— Габи, это ваша графиня? — Не моя, но графиня,, это очень старинная фамилия. — Народ, пошли на живую графиню смотреть, а ещё и писательницу. У меня под пиджаком спрятана книга про Робинзона, а там и послание от сестры, а вот как передать незаметно? Ланна, война план покажет, подходим — Здравствуйте. Габи бойко лопочет, что это музыканты из Росси, туда— сюда, а она кивает и взгляд замер на заколке. Но буквально на миг, узнала и перевела его на меня — О, такие молодые и уже поёте прекрасные песни, я утром слышала новости по радио. Мдааа?
— А что у вас за книги? — даю финт и незаметно извлекаю свою и кидаю им в сумку. — Простите. Я тут уронил, нагибаюсь и достаю уже её книгу. — Хороший выбор, это такая детская фантазия или даже сказка, я вам её подарю на память. — Да я куплю, сеньора. — Не спорьте, только за вашу "Феличиту" стоит сделать такой подарок, шепнула помощнице, та сумку прикрыла, а ей подаёт ручку. — Эээ, кому? — Юрий Бородин. — О. Эти русские имена, смотрите, я правильно пишу? Нагибаюсь к ней, она шепчет — Спасибо. — Да , очень хорошо, получаю автограф и поклон. — Я ещё хочу вас послушать, потом переключилась на других, а я для вида поковырялся в книгах и отхожу.
— Ого, повезло, читать будешь? — спрашивает Котов. — Да, для тренировки как раз , разворачиваю её перед ним и переводчицей. Смотри, нет там ни шифровок, ни валюты, успокоился? Всё, идём наверх, а тут уже и народ начинает прибывать. Ну, графине и место в первом ряду, она слушала весь концерт и улыбалась, пару раз вставала и кричала — Брависсимо! Всё, Альбина Романовна, я ваше поручение выполнил! Отыграли прекрасно, "Сюзанну" спели два раза и припев со всем залом звучал мощно. А на утро мы укатили в Милан, там дали три концерта, слава уже и туда докатилась, встречали прекрасно.
Поздно ночью десятого прикатили в Рим и упали спать, а на утро наш Котов за завтраком радостно объявил о победе советских баскетболистов. Ну чё, мы искренне радовались, а я так и вдвойне, представлю, что куш мы отхватили приличный. Точно, вечером у нас прощальный концерт и Микеле сияет, как начищенный рубль, мигнул мне — понятно, мы в шоколаде. Габи подтвердила, а я сказал, что своё заберу потом — уже надеюсь, что ещё разок вернёмся, нам тут такие отзывы написали, что прямо ой.
Приехали, жрать хочу со страшной силой и не только я , так что переодеться и за столик. Выхожу из лифта, решил прокатиться и вижу в телефонной будке знакомую фигуру. И чего это он не из номера говорит? Странно. Хотя у чекистов свои тараканы в голове, нам их логику не понять, прохожу в ресторан и сажусь за стол. Фома как-то странно смотрит через меня в сторону входа, но мимо проходит Котов. — Ты чего? — Смотрел на нас как на врагов народа, опять недоволен?
— Да пошёл он, скорее бы прилететь и в глаза его не видеть, говорю это, а сам перехватываю взгляд. А вот он то мне категорически не нравится — так холодно смотрел следователь из ОБХСС, когда в 83м крутил меня на предмет спекуляции . Как раз мне Ромка гитару из Питера привёз, первая моя "фирмА", настоящий "телекастер". Опять смотрю на Ромку и улыбаюсь, а в трусах что-то похолодело, сука, это по мою душу.
Точно, Осип Иванович нарвался на пиндюлину и теперь будут "брать" меня. А где? Здесь навряд ли, да и времени уже почти восемь, тогда утром или в аэропорту. Мы летим нашим самолётом, только зашли и вот уже территория СССР, хоть что делай — никто не ввяжется. — Ты чего не ешь? — Да чёт в боку покалывает с ихними перцами и соусами. — А мне нормально, басит Антоха, маман любит остренькое, да и мы привыкли. Жую, запиваю, делаю самый беззаботный вид, а в голове крутится рулетка с вариантами, но пока ничего не находится. Да фули тут гадать, рвать когти и всё, если в кофре найдут и доллары, ещё одна статья в придачу к другим.
И на сколько лет Колымы там Иваныч накосорезил? Юра, блять, тянули тебя за язык, кому эта правда тут нужна? Но время тикает, вот мы уже идём в номер, надо переключить мозг, а то закипает, иду девчатам поболтать. Маринка разок глянула, второй — Милый ты чего не такой , что случилось? — Да хрен знат, устал, наверное? — Ну да, ни минуты покоя, только дома и отсыпаться. — Точно, Лена, завалюсь и сутки не кантовать.
