Она выпрямилась достаточно, чтобы нежно поцеловать его в лоб, затем снова отступила назад, встав между ним и кроватью, пока расстегивала свой дублет и сбрасывала его с плеч. Она улыбнулась, увидев почти испуганный взгляд в его глазах, и бросила его на другой стул. Она подняла руки и потянулась, выгнув спину с роскошной кошачьей грацией, зеленые глаза заблестели лукавой, вызывающей нежностью при виде выражения его лица, прежде чем она положила руки на свои широкие бедра, склонила голову набок и посмотрела прямо ему в глаза.
— Итак, скажи мне, милорд защитник, — сказала она, ее голос был хриплым, мягким, теплым и дразнящим одновременно, — ты действительно собираешься быть настолько грубым, чтобы вышвырнуть меня из своей комнаты в такой поздний и одинокий час? Или ты собираешься доказать, что защитник Томанака может быть достаточно мудрым, чтобы признать неизбежное и изящно сдаться?
Глава девятнадцатая
— Доброе утро, Тала! — пропел Брандарк, с грохотом спускаясь по каменным ступеням в комнату на втором этаже, которая была оборудована как столовая для обитателей башни. — Я с самого верха чувствовал запах этого омлета...
Кровавый Меч резко остановился, когда вошел в арочный каменный дверной проем. Базел сидел на своем обычном месте во главе стола, но по правую руку от него, с распущенными по плечам рыжими волосами, сияющими, как пламя, в солнечном свете, льющемся через щель для лучника, сидела Лиана Хэйнатафресса, держа обеими руками чашку дымящегося чая.
На ней была свободная льняная рубашка и мягкие брюки глубокого травянисто-зеленого цвета, заправленные в голенища сапог для верховой езды. Рукоять метательного ножа виднелась над вшитыми ножнами в ее правом сапоге, а пара коротких мечей в ножнах стояла вертикально, прислоненная к каменной стене под прорезью. Теперь она посмотрела на Брандарка сквозь струйку пара, поднимавшуюся от ее чая, и выгнула бровь. Он застыл, даже его поверхностный мозг явно пребывал в замешательстве, и она взглянула на Базела.
— Это странно, — сказала она с затаенной улыбкой. — Не верю, что когда-либо видела его, чтобы у него не было ничего умного на языке. На самом деле, когда я начинаю думать об этом, до этого момента я не считала, что такое возможно вообще!
— Нет? — Базел громыхнул глубоким грудным смехом, его карие глаза заблестели, когда они встретились с ее глазами. — Не могу выразить, как я всегда надеялся, что это возможно. Имей в виду, думаю, что это делает утро более спокойным, чем большинство остальных.
Брандарк встряхнулся и полностью вошел в комнату. Мгновение он переводил взгляд с одного на другого, затем улыбнулся и отвесил им глубокий, грациозный поклон, лучше которого не смог бы сделать даже один из эльфийских повелителей Сараманты. Когда он выпрямился, обычный сардонический юмор исчез с его лица.
— Я нахожу себя... глубоко счастливым за вас обоих, — просто сказал он. — Думаю, теперь я понимаю, в чем был секрет Гейрфрессы... и почему она была так довольна этим. Пусть ваши жизни будут долгими, пусть ваша любовь будет глубокой, и пусть каждый день приносит вам столько радости, сколько я вижу в ваших глазах сегодня.
Взгляд Лианы смягчился, и она быстро заморгала. Затем она поставила свою чашку, встала, обошла стол и крепко обняла его.
— Спасибо, — тихо сказала она. — Уверена, что найдутся и другие, которые видят это не совсем так, но мне на них наплевать. Мне действительно небезразлично, что ты чувствуешь. Благословение брата — это всегда радость.
— Да, малыш, — согласился Базел, улыбаясь со своего стула. — Но не жди, что я приду и обниму такого, как ты, чтобы твой модный жилет стал мокрым и заплаканным!
