Операция "Гарри Поттер"

* * *

Северус Снейп задумчиво пил кофе и поглядывал на слизеринский стол. Поттер поглощал овсянку. Все-таки везучесть этого ребенка потрясала. Это же надо, подарить Повелительнице реликвию Основательницы, да еще с крестражем! Диадема была торжественно перенесена в Тайную Комнату. Призракам было важно, что такие вещи как медальон и диадема находятся в Хогвартсе. Да и доступ в Комнату у них теперь был. Хм... Но вот что касается везучести... Может быть, Поттер и выжил в ночь Хэллоуина из-за нее? Или это была своеобразная компенсация за раннее сиротство и попытку убийства? Или результат какого-либо эксперимента? Маги иногда говорили, что, дескать, такому-то везет, словно его искупали в Феликс Фелицис. Но подобного никто не делал, разумеется. И дело было не в стоимости зелья, просто в мире магии все имеет свою цену и находится в равновесии. За применение Феликса всегда приходилось расплачиваться последующими неудачами. Поэтому им пользовались лишь в самых сложных случаях. А то выиграешь крупную сумму денег в карты, а тебя бросит любимая, или дом сгорит. Нет, дело было в чем-то другом. Надо будет поискать в литературе. И сообщить миледи. Пусть поищут в библиотеках Краучей, Малфоев, Блэков и всех остальных.

Пора отправляться на уроки. А потом надо было проверять находки из Выручай-Комнаты. Эльфы продвинулись уже довольно далеко, там могло обнаружиться что-нибудь более интересное, чем заколка и мешочек с галлеонами. К проверке активно подключился Моуди. Тем более что обнаружился у комнаты один интересный эффект.

— Скажите, — обратился однажды к профессорам, изучающим завалы в Выручай-комнате, разбираемые эльфами, Филч, — а порошки опять тут брать можно?

— Какие еще порошки? — пробурчал Моуди.

— Обычные. Моющие. Я всегда за этой дверью брал. Экономия большая была. Теперь что, покупать придется?

Снейп, Флитвик и Моуди переглянулись.

— Подождите, — сказал Снейп, — ведь то, что создает сама комната, из нее вынести невозможно. Неужели тут кто-то прятал моющие средства?

— А давайте проверим! — азартно предложил Флитвик.

Эльфов шуганули, комнату закрыли. Филч пожал плечами и прогулялся вдоль стены. Появилась дверь. За ней обнаружилась небольшая каморка, набитая пакетами с моющим порошком и бутылями с щавелевой кислотой.

— Вот, — сказал Филч и спокойно вытащил один пакет в коридор. Пакет никуда не делся. Моуди закрыл дверь. Пакет остался. Фливик отлевитировал его к другой стене. Остался...

Волшебники потрясенно переглянулись. Это было очень интересно.

— А разве можно что-то вот так создать? — спросил Моуди.

— Не знаю, — ответил Флитвик, — может, комната все это откуда-то переносит? Хотя я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь жаловался на исчезновение большого количества моющих средств. А может это как-то трансфигурируется из того, что имеется в комнате? Или происходит еще что-то, чего мы не знаем. Надо разбираться.

Слухи о возможностях волшебной комнаты пошли в народ. Студенты изощрялись в предположениях, что можно было бы пожелать и попросить. А у Молли Уизли родился очередной план: выцыганить у Выручай-комнаты всего и побольше. Она думала лишь об этом и мужа не хватилась до сих пор.

