— Почему мама говорила мне, что не знает кто, мой отец?
— Уверена? Ты спросила маму кто твой папа, а она сказала, что не знает?
— Нет. Я никогда не спрашивала.
— Поэтому она и не говорила. Габриэлла обещала мне, если ты когда-нибудь спросишь, она сразу расскажет тебе обо мне. А она умеет держать слово.
— Знаешь, чем больше ты мне говоришь, тем меньше я понимаю. Я считала, что была случайным ребенком, что мама не хотела моего рождения и поэтому отдала мое воспитание в руки дяди.
Нихуш потрясенно уставился на Мину. Он несколько секунд собирался с духом и потом, хлопнув рукой по бедру, выпалил,
— Я даже подумать не мог, что все так запущенно! Я был с твоей мамой почти весь срок ее беременности! Ты была самым желанным ребенком на свете. Мать часами говорила с тобой, в то время, когда не было еще даже намека на живот. Она пела тебе песни, читала сказки.... Я не очень понимал тогда этой одержимости, но сейчас подозреваю, что она старалась дать тебе все, что могла, пока ты была в утробе, зная, что когда ты родишься, у нее не будет такой возможности.
— Но почему?
— Две Нифреи тебе в голову, ты какие-нибудь еще слова, кроме "почему" знаешь? Ладно, любопытство ты получила в наследство от меня, так что прости.... Не знаю. В один из моих приездов, мы мельком затронули эту тему. Тебе тогда исполнилось шесть лет, и я как обычно разыгрывал клоуна на твоем дне рождении. Тогда я первый раз довольно четко увидел, что мать сторонится тебя, старается держать дистанцию. Когда вечер закончился, и мы остались одни, я потребовал объяснений. Помнится, мы страшно поругались в тот вечер. Она никак не хотела мне ничего говорить, только просила оставить вас в покое. И когда я допек ее своим "почему", она в отчаянье бросила мне "потому что это единственный способ оставить ее в живых". Все, что я знаю, это, что она старалась сохранить тебе жизнь. Я не знаю, что там происходило у них с Густаво, но она боялась, что ее внимание к тебе может навлечь беду. Я предложил ей тогда свою помощь, но она только горестно покачала головой, сказав, что когда воюют бессмертные, за них гибнут смертные, и она готова не поднимать оружия, ради того, чтобы не пострадала ты.
— Я всю жизнь страдала от того, что мама держала меня на расстоянии!
— Зато ты жива.
— Ну, это конечно плюс....
— И весьма жирный. К тому же, ты никогда не была по-настоящему одна, с первых дней у тебя была Джинни.
— Это правда. Джинни настоящий подарок судьбы.
— Гм.... Ну да.
— Неужели мама сторонилась меня только из соображений моей безопасности?
— Уверен, что это именно так. Если бы ее не волновала твоя безопасность, она бы не выбрала тебе такого жестокого, но очень могущественного покровителя.
— Ты считаешь выбор мамы разумным?
— Что может быть разумнее, чем выбрать дочери в защитники самого опасного человека в мире?
— Последнее время я стала сомневаться, что таковым является Корин Хулиан, а не Кейсар Фоли.
— Молодости свойственно ошибаться, — зловеще ухмыльнулся Нихуш
— Ну, не знаю, мне показалось, что Хоакин на порядок хитрее Хулиана.
— Хитрее да, опаснее.... Не попадись на эту обманку. Если будешь выбирать к кому из них повернуться спиной, не задумывайся, выбирай Хоакина.
— Почему, меньше шансов, что ударит?
— Как раз наоборот, наверняка ударит. Только его удар отразить будет легче. А вот Хулиан.... Не смотря на свою вспыльчивость, Корин Фоли очень терпеливый человек. Он будет злиться, беситься, полыхать от ярости, выплескивая на окружающих свое недовольство, и может казаться, что это и есть реакция на происходящие события.... Но это все только поверхностный антураж. Когда последует основной удар..., лучше быть подальше зоны поражения.