— К счастью, в душе Лианы достаточно поэзии для вас обоих, — ответил Брандарк, отступая назад и кладя руки на плечи Лианы, глядя ей в глаза. Он изучал их несколько секунд, затем кивнул и крепко сжал ее плечи. — Ты выбрала... интересный путь, Лиана. Я рад за Базела, но барду во мне уже не терпится написать баллады, которые это вдохновит!
— Базел тоже пытался предупредить меня об этом, — улыбнулась Лиана. — Но мы, девы войны, в глубине души просто прирожденные нарушительницы спокойствия. Ты, конечно, слышал это о нас?
— Да, мне кажется, я слышал что-то на этот счет, — сухо сказал он, и она усмехнулась.
— Если у тебя все равно есть название для этого, ты мог бы также воспользоваться этим преимуществом. А теперь иди и сядь! Я и не подозревала, насколько хорошо готовит Тала на самом деле, и было бы преступлением дать этому омлету остыть.
— Полностью согласен. — Брандарк отвесил ей еще один поклон, на этот раз менее глубокий и с большей долей своей обычной беззаботности, и последовал за ней обратно к столу. Он сел напротив нее и положил себе щедрую порцию омлета с начинкой из бекона, сыра, лука и грибов, а затем взял один из фирменных рулетов на закваске от Талы, чтобы составить ему компанию.
— Могу я предположить, что я первый, кого проинформировали, так сказать, об изменении вашего статуса? — спросил он, намазывая рулет маслом и откусывая большой кусок.
— Ну, — рассудительно сказала Лиана, откидываясь на спинку стула и элегантно перекидывая ногу в сапоге через колено, — кроме Гейрфрессы, Уолшарно, Талы, которая видела, как я прошлой ночью пробиралась в комнату Базела, и держала рот на замке, благослови ее Лиллинара и, конечно, мамы. Это делает тебя, дай-ка подумать, шестым, я думаю.
— Я насчитал себя только пятым, — сказал Брандарк, тщательно посчитав на пальцах, и с любопытством навострил уши, глядя на нее.
— Ну, это потому, что мне нужно было куда-то пристроить Базела, — скромно сказала она ему, и он усмехнулся.
— Иногда он может быть немного... туповатым, не так ли? Я когда-нибудь рассказывал тебе, как усердно он работал над тем, чтобы вообще не слышать Томанака?
— Что касается этого, думаю, что твоя песенка причинила достаточно вреда, не добавляя к этому ничего нового, — сказал ему Базел.
— Полагаю, что в качестве особого замечания о значении этого дня я мог бы пойти дальше и проявить то изысканное чувство такта и осмотрительности, которое в значительной степени является частью моей от природы чувствительной натуры.
— Да, и на пути к этому сохраняй целыми свои "естественно чувствительные" руки, — согласился Базел, и Брандарк усмехнулся. Затем выражение его лица немного посерьезнело.
— Я действительно счастлив за вас обоих, счастливее, чем я могу вам сказать, но мне интересно, задумывались ли вы о том, как именно вы собираетесь сообщить об этом другим людям?
— Мы планируем обсудить это с мамой после завтрака, — безмятежно сказала Лиана. — Не то чтобы я особенно беспокоилась о том, как она отреагирует. — Она слабо улыбнулась. — Во всяком случае, для нее это точно не станет сюрпризом. И я уже написала отцу, рассказав ему, что у меня было на уме. — Она склонила голову набок, глядя не на Брандарка, а на Базела. — На самом деле, я отправила письмо два дня назад.
— И ты сказала это сейчас? — зарычал Базел, поводя ушами в ее направлении. — Никогда не думал о том, что ты можешь быть немного преждевременной?
— О, я была уверена в своей... силе убеждения, — пробормотала она, и Брандарк поспешно отхлебнул из своей кружки с элем.
— Ну, что касается этого, — рассудительно ответил Базел, — возможно, в конце концов, ты была права.
— Во всяком случае, я так думала. — Ее глаза смеялись над ним, прежде чем она снова посмотрела на Брандарка. — Кроме матери и отца, нам некому рассказать об этом. Еще одно из преимуществ быть бесстыжей девой войны. С другой стороны, ни Базел, ни я не собираемся ни от кого прятаться. — Ее зеленые глаза слегка посуровели. — Уверена, что у некоторых фанатиков будет... твердое мнение по этому вопросу. Если кто-нибудь из них захочет довести свое мнение до моего сведения, я буду рада обсудить это с ним.
