"Долгий закат" (Академия 7)

Хатч уверяла ее, что все будет хорошо, когда мама перебила: — Подожди секунду. — Она на мгновение исчезла. Затем: — У меня гости. Только что подъехали к дому. Похоже, какие-то официальные лица.

— Черт возьми. Они следят за мной. Ты сказала, что отправила посылку, верно? — Она услышала, как в дверь ее матери позвонили.

— Да. Эти ребята будут недовольны этим?

— Возможно. — Тут раздался громкий стук. Кто-то забарабанил в ее дверь.

Раздался щелчок комлинка. — Мама, ты дома? — Та не ответила. Она позвонила еще раз. И слушала, как звонит ее комлинк, пока, наконец, голос не сообщил ей, что абонент, с которым она пытается связаться, недоступен. Черт. Должно быть, у них в кабине был монитор. Или, что более вероятно, они подключили его к ее комлинку.

Первым побуждением было отправиться прямиком в Черри-Хилл. Но это было бы не очень хорошей идеей. Только засосало бы ее поглубже. Не говоря уже о том, что заняло бы три часа. Она могла бы позвонить Криспи. Но это тоже могло его выдать. Она сидела в нерешительности, наблюдая, как трепещущие октябрьские листья падают на ветровое стекло. Наконец такси остановилось перед ее домом. Она расплатилась, вышла из такси, села в свою машину и направилась в магазин электроники Кейфера. Купила новый комлинк, ввела в него тот же код и выбросила старый.

По дороге домой она узнала в справочной номер Космик Бродкастинг и позвонила. Ответили после третьего гудка. Она представилась и попросила соединить ее с Джеком Криспи. На другом конце провода зазвонил телефон, когда машина подъехала к ее дому. Она вышла из машины и постояла, наблюдая, как ветви деревьев на другой стороне улицы мягко покачиваются на ветру. Мимо проехал автобус. И двое детей перекидывались мячом.

Наконец, Криспи ответил. — Привет, Присцилла. Рад снова вас слышать.

— Привет, Джек. Моя мама, Тереза Хатчинс, прислала вам посылку. Вы получили ее?

— Тереза Хатчинс?

— Да.

— Как я мог это пропустить? Подождите-ка. — Один из детей перекинул мяч через голову своего приятеля, и тот отскочил на лужайку.

— Я ничего не получил, — сказал Криспи. — Она послала ее мне?

— Нет. У нас не было вашего номера. Она отправила ее в Космик Бродкастинг. Хотя на ней должна была быть ваша фамилия.

— Дайте мне секунду, чтобы проверить. — Он с кем-то разговаривал, пока она входила в дом. Затем: — Да, она здесь.

— Хорошо. ВКУ это не понравится, и они могут попытаться помешать вам использовать запись. Но если вы этого хотите, она ваша.

— Позвольте мне взглянуть.

Он вернулся примерно через пять минут. — Хатч, отлично. Это правда? Они действительно там?

— Да. Они вернулись с нами.

— Хорошо, дайте мне возможность досмотреть до конца, и я вам перезвоню. Мы разберемся с этим сегодня вечером.

— У вас, вероятно, нет времени до вечера. Федералы, возможно, уже готовят вызов в суд. Кроме того, они отправляют воларианцев домой. Я не уверена, когда, но подозреваю, что это произойдет так быстро, как только они смогут.

— Сколько длится интервью?

— Полчаса. Плюс-минус несколько минут.

— Вы можете прийти на него?

— Джек, я и так слишком на виду. Если мы хотим спасти этих парней, нам нужно, чтобы они были в центре внимания. А у вас, наверное, нет времени.

— Присцилла, я не люблю показывать это, пока не просмотрю.

— Вам решать, Джек. Но если подождете, то можете этого не увидеть.

— Есть ли там что-нибудь, что может стать причиной судебного иска?

— В этом нет ничего порочащего. Просто инопланетяне в отчаянном положении, вызванном природными силами. И некоторые высокопоставленные люди, которые не хотят, чтобы это стало известно.

— То есть, вы хотите сказать, что юридической ответственности не будет?

