— Хорошо, тогда рекомендую совету, согласиться на помощь "нашим завербованным агентам". Я сейчас тебя отведу в кубрик, и оставлю на некоторое время. Ты изучай материалы, которые Колян тебе предоставил, обустраивайся и становись на ноги. А у меня очень много дел, надо готовить вооружение для нас, делать ещё один вездеход и разумеется, готовить броню. Забегать буду редко, ты уж не обессудь, сам понимаешь.
— Не беспокойся, одного меня не оставят, вон гляди, Света уже идет с лотком для перевязки.
— Тогда, передаю тебя в её руки.
— Ага, только довези меня до нее.
Светлана ждала друзей возле двери в кубрик, Андрей и Борис обменялись шутками, и передав больного в нежные руки медицины, Беляев покинул их, спеша к представителю совета Валерию.
Тот оказался у себя и немедленно принял Беляева. Разговор был короткий, Андрей объяснил, почему надо принять предложение Макса, и какие выгоды это принесет. Потом, отбрыкался от участия в совете, сославшись на массу дел. Дождался обещания от Валеры, что совет сегодня же примет решение по гостю, и столь же стремительно ушел, как и появился.
Дел действительно предстояло много, Андрей даже и не думал, что вся следующая неделя будет как один большой марафон.
Свои похождения он начал с лаборатории физиков, чтобы обсудить возможность производить экзоскелеты с более качественной броней. Артур его уже заждался и только Андрей появился, накинулся на него даже не дав переступить порог.
— Ну наконец-то, появилось ясное солнышко. В столовой говорить не стал, послал меня подальше и вот появился.
— Не ворчи Артур, у меня есть обязанности помимо твоих расспросов. Так что терпи, все должно быть по порядку. Я же обещал что приду, и отвечу на всё, о чем пожелаешь, вот я и здесь.
— Хорошо, пойдем ко мне на рабочее место.
— Веди, Сусанин.
Они прошли в дальний конец лаборатории и Артур, подвел Андрея к огромному верстаку, где лежал раскиданный на части экзоскелет, тот который они вручили для физиков.
— Вы чего его раскидали, я просил отремонтировать, а вы?
— А нечего было стрелять по нему, из чего попало, датчики контроля движения и нейросвязи повредили, а как их ремонтировать? К ним же не подберешься, не разобрав костюм. Да и заменить их не чем, поэтому и спрашивал, где вы разжились этой техникой.
— Где, где, отняли у напавших на нас людей.
— А чего так мало, могли бы и на запчасти пару или тройку взять.
— Мы взяли, но пришлось делиться с соседями. И обратно ехали уже другой дорогой.
— Слышь, Сорокин, расскажи, как вам достались эти трофеи?
— Блин, ну вы доканали, возьми отчет и почитай.
— Отчет отстой, ты расскажи своими словами, ну пожалуйста, а я запишу на диск, и тебе больше не придется пересказывать.
— Артурчик, ты чего, журналюгой заделался, или приключенческий роман писать собрался на основе наших похождений?
— А хоть бы и роман, конечно на него не потяну, но мы задумали брошюрки выпускать, с рисунками, типа комиксов. В бункере должны знать своих героев.
— Ясно, теперь ты точно от меня не отвяжешься, придется рассказать, но только вкратце, остальное спросишь у Сорокина.
— Хорошо, только погоди, сейчас диктофон включу.
Андрею пришлось рассказать всю их историю похождения в соседний буккер, много моментов он опустил, но в основном рассказал всё. На это они потратили около часа времени. И когда рассказывать больше было не чего, Андрей обратился к Артуру:
— А теперь друг мой ситный, ты мне расскажешь историю, о том какой эксперимент ваша лаборатория проводила, что случилось с двумя вашими сотрудниками, ну и всё остальное.
