— Мы вместе учились на актерском, — объяснила ведьма. Она вообще была очень разговорчива сегодня и доброжелательна сверх меры. И это несмотря на то, что совсем недавно шипела на меня за то, что я пришла на встречу вместе с Ройсом. — Потом я бросила учебу, а Ирма получила диплом. У нее даже было несколько немаленьких ролей, но она решила стать художником и поступила уже в художественный колледж. Теперь вот пытается не вылететь из него. Я иногда приезжаю к ней, а вообще у меня квартира в городе, так намного удобнее.
Я многозначительно покивала, раздумывая о том, что ничего не понимаю в их отношениях. Что пытается мне сказать эта ведьма? Что Ирма для нее больше, чем просто подруга или знакомая? И насколько больше?
— И о чем ты сейчас подумала? — усмехаясь, спросила Алира.
— Да так..., — попыталась уйти от темы, но ведьмочка широко улыбнулась мне, прикрывая лицо чашкой — она уже не пила из нее, просто держала, обхватив двумя руками.
— Ну, ну, — многозначительно покивала головой. — Гадости, небось, какие. Ладно, не суть, — Алира на удивление легко поднялась из своего кресла-шара, — еще вопросы будут?
Я задумалась. Спросить у нее про Сибил или не стоит? Она могла и не знать бывшую верховную, по словам Марсии и Алекса, та давно сняла с себя все полномочия. А Алира выглядит едва ли старше меня.
— Если больше ничего не хочешь спросить, то мне пора собираться на работу, — не терпящим возражения тоном, произнесла ведьма.
— Где ты работаешь? — вопрос вырвался сам собой.
Ведьма хмыкнула, посмотрела на меня внимательным взглядом, кивнула каким-то своим мыслям и ответила:
— Детективное агентство "Разбитые сердца". Слышала о таком?
Если честно, то я была несказанно удивлена. Ни за что бы не подумала, что эта красавица может заниматься чем-то подобным, с другой стороны, а кем она там работает? Но задать свой вопрос я не успела — на пороге появился Ройс.
Глава 33.
Мы покинули комнату девушек, спустились по лестнице и вышли на улицу. Только здесь, Ройс выдохнул немного облегченно и, прислонившись спиной к своей машине, закрыл глаза.
— Это пытка какая-то, — процедил он сквозь зубы.
Там на верху, он что-то сказал Ирме, отчего та надулась, как мышь на крупу, но не стала возмущаться оттого, что ее модель вот так просто собралась и сбежала.
— Что вообще с тобой происходит? — я остановилась рядом и сложила руки на груди. — Что это за показательное выступление ты устроил? Едва мне все не испортил. Зачем ты начал рычать на Алиру?
Оборотень не спешил отвечать, лишь улыбнулся невесело и открыл глаза. Сделал несколько глубоких вдохов, потер руками лицо.
— Ройс, — позвала я, начиная переживать. Он очень странно себя ведет. — Все настолько плохо? Мне казалось, что вы не чувствуете ведьм. Сами же говорили, что они воспринимаются, словно обычные смертные, так почему ты...
— Потому что эта конкретная ведьма — сводит меня с ума, — отозвался Ройс. — Это тяжело. Так тяжело. Никогда бы не подумал, что все будет происходить именно так.
— Да что происходит?! — сорвалась на крик.
— Это сложно.
— У вас все сложно. Только почему-то никто ничего не хочет рассказывать, — съязвила я в ответ. — А потом, я же и виновата, потому что по незнанию, попадаю в неприятности.
— Мой волк чувствует в этой ведьме свою самку, — упавшим голосом произнес Ройс, а я едва не села прямо на асфальт.
— Т.... ....! — ругательство вырвалось само собой.
— Ты это очень верно подметила, — усмехнулся оборотень. — Мне говорили, как это происходит. Но я никогда не думал, что чувства окажутся настолько....ммм...яркими, сильными, головокружащими. Я едва сдержался, чтобы не отметить ее на месте.
— Ты себе не представляешь, как попал, — выдохнула я, прислоняясь к машине рядом с Ройсом. — Мне тебя даже чуточку жалко.
— С чего это? — непонимающе уставился на меня оборотень.