— Я не юрист, Джек, но не понимаю, как это может быть.

— Ладно. Подождите. — Она снова услышала, как он разговаривает с кем-то еще. Затем он вернулся: — Присцилла, нам понадобитесь вы. И инопланетяне. Где они сейчас?

— Насколько я знаю, они все еще на борту "Эйфермана". К ним нет доступа.

— Думаю, это меня не удивляет. Сколько у нас времени, прежде чем их отправят назад?

— Вероятно, это произойдет, как только они смогут это сделать. Я не видела в доке ни одного межзвездника, так что им, возможно, потребуется пара дней на техническое обслуживание. Но они будут прилагать все усилия, чтобы избавиться от них. Тем более, что Чжан знает об интервью.

— Как он узнал об этом? Если подумать, откуда об этом знают федералы?

— Это долгая история, Джек. Послушайте, мне нужно идти.

— Подождите. Вы нужны нам здесь, Присцилла. Как только сможете приехать.

— Джек, так не получится.

— Присцилла, пожалуйста.

— Ладно. Я выдвинусь через минуту. Но не ждите меня. Начинайте. — Она велела Кэри, своему искусственному интеллекту, записать все, что транслировалось по Космик Бродкастинг. Затем она снова попыталась дозвониться до своей матери, но по-прежнему не получила ответа. Ее комлинк, судя по всему, больше не работал.

Хорошо. Сначала о главном. Она отправилась на Космик Бродкастинг, куда было полчаса езды. К счастью, на скоростной автомагистрали было мало машин. Она проезжала Лортон, когда зазвонил ее комлинк. Это была мама.

Слава богу. — Мам, — сказала она, — ты в порядке?

— Я в порядке. Ты где?

— На скоростном шоссе. Направляюсь на Космик Бродкастинг. Кто был у твоей двери?

— Федералы. У них был ордер на изъятие моей электроники. Забрали все. Кроме Джины. — Ее ИИ. — Они отключили ее.

— Чем ты сейчас пользуешься?

— Я временно по соседству. У Ларри.

— Черт. Это моя вина.

— Не беспокойся об этом.

— Они сказали тебе, в чем дело?

— Они хотели узнать о тебе побольше. И знали об интервью.

— Надеюсь, что у тебя не возникло никаких проблем из-за меня. Но мы должны были рассказать об этом.

— Все в порядке. Похоже, это хорошее дело. Я рада, что помогла. Прости, что не рассказала об этом раньше.

— Мам, я у тебя в долгу. Можно пригласить тебя сегодня на ужин?

• • •

Она как раз проезжала под кольцевой дорогой, когда Джек позвонил снова. — Это продолжается, — сказал он. — Мы ворвались на шоу Элисон Макферсон. Это хорошая новость.

— А какие плохие новости?

— Здесь БНБ. — Бюро национальной безопасности. — Они сейчас пытаются проникнуть в офис Брэнтона. — Хатч не узнала фамилию, но смысл был достаточно ясен.

Она настроила радио в машине на Космик Бродкастинг и слушала, как Арин описывает свою реакцию, когда он вышел и посмотрел на черную дыру. — Это было ужасно, — говорил он дрожащим голосом. Квилла рассказала о своей признательности людям, которые предложили свою помощь. — Мы всегда будем у вас в долгу, Хатч. Вам и вашим друзьям нет цены.

— Что вы думаете об Утопии? — спросила Хатч.

— Меня пугает, — сказала она, — что нам приходится покидать наш дом. Мир, в который вы нас привезли, прекрасен, но я бы хотела, чтобы мы могли остаться там, где мы есть.

— Но, — добавил Арин, — мы благодарны, что есть место, куда мы можем перебраться. Надеюсь, что мы сможем это осуществить, но независимо от того, сделаем это или нет, однажды сможем выразить нашу благодарность за все, что вы сделали.