— Да рассказывать собственно не чего. Наш профессор, Нефёдов, давно увлекается мистикой, он, видите ли, считает, что всё новое давно — это забытое старое. И что все ответы надо искать в прошлом. Как-то они с товарищем разговорились об антигравитационном эффекте. Заспорили, по теории, а Нефёдов возьми и брякни, что антиграв давно уже был придуман. И об этом устройстве, есть записи в священных писаниях, разных народов. Короче, они засели в библиотеке, проштудировали индийские, тибетские американские материалы. В итоге нашли много чего, но самое интересное, откопали в материалах двадцатого века. Узнали, что в Фашистской Германии, проводили такие эксперименты, и результаты были положительными.
— Интересно, и что же они нашли?
— Я толком не знаю, но было у них такое общество "Туле", там вроде как все экстрасенсы были, типа они на связь с другими цивилизациями выходили. И вот одна женщина, контактёр, внезапно получила ответ. Ей якобы стали диктовать устройство летательного аппарата на антигравитационной основе. А с её слов записывали и делали схемы. Короче, в то время у них не было двигателей, чтобы реализовать эту идею. Поэтому ни чего не получилось, да и война к концу подходила, в общем, не успевали они.
А наши спорщики тем временем изучили схемы, посмотрели материалы, и поняли что всё очень просто, только надо ставить задачу чуть по-другому. Им летать не нужно было, им главное получить результат снижения веса почти до нуля. Кто-то из ассистентов, сказал, что на складе запчастей, есть вертолетный редуктор от Ка-29. И пошло поехало, профессура разделилась на два лагеря. Одни кричали, что всё сработает, другие, что нет. В итоге решили построить опытный агрегат, и испытать его.
— Постой, Артур, а что за схема то, по какому принципу работает этот немецкий антиграв?
— Да на вот, смотри, у меня копия есть этой схемы. — и Артур протянул листок ксерокопии.
— Ну и чего здесь, объясняй.
— Вот видишь, эти три параллельные линии, это диски с немагнитных металлов. Средний самый большой, алюминиевый. Два других, сверху и снизу центрально, медные. Центральный должен быть не подвижным, а эти вращаются в противоположные стороны, с огромной скоростью. В итоге они должны выработать магнитное поле, противоположное земному, и тем самым избавить аппарат от гравитационного притяжения. Короче, он должен потерять взлететь.
— Ага, понял, это типа поезда на магнитной подушке?
— Нет, не совсем так, скорее аппарат должен выработать антигравитацию, и может взлетать где угодно, не зависимо от магнитов и магнитных рельс.
— Ладно, проехали, что было дальше?
— Ну, установку собирали почти месяц, набрали меди, дюрали и сконструировали диски, так чтобы они не изгибались от своего веса. Потом, всю конструкцию закрепили на редукторе с сосной схемой. Всё это подсоединили к высокооборотному электродвигателю, и намертво закрепили на постаменте в лаборатории. На конструкцию навесили датчики давления, на случай если вес будет меняться. Вращающиеся диски оградили стальным экраном из сетки. И назначили день эксперимента.
— Подозрительно удачно назначили, пока нас нет в бункере, что, решили нас не ставить в известность?
— Я об этом как-то не думал.
— Зато начальство твое подумало, знали, что мы будем против этого, из-за безопасности всего бункера.
Думали, мы ещё задержимся, а мы раньше приехали. Ладно, рассказывай, что дальше было?
— А дальше сам эксперимент. Оставили двух лаборантов, следить за датчиками давления, и запустили установку. Сначала ни чего не происходило, пока крутили на 25% мощности, потом прибавили до 50% и пошли какие-то вибрации. Лаборанты докладывали, что изменений веса нет, все приборы работают нормально. Нефёдов приказал повысить мощность до 80% , и тут где-то около 70% началось. Непонятный гул, вспышка света. Когда глаза пришли в норму, установка работала, а вот лаборантов рядом с ней не было. Попытались остановить эксперимент, но агрегат не отключался, ни экстренные кнопки, ни выключатели не срабатывали. В общем, один из наблюдателей взял пожарный топор со щита, и перерубил высоковольтный кабель. Шандарахнуло знатно, того кто с топором был кидануло на стену. Но зато установка, отключилась. И как только обороты снизились, в районе эксперимента материализовались наши лаборанты. Вот и вся история. К ним кинулись, узнать что произошло, но они были без сознания, только кто-то заметил, что на их часах время не соответствует лабораторному, а ведь в начале эксперимента часы синхронизировали.