Брандарк поморщился.
— Знаешь, — сказал он через мгновение, — на самом деле ты не очень похожа на Кериту, но в чем-то ты очень напоминаешь мне ее.
— Что ж, благодарю тебя, лорд Брандарк! — На щеках Лианы появились ямочки. — Я всегда очень восхищалась дамой Керитой. Я думаю, это та черта, которую она называет "крестьянской практичностью".
— Именно то, о чем я думал, — признал Брандарк. — На самом деле...
Он замолчал, когда в комнату ворвалась Тала со свежим чайником чая для Лианы в одной руке и корзинкой свежих горячих булочек в другой.
— Я вижу, вчера вечером ты снова задержался, лорд Брандарк, — строго сказала экономка. — Без сомнения, пил!
— Когда не рубил людей кубиками, не распутничал и не резал кошельки, — весело согласился он, поднимая кружку в знак приветствия, и она поставила корзину с булочками, чтобы прихлопнуть его свободной рукой.
— Именно этого я и ожидала! — резко сказала она ему, и он тяжело вздохнул.
— Так печально, когда все видят меня насквозь за фасадом респектабельности, — сокрушался он.
— Респектабельность, не так ли? — фыркнул Базел. — Думаю, я бы выбрал не то слово!
— Но это потому, что ты знаешь меня так долго. Я должен, по крайней мере, быть в состоянии одурачить какого-нибудь совершенно ничего не подозревающего, невинного незнакомца, ты так не думаешь?
Базел бросил на него красноречивый взгляд, и Брандарк отправил в рот остаток своей первой булочки, чтобы взять одну из только что принесенных в качестве замены, и начал щедро намазывать свежее масло.
— У вас случайно осталось варенье из инжира, не так ли, госпожа Тала? — вкрадчиво спросил он.
— У меня осталось всего две банки, — сказала она, помахав указательным пальцем перед его выдающимся носом, — и в последний раз, когда ты спрашивал об этом, это стоило мне полторы банки!
— Разве я виноват, что вы готовите такие превосходные варенья? — Он невинно посмотрел на нее. — Вы должны воспринять это как самый искренний из возможных комплиментов!
— О, я на самом деле должна? — экономка уперла руки в бока, чтобы одарить его самым сердитым взглядом, но он только посмотрел на нее в ответ с тем же невинным выражением.
— О, хорошо! — сказала она ему наконец. — Но только одну банку, имейте в виду! Я спасу другую.
— Как скажете, — кротко согласился он, и она рассмеялась.
— Обещать легко, милорд, но не думайте, что вы сможете сделать меня настолько милой, чтобы я не отрывала глаз от своей кладовой, когда вы рядом!
* * *
После завтрака Лиана и Базел покинули башню и пошли вдоль навесной стены к замку. Ранняя утренняя тень замка лежала глубокой и прохладной на зубчатых стенах, и Базел задумчиво смотрел вниз, во внутренний двор.
— Передумал? — спросил мягко поддразнивающий голос, и он быстро повернулся, чтобы улыбнуться Лиане.
— Чего нет, того нет, — сказал он ей. — Имей в виду, не сомневаюсь, что должен, но ты редкая, решительная девушка, Лиана Хэйнатафресса! И, — его голос смягчился, — я никогда не был так счастлив.
— Хорошо. Проследи, чтобы ты таким и оставался. — Она просунула руку под его локоть и положила голову ему на плечо. Было странно не возвышаться над мужчиной, но это тоже было... хорошо. Конечно, это может иметь какое-то отношение к мужчине, о котором идет речь, тепло размышляла она, храня воспоминания о только что прошедшей ночи, как сокровище, которым она была. Нежный и внимательный мужчина, ее Базел, во многих отношениях.