Машина продолжила движение по федеральной автостраде. Наконец, она свернула на Кэпитол-драйв, проехала мимо министерства сельского хозяйства, свернула налево на Мерриуэзер-стрит и заехала на парковку Космик Бродкастинг. К счастью, не было никаких признаков деятельности правоохранительных органов, ни служебных машин, ни мигающих огней. И, казалось, не происходило ничего необычного, когда она вошла через парадную дверь в вестибюль. За стойкой сидела молодая женщина. — Чем могу вам помочь, мэм? — спросила она.

— Меня зовут Присцилла Хатчинс. Я ищу Джека Криспи.

— О, да, мисс Хатчинс. Он сказал мне, что вы придете. Подождите секунду. Я сообщу ему, что вы здесь.

На большом экране, висевшем высоко на стене позади нее, транслировалась текущая программа Космик Бродкастинг. За исключением того, что это был не ее разговор с воларианцами. Снова на канале была Макферсон, разговаривая с Карсоном Беннетом, государственным секретарем САС. — Простите, — спросила она, — что это?

Она подняла глаза на экран. — Странно. Это Элисон Макферсон. Несколько минут назад показывали интервью с инопланетянином. Сегодня происходит что-то странное. Я подумала... — Ее глаза расширились. — Вы та женщина, которая проводила интервью.

— Да.

— Это было невероятно... — Прозвучал сигнал ее комлинка. — Подождите. — Она приняла вызов, послушала секунду, сказала: — "Хорошо" и протянула его Хатч. — Мистер Криспи.

Она взяла комлинк. — Присцилла?

— Да.

— Федералы закрыли нас.

— Нет.

— Мне жаль. Мы ничего не могли поделать.

— Что случилось со свободой прессы?

— Материал засекречен. Вы знали об этом?

— Это безумие. Сколько длился эфир?

— Около восемнадцати минут.

Четыре человека вышли из лифта в вестибюль. Один из них, невысокий, коренастый парень, выглядел напряженным. Трое других, двое мужчин и женщина, направились к входным дверям, оставив его позади себя. Затем один из них заметил Хатч. Все они повернулись в ее сторону и приблизились. — Простите, мэм, — сказала женщина, — но вы не Присцилла Хатчинс?

— Да, это я.

— Невероятно. — Она ушла.

• • •

Появился Криспи, бледный и сердитый. — Джек, — сказала она, — вы хотите выпустить интервью по этому поводу?

— Я бы с удовольствием, Присцилла. Но Брэнтон ни за что этого не позволит.

— Да ладно, Джек. Это территория Первой поправки к конституции.

— Знаю. Но они высказали несколько серьезных угроз. Думаю, он считает, что мы уже раскрыли эту историю.

ДНЕВНИК ДЖЕКА КРИСПИ

Из всех идиотских историй, в которых я участвовал, эта превосходит все. Это был акт чистой трусости, о котором я всегда буду сожалеть. Мы только что рассказали историю века всем остальным.

— Пятница, 10 октября 2256 г.

43.

Свобода прессы, по моему мнению, заключается в том, чтобы публиковать правду, руководствуясь благими побуждениями и преследуя оправданные цели, даже если это отражается на правительстве, судьях или отдельных лицах.

— Александр Гамильтон, Нью-Йоркская речь, 1804 г.

"Орнсби" был любимым рестораном ее мамы, уютным заведением с хорошим меню. Они заняли столик, откуда был виден матч "Филлис" — "Ред Сокс". Это была пятая игра Мировой серии, в которой до этого команды поделили победы. Мама все еще была несколько встревожена визитом федералов. — У меня никогда не было подобного опыта, — сказала она. Но она попыталась показать своей дочери, что ее не беспокоят последствия ее участия в пересылке Космик Бродкастинг. Хотя в ее улыбке и голосе чувствовалось напряжение.

— Прости, что втянула тебя во все это, мама, — сказала Хатч. — Но нам нужно было убедиться, что интервью будет опубликовано, а ты была самым надежным человеком, который у меня был. На карту было поставлено слишком многое.

— Я понимаю это, Присцилла. Пожалуйста, не беспокойся об этом. На самом деле, я горжусь, что ты вовлекла меня в это. — Мама наклонилась вперед и заглянула Хатч в глаза. — Как дела, любимая? — спросила она. — Они собираются возбудить против тебя уголовное дело?