— Стоп, с этого места поподробнее, насколько разница во времени была?
— Я не знаю, надо у Ирины спросить, она, кажется, это заметила.
— Ну, так спроси, это очень важно.
Артур взял трубку телефонного аппарата и набрал соседнее помещение. Подождал, пока ему ответят, и попросил пригласить к телефону, Смирнову. Через минуту, ему что-то сказали , и он спросил.
— Ира, во время эксперимента с антигравом , ты заметила, что часы лаборанта, не синхронизированы с общим временем? Ага. Да. Не подскажешь, какова была разница? Отлично, спасибо.
— Ну, что она тебе сказала?
— Говорить, что по лабораторному времени, прошло две минуты, а на их часах двадцать.
— То есть, эти двое, прохлаждались не понятно где, целых двадцать минут?
— Не знаю, Андрей, а может они попали во временную воронку, где время течет на много быстрее?
— Вот и я не знаю, но спасибо за информацию, побегу к врачам, спрошу о здоровье ваших работников, и узнаю, что они об этом думают.
— Я с тобой, погодь меня. Только халат скину.
В мед блок, они неслись быстрым шагом, и на протяжении всего пути , Артур донимал Беляева вопросами.
— Что ты задумал?
— пока ни чего.
— Нет, ну я вижу, что у тебя есть какая-то идея.
— Артур, погоди, пока не поговорим с врачами и с больными.
— Ну мне-то скажи, что задумал?
— Если моё предположение подтвердится, расскажу всё, и даже больше, заставлю работать и делать уменьшенные копии вашей установки.
— Беляев, ты знаешь, что ты скотина? Я теперь всю голову сломаю, пока не узнаю, что тебе взбрело в голову.
— Потери, мы уже пришли. Вон Светлана идет, сейчас узнаем где Филиппыч.
Свет, погоди, где ваш главный врач? Он у себя?
— Да, а что?
— Не важно, он нам срочно нужен.
— Хм, — пожала плечами девушка, — ну и ладно. — И пошла дальше по своим делам.
В кабинет глав.врача они влетели галопом.
— К вам можно, Владимир Филиппыч? — сходу спросил Андрюха.
— Вы уже здесь и без моего разрешения, так что, говорите, что вас привело ко мне?
— Филиппыч, извини, у тебя коньяк остался?
— Что? — не понял старик.
— Ну просто без стакана не разберешься, да и в горле пересохло.
Врач усмехнулся и добродушно сказал, — Ладно уж, садитесь, сейчас налью вам по грамульке. А ты Беляев, будешь должен мне бутылку.
— Заметано, только плесни побольше, на пару хороших глотков.
— Уговорил, я и сам не прочь выпить, устал как собака. — доктор достал три стакана из своей тумбочки, из медицинского шкафчика, початую бутылку коньяка, и налил всем по половине толстостенного стакана. Убрал бутыль обратно, и уселся напротив друзей.
— Чего смотрите, берите, сами же просили.
Андрей взял один из стаканов и отхлебнул солидный глоток золотистого напитка, ни кого не дожидаясь из компаньонов. С наслаждением проглотил жидкость, которая обожгла его пищевод, и со смаком выдохнул. Сел в кресло поудобней и спросил:
— Владимир Филиппович, как там больные лаборанты?
— Завтра выпишу. А что?