Стук — О, Рома, но по лицу вижу, что чем то встревожен. Выхожу в коридор — Что? — Там Котов к тебе переселился. — Эээ... А Фома? — К нему в номер пошёл... Ну вот и окружили "заботой". — Да ладно, разберёмся, иди к себе. Вхожу, а он сидит в кресле — Не ждал? — Соскучились? — Да Фомичёв сказал, что ты храпишь ночью, вот я с ним и поменялся. — Дааа? Ну и что, он потерпеть не мог? У каждого есть слабости. Вы то не боитесь, надеюсь? — Неее, у меня сон хороший, улыбается и опять уткнулся в книгу. Ну и ладно, тогда и я почитаю подарок от Франчески.
Интересно, а она дома сейчас? Поглядываю на кофр, вроде стоит как и было. Но там ещё надо знать, где быстро леску выдернуть и добраться до подкладки, не думаю, что он это успел. Лежу, вроде как читаю, а сам прикидываю, что сон то у него как раз будет чутким — это на дурачка оговорка по Фрейду. Поглядываю искоса на его лицо, полное скрытого интеллекта, и думаю — Неужели я тебя не наепу? Между братками в 90е вырулил, а там такие были специалисты, что ого. О, что-то клюёт в голову, поглядываю глазом на коридорчик перед душем и усаживаюсь на кровати. — Фуххх, шея затекла, беру карандаш, блокнот и сажусь в кресло.
О, ещё и гитару достану, заодно взгляну, как там моя заначка. Вроде на месте, тогда гитару в руки — Не мешаю? — Нормально, работай... Ух ты, какой добрый, я же знаю, что тебе это не нравится. Вот ты и прокололся, меня не хочешь спугнуть? Так что пишу ноты, а сам прикидываю размер столика — хм, вроде должен заскочить, я на глазомер не жаловался. Ну, попиликал, вроде и десять — убираю гитару просто в угол. — Кто первым в душ? — Давай ты.
Ладно, раздеваюсь и иду, проверил ещё раз двери — отлично, спасибо архитектору, в нужную сторону открываются, осталось тебя сюда заманить. Точно знаю, что он на ночь бреется, вот ты и попался, котик. Минут 15 пополоскался, выхожу и расстилаю постель, а он топает на смену. Кидаю взгляд на дверь, хха, всё верно — ключик ты забрал, боишься? Только он щёлкнул задвижкой, как я вскакиваю и натягиваю джинсы, тут же кроссы, рубашку и куртку.
Документы, заначку в карман и на молнию, а теперь осторожно беру столик, переворачиваю и он плавно упирается в плинтус и в дверь , я ещё и кресло сверху укладываю. Прислушиваюсь — вода льётся, отлично, мойся, а мне пора. Выхожу на балкон, чёрт, стрёмно по колоннам лезть, больно массивные, вертаюсь и сдёргиваю штору. Звякнуло, млять, но уже не торможу, быстро завязываю за перила и перекидываю вниз.
О, как раз хватило. Сколько мы в студентках к девчонкам полазили, вот и пригодился тренинг, перекидываю ноги и скольжу вниз. Шёлк, крепкий и спускаться легко, вот я на балконе, а двери прикрыты. Тук-тук... Повторяю, вроде не должны разоспаться, о, силуэт, Хелен, какая радость.
— Вау, Юрья! Ты ко мне? — Дорогая, не сегодня, двери откроешь, показываю вглубь номера. — Ааа? — Сорри, но сегодня не могу. — Стоп, идёт к куртке и достаёт кусочек картона — визитка? — Ты есть мой гость, позвони мне в Стоухольм, плиз, выдаёт на смеси итальянского и так себе английского. Всё, дверь открыта, я обнял её, поцелуйчик и выскальзываю в коридор. О, вроде наверху что-то бухнуло, но уже некогда. Знаю, что там есть неприметная дверь в конце коридора, я видел как в неё уходила уборщица, о, мне туда.
Спускаюсь быстро вниз, потом пробегаю коридором и упираюсь в металлическую дверь. Щастье то какое — тут простой засов, открываю и вот улица. Чёрт, да неужели? На главную улицу нельзя, а что там? А там вроде дворик, перелезаю через штакетник и прохожу дальше. Нормальные у них порядки, прошёл, вышел, никого нет, огибаю какой то домик и вот я на улочке. А дальше? Мне позвонить нужно и срочно, пока этот гад не вылез и шухер не поднял, короче, иду налево, как порядочный шпион, одолел пару кварталов и вот что-то вроде церкви или костёла.