— Да так, — пожала плечами я.
Не объяснять же ему, что страх Алиры перед оборотнями вполне даже осознан, что она ненавидит не его конкретно, а саму его суть? Впрочем, все это не мое дело. Да и потом, оговорка Алиры относительно ее отношений с Ирмой...хм..да... Из всего этого можно сделать только один вывод, но я лучше промолчу. Пусть сами разбираются. В подобных случаях, третий лишний однозначно.
— Нет уж, — Ройс не был намерен сдаваться без боя, — я хочу услышать все, что ты знаешь и думаешь, и....
Вспышка...
Злость! Ярость! Ненависть! Дикое желание убивать....
Я была уже не я. Мной завладели настолько сильные чувства и эмоции, что отделить их от своей сущности не было ровным счетом никакой возможности. Я смотрела не своими глазами...ощущала чью-то злость и ненависть, и меня буквально разрывало на части от желания убивать!!! Разрывать руками податливую плоть, купаться в чужой крови....
Помещение, в котором я оказалась, напоминало студию: большое, светлое, с огромными окнами, заваленное картинами и набросками. Они были везде, но я не могла ничего рассмотреть...перед глазами стояла красная пелена ненависти и злости, дикой неуправляемой ярости...
Совершенно безумный рык вырвался из моей груди. Я смотрела на собственные руки, и они сжимались в кулаки, что бы со всей силы впечататься в стену, разорвать на множество мелких кусочков какой-то набросок....
Я хотела смерти...хотела убивать...рвать чужую плоть собственными руками, сжимать со всей силы чью-нибудь шею, чувствовать на языке привкус крови...
Вспышка...
Очнулась я на коленях. Рядом суетился Ройс, который пытался подхватить меня на руки. Внутри все было завязано узлом. Во рту отчетливо ощущался привкус крови, а слезы лились из глаз неуправляемым потоком.
Как же я ненавижу свой дар!
— Лиза, — оборотню все же удалось подхватить меня на руки и усадить на пассажирское сидение. — Посмотри на меня. Как себя чувствуешь?
Он тряс меня за плечи, что-то говорил, пытался достучаться, но я не реагировала. Перед глазами все плыло, душу разрывало на части от той злобы и ненависти, что пришлось испытать на короткое мгновение. Как же мне было больно, плохо, как хотелось сжаться в комочек, забиться куда-нибудь поглубже и просто выть от жалости к себе, от собственной ничтожности и безнадежности...
— Лиза! Да посмотри же на меня! — Ройс нервничал, он не понимал, что происходит и не знал, что делать.
А я ничего не могла ему ответить, лишь покачала головой, давая понять, что слышу, слезы пеленой застилали глаза, сердце рвалось на части, но не могла произнести ни звука, даже рыдания не вырывались из груди — мне просто было очень больно.
За что мне этот дар? Как научиться управлять им? Как...избавиться от него? Почему каждое видение — это маленькая смерть в прямом и переносном смысле? И сколько я еще так продержусь?
Ройс не дождавшись моего ответа, уже сидел на водительском месте. Я не обращала ни на что внимания, совершенно не смотрела по сторонам, не слышала, говорил ли он мне что-нибудь, впала в прострацию, оказалась замкнута в своем внутреннем мире наедине с чужой ненавистью и безумием. Да, именно безумием, потому что по-другому я не могла назвать то, что пришлось пережить.
Знакомые руки обняли меня и сжали в объятиях, такой родной голос зазвучал рядом, успокаивая, возвращая меня в мир живых, вырывая из чужих эмоций, неповторимый запах окутал с ног до головы.
Началась истерика. Настоящая, с рыданиями и всхлипами. Неконтролируемая и несдерживаемая. Я ревела белугой, вцепившись пальцами в его рубашку с такой силой, что руки онемели.
Алекс просто обнимал, ничего не говоря, гладил по волосам, плечам, спине, прижимал к себе, давая мне возможность выплеснуть все, что накопилось, со слезами избавиться от чужих чувств, эмоций, от грязных желаний и низменных страстей, которые завладели мной.
