Казна, отказываясь от множества мелких пошлин, в конечном счете выигрывала от общего усиления торгового оборота. Но поскольку этот рост таможенных поступлений был делом хоть и близкой, но все же перспективы, а деньги казне требовались немедленно, то, в свою очередь купцы после введения нового Таможенного устава, с целью компенсации казне ее первичных убытков обязывались организовать сбор ''запросных денег'' — добровольных выплат (субсидий) в казну со стороны частных лиц, церкви и монастырей. До этого попытки правительства провести ''запросные сборы'' не увенчались успехом — крупные суммы собрать таким образом не удавалось. Положение изменилось после 1602 года. Городские купеческие корпорации по разнарядке, в зависимости от материального положения тех или иных своих участников, взимали с торговых людей ''подписку'' на безвозмездные займы правительству в течении четырех лет. Что дало казне весьма крупные ''разовые'' суммы, позволившие частично залатать прорехи в бюджете.

Одновременно с этим по новому Торговому уставу торговля иностранцами облагалась повышенными пошлинами. Тем самым русское правительство осуществляло две важные задачи: усиление притока драгоценных металлов в страну и облегчение русским людям торговой конкуренции с иностранцами путем ослабления иноземной торговли внутри страны. Первая задача разрешалась тем, что таможенные пошлины взимались с иностранцев только иностранной монетой — золотыми (дукатами) и ефимками (серебрянными талерами). Золотой дукат оценивался в 50 коп., ефимок — в 36 коп. на русские деньги. При этом в Россию разрешалось поставлять только высококачественные ефимки-талеры. За установленным порядком придирчиво следило русское государство. Сдаваемые России европейцами талеры придирчиво сравнивались с эталонными образцами, — "заорлеными талерами", то есть надчеканеными небольшим штемпелем с двуглавым орлом. Вывоз золотых и ефимков за границу не разрешался, их следовало обменивать на русские деньги. Разрешение второй задачи достигалось повышением таможенной пошлины с иностранцев. Если иноземец торговал своими товарами в пограничных городах, он платил обычную пошлину — 10 денег с рубля. Но как только он пожелает повезти свои товары внутрь страны, он обязан уплатить таможенную пошлину по 20 денег с рубля. Внутри страны иноземцам разрешалась только оптовая торговля с русскими людьми, и эта торговля облагалась повышенной пошлиной по 2 алтына, т. е. по 12 денег с рубля, или 6%. Торговать иноземцу с иноземцем иноземными товарами внутри страны вообще запрещалось. Они могли торговать между собой только русскими товарами и только в пограничных городах. Тогда их сделки подлежали обычному обложению по 10 денег с рубля.

Привоз некоторых иноземных товаров, в частности вина, были обложены гораздо более высокой пошлиной. Например, ввозная пошлина с романеи составляла 50% стоимости товара, а с рейнского приближалась к 100%. Продажа иноземного вина внутри страны была обложена самой высокой пошлиной — 5 алтын с рубля, т. е. 15%.

Кроме того, по уставу таможенную пошлину платил только продавец. Следовательно, при покупке иноземцем русских товаров пошлину платили русские. Но если иноземец желал вывезти русский товар за границу и доставил его с этой целью в пограничный город, то он обязан уплатить проезжую пошлину в размере 4 алтын 2 денег, т. е. 26 денег с рубля, или 13%. Таким образом, новый таможенный устав 1602 года значительно повышал пошлины с иностранцев, а для некоторых товаров, в частности вина, являлся запретительным тарифом.

Известную часть доходов казна получала от перечеканки монеты. Основным монетным металлом в Русском государстве начала XVII века было серебро. Собственной разработки месторождений серебра на Руси тогда не было. Серебро ввозилось из-за границы в иностранной монете и в серебряных изделиях. Русские серебряные монеты чеканились из иностранных серебряных монет — рейхсталеров (''имперских'' талеров). На Руси эти монеты назывались ''ефимками'' (по названию города Иоахимсталь в Чехии, где они начали чеканиться). При этом, согласно закону, внутри России расчеты велись исключительно в копейках (рубль в то время был счетной, а не монетной единицей). Что это значило в то время? Это означало, что в копейках велись все торговые расчеты Запада и Востока, по причине того, что все основные торговые пути между Западом и Востоком шли через Россию. До открытия пути в современную Индию другого пути у Запада не было. Только с конца XV века — начала XVI века европейские купцы впервые открыли морской торговый путь в современную Индию. Но путь этот шел вокруг Африки и был очень неудобен и дорог. Через Россию торговать было удобнее. И именно через Россию с Востока в Европу поступала основная масса, в частности, пряностей, специй, шелка.

Запрещая даже провозить ефимки через Россию на Восток русское правительство обязывало европейских купцов их продать и купить русские копейки по жестко ограниченному ''низкому'', установленному Русским государством, курсу. До 1602 года обменный курс был примерно следующим. Вес ефимка составлял 28,5 — 29,0 грамм (иногда 30,5 грамм). Копейка весила 0,66 — 0,68 грамм. Таким образом в талере было от 42 до 44 копеек. Но талер в конце XVI века — начале XVII века европейцы обязаны были продавать не дороже 36 копеек. Таким образом, западный купец выплачивал русской казне налог от 6 до 8 копеек с талера. То есть около 15-18%.

