На краю сознания всплыли воспоминания. Вот я прошу Шина подобрать семье Нами дом, а ее дети с интересом нас рассматривают. Мальчик и девочка, близнецы, выставили любопытные носики по обе стороны от мамы и стреляли по сторонам синими, как морская бездна, глазами. А Шин при взгляде на женщину неожиданно выставил грудь колесом и рассыпался в уверениях, что уж он-то постарается... самый лучший дом с самыми лучшими условиями... А пока может быть они согласятся немного пожить у него, его детям будет веселее, новенькие быстрее привыкнут, да и Айдо не стеснят, а то эта постройка — не место для приличных людей... Интересно. Еще совсем недавно я помнил, как зовут всех четверых детей, а сейчас забыл. Прекрасно, память от бесполезной информации освободилась.
Вот я в течение двух дней собирал на площади все население острова и по мере сбора ставил им метки. А вот они получились неплохо, как там? 'Метка пропустит только тебя и любое другое существо, находящееся не далее метра от тебя. Все остальные станут добычей водоворота. Учтите это при торговле. На неживые предметы и обычных животных водовороты не реагируют'. Что за чушь, чем я думал? Зачем мне эта торговля? Живут там сверху какие-то людишки и пусть живут, может быть пригодятся попозже. А суету-то разводить зачем? А речь эта перед ними? В духе 'Я забочусь о вас, а вы соблюдайте правила и мы будем жить дружно. Я не дам вас в обиду больше'? Зачем они мне вообще?
Вот в процессе поиска этого подвала я сталкиваюсь с живой носительницей Проклятой метки, которая Таюя. Какие-то жалкие оправдания, извинения, она тоже извинялась вроде? Долгий бессмысленный разговор ни о чем, а в конце мне улыбнулись и погладили по щеке.
...'Фф-ух, ну, слава Ками, она все же смогла меня простить и мы помирились... Пришлось, правда, пообещать, что я подтяну ее на свой уровень, но это ведь мелочи. А ладошка у нее мягкая и нежная, хоть она все время тренируется. Приятно'...
В чем был смысл этих телодвижений? Ну да ничего, у нее Проклятая метка тоже есть, может пригодиться, когда я все же решусь вернуться к этой теме.
В общем, бессмысленная потеря времени. Хорошо, что сейчас никто не трогает. Я периодически чувствую воспоминания развеявшихся клонов, которых наделал после прибытия в деревню, но их разгребать даже не собираюсь, какое мне дело до того, что там наверху происходит? Мне осталось совсем немного до создания настоящего клона, из плоти и крови. А потом мы его немного усовершенствуем, уберем лишнее, сделаем еще парочку, придумаем, как мне переехать в новое тело. И я, наконец, стану бессмертным. Мне плевать на всех богов, Шинигами и их Закон вместе взятых, мне слишком много нужно узнать!
Я ухмыльнулся и быстрым шагом подошел к лабораторному столу. Пора было продолжать эксперименты.
Спустя некоторое количество времени, которое я не считаю нужным отслеживать, за спиной раздался скрип открывающейся двери. Черт, на самом интересном месте! Раздраженно обернулся и увидел, как клоны сваливают у стены два связанных тела. Тела отчаянно извивались и пытались что-то мычать сквозь кляп в пол-лица.
Избавившись от груза, клоны хмуро посмотрели на меня.
— Это последние. На побережье оставалась только одна группа из десяти человек, всех остальных мы... распугали. Удалось поймать только этих, остальные... успели скрыться.
— Вот как? Жаль. — Я безразлично рассматривал последних членов пиратской организации, которые доставили мне столько неудобств, населив мой остров людьми. Впрочем. Во всем можно найти положительные стороны. — У меня еще осталось несколько идей. Но для основной работы грубого материала уже достаточно. Добудьте мне, скажем, дней через пять, троих шиноби. Молодых, и чтобы они стихийной чакрой не пользовались, нужен фундамент для нулевого цикла.
Клоны снова переглянулись.