На экстренно созванном педсовете было решено продемонстрировать студентам, что они сами ничего созданного вынести из Выручай-Комнаты не могут. Демонстрацию проводили для каждого факультета отдельно. Старосты пытались вытащить книги или части меблировки, и у них ничего не получалось. Попробовать могли и другие желающие. Разочарование было, но не такое уж и большое. Раньше же обходились. Тем более что предоставлять еду, напитки и зелья комната и не могла. Филч же был связан контрактом с замком, возможно, поэтому кое-что, нужное ему для работы, Хогвартс мог и предоставлять. У профессоров получалось выносить копии учебной литературы. С метлами, о которых так мечтала мадам Хуч, ничего не получилось. Видимо волшебные вещи комната предоставить не могла. Но даже то немногое, что удалось, было большим подспорьем. Кроме того продолжался разбор завалов. Постепенно стали попадаться более интересные вещи. Несколько довольно редких гримуаров. Амулеты, служащие для привлечения внимания. Еще немного украшений. Довольно любопытно, что нашлось весьма много непарной обуви. Причем дорогой. Похоже, что таким образом мстили соперницам. Действительно, в одной туфле, даже самой красивой, никуда не пойдешь. Туфли забирала МакГоннгал, чтобы иметь инвентарь для трансфигурации.

У Молли Уизли ничего вынести из Выручай-Комнаты не получилось.

— Но почему?! — возмутилась она, в полном расстройстве комкая в кулаке свой вечный передник.

— Контракта для вашей должности нет, — пояснил ей Флитвик, — Хогвартс не считает вас членом администрации, только и всего. В замке всегда был один смотритель, и он всегда был сквибом. Это традиция.

— Вы уверены? — спросила профессор Спраут.

— Я знаю, — улыбнулся Флитвик. — Об этом можно прочитать в старых версиях "Истории Хогвартса". Я заинтересовался историческим аспектом, когда обнаружилось, что мистер Филч может выносить из комнаты моющие средства. Это чары Основателей. Они считали глупым тратить деньги на инвентарь и средства для уборки или варить специальные зелья. Ведь это тоже требовало ингредиентов и времени. Вот так и получилось, что завхоз, заключивший контракт и принятый замком, может брать все это в комнате. Постепенно об этом забыли, а мистер Филч обнаружил. Но вот как они это делали, я не знаю. Можно было предположить, что это обычные чары, которые увеличивают объем уже имеющегося. Но ведь средства явно не времен Основателей. Да и упаковки современные.

— А почему смотритель обязательно сквиб? — не сдавалась Молли.

— Так решили Основатели, — пожал плечами Флитвик, — может надо было кого-то пристроить. А может просто благотворительность. Сейчас и не узнаешь.

— Как все разумно придумано! — восхитилась МакГоннагал. — Действительно, сплошная экономия. А мы и не знали.

— Многое, к сожалению, забылось со временем, — вздохнул Флитвик.

Дамблдор задумчиво теребил бороду. Снейп с интересом наблюдал за директором. А ведь он в экспериментах с комнатой не участвовал. Интересно, почему? И ведь не спросишь.

Моуди как-то подозрительно стал крутиться вокруг Снейпа. Тот сперва было подумал, что заслуженный параноик что-то раскопал, но как выяснилось, бравого отставника интересовало совсем другое.

— Слушай, Снейп, — как-то заявил профессор ЗОТИ, ввалившись в кабинет зельеварения после уроков, — у меня к тебе вопрос.

— Какой вопрос? — вежливо спросил Северус.

— Ну... ты ведь с миссис Мэрфи общаешься?

— Да, — удивился Снейп, — мы переписываемся. Она иногда присылает мне ингредиенты, а я делаю для нее крем. А что?

— Да так... А что она любит?

— Миссис Мэрфи? — переспросил Снейп. — В смысле, что любит? Из еды? Или чем увлекается?

— Вообще, — туманно ответил Моуди. Его волшебный глаз крутился во все стороны, выдавая волнение.

— Ну... — Северус задумчиво почесал нос, — насколько я понял, она любит морепродукты. Устриц с удовольствием ест. Хорошее вино тоже любит. Да вы сами видели. А что касается увлечений... у нас чисто деловая переписка.

Моуди несколько раз кивнул, развернулся и ушел, скрипя протезом.

— И что это такое сейчас было? — удивленно пробормотал Северус.

Но предупредить Кэролайн о внезапном интересе Моуди необходимо. Заслуженный параноик был далеко небезобиден. Да и узнать, как продвигаются поиски объяснения везучести Поттера, было интересно. Так что уже этим вечером Северус отправился в поместье Краучей.

