Гарри Поттер и Правильный Учитель

Профессор просто спокойно отставил чашку, поднялся со своего места и присоединился к коллегам в попытках успокоить юных волшебников и навести в зале порядок, чтобы они могли спокойно закончить ужин и отправиться по гостиным... И теперь в голове молодой волшебницы боролись два чувства — взращенная наставником осторожность и свойственное уже ей самой любопытство, требующее повернуть на следующем повороте направо и направиться прямиком в кабинет ЗоТИ, надеясь обнаружить его хозяина там же, в выделенных для преподавателя комнатах. Как такой поступок должен был выглядеть со стороны, учитывая позднее время, она предпочитала не думать...

А ещё... Ещё она испытывала нездоровое желание крепко... обнять... своего нового знакомого... за шею. И сжимать, пока он не начнёт хрипеть и задыхаться! Несмотря на то, что, объективно, она была ни в чём не виновата, и доложила начальству о ситуации сразу же, как сообразила, кого именно они разыскивают, и с кем именно ей повезло встретиться на той улице, Тонкс всё равно иррационально считала, что Авалор её подставил! И наверняка усмехался всё это время над потугами половины Министерства магии его найти! А сам в это время сидел и... и... пил грёбаный чай в Хогвартсе?!

— У-ху-ху-ху-у-у! — раздавшееся знакомое завывание, донёсшееся из-за спины, заставило девушку вздрогнуть и резко повернуться на звук.

— Толстый монах! — выдохнула Тонкс, широко заулыбавшись при виде знакомого с детства приведения родного факультета.

— Какое знакомое личико! Уж не Нимфадора Тонкс ли это?!

Толстый монах был одним из самых добродушных привидений Хогвартса. Тонкс прекрасно помнила, как тучный полупрозрачный мужчина в монашеской рясе с искренней радостью помогал в меру своих сил любому студенту, не делая исключений даже для воспитанников Слизерина. За это все были готовы терпеть его причуды и любительство слегка пугать загулявших по коридорам студентов, но только не за...

— Да сколько можно?! Не нужно называть меня Нимфадорой!!! — прорычала девушка.

Впрочем, уже через мгновение она ойкнула, зажав себе руками рот и виновато посмотрев на продолжавшего улыбаться пузатого монаха. Порой её саму начинала напрягать столь яркая реакция на собственное имя, но, даже повзрослев, Тонкс ничего не могла поделать с происходящим.

— Ну, точно Тонкс, — рассмеялся призрак, покачав головой. — А я думал, ты уже давно выпустилась...

— Простите, я не хотела так вспылить...

— Ой, да ладно, деточка... Призрака не так-то просто по-настоящему обидеть. Знаешь ли, за Гранью всё воспринимается совершенно иначе...

— Всё равно...

— В любом случае я рад тебя видеть! Что же привело тебя назад в Хогвартс? Это всё из-за Турнира, да?

— Ага, — девушка кивнула. — Я же теперь работаю в Аврорате, вот нам и поручили обеспечивать охрану в школе на время визита гостей из других стран...

— О! Я уверен, ты справишься!

— Спасибо... Скажите... — неуверенно замялась Тонкс, но потом всё же тряхнула волосами и продолжила. — Можно вас спросить?

— Ну, ты только что это и так сделала, но спрашивай, — монах подмигнул волшебнице.

— Новый профессор Защиты от Тёмных Искусств... Профессор Авалор Хан... Вы... Что можете о нём сказать?

— Профессор Хан... — призрак как-то "побледнел", став на мгновение ещё прозрачнее, но это продлилось лишь миг, и он продолжил. — Он... Хороший профессор... Я слышал, как студенты обсуждали его уроки — похоже, он действительно разбирается в том, о чём рассказывает... Вроде бы, до Хогвартса он работал ликвидатором заклятий у гоблинов...