Я всхлипнула в последний раз и немного отстранилась. Странно, мне было совершенно все равно, что он может увидеть мои опухшие и покрасневшие от слез глаза, что мой далеко не презентабельный вид может оттолкнуть. Он был рядом и как никто понимал меня.
— Я хочу домой, — это все что я смогла сказать.
Алекс отвел в сторону прядь волос, выбившихся из прически, и погладил меня по щеке. Потом завел машину.
Оказывается Ройс привез меня к участку и здесь они поменялись местами. Как и когда — я совершенно не заметила. Но это было не важно. Он рядом и мне больше ничего не нужно. Пока. А потом...потом пусть делает. Что хочет, но я больше не хочу испытывать ничего подобного. Очень сильно сомневаюсь, что смогу пережить еще раз такое безумие.
Оказывается Ройс привез меня к участку и здесь они поменялись местами. Как и когда — я совершенно не заметила. Но это было не важно. Он рядом и мне больше ничего не нужно. Пока. А потом...потом пусть делает. Что хочет, но я больше не хочу испытывать ничего подобного. Очень сильно сомневаюсь, что смогу пережить еще раз такое безумие.
Всю дорогу до дома, я просидела, сжавшись на пассажирском сидении, и обхватив колени руками. Жалела себя, судорожно всхлипывала, но постепенно приходила в норму. Ну, относительно в норму. Хотелось принять ванну, спрятаться под одеяло и ничего больше не делать. Спать тоже не очень хотелось, если честно. Оставалась вероятность, что во сне ко мне опять придет очередное видение, и тогда я точно не выдержу. Сойду с ума или сама кого-нибудь убью. И почему я не испугалась последней мысли?
Алекс остановил машину возле нашего с Джинал дома, и я мысленно поблагодарила его за это — говорить все еще не хотелось, а вот домой — хотелось со страшной силой. Прав был тот, кто утверждал, что в родном доме и стены лечат. В особняке Александра Варанта мне было бы не так спокойно.
До двери меня несли на руках. Сопротивляться сил не было, да и я была не уверена, что смогу ходить самостоятельно. На этот раз входная дверь распахнулась сама, что именно сделал Алекс, не знаю, да и не очень-то и горю желанием это узнать. Несколько ступенек на второй этаж, дверь моей комнаты тоже распахнулась без каких-либо усилий с нашей стороны.
Меня не оставили в покое, Алекс понес меня дальше — в ванную. Поставил на ноги и принялся раздевать.
— Я сама... — слабая попытка сопротивления с моей стороны не привела ни к какому результату.
— Ты на ногах не стоишь, — ответил Алекс, стаскивая с меня рубашку. — И ледяная вся. Тебе сейчас нужна горячая ванна, чай и сон. Так что не сопротивляйся.
— И не думала, — я закрыла глаза и позволила ему делать со мной все, что он собирался.
К черту стеснительность, самостоятельность и все остальное. Мне плохо, он рядом, вот пусть и заботится.
Но стоило Алексу подхватить меня на руки и опустить в ванну, уже полную воды, как я вылетела оттуда и буквально запрыгнула на него.
— С ума сошел! Это же кипяток! — я вцепилась в его плечи и даже ноги поджала, чтобы они не доставали до воды — она и в самом деле была невыносимо горячей.
— Вообще-то, вода нормальной температуры. Это ты холодная, потому так кажется, — меня не собирались слушать и уже почти снова окунули в ванну.
— Я тебе уже надоела и ты решил избавиться от меня подобным образом? — слова вылетали сами. Я не задумывалась о том, что говорю и лишь старалась сделать так, чтобы снова не оказаться в обжигающе-горячей ванне.
— Думай что говоришь! — зло рыкнул доктор Варант.
— Прости, — я всхлипнула и посильнее уцепилась за его рубашку. — Но вода и, правда, слишком горячая.
— Лиза, — Алекс посмотрел на меня, вздохнул и открыл кран с холодной водой. — Тебе сейчас лучше слушаться. В конце концов, я врач и лучше знаю, что тебе надо.
— Ты патологоанатом, — буркнула я, пробуя пальцем большой ноги воду. Температура показалась мне уже приемлемой, и я осторожно соскользнула с рук Алекса, погружаясь в воду.