— Хотела бы знать, зачем ему это нужно, — пробормотала Кэролайн, — спасибо, что предупредил.

— Он не писал?

— Нет.

Барти разливал вино.

— Это не похоже на обычный шпионаж, — сказал он, — это что-то лично его.

— Мало ли, что я люблю, — буркнула Кэролайн, — он меня в ресторан приглашать собирается, что ли?

— Ухаживать планирует, — пожал плечами Барти.

— Кошмар! — возмутилась Кэролайн. — Что ему надо? Он же видел... да-а-а-а... не подумала, что для битого жизнью ветерана такой образ может оказаться привлекательным.

— Что будем делать? — спросил Барти. — Северус, может, ты нашего конкурента отравишь по-тихому?

— Этого отравишь, — проворчал Северус, — осторожен, как не знаю кто.

— Буду думать, — сказала Кэролайн, — и вы оба думайте. А то припрется... с букетом красных роз. И что я делать буду?

Северус покачал головой. Моуди — это серьезно.

— А что там с Поттером? — спросил он.

— Есть некоторые ритуалы, — сказал Барти, — но об этом очень мало информации. Сигнус Блэк ищет. И леди Поттер. Вдруг эта удачливость Гарри потом боком выйдет?

— И что за ритуалы? — спросил Снейп.

— Либо отбирать удачу у других, но это явно не тот случай, друзья мальчика не страдают. Либо что-то еще. Меня волнуют некоторые обстоятельства его жизни у магглов. Будем искать.

Собственно, ничего другого им и не оставалось.

* * *

Леди Дорея листала старинный фолиант. Ее очень беспокоили догадки Снейпа. Маги весьма трепетно относились к удаче. Существовали ритуалы, привлекающие деньги, достаток. Проверенные веками обряды. Но ничего более. Все, кто пытался забрать чужую удачу себе или как-то перекроить жизнь, очень плохо кончали. Был один ритуал, очень темный. Человек на какое-то время загонял себя в невыносимые условия, отказываясь от всего светлого и хорошего в своей жизни, чтобы потом пользоваться как бы сэкономленной удачей. На такое решались редко. Уж очень велика была расплата. В книгах упоминалось лишь несколько таких случаев. И всегда причиной была месть. Лишившиеся всего, потерявшие близких маги, которым было нечего терять. Но не ребенок же... Тем более что он почти всю жизнь прожил среди магглов. Значит, кто-то совершил такое над мальчиком. И кто же это мог быть? Смешной вопрос. С опекунами Гарри контактировали только Дамблдор и Хагрид. Полувеликан-недоучка наверняка про такое и не слышал. Оставался директор Хогвартса. И что теперь было делать?

Происходя из темного Рода Блэков, Дорея многое знала и умела. Она и собой была готова пожертвовать ради внука. Если бы это помогло. Вся надежда была на леди Слизерин. Та прекрасно разбиралась в темной магии, и у нее была память ее отца. Так что, не откладывая важное дело в долгий ящик, леди Поттер написала письмо.

Кэролайн была в шоке. Она тут же аппарировала в дом Поттеров и внимательно изучила все записи.

— Это чудовищно, — сказала она, — но вы правы. И с этим надо что-то делать. Даже если сейчас нет травмирующих факторов, процесс уже запущен. Рано или поздно, но полоса удач закончится — и пойдет откат.

— Наверное, стоит навестить родственников Гарри, — предложила Дорея, — я и раньше хотела, но боялась сорваться.

— Если в их доме что-то и было, то это убрали сразу же, как только выяснилось, что Гарри туда больше не вернется. А магглам могли и память подчистить. Это ведь темная магия. Если кто-нибудь начнет копать, то тому, кто все это проделал, не поздоровится. Это Азкабан пожизненно. Тут ведь еще и покушение на последнего представителя Рода. Надо провести расчеты. Думаю, что мальчику может помочь Родовой Алтарь. Заберите внука на Самайн, это можно будет устроить. И проведите ритуал поклонения предкам. Гарри — их последняя надежда, они не оставят его без помощи.