Но с 1602 года русское правительство с целью увеличения наличности в обороте пошло на снижение веса русской копейки до 0,48 грамм. По стране с 1602 года скупали старую монету и с выгодой переделывали ее в более легковесную, но со старыми штампелями, приказывая принимать ее наравне со старой, более тяжелой монетой.

Одновременно с этим был установлен новый обменный курс русской копейки на ефимок. Талер теперь принимался в царскую казну по цене 16 алтын 4 деньги (50 коп.), после чего из него чеканилось мелкой серебряной монеты на 21 алтын 2 деньги, т. е. 64 коп., и таким образом доход правительства от перечеканки составлял 28%. Много это, или мало? Для сравнения: в реальной истории в конце XVII века доход от подобной перечеканки монеты составлял около 10% общей суммы государственных доходов.

Кроме того, на начало XVII века в России не существовала государственной монополии на монетную чеканку. Каждый желающий мог привезти на Московский, Киевский, а с 1600 года и Краковский денежные (монетные) дворы свое серебро и после выплаты небольшой пошлины перечеканить его в монеты. Но с 1602 года правительство приняло решение о централизации денежного дела. С этого времени вся монетная чеканка объявлялась государственной монополией. Желающий получить наличность теперь был обязан сдавать свое серебро в казну по установленной государством цене, за которое с ним расплачивались наличными деньгами с удержанием небольшой пошлины, размер которой колебался от качества сданного драгоценного металла.

Но все эти меры имели один серьезный недостаток — поступление этих денег было очень медленным и недостаточным, а правительство нуждалось в больших средствах и притом срочно.

Вот почему правительство еще в 1600 году начала реформу принятой в стране денежной системы. Тут необходимо сделать короткий экскурс в историю. После унии Русского государства и Польской Короны в 70-х гг. XVI века денежная система Польши была унифицирована с русской. Польский грош был приравнен к русской копейке и обрел вес в 0,68 грамм серебра. 50 грошей (вместо прежних 30 грошей) составляли злотый, который чеканился в виде золотой монеты весом 3,4 грамма — тем самым польский злотый вновь сравнялся номиналом со служившим эталоном венгерским дукатом (угорским золотым). Вместе с этим, в Польше чеканились медные монеты (солиды, денарии и пр.). Наиболее распространены были медные денарии, имевшие еще название пенязи, и составлявшие ⅛ гроша. Но при этом русское правительство запрещало хождение польской монеты по территории России и, наоборот, русская монета запрещалась к обороту в Польше. Но после подавления польского мятежа, в 1600 году, земли Польской Короны окончательно лишались самостоятельности и вливались в состав Русского государства. Однако хождение прежней польской монеты не прекращалось и Краковский денежный двор продолжал ее чеканку. Более того, хождение этих монет распространялось и на русские земли, куда с 1600 года стали проникать как золотые, так и медные монеты.

Денежная реформа 1602 года коснулась и польских денег, номинал которых был резко изменен. Стоимость гроша была девальвирована и приравнена к деньге (Ґ копейки), но в отличие от нее он стал чеканиться не из серебра, а из меди. Изменение претерпел и злотый. Он по прежнему приравнивался к 50 коп., но насчитывал уже 100 грошей, а количество золота в нем было снижено до 2,4 грамм (соотношение цены золота и серебра в то время 1/10). Единственной заимствованной из Польши денежной единицей не претерпевшей никаких метаморфоз был медный денарий (пенязь), который был введен в русскую денежную систему без изменений и приравнивался к Ґ полушки.

Таким образом, правительство решило извлечь доход из этих монетных операций как путем повышения номинальной стоимости новых серебряных монет, так и выпуском малоценной медной монеты с принудительным курсом, равным курсу серебряных денег, что, конечно, не соответствовало действительному отношению цены серебра и меди. Впрочем, смысл операции с деньгами был не только в этом. К этому времени стремительно растущий внутренний рынок стал испытывать нехватку в наличных деньгах. И дело было не только в том, что на чеканку новых денег в достаточном количестве не хватало поступающего из Европы серебра, но и в старой привычке населения не пускать имеющуюся у них деньги в дело, а хранить их ''в кубышке'', что приводило к колоссальному изъятию оборотных средств из хозяйственной деятельности. Кроме того, существовал дефицит мелкой разменной монеты. Выпускаемая денежными дворами полушка была относительно крупной разменной монетой и население часто само разрубало ее на две, а иногда и на четыре части, с целью получения монеты более мелкого номинала. Таким образом, массовым выпуском медных денег правительство пыталась решить и эту проблему. В результате, после 1602 года по стране ходили три типа монет: серебряные (полушка, деньга, копейка), медные (пенязь, грош) и золотые (злотый).

Не смотря на то, что привыкшее к полновесному серебру, население первоначально брало новые монеты не слишком охотно, тем не менее никакой разницы в курсе серебряных и медных денег не было. Принимались и те и другие. Не было и повышения цен, чему, в немалой степени способствовало правительство, выпустившее в 1602 году первую партию медных денег относительно ограниченным тиражом — около миллиона рублей. Остро нуждающийся в наличности внутренний российский рынок поглотил эти деньги без остатка.

