Ювелирную операцию по удержанию головы консула в этой самой бочке ниже поверхности воды, Шэф не передоверил никому — сам все сделал — тут нельзя было ни переборщить, ни недоборщить — клиент не должен был захлебнуться, но в тоже самое время, должен был оказаться на самой границе царства Аида, чтобы доподлинно осознать, чем ему грозит вранье.
Честно скажем — Денису происходящее не нравилось. Не нравилось, хотя он прекрасно понимал, что делает это Шэф не для развлечения, а для пользы дела, что никакого удовольствия от пытки — если называть вещи своими именами, командор не испытывает, но все равно смотреть на пускающего пузыри и сопли беспомощного человека ему было неприятно.
"То есть, мясо жрать мы любим... а вот свинку заколоть или бычка зарезать — это пусть другие... а мы чистенькие останемся... — так что ли?" — каким-то неприятным тоном поинтересовался внутренний голос.
"Да прекрати ты... — все я прекрасно понимаю... что Шэф делает грязную работу за меня... — тут Денис запутался: — ну-у... не то чтобы за меня, а... ну-у... если бы не он... пришлось бы мне... — допросить-то этих все равно надо..."
"Тогда откуда это интеллигентское чистоплюйство: нравится... не нравится..." — сурово осведомился внутренний голос.
"Отвянь!.. Я все прекрасно понимаю... Но может мне это не нравиться!? Вон, рыбий жир — жуть какой полезный, а на вкус противный! Так и здесь: я не говорю, что не надо этого делать... Я говорю, что мне это не нравится! Может мне это не нравиться!?.. А!??"
"Может..." — после ощутимой паузы согласился внутренний голос, и на этом дискуссия была завершена.
Между тем "водные процедуры" продолжались, и после того, как аналогичная экзекуция была проделана с консульскими офицерами, командор велел бросить их в трюм, а сам принялся допрашивать пришедшего в себя консула. От былой спеси и гордого достоинства у Хана не осталось ничего — он был готов отвечать на любые вопросы и открывать любые секреты.
— Что тебе понадобилось на борту "Арлекина"?
— Марка, подтверждающая, что судно является собственностью Высокого Престола.
— А она есть?
— Да. Хранится в тайнике в капитанской каюте.
— Где именно?
— В столе есть секретный ящик.
— Пойдем, покажешь! — приказал главком и вся троица: Шэф, Денис и развязанный Хан Карум направилась в сторону кормы. Матросы, которые до этого подтаскивали несчастных пленников к бочке, тоже было сунулись за ними, но верховный главнокомандующий бросил на них короткий взгляд, и добровольные помощники палача как будто приросли к палубе. Что характерно, боцман, во время допроса находившийся рядом и казалось бы имевший некоторые основания, чтобы последовать за "черными демонами" и их пленником — как никак, а фактически — старпом и должен быть в курсе всего, что происходит на борту, так вот — он даже бровью не повел в сторону капитанской каюты — вот что значит житейский опыт, подкрепленный врожденной мудростью! — или же мудрость, подкрепленная опытом.
Попав в вожделенную капитанскую каюту "Арлекина", куда он так стремился и попадание куда, в конечном итоге не доставило ему никакой радости, а вовсе даже, наоборот — одни огорчения, консул робко, как-то боком, приблизился к столу и неуверенно произнес:
— Нужно повернуть верхнюю часть одной из ножек...
— Так в чем же дело, — ободрил его Шэф, — вперед!
— Я не знаю которой...
— Пробуй все, — вполне логично подсказал ему командор.
Денис покосился на главкома:
— Может сами? — тихо, по-русски поинтересовался он.
— Не надо...
— Ты что, боишься отравленной иглы, или еще чего такого?..
— Не то, чтобы боюсь, но-о...
— Понятно...
На судорожные усилия консула Высокого Престола поддалась только третья по счету ножка. Все они были фигурные, резные и представляли собой произведения плотницкого... или столярного? — черт их разберет, искусства, а видом походили на рояльные от какого-то весьма дорого инструмента типа "Bechstein", который кроме того, что звуки издает прекрасные, так еще и собой очень красив. Консул с остервенением, вызванным неопределенностью своей дальнейшей судьбы, вцепился в навершие ножки, имевшее квадратное сечение и рванул что было мочи, как уже два раза до этого... а может быть даже и еще сильнее.
Количество шансов на благоприятный исход дела неумолимо таяло, что изрядно нервировало Хана и заставляло его работать, скажем так — с огоньком... правда и до этого он не филонил, но сейчас сложилось твердое впечатление, что этот, довольно-таки субтильный аристократ, с корнем вывернет тяжеленную деревянную конструкцию из удерживающих ее пазов. К счастью этого не произошло: ножка скрипнула, провернулась на девяносто градусов и с резким треском из боковой поверхности толстой столешницы выскочил небольшой ящик, обнаружить который до этого не было никакой возможности — так он сливался с фоном.
Добившись положительного результата, консул застыл рядом с открытым ящиком тяжело дыша и свесив натруженные непривычной физической нагрузкой руки. Он явно посчитал свою миссию выполненной, однако у верховного главнокомандующего было на это счет иное мнение:
— Выкладывай все на стол, — приказал он, — чего застыл?