Нимфадора прищурилась. Помимо "практичной паранойи", как она про себя иногда называла манеру Грюма видеть врагов везде, всегда и ещё вон за тем углом, наставник успешно прививал своим ученикам и повышенную наблюдательность с вниманием к деталям, весьма полезные в их работе. И сейчас эта самая наблюдательность четко говорила девушке, что призрак... опасался нового профессора?!

— Уважаемый монах, — вкрадчиво произнесла Тонкс, делая шаг ближе к призраку, — если вы знаете что-то про профессора Хана, что может представлять угрозу школе, вы должны мне рассказать... Или моему наставнику... Хотя бы — директору Дамблдору!

— Нет-нет, — мотнул головой факультетский призрак, — это... Ничего опасного... Просто... — мужчина несколько мгновений молчал, а затем, пожевав губами, посмотрел прямо на Тонкс. — Я не знаю, в чём дело... Но каждый раз, когда кто-то из нас находится рядом с ним, мы.... Призраки словно бы чувствуют свою... смертность. Я не знаю, как сказать! — он всплеснул руками. — Я не был при жизни мудрецом! Но что-то в этом профессоре заставляет меня бояться за своё посмертие.

— Я не знала, что призраки могут бояться... — широко распахнула глаза Нимфадора.

— Я скажу тебе даже больше, деточка... Призраки тоже не знали, что могут... Возможно, мы чувствуем какой-то артефакт... Или что-то иное... Я просто не знаю... Тебе стоит попробовать поговорить об этом с призраком лорда Драбена (*18.2), в конце концов, он волшебник дворянского сословия, возможно он знает больше о чём-то подобном...

— Я... Я поговорю с ним... — оторопела Тонкс. — Спасибо вам за совет...

— Пожалуйста, деточка... Пожалуйста... — тепло улыбнулся призрак Толстого монаха.

Кивнув, Нимфадора всё же пошла дальше по коридору... Раздумья раздумьями, но, пожалуй, стоит найти Грюма и... рассказать ему то, что она узнала... Или пока повременить? Девушка досадливо дёрнула себя за чёлку пальцами, сморщив смешную рожицу — по крайней мере, ей стоит найти наставника хотя бы для того, чтобы узнать, куда их разместят в замке. Декан Пуффендуя, конечно, с радостью пустила бы свою бывшую ученицу переночевать в одной из свободных спален, но, возможно, стоит быть чуть менее беспечной и следовать правилам...

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ и не только.

Это было... неожиданно. Только поистине чудесами самоконтроля и силой воли Авалор не швырнул в проявившего агрессию волшебника рефлекторно сформированное заклинание огненного шара. Было бы не очень... профессионально начинать активные боевые действия посреди зала, полного учеников и коллег-преподавателей. Однако больше всего данмера выводил из себя тот факт, что в этом мире обнаружилось до отвращения много способов видеть через заклинание иллюзии. Не то, чтобы он считал собственную магию вершиной развития чар, а сотворённые иллюзии совершенством, но встреченный уже второй артефакт, способный видеть его истинный облик, вызывал глухое чувство раздражения.

А тот факт, что вошедший в Большой зал волшебник столь агрессивно среагировал именно на его облик, сомнений практически не вызывал — всё же, знаменитый артефактный глаз Аластора "Грозного Глаза" Грюма намекал. Как и прочие детали его внешности и манер, подтверждающие его личность получше любых верительных грамот... А вопрос, тем не менее, был достаточно животрепещущим. Авалору определённо требовалось пересмотреть подход к собственной маскировке — или найти способ более качественного сокрытия внешности, или просто махнуть рукой на скрытность вообще. И он пока затруднялся сказать, что было бы предпочтительнее в его случае — мешало раздражение на самого себя за то, что, даже имея представление о мире, в который его занесло, он не удосужился заранее продумать такие "мелкие детали".