Хатч выдавила улыбку. — Дам тебе знать. Но я так не думаю.

— Мне было жаль видеть, что случилось с трансляцией. Что ее прервали.

— Мне тоже было жаль.

— Думаю, ты знаешь, что об этом говорят во всех новостях.

Она слушала репортажи по дороге из Вашингтона. — Их сильно критикуют. Правительство.

— Это облетело весь Интернет. — Шел первый иннинг игры, и у гостевой команды "Ред Сокс" уже было два игрока на базах, и ни один из них не вылетел. — Приятно, что ты вернулась. — Она потянулась через стол к ее запястью.

— В следующий раз, когда мы куда-нибудь поедем, — сказала Хатч, — я возьму тебя с собой.

— Это было бы здорово. В Майами было бы неплохо. — Ее мама глубоко вздохнула. — Я люблю тебя, Присцилла. — Конечно, она говорила это не в первый раз, но в ее словах было больше эмоций, чем Хатч обычно улавливала.

Они вывели меню на дисплей и заказали ужин. Обе заказали фирменную свинину на гриле. Затем: — Итак, расскажи мне о полете. Что это был за водопад? Это как-то связано с инопланетянами, у которых ты брала интервью? — Она понизила голос.

Хатч рассказала о Каллиопе, ледяном мире и Тарке и, когда представилась возможность, спросила, чем занималась ее мама.

Ее ждал сюрприз. — Я состою в школьном совете.

— Действительно?

— Подумываю о том, чтобы баллотироваться на пост губернатора.

— Шутишь, мам. Я никогда не думала о тебе как о политике.

— Что ж, я твоя мать, а тебя с каждым днем узнают все лучше. Возможно, ты этого не замечала, но с тех пор, как мы переступили порог, ты привлекаешь к себе внимание. Думаю, что могу этим воспользоваться.

— Что ж, удачи, мама. — Она всегда считала, что ее мать могла бы сделать достойную политическую карьеру. Она была приятной женщиной и никогда не забывала ничьих фамилий. Более того, никто не смог бы купить ее поддержку. — Думаю, я неплохо поработала, — продолжила Хатч. — Если ты сможешь... — Она остановилась как вкопанная. В "Орнсби" воцарилась тишина, слышался только женский голос. — ...ваша реакция, — говорила она, — когда мы впервые рассказали вам об этом? — Мировая серия исчезла с экрана, сменившись, как ни странно, ее собственным изображением. Хатч слушала свой собственный голос.

Затем на экране появилась Квилла, ее глаза были большими, темными и невероятно печальными. Это был отрывок из восемнадцати минут показа. — Мы не могли в это поверить. Мы отказывались в это верить. За исключением того, что это сказали нам вы и ваши друзья.

Кто-то позади нее сказал: — Это пришелец. Шоу, которое они прервали.

— Я знаю.

Изображение замерло, и Мэтт Орнсби воспользовался моментом, чтобы обратиться к своим клиентам: — Мы подумали, что вы захотите это увидеть. Оно продлится чуть больше десяти минут. Мы записываем игру, так что не волнуйтесь, вы ничего не пропустите.

Затем все трое, Квилла, Арин и она сама, снова появились на экране. Хатч говорила: — ...пройдет много времени, прежде чем это произойдет.

Женщина за соседним столиком: — Они действительно милые. Посмотрите на их глаза.

И парень, с которым она была: — Как ты думаешь, Лорри, почему они закрыли это, Лорри?

— Я не знаю.

— Мы все равно ничего не можем сделать. Черную дыру не остановишь.

— Какое это имеет отношение к отключению телевизора?

Большинство обедающих слушали Арина: — Мы с Квиллой, вероятно, умрем до того, как это произойдет. Но жизнь наших детей будет сохранена. И их детей. — Внезапно они увидели пляж, заполненный воларианцами. Это был один из клипов, которые вставила Хатч. — Я должен признаться вам, Хатч, что это поколебало мою веру в Алору. Пока вы не сообщили нам о шансе, что вы и ваши люди могли бы вмешаться. Мне напомнили, что я не должен так быстро сдаваться.