— Э-э... Шеф... — Это правый.— Ты палку не перегибаешь? Ты со стороны на себя смотрел? Вот это все, — он широким жестом обмахнул весь подвал. — уже смотрится как-то... Не по-человечески. Ладно, мы Таюе обещали, опять же, мало ли чего там Орочимару навертел. Да и дело мы, в принципе, полезное делали. Но сейчас... Только не говори, что ты хочешь засовывать детей вон в ту штуку? — Кивнул он мне за спину. — Мог бы блевать — уже все бы тут загадил. Может, хватит шутить? Мы — неблагодарная аудитория...
— Ваш Орочимару — жалкий дилетант! — Прошипел я. Накатила злость. — Я — единственный настоящий исследователь! Тупые шиноби только и могут, что бессмысленно резать друг друга! Сколько их техник остановлены на полпути, лишь бы убивало хорошо, сколько талантов зарыто в землю! А я позволю им умереть не просто так, а во имя прогресса и развития! Ради знаний! Я исправлю этот мир!! — Раздражение, найдя выход, исчезло. — Так что прекратите тратить мое бесценное время и приступайте к выполнению. Вам придется долго искать, на острове пристойных образцов с развитой системой циркуляции нет. А жаль.
— Ше... Айдо. В таком случае прости, но мы в этом не участвуем. Не знаю, что произошло, мы — всего лишь техника. Но до добра это не доведет. Прощай. — Левый клон поднял руки, чтобы сложить их в печать отмены, правый повторил за ним.
Странно. Клоны не должны так себя вести. Может быть, это на самом деле не клоны, а кто-то в их обличье? Проверим. Уже привычным усилием приказал себе 'увидеть'. Привычно кольнуло — и проявилась сущность стоявших передо мной. Нет, правда клоны. Интересно.
Обострившееся зрение автоматически донесло до меня вдруг расширившиеся глаза клонов. У правого шевельнулись губы. 'Не может быть...' — разобрал я, а затем оба клона отменились. Струйки воспоминаний на мгновение коснулись моего сознания, но я небрежно отпихнул их и отвернулся к столу. Нужно закончить дело. А клонов в следующий раз сделаю каких положено — с ограниченным интеллектом и под конкретную задачу. А то что-то эти своевольные больно, можно подумать, и вправду себя мной считают.
Прошло совсем немного времени и дверь снова заскрипела. Я поморщился, но оборачиваться не стал. Наверное, очередная копия. Хотя их уже не должно было остаться. Нет, не время вспоминать, осталось совсем чуть-чуть. Пристроить последний кусок и можно заняться принесенными образцами. Как бы не задохнулись, с кляпами.
Отвлекаться, я не собирался. Но вошедший так не думал. Дверь открылась полностью, звук двух шагов раздался уже внутри подвала, шагавший замер.
— О, Ками... Что это такое?! — Голос звучал приглушенно, как будто говоривший прикрывал рот рукой.
Меня затопила черная злоба. Я когда-нибудь закончу или нет?! В самый ответственный момент сюда рвутся жалкие тупицы, недостойные даже участи подопытных!
— Не мешай! — Я, по прежнему не оборачиваясь, махнул рукой.
За спиной по камню проскрежетали одномерные когти. Вот и славно. Располовинишь одного — другие не полезут. Я совсем уже было вернулся к своему занятию, как...
— Айдо... — Не знаю, почему, но этот голос заставил меня обернуться и замереть.
На меня смотрели расширенные вне всяких пределов глаза Таюи. Стоя в сантиметре от глубоких борозд, проделанных в камне когтями, она пыталась осматриваться по сторонам, но сразу же отводила взгляд и возвращалась к моему лицу.
— Айдо... Зачем ты делаешь... все это?
— Ты не поймешь. Уходи. Тебе здесь не место.
Она дернулась было назад, но вдруг мотнула головой и решительно двинулась ко мне. Остановилась в шаге. Я по-прежнему не шевелился.
— Айдо, прошу тебя... Ты не понимаешь, что творишь. Когда-то такое уже случалось... Я думала, что он просто необычный ученый, которому тесно в мире шиноби и пошла за ним. Но потом... Я не хочу пережить этого снова! Только не с тобой! — Почти выкрикнула последние слова.