Данмер в задумчивости обошёл стол и встал напротив окна. В любом случае, ему было просто необходимо разобраться в местной артефакторике — если уж не с точки зрения создания новых, то хотя с позиции уже существующих, чтобы иметь представление о том, с чем он может столкнуться в будущем. Всё же, по воспоминаниям об этом мире, доставшимся ему от Основы, на ряду с глазом Грюма, здесь существовали и весьма эффективные способы сохранения собственного инкогнито... Если, конечно, само существование этих... "способов" не было выдумкой. И да, речь шла именно о "широко известной в узких кругах" мантии-невидимке одного из его студентов, Гарри Поттера (*18.3).

Маг раздражённо выдохнул — важных дел с каждым днём накапливалось всё больше, а вот свободное время почему-то появляться не спешило... Возможно, решение представиться преподавателем имело и свои недостатки. Впрочем, плюсы звания преподавателя пока всё же перевешивали минусы, поэтому мужчина был недоволен скорее просто "порядку для", а вот в части артефактов, у него был достаточно простой способ решения проблемы. По крайней мере, в первом приближении...

Сев за стол, мужчина достал из ящика лист бумаги и принялся писать. Раз уж старейшина Грутарк по собственной воле изъявил желание оказывать всяческую поддержку, было бы глупо не воспользоваться услугами гоблинов и не запросить перечень известных артефактов по их свойствам. Маг не был уверен, что такой... справочник уже кем-то ранее составлялся, но он вполне допускал такую возможность. К тому же, ему не был нужен полный и исчерпывающий список всех реально существующих волшебных предметов — было бы вполне достаточно и качественного "ассортимента" для общего понимания известных местным волшебникам волшебных эффектов, которые они вкладывали в предметы.

Несколько минут по кабинету разносился только сосредоточенный скрип пера по бумаге, а затем, ещё раз пробежав написанное взглядом, маг аккуратно свернул послание в трубочку и запечатал в специальный кожаный тубус, использующийся для доставки писем местными почтовыми совами. Короткое сосредоточение, жест рукой, и на спинке стоявшего в углу кабинета кресла с негромким "Кар-р-р" появился полупрозрачный, чуть светящийся в полумраке кабинета, ворон. Поднявшись на ноги, маг протянул Призрачному Вестнику послание и распахнул одно из окон, позволяя птице вылететь. Теперь оставалось только...

— Профессор Хан, — раздавшийся из внезапно вспыхнувшего камина голос директора Дамблдора заставил мага невольно вздрогнуть. — Если вас не затруднит, не могли бы вы подойти ко мне в кабинет? Я понимаю, что время позднее, но, все же, считаю, что некоторые вопросы стоит решить сразу, чтобы избежать дальнейшего недопонимания...

— Директор? — удивлённо вскинул бровь Авалор. — Разумеется, если дело срочное, я сейчас буду...

— Благодарю вас. Пароль для прохода — австрийский штрудель.

Камин погас так же, как и загорелся, а данмер на мгновение замер, обдумывая ситуацию и чувствуя, как подёргивается нижнее веко. Причина вызова была совершенно очевидна — недавнее происшествие за ужином. А вот что было уже не столь очевидно, так это чего ему стоило ожидать дальше... В Большом зале ситуация была понятна — никто не стал бы начинать магическую дуэль или полноценный бой в пусть и просторном, но полном детей помещении. Первоначальная агрессия Грюма была скорее исключением и данью его паранойе... Но вот в небольшом кабинете, без мешающихся "гражданских"...

Дёрнув щекой, маг подхватил стоявшую у кресла трость-Ваббаджек и направился к выходу из кабинета. Что же, раз в школу прибыл Адепт Паранойи, будет просто неуважением не ответить Вселенной тем же. Криво ухмыльнувшись, Авалор на мгновение замер перед дверью кабинета и коротким жестом наложил на себя чары поглощения магии (*18.4). Вряд ли его будут пытаться бить по голове из-за угла, а в случае атаки волшебством такой вариант защиты будет лучше всего.