Тяжело вздохнув, консул вытащил из очень узкого ящика, рассчитанного на хранение чего-то явно плоского, скорее всего документов, или каких других бумаг, формата, так скажем... А3, пластину из золотистого металла и... и больше ничего. Ящик был явно предназначен только для хранения этой пластины. На ней был выгравирован, или вытравлен — хрен знает, какой-то замысловатый текст, или орнамент, сильно смахивающий на арабскую вязь. Скорее всего, это был именно текст, а никакой не орнамент, потому что, так глубоко прятать имело смысл только документ, а вряд ли документ будет вместо текста покрыт замысловатыми узорами. Так, или примерно так рассуждал Денис, твердо решив считать находку документом. В пользу этой гипотезы свидетельствовало то, что над всей поверхностью пластины были хаотически разбросаны прозрачные звезды, от которых явно попахивало магией. Что характерно, звезды находились именно над Маркой, а не на ней.
"Водяные знаки..." — решил Денис.
"К гадалке не ходи!" — поддержал его внутренний голос.
Ну, а последним доводом в пользу "документного" предположения о назначении пластины, являлась большая красная печать с изображением какой-то неприятной рожи, тоже парящая над ее поверхностью. И если от звезд, разбросанных по тексту, попахивало магией, то от печати — просто воняло! Кроме текста, пластина содержала еще и графику — в самом верху было расположено очень реалистичное изображение "Арлекина", напоминающее высококачественную черно-белую фотографию, а под ней что-то вроде чертежа, дающего изображение судна в трех проекциях, причем кроме вида сверху и сбоку, присутствовал вид не только с носа, но и с кормы.
— Читай! — приказал главком, и Хан с обреченным видом принялся делать то, что ему было велено. Сразу скажем, что до мастеров художественного слова, вроде Ираклия Луарсабовича Андроникова, ему было как до Воронежа пешком. Смысл текста он конечно передавал, но делал это таким монотонным и бесцветным голосом, что начал вызывать у Дениса зевоту, буквально после первых пяти предложений. Похожим образом разговаривают провинциальные гипнотизеры, пытаясь ввести пациентов в гипнотический сон и бесплатные "говорилки", монотонно озвучивающие электронные тексты.
— Эйсхалт первого ранга "Арлекин" был заложен...
"Что еще за эйсхалт?" — удивленно подумал Денис.
"А я знаю?.." — ворчливо отозвался внутренний голос.
... клипер... — с некоторым запозданием отозвался выгравированный на черепе "переводчик" — ... наверное...
"Будем считать, что — клипер!" — подвел итог короткому совещанию Денис.
— ... был заложен, — продолжал консул, — в седьмой день двадцатой десятидневки триста семьдесят седьмого года от Основания Высокого Престола...
— Стоп! — перебил его командор. — Давай сначала, и води пальцем там где читаешь.
Просьба была более, чем странная, но Хану было уже все равно: с ним произошла крайне неприятная вещь, называемая по-научному — смена парадигм. Картина мира, где он обладал дипломатическим иммунитетом и физической неприкосновенностью, был гордым аристократом, почитающим унижение хуже смерти, была уничтожена. Взамен утраченного явился новый, чудный мир, где его жизнь ничего не стоила... — вернее, ее цена соответствовала одному несовпадению в ответах на вопросы, которые задает этот ужасный человек... а впрочем — человек ли?!.. назвать этого монстра человеком, язык не поворачивался!
Подобные ощущения мог бы испытать мэр какого-нибудь российского города, или депутат, попавший по ошибке в ментовку, где ему для начала пересчитали ребра дубинкой, потом натянули на голову полиэтиленовый пакет, а в довершение всего стали бы шить дело о растлении малолетних, распространении наркотиков и осквернении могил. Причем, именно в этих конкретных злодеяниях он не был замешан ни сном, ни духом, а все его грехи сводились к банальной коррупции. Сломленный и потерявший лицо, консул Высокого Престола, ничему не удивляясь и не задавая никаких вопросов, начал свою монотонную декламацию сначала:
— Эйсхалт первого ранга "Арлекин" был заложен в седьмой день двадцатой десятидневки триста семьдесят седьмого года от Основания Высокого Престола, на второй Главной верфи Военно-Морского Флота Высокого Престола. На воду эйсхалт первого ранга "Арлекин" был спущен в третий день двенадцатой десятидневки триста семьдесят девятого года от Основания Высокого Престола...
... быстро однако... меньше двух лет, и такой корабль отгрохали!.. молодцы...
— ... главные размерения судна, — продолжал бубнить Хан, — суть таковы...
... почему "размерения"? — по-русски "измерения"... вроде бы...
— ... высота борта — семнадцать локтей... осадка... длина по конструктивной ватерлинии... бла-бла-бла... — Денис почувствовал, что начинает засыпать с открытыми глазами.
— ... владельцем эйсхалта "Арлекин" является Военно-Морской Флот Высокого Престола...
— ... капитан корабля: навигатор открытого океана Лам Орфин...
