— Что ж, добро пожаловать в наш отряд, Сэнд! — кивнул я. — Времени у нас немного, поэтому пойдём. Келгар и Касавир — составьте мне пожалуйста, компанию в прогулке до Квартала торговцев. Сэнд... буду рад, если ты тоже присоединишься. Думаю, для надёжности не помешает.
Интересно, может, обзавестись ручным драконом заместо коня, чтобы эффектнее выглядеть, возглавляя всё это сборище?..
* * *
Скучные дороги нынче между кварталами... Ни тебе засад, ни бандитов. Прямо благодать! Способствует некоторому успокоению — до тех пор, пока не вспоминаешь, во что вляпался... Тут уж никакие красоты архитектуры не спасают.
А вот и Управление! Привычный скрип двери, привычные лица — кроме одного, в сверкающих латах (и не тяжело таскать на себе весь этот хлам?). Ещё один красавчик с упрямым лбом — в этом ну просто копия сэра Нивалля! Разве только плаща с гербом Девятки не видно. А ещё причесаться бы этому господину не мешало... Капитан Кай поприветствовал меня коротким салютом и отошёл в сторону, заниматься своими делами. Ещё одно свидетельство о скорой смене моего статуса — ведь это я должен был первым здороваться со старшим по званию.
— Я — сэр Грейсон Коретт! — звучно, но одновременно немного напыщенно представился рыцарь. — Я служу лорду Нашеру, Невервинтеру и Тиру. И поэтому я должен научить тебя искусству рыцарства. Сказать по правде, с моей стороны это скорее возможность помочь старому другу, нежели потребность в оруженосце.
— Тем не менее, для меня это большая честь, сэр! — ну что ж, до Сэнда мне далеко, но я уже научился, когда надо, говорить то, что от тебя хотят услышать, а не то, что ты думаешь. Грёбаная политика любого научит жизни... И неважно, что этот рыцарь говорит таким тоном, будто жрец на проповеди.
Сэр Грейсон удовлетворённо кивнул:
— Хорошо. Похоже, ты способен защитить себя, так что мы не будем обсуждать это. Тогда слушай внимательно: рыцарское братство связывают идеалы рыцарства и чести, ибо рыцарь без чести — всего лишь животное с мечом. Быть рыцарем — значит, помнить о долге и ответственности. А поступки наши определяет Кодекс...
Далее прозвучал короткий список, который мой дух-хранитель не преминул прокомментировать. Признаться, я немного соскучился по его юмору, но здравого смысла Тариону тоже было не занимать.
— Проявляй доблесть в битве с врагами. Не выказывай страха в их присутствии...
— Угу. И доблестно сдохни, ввязавшись в ту схватку, которой можно было бы легко избежать. Про это едва ли кто-то скажет. Но есть и полезное — логично, что не стоит при виде врага падать на колени и молить о пощаде. Уверен, что не поможет.
— Будь справедлив, защищай законы своего господина и своей страны...
— Ещё лучше... про это ты лучше сам спроси, Мерлин! Увидишь, каков будет ответ.
— Уважай своих врагов и будь добр к своим товарищам...
— Уважать того, кто готов всадить мне арбалетный болт в спину из-за угла? Ага, щас! Я скорее подсыпал бы яду в похлёбку, кабы мог. Хотя, на твой характер, лучше просто и без затей превратить в жаркое, посредством файерболов...
— Защищай слабых и беззащитных...
— Как будто бы верно. Но ведь ты не раз видел, как обманчива внешность этих "слабых и беззащитных"! И как легко тебе могут сесть на шею. Почему-то поправки и уточнения к этим догмам не прописаны...
- В оруженосцев эти правила вбиваются плетью. Но я полагаю, что ты уже достаточно взрослый, чтобы выучить урок без помощи порки, — закончил свою речь сэр Грейсон. Стоявший рядом Касавир слегка поморщился.
— А что, если "законы моего господина и моей страны" вынуждают меня поступать несправедливо? — задал я интересовавший меня вопрос. Рыцарь лишь снисходительно улыбнулся.