Анри лежал на одной из повозок под открытым небом и без устали смотрел на звезды. Он еще не успел прийти в себя, после столь ошеломляющего поворота событий. Встреча с Нихушем казалась ему волшебным сном. Было в этом удивительном субъекте что-то завораживающее. Возможно, ворох легенд, который ходил о нем, а возможно сам факт того, что он был одним из трех самых необычных существ этого мира. Анри так и подмывало спросить Нихуша правда ли, что он приносит счастье тем, на чьем пороге появляется. Но к своему сожалению, он был вынужден столкнуться с тем, что отец Мины предпочитал задавать вопросы, а не отвечать на них. Мина.... Да, эта девушка была достойна того, чтобы о ней написать поэму. Когда он понял, что "спасшая" его девица никто иная, как Джельсамина Валенте, он долго не мог справиться с потрясением. Конечно, он много раз слышал о том, что Джакомо и Джельсамина великолепные актеры и мастера розыгрышей, но сталкиваться с проявлением этих сторон ему не приходилось. И если о Яго он очень много слышал от Дэймона, то факты из жизни Мины почти отсутствовали. По сути, она была одной из самых загадочных личностей высшего света. Появлялась то там, то тут, забрасывала загадками и тайнами, и снова исчезала. Все, с кем мало-мальски был знаком Анри, умирали от любопытства, что же представляет собой дочь Габриэллы. Молодой человек с пониманием относился к тому романтическому интересу, который вызывала у него девушка. Сложно устоять перед такой загадочной личностью, особенно если тебе ее прочат в жены. Но к своему удивлению, Анри вынужден был признать, что не чувствует даже легкой влюбленности. Похоже, он с самого начала почувствовал, что эта девушка предназначена судьбой не ему. Было ощущение, что по какой-то веской причине они были несовместимы. Возможно, в нем проснулась знаменитая интуиция на браки его матушки? В любом случае, для него было очевидно, что союз с очаровательной Джельсаминой Валенте будет катастрофой. Тем интереснее с ней было общаться. Когда над тобой не довлеет угроза женитьбы, все выглядит намного проще.
Когда рядом с ним рухнуло тело Джельсамины, Анри только усмехнулся над собой. Сейчас, когда она не пыталась притвориться кем-то другим, он мог с закрытыми глазами сказать, кто рядом.
— Не спишь? — усталым голосом спросила Мина.
— Разве после такого можно уснуть?
— Да уж, — согласно фыркнула девушка.
— Но тебе надо поспать, — Анри видел, что Джельсамина устала и ей пора отдохнуть.
— Мне надо ехать дальше.
— С ума сошла, ночь на дворе! — Молодой человек присел и с изумлением уставился на свернувшуюся в клубок Мину.
— Знаю, но мне надо срочно к Яго.
— Гм.... Ты же говорила, что едешь в Шагрин-Вилле. Боюсь, ты двигаешь несколько в другом направлении. Если я ничего не путаю, твой кузен сейчас в Куори-Сити.
— Знаю. Но сперва я должна заехать в Шагрин-Вилле.
— Зачем ты туда отправилась?
— Зачем я туда направлялась изначально, уже не важно. А сейчас... Мне надо поговорить с Дэймоном.
— Гм.... Как интересно. Не хочешь рассказать, что ты хочешь от моего кузена?
— Хочу попросить его вернуться в Куори-Сити.
— Не хочу тебя огорчать, но тебе вряд ли это удастся. — Анри покачал головой и подумал, что надо отговорить Мину от этой нелепой затеи.
— Почему?
— Во-первых, у Дэйма есть кое-какие дела в Шагрин-Вилле. А во-вторых, он уехал из Куори-Сити по приказу своего отца.
— Ты неплохо осведомлен о его жизни. Мне казалось, вы не общаетесь.
— Мина, не только у тебя есть секреты.
— Прости. Просто любопытство родилось раньше меня.
— Вопрос на вопрос, — коварно улыбнулся Анри. — Ты мне рассказываешь, почему решила уехать из Куори-Сити и почему решила вернуться. Я тебе рассказываю, откуда столько знаю про Дэймона.
— А ты искуситель.
— Сочту это за комплимент. Так как?