Дорея согласно кивнула. Да, это должно сработать. Предки помогут. Она щедро одарит их. И Гарри будет здоров.

Информацию донесли до остальных. Гарри сказали только, что надо будет провести один обряд в родовом доме. Зачем нервировать ребенка раньше времени?

Снейп пристально следил за своим студентом. Как все-таки это противно! Гарри был милым ребенком с обычными для своего возраста интересами и радостями. Тролль с тем, что он Поттер, Северусу хотелось, чтобы у мальчика все было хорошо. И так столько всего навалилось. А теперь еще и это. Что же такое планировалось дорогим директором, если он чуть полностью не изуродовал сироту? Снейп был согласен с леди Кэролайн и Барти, что был запланирован некий квест по уничтожению крестражей с убиением лича в конце. Дело для подростка непосильное, но разве речь шла о подростке? Поттера бы поднатаскали, научили. Ну и страховали бы. Помогали словом и делом. Публика все равно видит только актера на сцене в лучах софитов, а не рабочих и осветителей. Но теперь получалось что-то уж совсем несусветное. Главное, что долго этот период везения продолжаться не мог. Десять лет жизни в чулане на всю жизнь не растянешь. А это значило, что встреча с возрожденным безумцем планировалась на ближайшие годы. Это раз. Но даже при самой безумной удаче ребенок с монстром не справится. Тут в живых бы остаться. И в чем тогда смысл? Планировалась какая-то грандиозная битва? Как бы разузнать о директорских планах?

Но, похоже, что Дамблдора пора изолировать от общества, раз ему такие идеи в голову приходят. Он реально опасен.

24.06.2015

Глава 33, в которой планы Дамблдора продвигаются со скрипом, а последний из Поттеров проводит ритуал Призыва

Впрочем, мечты пока оставались мечтами. Убить Дамблдора было возможно, но это не только не решало всех проблем, но и создавало еще более глобальные. К тому же директор Хогвартса вполне мог оставить какие-либо распоряжения на счет своей внезапной смерти. Достичь таких высот в мире магии без поддержки сильного Рода и покровителей, не обладая силой было невозможно. Знакомства с известными учеными и даже совместная работа с Фламелем могли помочь именно в научной среде. Собственно и предъявить общественности Дамблдор мог те самые двенадцать способов использования драконьей крови. Самое смешное в этой ситуации было в том, что все эти способы были известны давным-давно, просто их никто подробно не описывал в одной работе. Зелья систематизировали по сферам использования, а драконья кровь использовалась в самых разных — от целебных до ядов. Дамблдор же воспользовался маггловским способом. Кэролайн рассказывала своим мужьям, как один маггл додумался запатентовать строго определенный размер жиринок в колбасе. Смешно или нет, но колбаса с тех пор носила имя этого маггла, он получил хорошие деньги, а про способ получения патента большинство благополучно забыло. Качество колбасы от патентования не изменилось совершенно. Вот и Дамблдор всего лишь скомпилировал известные факты. В справочниках же слово "описал" кто-то заменил на "открыл", и вот уже любой школьник был свято уверен, что до Дамблдора драконью кровь вообще не использовали. Хотя она вовсю продавалась в аптеках, а большинству рецептов с ее применением насчитывалась не одна сотня лет.

С великой победой над Гриндевальдом тоже было не все ясно. Нет-нет да и всплывали слухи не только о дружеских отношениях Альбуса и Геллерта, но и том, что одной дружбой дело не ограничивалось.

Любой известный поступок директора Хогвартса при пристальном рассмотрении оказывался каким-то мутным и неправильным. Так что, даже лишившись Бузинной Палочки, если он действительно обладал ею, Дамблдор не переставал быть сильным и опасным противником. Опыт подковерной борьбы и политических интриг у него был колоссальный.