остановиться, — сказал он и почесал спинку паучихе. — Мой девочка помогать позже.
Мы с пиратом переглянулись.
— Что ты имеешь в виду, друг мой? — спросил Лоет.
— Сам узнать, — лекарь пожал плечами, и мне это почему-то не понравилось.
— Я сейчас вернусь, — сказал капитан и повел меня на выход из каюты. — Бонг, дай своей чудной микстуры, ну, болит же нос, — обернулся он уже у входа, я кивнула.
Господин Тин усмехнулся и достал из своего саквояжа небольшой пузырек с темной густой жидкостью. Он вручил его Лоету, сопроводив указанием.
— Один маленький ложка. Принести, когда вернуться ко мне.
Вэй довел меня до моей каюты, открыл дверь и, воровато оглянувшись, обошел и схватил со стола маленькую ложечку, оставшуюся на блюдечке, которое еще никто не забрал у меня. Откупорив пузырек, пират накапал в ложечку снадобье и... выпил сам.
— У-у-у, — издал он восклицание, полное облегчение. — Хоть башка пройдет. Этот жмот не хотел мне давать эту чудодейственную жидкость, чтобы помочь в моем похмелье. Ангел мой, как же ты вовремя налетела на кулак Самеля. Спасибо! — с чувством произнес гадкий пират, и я задохнулась от возмущения.
Лоет упал на стул, вытянул ноги и прикрыл глаза. На его лице расплылась счастливейшая из улыбок, показывая высшую степень блаженства. Мне пришлось самой за собой ухаживать. Снадобье немного вязало язык и было терпким на вкус, но буквально через пару минут на моем лице блуждала та же улыбка, что и у капитана. Боль притупилась, и я почувствовала себя гораздо лучше.
— Однако ты галантен до невероятности, — отметила я, глядя на жмурившегося, подобно сытому коту, пирата.
— Но я же о тебе позаботился, — не согласился невыносимый Лоет. — Заодно себе помог.
— Себе раньше, чем мне, — усмехнулась я.
— Я мучился дольше, — возразил Вэй и посмотрел на меня. — Значит, пить этот чудо-напиток должен был раньше.
Мне нечего было ответить на этот довод, но очень хотелось использовать прием Кузнечика и довести до сведения собеседника мое мнение ударом сковороды по его непробиваемой голове. Лоет встал со стула и подошел ко мне. Он некоторое время рассматривал меня сверху вниз.
— Будем надеяться, что у тебя не появится синяки под обоими глазами, — сказал мужчина. — Что-то ты, с тех пор, как стала мальчиком, не вылезаешь из побоев и синяков. Прям, сглазили. Может, тебя в море мокнуть?
— Зачем? — опешила я.
— Снимем порчу, — счастливо осклабившись, сообщил пират.
— Уйди, чудовище! — воскликнула я.
— Я, между прочим, о тебе забочусь, — оскорбился Лоет.
— Прочь с глаз моих, исчадие Преисподней! Или я за себя не ручаюсь!
Капитан скрестил на груди руки и изломил бровь.
— И что будет? — насмешливо поинтересовался он.
Ответить я не успела, потому что с палубы послышался крик:
— "Синяя Медуза"!
— Вот теперь расправим крылья, — потер руки довольный капитан и покинул мою каюту.
Оставшись одна, я заметила пузырек на столе. Покачав головой, я вздохнула — эгоист, ну, какой же все-таки эгоист и лжец! Выпросил лекарство, чтобы облегчить мою боль, а облегчил себе муки от похмелья. Обещал вернуться к лекарю и отдать пузырек, но сам унесся на палубу, уже позабыв обо всем на свете. Я потянулась к снадобью, представила, как постучусь и встречусь с Оли, и тут же руку отдернула. Лоет обещал, вот пусть он и возвращает.
После этого я тоже выбралась на палубу, где попалась на глаза Красавчику, он присвистнул, глядя на мой распухший нос, и весело подмигнул.
— Такова жизнь пирата. Или ты, или тебя, — сказал молодой человек.
Я усмехнулась и подошла к правому борту, глядя на "Синюю Медузу", рассекавшую волны параллельно нам. Васе паруса обоих кораблей были распущены, и, казалось, что мы летим, несомые ветром.
— Отличный ветер, попутный, — сказал господин Ардо, останавливаясь рядом. На его хмуром лице появилась тень улыбки. Мужчина казался ожившим и даже довольным. — Люблю погоню, — сказал он. — Если так пойдет, то мы нагоним перевозчика и его сопровождение еще до вечера.