— Анри, я конечно, женщина и все такое, но считать умею. — Мина действительно безумно устала, но попытка так дешево ее провести, была просто оскорбительна. — Я должна ответить тебе на два вопроса, а ты мне всего на один. Ты мошенник.
— Каюсь. А я надеялся, что проскочит.
— Не забывайся, я Куори, — важно задрала нос Мина, гротескно изображая гордость за принадлежность к сейму.
— И как я мог забыть!
— За это ты рассказываешь первым.
— Придется, раз попался. — Анри сбил подушки в телеге в некое подобие кресла и устроился поудобнее, прежде чем приступить к рассказу. — Мы с Дэймоном почти все детство провели вместе у бабушки Шантэль. И были необычайно дружны. У нас было слишком много общего. Отсутствие одного из родителей, а те, что были в наличии, прямо скажем, не являлись образцом любящих предков. Родные братья и сестры любили нас, но нам обоим казалось, что мы с ними разговариваем на разных языках. Тогда мы считали, что весь мир против нас, и никто нас не понимает. Конечно, это объединяло. Когда мы разъезжались по домам, то продолжали переписываться друг с другом. Нам казалось, что если рассказать окружающим о нашей дружбе ее обязательно разрушат. Поэтому мы держали ее в тайне, придумали себе секретные имена, шифры.... В общем, все то, что так нравится мальчишкам в детстве. Годы шли, мы выросли, перестали приезжать на каникулы к бабушке, и уже вряд ли кто-нибудь мог помешать, нам дружить.... Но чем старше мы становились, тем менее забавным нам казалась эта переписка. И тем меньше точек соприкосновения у нас оставалось. Детская дружба не прошла бесследно. В случае беды, опасности, мы, как и в детстве, вдвоем против всех. А порой, когда совсем паршиво на душе, мы забиваемся в какой-нибудь угол, остаемся там до тех пор, пока не выльем друг на друга все проблемы и не придумаем, как их решить. Но для всего света, мы, как и в детстве, просто сыновья Малкани и Корина Шагрин, знакомые постольку, поскольку. Мало вообще кому известно, что мы кровные родственники.
— Здорово! — Искренне восхитилась Мина. — Знаешь, у меня было нечто похожее с Джинни. Мы, конечно, ни от кого не скрывали нашей дружбы, даже наоборот. Но это чувство, что весь мир против нас, и только друг на друга можно положиться мне знакомо. И хотя в моей жизни всегда был Яго, это немного не то.
— Да, родных братьев у меня тоже хватало, но это действительно не то. Теперь твоя очередь.
Пока слушала рассказ Анри, Мина уже решила, какую версию событий стоит рассказать в ответ на откровенность молодого человека, что оставить, а что опустить.
— За последние пару недель меня пытались один раз похитить, и два раз убить. Неприятное ощущение, прямо скажу. Я попыталась разобраться, что к чему. И если с похищением все довольно ясно, похитить меня пытался еще один ваш братец Джейсон, по заказу, скорее всего Малкани Темо, то кто пытался меня убить, выяснить не удалось. Я решила, что лучше мне на время покинуть столицу. Яго посоветовал отправиться к вашей бабушке Шантэль. К тому моменту он уже знал, что Дэймон направляется в Шагрин-Вилле и рассчитывал, что я буду у него под присмотром. По дороге меня попытались то ли убить, то ли похитить еще раз, и если бы не Дэймон, у которого вошло в привычку спасать мне жизнь, вряд ли мы сейчас с тобой разговаривали. Вот тогда я и решила, что если не изменю внешность, до Шагрин-Вилле могу и не доехать.
— Это было правильное решение. Я тебя не узнал, хотя сейчас мне кажется, что изменения минимальные. Ну, подумаешь, волосы покрасила и переоделась.
— А так? — Мина с легкостью вошла в уже привычный образ, и Анри потрясенно покачал головой.
— Люди говорят правду, играть с вами в игры бесполезно.
— Ну, дяде Густаво это почти удалось, — каждый раз вспоминая о дяде, Джельсамина чувствовала горечь поражения.
— Во-первых, он сам был Куори, во-вторых, сын Создателя, и в третьих, все же не удалось. Яго оказался ему не по зубам.