Часовые постоянно дежурили на стенах Хиллгарда, и она увидела, как оруженосец, стоявший под углом между навесной стеной и крепостью, резко выпрямился, взглянув в их сторону. Глаза часового расширились, а затем он вытянулся по стойке смирно. Даже для сотойи потребовался бы очень высокий человек, чтобы поднять глаза выше головы Базела Бахнаксона, не напрягая шею, и поэтому оруженосец сосредоточил свой взгляд на центре массивной груди Конокрада.
— Доброе... утро, милорд защитник, — сказал он.
— И тебе доброго утра, — пророкотал в ответ Базел. Это не могло быть более приятным ответом, и все же в его тембре было что-то особенное. Что-то, что привлекло внимание часового и к Лиане. Он покраснел, затем откашлялся и покачал головой.
— Желаю вам доброго утра, госпожа Лиана.
Это прозвучало похвально нормальным голосом, только немного более грубым, чем могло бы быть, и она улыбнулась ему.
— Спасибо, — сказала она, затем посмотрела в прохладное утреннее небо, ее волосы развевались, как красный шелк, на ветру, который смеялся над замком и танцевал со знаменами. — И тебе того же. Сегодня прекрасное утро, не правда ли?
— Да... госпожа. — Оруженосец улыбнулся ей в ответ. — Это так. И, — он позволил своим глазам встретиться с ее глазами, затем посмотрел на Базела, — я думаю, для одних красивее, чем для других.
— Да, это так, — сказала она ему с мимолетной ямочкой на щеках.
Он почтительно склонил голову и отступил с их пути, и Лиана тихо рассмеялась, когда они прошли в саму крепость.
— Вот! — сказала она своему возвышающемуся любовнику. — Это было не так уж плохо, не так ли?
— Теперь, когда это не так, — ответил он, глядя на нее сверху вниз, — и я полагаю, что мы неплохо начали, если можно так выразиться. У твоего отца здесь, в Хиллгарде и Балтаре не более чем еще пятнадцать или двадцать десятков оруженосцев. Не сомневаюсь, что к обеду мы со всеми разберемся!
* * *
— Мне жаль, Лиана. — Шарласса переводила взгляд с нее на Базела и обратно, явно сгорая от любопытства. — Баронессы Хэйнаты здесь нет. Она рано позавтракала и сказала, что собирается покататься верхом. — Молодая женщина поморщилась. — Она пригласила меня присоединиться к ней, но этим утром меня ожидает мастер Тобис.
— Понимаю. — Лиана улыбнулась ее покорному тону, вспомнив свои собственные уроки с учителем танцев. — Как думаешь, мы могли бы поймать ее в конюшне, или она уже где-то бродит?
— Я думаю, вы, вероятно, могли бы поймать ее, — ответила Шарласса. — Ее не было долго, и она сказала, что ей нужно кое-что обсудить с мастером Гринслоупом, прежде чем она уедет.
— Ну, любимый, — Лиана взглянула на Базела, — мы хотим подождать ее здесь или пойдем к ней в логово Дорама?
— Какая-то трусливая часть меня говорит о том, что нам лучше всего спрятаться прямо здесь, — признался Базел, — но этим утром я вообще не видел Уолшарно, и думаю, что Гейрфресса тоже хочет разок или даже три сказать мне "я же тебе говорила".
— Я тоже так думаю, — сказала Лиана и усмехнулась выражению лица Шарлассы. Было очевидно, что молодая женщина просто умирала от желания задать десятки вопросов, вертевшихся у нее в голове, и Лиана покачала головой.
— Пожелай мне радости, Шарласса, — сказала она. — Пожелай нам обоим радости.
— О, конечно. Я желаю! — Шарласса захлопала в ладоши в явном восторге. — Я задавалась вопросом, так ли это, я имею в виду то, что я хотела сказать, было...
Она сделала паузу, выражение ее лица было взволнованным, и Лиана протянула руку, чтобы ненадолго положить ее на плечо.
— Я знаю, что ты хотела сказать. И спасибо тебе. А теперь, я думаю, нам лучше пойти и найти маму.
— О... о! — глаза Шарлассы внезапно расширились. — Ты, я имею в виду, была у нее?