Я передернула плечами, вновь почувствовав тревогу. Затем снова посмотрела на "Медузу".
— Их корабль больше, — отметила я.
— Да, — кивнул господин Ардо. — И пушек у них больше, но мы все равно утрем им нос, так всегда было. Хотя, в этот раз нам вырываться вперед нет смысла.
Кивнув мужчине, я обернулась, отыскивая взглядом капитана Лоета. Он обнаружился на мостике. Вэй что-то говорил рулевому и указывал пальцем вперед. Я снова посмотрела на второй пиратский корабль. Он чуть накренился, то взлетал на гребень волны, то ухая вниз, взметая облака брызг. Это было так красиво, что у меня захватило дух. И я могла точно представить, как несется вперед наш "Счастливчик". Точно так же, взлетая и падая. Потрясающе!
Я перебралась на нос и свесилась, насколько могла, разглядывая брызги пены из-под киля. Счастливый смех вырвался из моей груди, потому что душу затопило ощущение полной свободы!
— Эй-эй, ангел мой, — вклинился в мою безрассудную радость Лоет, перехватывая сзади. — Ты хоть и Ангелочек, но крыльев не имеешь.
— Ах, оставь меня, Вэй! — воскликнула я. — Я чувствую себя бесподобно! Не отравляй чувство моего полета.
— Лети!
Я резко взмыла над кормой в руках капитана. Он усадил меня на перила так, что мои ноги оказались за бортом. Бриг вновь клюнул вниз, и я взвизгнула. Но мгновение, и я понимаю, что Вэйлр держит меня. Я распахнула глаза, посмотрела вниз и снова расхохоталась, вскидывая руки и взывая к древнему богу моря — Агаташу, вспоминая сказки Лили:
— Древнейший! Пошли нам удачу в нашем походе! Пусть волны, твое верное стадо, отнесут нас туда, где сверкают золотые горы и играют чистейшие реки благодати! Пусть пастух твоего стада — Ветер, наполнит наши паруса! И мы принесем тебе жертву!
Капитан рассмеялся за моей спиной.
— Слышали, парни? Сам Ангел молится за нас! — до меня донеслись крики матросов, но слов я не разобрала, потому что к самому моему уху склонился Лоет. Его горячее дыхание обожгло кожу, и губы коснулись виска, мимолетно, но я вздрогнула. — Ты знаешь, что пообещала морскому богу?
— Нет, — почти прошептала я, но он услышал.
— Чтобы Агаташ не обратил на нас свой гнев после того, как исполнит твою просьбу, морские воды должны обагриться кровью, — закончил Вэй. — Это единственная жертва, которую он принимает.
Капитан поставил меня на палубу, но не отступил в сторону, и теперь я оказалась прижата к перилам его телом. Руки мужчины лежали по обе стороны от меня, и я замерла, боясь шелохнуться в этом живом капкане.
— Ты боишься? — спросил Лоет.
— Да, — лгать и храбриться смысла не было.
— Не бойся. Я ведь взял тебя под свою защиту, помнишь? Ни один волос не упадет с твоей хорошенькой головки, я позабочусь об этом.
После этого отошел от меня, а через секунду и вовсе исчез, оставив меня одну в смятении и растерянности, которым я не могла найти определения, но предстоящее сражение мне вдруг показалось меньшей из моих проблем, и что означает это открытие, я тоже не понимала.
Глава 25
Солнце давно уже перевалило за вторую половину дня. "Счастливчик" и "Медуза" шли почти вровень. Я стояла на мостике рядом с капитаном, всматриваясь вдаль, где показалась далекая точка. Вэй взглянул в подзорную трубу, шумно закрыл ее и посмотрел в мою сторону. Он уже несколько раз предложил мне уйти в каюту и лечь спать. Глупейшая просьба, когда кровь в жилах начинала закипать от тревоги, вернувшегося страха и... азарта. Это было престранным открытием. Воображение рисовало бой, а внутренняя дрожь будоражила, обещая, едва ли не зрелище, которым мне не дадут насладиться. Глупость, конечно, я прекрасно понимала, что произойдет, но как-то до конца не принимала возможную гибель нашу или тех, кто находится впереди.