— Это правда. До сих пор не понимаю, как он все это раскопал!
— Маман сказала, что это работа твоей матери. По каким-то причинам она не могла противостоять Густаво сама, и поэтому вырастила Яго, готовя к тому, чтобы решить эту задачку.
— Возможно это и так, но хотя мама, как и все мы Куори, игрок, она не азартна, и не любила риск. Каким бы она не вырастила Яго, она бы не сделала просто так ставку только на него. Было что-то еще, что ее вынудило так поступить. А вот что.... Надеюсь, что когда-нибудь смогу найти ответы на эти вопросы.
— Иногда незнание это благо, — покачал головой Анри, и Мина услышала в его голосе еле уловимую горечь. — Ты уверена, что хочешь вернуться в Куори-Сити? Не думаю, что опасность миновала.
— Уверена. Но сначала я должна уговорить Дэймона ехать со мной.
— Ладно. Тебе виднее.
— Так что, я зашла попрощаться и в путь. — Больше всего Мине хотелось, закрыть глаза и уснуть. Ее так и клонило в сон. Следующее заявление Анри заставило ее широко распахнуть глаза.
— Я еду с тобой.
— Зачем тебе это? — В принципе, Мина понимала первопричину порыва Анри, но ей показалось, что есть что-то такое, что скрыто от ее взора. Ощущение, что молодого человека окутывает флер какой-то тайны, все больше беспокоило ее.
— Во-первых, я просто не могу отпустить тебя одну. Во-вторых, ты даже не знаешь куда ехать, а я доведу тебя прямо до комнаты Дэймона, да еще и так, чтобы тебя никто не увидел. В-третьих, я еду в Шагрин-Вилле по просьбе Дэймона, и если тебе удастся уговорить его вернуться в Куори-Сити, то я так и не узнаю, зачем ему понадобился. И в четвертых, просто хочу убедиться, что ты благополучно покинешь пределы нашего сейма. И в пятых, там, где ты, обязательно происходит что-то из ряда вон выходящее. Минимум кого-нибудь убивают, максимум пытаются разрушить мир. Я хочу это видеть.
— Ты умеешь приводить аргументы. — Беззаботно ухмыльнулась Мина, с тревогой заметив, что из всего вышеперечисленного наиболее значимым для Анри оказался четвертый пункт.
— Да, и поэтому еду с тобой.
Моника и Хоакин последние полчаса сидели в полной тишине. Наконец Кейсар Фоли не выдержал.
— Как ты думаешь, что с ней случилось?
— Понятия не имею. Возможно, она просто отпустила силу матери, чтобы по ней ее нельзя было выследить. Ни один из нанятых нами людей не выжил. Значит, она ушла живой. Мы обсуждали это десятки раз. Что ты хочешь еще услышать? Малкани Темо была крайне раздражена и недовольна. Девчонка обвела ее вокруг пальца. Попадись она ей сейчас под руку, удушила бы собственными руками.
— Хорошо, давай пока отставим вопрос о Джельсамине. Какой следующий шаг с Яго? У меня иссякла фантазия, а Габриэлла не рассказывала мне, каким именно образом планирует изводить своего воспитанника.
— Хороший вопрос. Мне как раз не на ком сорвать зло, — кровожадно откликнулась Моника. — Дай мне пару дней, я что-нибудь придумаю.
— Если они у нас есть, я с удовольствием тебе их предоставлю. Но стоит поторопиться.
— Не волнуйся, я профессионально довожу людей до точки кипения. Ваш одаренный выкормыш ничем не отличается от всех остальных.
— Если бы это было так, нам не было бы до него никакого дела.
Дэймон спал крепким сном, когда сознание подсказало, что кто-то пробрался в комнату. Их было двое. Медленно выцарапывая себя из объятий сновидений, он нащупал нож и, дождавшись, когда неизвестные подойдут к кровати, молниеносно схватил одного из них, бросил на кровать и приставив нож к горлу. В этот момент кто-то снял со светильника ночной колпачок, и Дэймон обнаружил у себя в руках Джельсамину Валенте с улыбкой на устах.