— Знай, что служить своей стране — это и значит поступать справедливо. Если у тебя благородная цель, значит, такими должны быть и средства! — объявил он. — Чего не сделаешь ради безопасности своего дома и своей семьи!
— Ага. То есть если нельзя, но очень хочется... то есть, на благо страны, то можно. Как и следовало ожидать, нет ничего нового под солнцем!
— Это мои поступки и моя жизнь. А мой путь определяет совесть! — тем не менее, ответил я. Сэр Коретт укоризненно покачал головой, кольца кольчужного воротника при этом слегка зазвенели.
— Помни — становясь оруженосцем, ты даешь клятву служить Невервинтеру. Следи же за тем, чтобы твоя совесть не толкнула тебя на путь предательства! Впрочем, об этом мы можем поговорить потом. Осталось последнее — учитывая, конечно, твои уникальные обстоятельства. Это ритуал Бдения, время для размышлений. Священная традиция... — глаза воина затуманились дымкой воспоминаний. — Каждый будущий оруженосец должен провести ночь на Поляне утешения, один. Поэтому приходи к городским воротам в десять вечера и, как прозвонит колокол, я отведу тебя на место. Сейчас иди, и подумай над теми священными строками Кодекса, что я изложил для тебя. Ступай!
Время вопросов, похоже, придёт вечером. Но спорить с фанатиком, или просто упёртым, как пень, человеком, я не стану даже за деньги. Потому что дешевле будет нанять для этой цели какого-нибудь бродячего философа... С этими мыслями я покинул здание Управления Стражи.
* * *
— Интересно, это всегда настолько муторное и скучное дело — посвящение в оруженосцы? — произнёс я вслух, ни к кому конкретно не обращаясь. Сэнд деликатно хмыкнул, но промолчал. Мне ответил Касавир:
— Тебе сильно повезло, что не пришлось проходить через все те утомительные многодневные ритуалы, с которыми обычно связано это дело. Даже вспоминать не хочется. Ручаюсь, что иной предпочёл бы этому испытанию суд Лускана... А бдение — пусть и неизбежность, но не самая плохая. Размышления и тренировки в концентрации полезны любому. Слышал я, впрочем, что многие, вместо душеполезных мыслей, либо ложатся спать, либо идут на поиски... развлечений.
Паладин поморщился. И я решил не сообщать, что и сам собирался вздремнуть, чтобы "утешиться" сном. Но тут в разговор вступил Келгар:
— А ведь ты, парень, уже давно обещал отвести меня в монастырь Тира, тоже для посвящения, в монахи. А сам всё тянешь и тянешь, как ленивый кобольд свою телегу в гору! Это ж не по чести будет!
И то правда... Я почувствовал, как уши мои заполыхали от стыда. Но решение пришло сразу же.
— Прости, друг! — я сложил руки в знаке извинения. — Это моя вина. Но я искуплю её — прямо сейчас! До вечера полно времени, а монастырь неподалёку.
— Вот это уже лучше будет! — подобрел дварф. — А у меня, по счастью, завалялось в кармане письмо того старика из Хайклиффа.
— Я буду рад посетить храм того бога, которому посвящён мой путь, — коротко отозвался паладин. Сэнд, однако, покачал головой.
— Я доволен, что первая и самая простая часть моего плана практически завершена, но позволь мне всё же оставить тебя до завтрашнего дня. Видишь ли, я не успел настроить торгового голема в своей лавке, а без него мои денежные дела могут несколько... опечалить меня. А когда я печален, мои непревзойдённые интеллектуальные способности не могут работать в полную силу, что, несомненно, не скажется положительным образом на ходе расследования твоего дела.
У меня не было причин задерживать эльфа, поэтому я лишь кивнул. Кроме того, мне вполне хватало болтовни Гробнара, чтобы тонуть в тенетах речей ещё и этого магика.