Вспоминалась пиратская драка, во время которой никто не достал оружия, работая лишь кулаками. Впрочем, они просто доказывали друг другу, кто сильней, не желая убивать. Но сейчас подобное желание не имело никакого значения. Потому что впереди те, кто стоят на страже перевозимого груза, и они ни за что не сдадутся без боя. В подобной схватке чуть не погиб мой Дамиан. И я сейчас была по другую сторону баррикад, я чувствовала азарт погони и предстоящей схватки с такими же людьми, как мой муж. Но ничего не могла сделать со своим волнением, не ощущая уколов совести. Хотя, возможно, дело в том, что там совершенно чужие и неизвестные мне люди, а команда "Счастливчика" за эти пару месяцев постоянного пребывания рядом стала, чуть ли не родной.
Всевышний! Неожиданная мысль заставила меня вцепиться в руку капитана. Он поддержал меня и заглянул в лицо, но я покачала головой и освободилась. А пугающая мысль продолжала жалить меня. Да, ведь я же этих людей знаю больше, чем собственного мужа! Я уже не говорю о Лоете. Мы говорим друг другу "ты", обращаемся по именам, язвим друг друга колючими выпадами. И, даже не зная, его толком, у меня ощущение, что я нахожусь рядом с этим мужчиной долгие годы. А за почти тоже время с Дамианом, я не ощущала такого единения, не смотря на пьянящее счастье нашей первой страсти.
— Укачало? — заботливо спросил меня Лоет. — Ты побледнела.
— Все хорошо, просто волнуюсь, — я выдавила из себя улыбку.
Капитан кивнул, принимая ответ. Он вновь посмотрел в трубу и сбежал вниз, оставив меня рядом с рулевым и господином Ардо.
— У меня есть снотворное, Ангелок. Вы можете его выпить, и проснетесь, когда все будет кончено, — сказал мне старший помощник.
— Нет, благодарю, — я покачала головой и посмотрела вперед.
Точки росли. Не сказать, чтобы очень быстро, но через некоторое время я смогла различить очертания корабля.
— А если это не они? — спросила я господина Ардо.
— Они, — ухмыльнулся он.
Лоет вернулся на мостик. Он тоже бросил взгляд вдаль и произнес, не сводя со своей цели взгляда.
— Ада, в каюту.
— Но еще рано, — я попробовала не согласиться. Мне хотелось видеть, как все начнется.
— Не обсуждается, — в голосе капитана появились металлические нотки. — Быстро.
Не дожидаясь, пока я все-таки последую его приказанию, Вэй легко закинул меня на плечо и спустился на палубу. Мое возмущение и заверение, что могу прекрасно дойти сама, мужчина проигнорировал, потому на ноги меня поставили лишь возле каюты.
— И ни шагу отсюда, чтобы не случилось. Если понадобится, я за тобой приду или пришлю матроса. Ясно?
Я кивнула и вошла в каюту, пират последовал за мной. Я обернулась, изумленно глядя на него. Лоет несколько томительных секунд смотрел на меня. Затем глаз его сверкнул, и капитан заявил:
— Говорят, тому, кого поцелует ангел, сопутствует удача, да, мой ангел? — он чуть прищурился, ожидая ответа.
— Не понимаю, что вы хотите, — растерялась я.
— У меня нет времени объяснять, — отмахнулся пират. — Математики говорят, что слагаемые возможно менять местами, и результат от этого не изменится.
Он захватил мое лицо в ладони и резко склонился, обжигая губы быстрым и яростным поцелуем. И раньше, чем я успела осознать происходящее, стремительно отошел от меня и со словами:
— Моя рожа в твоем распоряжении но после, сейчас я занят, — направился к двери, патетично воскликнув. — Я целовал ангела, я бессмертен!
И дверь закрылась, а я отмерла. Краска бросилась мне в лицо, дыхание перехватило, и я швырнула в дверь первое, что попалось мне под руку — пузырек Тин Лю Бонга. Он жалобно звякнул, и драгоценное содержимое оставило черную кляксу на двери.
— Чудовище! — закричала я и бессильно упала на стул.
Гнев охватил меня, и я, было, устремилась следом, пылая желанием проверить на пирате один из приемов Красавчика, но остановилась, когда уже готова была выскочить из каюты. Меня остановила мысль, как будет выглядеть мое нападение на капитана на глазах у всей команды, как и на глазах команды "Медузы". И если свои уж как-нибудь это пережили, то чужие могут заинтересоваться, почему Лоет спустит с рук нападении мальчишки. Черт возьми, прости, Всевышний, а спустит ли? Не окажусь ли я после этого в трюме вместо каюты? Я и так уговорила не закрывать меня там, клятвенно обещая не метаться с вигами по палубе в разгар сражения, и не путаться под ногами команды. Это было, наверное, главным поводом остановиться и выплеснуть бессильную ярость на подушку.