Главным минусом используемого заклинания, как и его "брата" (*18.4), призванного эту самую магию отражать обратно в атакующего, оно, во-первых, не было абсолютной защитой, имея, пусть и небольшой, но шанс не сработать, а во-вторых, даже в "идеальном" исполнении, длилось не слишком долго. Впрочем, с точки зрения мага, не было никакой критической проблемы обновлять чары после их окончания — вряд ли беседа с директором продлится особенно долго.

Ввиду позднего времени суток, в коридорах Хогвартса было практически пусто. По пути от кабинета до знаменитой гаргульи маг встречал только почтительно кланяющихся и уступающих дорогу домовых эльфов, продолжавших приводить замок к состоянию идеальной чистоты и порядка накануне визита иностранных гостей. Наконец, мужчина остановился перед массивной каменной статуей, изображавшей классическую "замковую гаргулью", которая... казалось, наблюдала за посетителем, хотя сама каменная фигура и оставалась неподвижной, как ей и положено.

С некоторым любопытством склонив голову к плечу, данмер перешёл на магическое зрение и только и смог, что уважительно покачать головой. Гаргулья действительно была именно гаргульей, но в этой каменной статуе было "накручено" столько чар, что маг бы не удивился, если бы она ожила просто от самого факта вложения такого количества магии в материал. В очередной раз Авалор отвесил себе мысленный подзатыльник и строго-настрого наказал разобраться в местной артефакторике — направление того, определённо, стоило.

— Австрийский штрудель, — чувствуя себя несколько глупо, маг обновил защитные чары и произнёс озвученный Дамблдором пароль на вход.

С негромким каменным скрежетом постамент статуи сдвинулся, открывая проход в небольшую нишу, в которой Авалор увидел узкую винтовую лестницу, уходящую куда-то наверх. Насколько мужчина помнил внешний вид замка снаружи, проход должен был вести под самую крышу главной башни Хогвартса, к которой с одной из сторон были пристроены ещё три небольшие башенки, как раз представлявшие собой директорские кабинет и спальню.

— Прошу, профессор Хан, — стоило магу достигнуть верхней ступени, как дверь в кабинет бесшумно открылась сама собой на идеально смазанных петлях, — проходите. Благодарю вас, что согласились прийти в столь позднее время...

Медленно ступивший в проем данмер окинул открывшееся ему помещение оценивающим взглядом. Кабинет директора представлял собой просторную круглую комнату со множеством окон, выходивших практически во все стороны. Внимание любого посетителя первым делом привлекало множество "живых" портретов предыдущих директоров Хогвартса, украшавших практически всё свободное пространство на стенах. Большая часть изображённых на них волшебников мирно дремали в своих красивых рамах, хотя несколько, это Авалор заметил сразу, с любопытством изучали гостя.

Кабинет был разбит на три отдельных зоны. У самого входа располагалось что-то вроде гостиной и музея в одном флаконе — диван и пара мягких кресел с журнальным столиком посередине располагались посреди множества стеллажей, подставок и резных витрин, содержавших различные диковинки. Очевидные артефакты испускали небольшие клубы дыма, волны свечения или просто издавали негромкие звуки, создавая фоновую "какофонию", впрочем, довольно легко игнорируемую и не мешающую сосредоточенности.

— Я привык поздно ложиться, — пройдя вперёд, маг чуть склонил голову, переводя оценивающий взгляд на Дамблдора и второго волшебника, сидевшего в ещё одном кресле у самого камина, — так что, ваша просьба о визите не доставила неудобств.

— Рад это слышать, коллега, — добродушно улыбнулся Альбус из-за своего рабочего стола.

Предмет мебели явно был ровесником, если уж не Хогвартса целиком, то определённо успел повидать магов-основателей — толстая столешница, вырезанная из единого массива неизвестного данмеру дерева, детально выполненные резные когтистые лапы вместо ножек, и замысловатая резьба, наводившая на мысли о скандинавской родословной мастера по дереву...