* * *
Монастырь Тира. Высокое здание за каменной оградой... хотя едва ли такое описание многое скажет тому, кто ни разу не бывал в Невервинтере. Вход — на удивление свободен для любого желающего, нет ни сторожа, ни привратника. Здание тут всего одно, одновременно и храм, и жилище. Во дворе стоят в ряд тренировочные манекены, но народа не видать. Странно... монахов ли тут так мало, или они все вне города? Не знаю. Интереснее было другое — уже само строение весьма красноречиво заявляло о том, кто тут живёт. Стрельчатые окна, вытянутые вверх своды... вроде бы эффект парения. Но лёгкости-то нет! Совершенно не чувствуется. Виднелась, скорее, обманчивая слабость, за которой таилась невероятная сила этого места. Чистое выражение всей сути того же ниндзя — не прилагая усилий, уметь нанести сокрушительный удар. При этом оставаясь в состоянии полного покоя. И не столько в физическом (отчасти), сколько в духовном смысле, не зря же эти воители так устойчивы к магическим атакам.
Толкнув тяжёлую, обшитую стальными полосами дубовую дверь, мы вошли. Внутри храм был разделён на три нефа. Два боковых, видимо, использовались под кладовые и под небольшие кельи. На стенах висели тёмно-синие флаги и хоругви с непонятными символами, напоминавшими крест или меч — видимо, герб Тира. Скромные бронзовые светильники давали освещали всё внутреннее убранство мягким жёлтым светом. Центральный сектор храма был местом молитвы: на возвышении в дальней от входа апсиде находилась кафедра, стоя за которой, вёл службу жрец. Братия должна была слушать его, сидя на длинных скамейках, занимавших большую часть середины зала. Тёмно-серые, однотонные со стенами, камни для пола составляли несложный узор. В общем, место действительно отдавало некоторым аскетизмом, в отличие от богато украшенных церквей во имя Латандера, которые я видел на гравюрах.
По левую сторону от кафедры находилась статуя самого Искалеченного бога, примерно в два человеческих роста высотой. К ней сразу же направился Касавир, мы же подошли к одноглазому мужчине, стоящему правее. Если бы не монашеская роба (пусть и с парой наплечников... странно, не похожи они на металлические! Неужели ткань?), я бы сказал, что он больше смахивает на крепкого наёмника, нежели на служителя Бога справедливости. Но неизвестно — может, он и был таким в прошлом? В конце концов, даже Келгар заинтересовался стезёй шиноби, пусть и не потому, что проникся их философией.
— Добро пожаловать! — произнёс монах, складывая руки в жесте приветствия. — Моё имя Хлэм, и я настоятель этого монастыря. Тебе нужна аудиенция?
— Да! — я поклонился. — У меня письмо для брата Хала от главы Общины Скрытого Листа в Хайклиффе, Сарутоби.
Морщины на лице монаха разгладились, губы раздвинулись в доброжелательной усмешке:
— Сару! Жив, старый пёс! Хотя неудивительно, эта обезьяна всех нас переживёт... Хал — это я, так меня звали в то время, когда я ещё не связал себя более строгими обетами и не сменил имя. Под этим именем меня и запомнил Хирузен, так что всё верно. Давай твоё письмо.
У меня не было причин не верить ему, и я поступил так, как он просил. Хлэм углубился в чтение, время от времени поднимая голову и всматриваясь то в меня, то в нетерпеливо сопевшего Келгара.
— Всё ясно... — протянул настоятель. — Значит, ты, дварф, и есть тот самый Келгар Айронфист, которому отказал мой собрат? Что ж, возможно, наша община сможет тебе помочь. Раз уж мой старый друг считает, что это так важно для тебя, то и я не укажу тебе на дверь. Начнём с Испытания покалеченных... или Истины страданий, как её называют шиноби. Скажи, разве ты готов причинить боль тем, кто близок тебе, кто твой родич или просто идёт бок о бок с тобой?