— ... порт приписки: Тандалия — якорная стоянка Тяжелого флота Зимнего Океана...
— ... дата создания Марки эйсхалта "Арлекин": седьмой день пятнадцатой десятидневки триста семьдесят девятого года от Основания Высокого Престола...
— ... Марка заверена печатью Архимага Ола Пребена и подписью Адмирала Флота Высокого Престола Ура Мельтропа.
Очнулся Денис от того, что стало тихо — Хан закончил дозволенные речи.
— Так-так-так... — задумчиво пробормотал Шэф, а потом, уже в полный голос, обратился к пленнику: — а скажи мне, пожалуйста, откуда ты узнал, что "Арлекин" зашел в Бакар? Ведь насколько я понимаю, специально за портом у тебя в консульстве никто не следит... или я ошибаюсь?
— Ты ошибаешься. У нас есть договоренность с администрацией порта... — консул запнулся, из чего Денис предположил, что договоренность эта неофициальная.
— Понятно... — протянул верховный главнокомандующий, — ... то есть с твоей стороны это банальный шпионаж... — и видя, что Хан пытается что-то сказать в свое оправдание, миролюбиво поднял руки. — Это твое дело — все посольства этим занимаются, но... со стороны администрации порта это коррупция и измена родине... — очень тихо, почти шепотом закончил Шэф, а потом неожиданно рявкнул так, что подпрыгнул не только консул, но и Денис: — Имя контакта! Живо!
— С-с-с...
— Что-о-о-о с-с-с!!!? Ты чего тут сссыкаешщь? А-а-а!? Имя! Должность! Быстро! — и тут консул Высокого Престола Хан Карум сумел доказать, что кровь — не вода, а аристократ — это аристократ, а не какой-нибудь свинопас! Он сумел взять себя в руки и почти не заикаясь оттарабанил:
— С-старший контролер Марк Фартаж...
— Хорошо... — задумчиво произнес Шэф, — но ты чего-то не договариваешь... не врешь — а не договариваешь... Колись гнида! — снова завопил он, переходя от шепота к крику, но на сей раз застать врасплох ему удалось только Хана — Денис такой кунштюк предвидел и даже не вздрогнул.
"Матерею!" — с некоторым оттенком самодовольства подумал он.
"Ну ты — вааще герой! — съерничал внутренний голос. — Даже не обоссался!" — Денис вступать в полемику с наглецом не стал и только презрительно хмыкнул.
— И еще... — начал консул, но опять замолчал с видом человека, который сболтнул лишку и мучительно пытается скрыть это от окружающих, но тем самым еще больше себя выдает.
— Ты что ж это... буржуйский выкормыш... с чрезвычайкой шутить вздумал!.. Ладно — придется тебе искупаться... в последний раз! — мрачно пообещал Шэф. В ответ на это многообещающее заявление, консул издал какой-то странный то ли вздох, то ли всхлип и вдруг быстро заговорил, словно захлебываясь словами. Видимо перспектива последнего в жизни заплыва, причем строго по вертикали, подействовала на него расслабляющее.
— Это Тар Гливар приказал... маг... на самом деле он здесь главный... я делаю, что он приказывает... а сам, что по мелочи... он главный... у него утром связь с Капитулом была... внеочередная... еле успели его в городе найти... иначе бы... выскочил из переговорной сам не свой... орет... видать накрутили его... а я что... приказал прорваться в каюту... или обратно отправит в Паранг... а там... хорошо если в отставку... или в изгнание... а то могут... приказал изъять марку любыми средствами...
— Какими это интересно, средствами? — остановил этот бурный поток верховный главнокомандующий.
— Войти в каюту вместе со стражниками и изъять...
— Понятно... — протянул Шэф, и тут в его мозгу будто молния сверкнула — он понял, что не давало ему покоя с того момента, когда он пугал зевак, скопившихся на пирсе. Дело было в том, что один из них нисколько его не боялся, а просто талантливо изображал. Правда главком уже тогда что-то такое почувствовал, но из подсознания эта мысль пробилась только сейчас. А может он просто Воланда вспомнил... хотя у того вроде правый глаз был черный, а левый зеленый... или наоборот?... — Высокий, худощавый брюнет, лет сорока... глаза разноцветные: один желтый, другой зеленый. Он!?
— Да.
Командор задумался, помолчал несколько мгновений, а потом продолжил допрос в быстром темпе — было видно, что он торопится.
— Этот... как его... — Тар, обладает дипломатическим иммунитетом?
— Нет.
— Поэтому и в налете не участвовал? — ухмыльнулся главком.
— Да.
— Входит в списочный состав консульства?
— Нет.
— Он типа наемный работник?
— Да.
— Где живет?
— Не знаю. — Шэф пристально уставился на сникшего консула и по каким-то своим критериям определил, что тот не врет. — Он сам приходит, когда что-то надо...
— А если срочно найти, как сейчас?
— Курьеры ищут в ресторанах... на базаре... ну-у там, где он часто бывает... мы эти места знаем... костер зажигаем на крыше — днем дым виден, ночью огонь... все...