— Я вот по какому делу, как думаешь, что с ними произошло? Каков ваш диагноз, и как это лечить?
-Ну и вопросы у тебя Андрюша, откуда я знаю, что с ними произошло? Я могу рассказать, только, что с ними было, после того как что-то произошло.
— Ну так расскажи, и главное, что ты об этом думаешь?
— Тебе по проще или по научному?
— Филиппыч, давай доходчиво и как можно проще.
— В общем, придется немного отступить, и сделать отхождение в сторону. Понимаешь, Андрей, в нашем мире, всё, повторяю всё, имеет свои вибрации. Клетки нашего организма тоже пульсируют в своеобразном ритме. Так они между собой общаются и взаимодействую. Это как бы их внутренняя связь, что не дает им слепиться вместе, и в тоже время оторваться далеко друг от друга. Так вот, когда принесли этих двоих пациентов, мы сначала не поняли что с ними, им с каждой минутой становилось всё хуже и хуже. Их организмы буквально теряли межклеточную жидкость. Мы просто не знали, что делать, пока ткани одного из пациентов не взяли на анализ. В общем, обнаружили, что межклеточные связи их организмов теряют зависимость друг от друга и буквально начинают распадаться. И всё это потому, что клетки вибрировали в разных ритмах. Произошла какая-то десинхронизация организма.
— Постойте Владимир Филиппович, вы хотите сказать, что клетки организма вибрировали в разнобой и готовы были отделиться друг от друга?
— Именно это я и говорю, через час или меньше, этих людей могло и не стать, они просто превратились бы в биомассу. Если хотите в органическое желе.
— И что вы сделали?
— Попытались стабилизировать клетки, воздействуя электричеством с определенной частотой герц.
— И что? Сразу получилось?
— Нет, не вообще у нас не получилось, мы не смогли подобрать нужную частоту на дефибрилляторе, но один из охранников случайно саданул больного своим электрошокером. И случилось чудо, клетки получили нужный импульс и заработали в унисон.
— Филиппыч, а ты можешь дать заключение, почему клетки, так себя вели, почему рассинхон случился?
— Знаешь, что, Беляев, предположений много, но раньше с таким явлением, ни кто не имел дело. Возможно они попали под сильное электромагнитное поле, возможно их организм выпал из фазы вибраций нашего мира, да много чего могло случиться.
— Филиппыч, а если я дам тебе подсказку?
— Ну так говори, а я подумаю.
— Ты знаешь, что они исчезли из поля зрения всех, кто был в лаборатории? Так вот, а когда они появились, их часы шли по другому. Они были на двадцать минут вперед от бункерного времени. Что на это скажешь?
— Стоп, стоп, ты хочешь сказать..., — на некоторое время доктор умолк, — что они попали в темпоральный сдвиг?
— Я этого не говорил, я лишь привел факты, но похоже одним временным сдвигом не обошлось.
— То есть, на них воздействовало две или сразу три силы?
— Да, Владимир Филиппович, я думаю, что все три. Это ослабленная гравитация, далее они переместились из нашего мира в междумирье, то есть, ещё не параллельный мир, но уже и не совсем наш и третья сила — это ускоренное время, которое течет быстрее нашего почти в десять раз.
— Беляев, тогда это всё объясняет, — воскликнул доктор, — когда эксперимент остановили, организм этих людей не смог перестроиться из состояния ускоренного метаболизма в нормальное, поэтому они потеряли сознание, и поэтому их клетки начали терять связи. Андрей, ты мне очень помог, надо будет собирать материал на диссертацию, о темпоральном смещении и его влиянии на организм.
— Рад за вас, профессор, но сейчас речь не об этом. Скажи Филиппыч, — Андрей сделал второй глоток из своего стакана, и с сожалением глянув на него, поставил на стол, — если сделать меньшую установку, чтобы она перемещала только одного человека, можно будет прямо на месте, приводить человека в чувства?