Ага, вот и виден другой подход. Старик Хокаге не давал подсказок, даже не намекал на то, что заключается в Истинах монаха. Здесь же подсказка не оставляла сомнений для правильного ответа. Впрочем, возможно, эти ребята умеют чуять ложь в ответе? Келгар, однако, не замешкался:
— Ну, что уж там... не готов, да. Помню, встретил я своих родичей у Родника Старого Филина. Понял тогда, что значит — оторваться от своих корней, хотя вроде и не страдал раньше от своего ухода. Но мне удалось помириться с ними, помочь им забыть старые обиды!
— Я слышу это в твоем голосе. Ты прошел Испытание покалеченных. Поздравляю, это было не так-то просто! — кивнул Хлэм. — Что ж, продолжим. Теперь Испытание беспристрастных, или Истина беспристрастности. Скажи, судишь ли ты людей по их поступкам, или же лишь по слухам и своим домыслам?
— Ну да, раньше я был готов судить других, основываясь лишь на слухах. Но... постранствовав с самым гнусным, мерзким и вонючим из тифлингов, с непонятным колдуном, и с тощей эльфийкой, поклоняющейся деревьям и кустам, я понял, что кое-кто из них, в общем, ничего. Так что теперь, мыслю, не стоит судить поспешно и сваливать в одну кучу всех этих никчёмных бездельников! — выпалил Келгар. Что на уме, то и на языке, одно слово... хорошо, что Нишка и Элани остались в трактире.
— Мы рады, что теперь ты видишь мир в таком свете. Ты прошел Испытание беспристрастных! — монах выглядел очень довольным. — И последнее — Испытание справедливых, или Истина справедливости. Нам нужно знать, почему ты сражаешься. Какую цель ставишь перед собой. Что для тебя схватка?
Дварф почесал затылок:
— А? Я сражаюсь потому, что я сражаюсь. Мне это нравится. Чего тут ещё думать? Добрая схватка — дело, достойное мужчины. Вот такие дела. Ну что, теперь я готов стать монахом?
— Теперь — нет! — голос Хлэма зазвучал жестче, чем раньше. — Мы не станем учить того, кто не знает, зачем ему сила, того, кто готов ринуться в бой по любому поводу. И здесь невозможны никакие послабления. Ты сможешь вернуться лишь тогда, когда поймёшь, что же в действительности для тебя битва. Ступай, и да направит твои мысли и твою руку Тир!
Дварф побагровел, но нашёл в себе силы сдержаться и даже изобразить нечто вроде поклона. Касавир уже закончил к этому времени свои молитвы, так что задерживаться в храме нам было ни к чему. По пути во "Флягу" дварф упорно молчал, что тоже было в диковину — ещё месяц назад он бы бранился, сыпал угрозам, а сейчас просто угрюмо сопел, изредка сжимая кулаки. Наверное, слова брата Хлэма всё же запали ему в душу; и если так, то тогда для мечты моего подгорного друга не всё потеряно.
* * *
Сэр Грейсон ждал меня у ворот. И сразу, вслед за звоном часового колокола, мы вышли за пределы городских стен. Идти пришлось недолго, через четверть часа, спустившись в небольшую низину между холмами, мы остановились. Солнце уже уходило за горизонт и первые тени легли на землю.
— Когда наступит утро, ты вступишь в наше братство. Каждый рыцарь и оруженосец Невервинтера стоял на этой священной земле и возносил молитвы Хельму, Темпусу, Торму и Тиру. Подумай и о том, кем ты собираешься стать. Или просто очисти свой разум и о чём не думай. Я вернусь за тобой утром.
Рыцарь развернулся и зашагал в сторону городских ворот. Я решил не тратить время на бесполезные вопросы типа того, нафига мне вообще стоять вахту, и занялся делом.
Для начала развёл костёр. Сел в позу лотоса и принялся медитировать. Медитация не задалась из-за очередных шуточек моего оживившегося духа, который даже не пожелал рассказать, отчего он был так молчалив последние несколько дней.
Прошёл час. Я уже успел дважды обругать себя за то, что не взял книгу Шамана. Хоть как-то убил бы время.
Ещё час я прокручивал в голове мыслеобразы некоторых полезных заклинаний, пока и это мне не наскучило. Всё равно без практики толку не будет.