Я продолжал стоять неподвижно. Таюя помедлила, ее взгляд расфокусировался, устремившись куда-то внутрь... Она еле заметно кивнула сама себе и подняла руку...
Застывшим взглядом я следил, как рука приближается. Что-то внутри испуганно съежилось в ожидании удара... И моей щеки ласково коснулась теплая ладошка.
— Айдо... Я не знаю, где ты сейчас... Но... ради всех нас... Ради меня... Прошу, вернись!
Ее глаза оказались близко-близко. В их глубине вдруг замерцала белая искорка. Она разгоралась все сильнее и сильнее, ее свет затопил все вокруг. А потом она взорвалась... И я увидел...
Посреди сырого, едва освещенного мерцающими чадящими факелами помещения, до краев заполненного тяжелым запахом мертвой плоти, спиной к столу, заслоняя какие-то останки, уже окончательно утерявшие принадлежность к какому-либо биологическому виду; в окружении кривых покосившихся полок с банками с какой-то зеленой жидкостью, в которых плавали конечности, внутренние органы и какие-то жуткие неопределимые куски мяса; с руками, окутанными мертвенно-зеленым сиянием — стоял парень, похожий на меня. Удивительно похожий на меня, за исключением глаз. Кипенно-красных глаз с вертикальным зрачком, с интересом глядящих на мир с абсолютно неподвижного лица!
'Эти глаза... Я уже видел их раньше... Именно в эти глаза я кидался обглоданными свиными костями в своем внутреннем мире!'
В голове будто рухнула стеклянная стена, отделявшая меня от внешнего мира и искажавшая его черты. Я оглянулся вокруг... И с трудом подавил приступ тошноты. Твою мать! Неужели эту хрень, которая Кунсткамеру уделает тупо по очкам, я организовал?! Не-е-ет! Теперь я знаю, кто виноват! Ну, красноглазая тварь, я с тобой разберусь! И за Ю тогда, и за это вот... И в том, как ты вперся в мои мозги и как тебя замочить — тоже разберусь! Хватит, поиздевался! Вот прямо сейчас!..
Таюя неожиданно застонала и упала на пол прямо мне под ноги. Ее кожа стремительно меняла цвет, а по телу прокатывались какие-то отвратительного вида бугры, пытаясь прорваться наружу и превратиться в...
Я быстро наклонился, подхватил ее на руки и на мгновение замер в растерянности. И что это такое?.. 'Клон!' — внезапно осенила догадка. — 'Та штука, в которую превратился мой клон в печати, развеялась и заставила меня просмотреть последние воспоминания Ю!'.
Перехватил девичье тело так, чтобы рука попала на Проклятую метку и начал от души вливать чакру. Волна изменений прекратилась, кожа постепенно вернула свой естественный цвет, а девушка, плотнее прижавшись ко мне, внезапно уютно засопела. Я бледно усмехнулся. Это ж надо, заснуть посреди... э-э-э... А сколько сейчас времени-то? И сколько я проторчал в этом склепе? А хрен его знает... Ну, красноглазая тварь, я с тобой разберусь! 'Вот только... — покосился на спящую Таюю, — на твое счастье, не сегодня...'
Медленно, стараясь сильно не раскачивать мою драгоценную ношу, двинулся к выходу из подземелья, но на пороге обернулся. Несмотря на то, что все это сотворил не я, а какое-то чудовище из подсознания (как мне упорно хотелось думать), все воспоминания о произошедшем были мне полностью доступны. Копаться в них было мерзко и отвратительно... Но кое-что полезное там все же было.