Третьим источником государственных доходов была казенная промышленность и торговля. Казенные предприятия и торговля находились в ведении того же Приказа Большой казны, который ведал и монетным делом.

Самым крупным из казенных предприятий и по объему производства и по доходам, какие он приносил, был Зырянский казенный соляной промысел в Соликамском уезде. К началу XVII века он состоял из 36 соляных варниц. При средней годовой выварке соли на одну варницу в Соликамском уезде по 30 тыс. пудов, из 36 варниц вываривалось ежегодно до миллиона пудов соли. Из этого количества по 150 тыс. пудов каждый год привозилось в Москву и расходовалось Приказом Большой казны. Остальная соль продавалась на месте в Соликамском уезде, причем в очень большом количестве. При средней продажной цене соли в России 18 ''новых'' копеек за пуд, это давало 180 тыс. руб. валового сбора. При себестоимости соли (расход на рабочую силу и дрова) в 4 коп. пуд и при расходах по перевозке 7 коп. пуд до Москвы, у казны оставалось до 70 тыс. руб. чистой прибыли.

Определенный доход приносило и казенное производство поташа. Сергачские, Арзамасские и Барминские казенные поташные заводы вырабатывали до 75 тыс. пудов поташа ежегодно. Этот поташ казна сбывала за границу по цене от 10 до 15 талеров за берковец, т. е. за 10 пудов. На этой операции казна получала до 20% чистой прибыли. Так, в 1602 году было продано 48693 пуда поташа Сергачских заводов за 36520 рублей. Чистой прибыли при этом было получено 8140 рублей. Арзамасские и Барминские заводы, имевшие меньший объем производства, и прибыли приносили меньше.

Немалый доход правительство получало и с нижневолжских казенных рыбных и икряных промыслов. Так, правительство выручало ежегодно от продажи только икры 40 тыс. талеров, т. е. около 64 тыс. руб.

На одном из главных мест стояла и государственная внешнеторговая монополия на ряд товаров, таких как хлеб, поташ и пушнина.

После распространения государственной хлебной экспортной монополии на польские коронные земли, размер государственного хлебного экспорта в 1600 году достиг 140 тыс. ластов (280 тыс. тонн). И если в начале 1599 года ласт ржи (120 пудов) стоил в Гданьске только 16 гульденов (гульден — серебряная монета весом в 24 грамма), то с разгромом польского мятежа русский царь фактически став монопольным экспортером хлеба из Балтийского региона, немедленно поднял стоимость ласта ржи на 10 гульденов, установив цену в 26 гульденов за ласт. Благодаря чему в 1600 году русская казна получила валовой доход от продажи хлеба примерно в 3 млн. 640 тыс. гульденов, что составило около 1 млн. 284 тыс. руб. (старого, дореформенного номинала). Поскольку скупка и доставка ласта ржи обходилась казне не дороже 70 коп. 1 деньги, то чистый доход казны от продажи хлеба в 1600 году составил где-то 1 млн. 185 тыс. ''старых'' рублей.

В 1602 году из-за недорода экспорт хлеба упал до 100 тыс. ластов, что составило 1 млн. 300 тыс. ''новых'' рублей валовой прибыли, или 1 млн. 200 тыс. руб. чистого дохода (примерно 847 тыс. руб. ''старыми'' деньгами).

В начале XVII столетия экспорт поташа из России возрос до 190-220 тыс. пудов (3-3,5 тыс. тонн). Как было уже сказано выше, пуд поташа продавался за 1-1,5 талера. Таким образом валовой доход от экспорта поташа колебался от отметки 190 тыс. до 330 тыс. талеров.

Важной статьей дохода Русского государства был и экспорт пушнины, который к 1602 году давал казне до 400 тыс. ''старых'' рублей чистой прибыли.

Таким образом, собрав к 1603 году необходимые для продолжения войны средства, правительство стало готовится к новой военной кампании, которую открыла Османская империя. В апреле 1603 года войско Мозеша Секея снова выступило против Басты, вынудив его отступить на север Трансильвании. Государственное собрание провозгласила Мозеша Секея, добившегося на то санкции султана, трансильванским князем, но 17 июля 1603 года его войско было разбито в битве под Брашшо валашским отрядом воеводы Раду Шербана и императорскими силами под командованием Георга Раца.

Русская армия выступила с некоторым опозданием. Закончив сосредоточение войска на нижнем Днепре, 9 июня Бутурлин начал движение к Перекопу, за которым 38-тысячное русское войско ожидали 50 тысяч татар и 7 тысяч турок под начальством крымского хана Казы-Гирея. При подходе к Перекопу Бутурлин решил повторить свой маневр, успешно сработавший в предыдущую кампанию. Из армии был выделен особый Сивашский отряд (3395 чел.), который погрузившись на корабли Азовского флота высадился на косе 17 июня, а в ночь на 18 июня штурмом овладел крепостью Арабат. Действия войск прикрывались с моря русским флотом.