— И, тем не менее, — нисколько не обидевшись, произнес Лекс, присаживаясь на корточки рядом с ванной. — Тебе лучше слушаться и делать все, что я скажу. Это уже не шутки. Ты почти полностью истощена энергетически.
— Как мне от этого избавиться? — я сидела в ванне, по шею в горячей воде.
Только сейчас, когда тело стало расслабляться, поняла, насколько была напряжена все время.
— Пока не знаю, — Алекс грустно улыбнулся, затем потянулся и поцеловал меня в висок, осторожно провел рукой о щеке, — посидишь здесь, пока я кое-что сделаю? Я чувствую тебя, так что если станет хуже, тут же приду.
Я кивнула и откинув голову на бортик ванной, закрыла глаза. Посижу, здесь тепло, хорошо, спокойно. Главное, чтобы меня еще каким видением не накрыло, а то боюсь, не выдержу я еще раз такого накала.
— Я быстро, — повторил Алекс и вышел.
Думать не хотелось, плакать уже тоже не хотелось. Я просто наслаждалась относительным покоем, теплом. Вода, кстати, оказалась и в самом деле не такой уж горячей. Сейчас, когда тело стало расслабляться, мне подумалось о том, что можно было бы сделать температуру повыше, но двигаться было лень. Лучше так полежать.
Из ванной я выползла где-то через полчаса. Сама, Алекс еще не появился. Насухо вытерлась, замоталась в полотенце и дотопала до шкафа в спальне. Вытащила свою любимую пижамку. Не слишком новую, но теплую, мягкую и удобную. Я всегда спала в ней, когда болела. Оделась и поплелась к кровати. Плевать на все — сейчас я хочу забраться под одеяло.
Алекс появился на пороге комнаты с подносом в руках, когда я пыталась устроиться поудобнее. При одном взгляде на гору тарелок, почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
— Я есть не буду, — упрямо поджала губы и попыталась накрыться одеялом с головой.
Ага, так меня и послушали. Поставив поднос на стол у кровати, доктор Варант, безапелляционно стащил с меня одеяло.
— Мне казалось, что мы договорились. Ты слушаешься и делаешь все, что я скажу.
— Я не хочу, — все еще попыталась возражать, но не тут-то было.
Алекс поставил поднос мне на колени и уселся рядом, скрестив руки на груди. Спорить с ним было бесполезно — это было видно по упрямо поджатым губам и сверкающим серым глазам. Тяжело вздохнула и потянулась к тарелкам.
— Ты готовишь? — удивленно приподняла брови, но не сказать, что ответ на этот вопрос меня сильно волновал. Так, спросила для проформы.
— Ну, — он слегка замялся, а потом, улыбнувшись, покачал головой, — я в любом случае знаю, где готовят. Так что ешь.
Пришлось подчиниться. Аппетита не было совершенно, каждый кусочек приходилось буквально силой запихивать в себя, пережевывать и проглатывать. Но я старалась. Очень старалась. Почему-то не хотелось его разочаровывать. А еще я не чувствовала вкуса того, что ем. Странно.
— Все, — я отодвинула от себя поднос. — Больше не могу. Правда. Это пытка какая-то.
— Лиза, у тебя энергетическое истощение. Еда — это самый простой способ возобновить баланс.
— Я, правда, не могу больше, — хотела состроить жалобное выражение лица, но не вышло. Поняла это по тому, как нахмурился мой личный дракон.
Он согласился, не сразу, но все же отобрал у меня поднос и вышел.
Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на собственных ощущениях. Понятия не имею что такое энергетическое истощение, но вот конкретно сейчас мне стало немного лучше. Мышцы расслабились, ярость, злость и весь тот набор чужих эмоций полностью отступил. Правда, теперь мне казалось, что отступили не только чужие чувства, но и мои собственные ушли куда-то погулять. Я была словно замороженная. Все видела, все слышала, могла говорить, но ....чувства проявлялись с опозданием и какие-то распыленные, что ли? Словно они и не мои совершенно. Может быть, это и есть то самое энергетическое истощение, о котором говорил Алекс? Надо будет расспросить его поподробнее.