Я последний раз огляделся, усилием воли подавив дрожь, прошептал: 'Фуин: Кай!' и поспешил на поверхность. А за моей спиной в проступившем на полу подвала огромном, от стены до стены, рисунке печати медленно разгоралось адское пламя Геенны, сжигая корявые полки, раскалывая банки с законсервированной плотью... и заставляя корчиться в агонии четрырехметровое... наверное, дерево, составленное из рук, ног, голов и обтянутое кожей самой знаменитой пиратской шайкой, некогда наводившей ужас на все побережье. На большую силу всегда находится еще большая сила, на хитрость — изощренная хитрость... Страх не устоит перед жутким страхом... Но горе тем, кто, воспользовавшись этой древней мудростью, забывает другую — 'Чтобы победить дракона, нужно самому стать драконом'. В этот раз посеянное зерно сгорело в очистительном пламени, но случилось ли это в последний раз? Этого не знает никто...
Глава 24.
Я крепко ухватился за древко, поерзал, упираясь поудобнее, согнул ноги и резко распрямился, вырывая занозу одним движением. Исполинская лапа подо мной судорожно дернулась, от этого движения я кубарем покатился по полу, а нагината (не иначе от слова 'нагинать'. Надо быть истовым фанатом-реконструктором, чтобы таскать эту бандуру постоянно) зазвенела лезвием по камням в противоположном направлении. К ней тут же подскочил клон, осторожно взял за самый краешек лезвия и осторожно потащил к пункту дезинфекции и очистки — нанесенным прямо на камни печатям 'хи', 'мизу' и 'казе' /огонь, вода, воздух/ в разных вариациях. В моем распоряжении был огонь, горячая вода, разогретый пар — в общем, все, что нужно, кроме одного — бинтов. Уже три часа я мечтаю запрячь Наму, крутящегося тут же, в качестве моментального лифта и набрать в деревне перевязочного материала... смотрю на размеры требующей перевязки конечности и закрываю уже распахнутую для просьбы пасть. Чтобы перевязать такое, наверное, потребовалось бы раздеть всех жителей Узушио... Ну, положим, это я несколько преувеличил... но ход собственных мыслей нравится мне самому!
Я улыбнулся нависающему надо мной куску скалы, поднялся на ноги и отряхнулся. Надо бы сказать клону, чтобы лопату эту паром не дезинфицировал, древко разбухнет и рассохнется. Испортит же вещь. Ручками пусть моет, ручками. И насухо протереть пусть не забудет.
Уже собрался было идти раздавать руководящие и направляющие, но заметил, как Таюя, чуть нахмурившись и осторожно ссадив с колен мелкого ленивца, встала и отправилась за клоном. Ну вот и отлично, острая дубина в безопасности, Ю любит большие и толстые игрушки, м-да...
Мохнатая мелочь неловко заковыляла по камням и через несколько шагов скрылась в лениво колыхнувшемся мареве. Я улыбнулся и приветственно махнул рукой бдительной мамаше. Славненько, все пристроены, все при деле, теперь можно заняться нашим умирающим.
— Фоливорус, ну что же ты так дергаешься, это ведь не так и больно. Ну потерпи, ну будь хорошим ленивчиком!
— Айдо. Я благодарен тебе, что ты не забываешь о моих боевых навыках и вызываешь меня на помощь. Я очень благодарен, что ты начал немного думать головой и освоил хотя бы начала тактики в бою с моим участием. Я был бы вдвойне благодарен, если бы ты устранил последствия этого сражения тогда, когда положено, а не через месяц, по вашему времени, между прочим! А теперь заткнись и делай свое дело молча!!
— А чего, у вас время какое-то другое? Мне казалось, что оно для всех одинаковое... — Я глупо захлопал глазами.
— Только не говори, что ты до сих пор не додумался поинтересоваться, сколько ты отсутствовал, у своих друзей, по которым так скучал? Здесь оно — быстрее! — Нама, как всегда, не упускал самомалейшей возможности.
— Вот доведешь меня, подарю тебя Анко-сан в качестве домашнего зверька. — улыбнулся я. — Да понимаешь, по возвращении столько дел навалилось, события всякие произошли. Единоличная и абсолютная власть, опять же... Все это так утомляет! — И, с удовольствием следя за расширяющимися глазами ленивцев и навострившей уши неподалеку Таюей, негромко пропел:
— All embrace me, it's my time to rule at last.