А вон там светит вывеска , читаю — "Аптека". Ладно, входим — Добрый вечер! Разрешите от вас позвонить? Меня тётя ждёт, а я с друзьями немного загулял, смотрю на мужичка самым жалостливым взглядом. Помялся, потом достаёт аппарат из-под прилавка — Только недолго. — Грасиас, набираю номер, ну хоть бы не сорвалось, Господи, выручи. Один, два, три, на шестом ответили — Алло. — Простите, это опять я. — Я догадалась. Что-то случилось? — Мне нужна помощь, я убежал из отеля. — И где вы сейчас? — Сеньор, скажите ваш адрес, пожалуйста. Поморщился, но сообщил.
— А, знаю это место. Пройдите ещё метров сто и за храмом будет небольшой сквер, садитесь в глубине и ждите, я приеду. Включу фары и три раза моргну, потом ещё два, тогда выходите. Удачи вам, я еду. Фуххх, прямо выдохнул — Спасибо, вы меня выручили, кладу на прилавок сто лир и выхожу. Таааак, вот и скверик, три лавочки у дороги и парочка в глубине, уселся и жду, стараюсь даже переместиться пониже, чтобы голова не выделялась.
Чёрт, всё в жопу улетело, все наработки, а что с ребятами будет. А с мамой? Ладно, Юрик, поздняк метаться, всё что можно было наворотить, я уже сделал. Сейчас встретимся, а там будет видно. Но то, что придётся всё по-новой начинать — это мне точно ясно. О, в кармане та карточка, достал, покрутил и рву на кусочки, извини , Хелен, но Карлсон улетел. И не вернётся, ты знаешь, кто я и мне такой след не нужен.
Прошло минут сорок, о, машина притормаживает, встала и моргает, три и ещё два, встаю и иду. А она там одна, открывает дверь — Садитесь, едем, и всё это на русском. Ну хоть одна душа родственная есть, натягиваю ремень и вперёд. Что будет то и будет, я свой выбор уже сделал — Юра Бородин вне зоны доступа.
.............. Картина три. "Начни с начала". 01.10. Москва. — Алло. — Товарищ полковник, извините, что поздно звоню, это Селиванов. — Слушаю, Николай. — Доклад из римской резидентуры — Бородин сбежал. — Как сбежал? А Котов? — С ним всё нормально, он его заблокировал в душевой и сбежал через балкон. — Время? — В промежутке 22.25 — 22.35, он точно не знает. — Что делают в Риме? — Юхнов отправил двоих оперативников, опросили портье, никто его не видел. Но на Котова они уже составили акт, он там ещё и дверь сломал.
— Твою мать, ещё не легче. Извини, дальше. — Под ними живут две шведки, сказали, что ничего не слышали и вызовут полицию, если их ещё будут беспокоить. — Врут. — Может быть, но мы им не указ. — Да понятно. Слушай приказ — Юхнову не спускать глаз с остальных и вплоть до погрузки в самолёт. Встречаете здесь и всех на объект "Заря", допросить, ну, порядок знаешь. Котова ко мне и посоветуй сразу вазелин брать. Смех и только, этот пацан его уделал, как салагу. — Задание понял, разрешите выполнять? — Давай, Коля. А полковник кладёт трубку, глянул на часы и только проскрипел сквозь зубы — Ну нахера, а? Ладно, чего тут стонать, набирает номер и докладывает дальше — всё, теперь в Москве многие не уснут.
Всё это будет чуть позже, а я еду в машине и мы говорим с Франческой. Рассказал про столик и побег, усмехнулась — Чем не сюжет для детектива. Да знаю, что не напишу, а жаль, такой материал пропадает. С тобой хоть на русском поговорю, как муж умер, я вообще ни слова и ни с кем. Только если письмо сестре написать или передать, и то очень осторожно. Спасибо, она и про тебя написала очень тёплые слова и для меня тоже. Чувствую, что ответ я теперь долго не доставлю, но это не главное. Сейчас приедем, поспишь, а утром будем думать. Твоим коллегам будет плохо? — Наверняка. Сейчас все на них накинутся. И маму жалко, но мне туда никак нельзя попадать, будет ещё хуже.
— Да понимаю, что ты не просто так на это решился. Ничего, и здесь люди живут, по себе знаю. Думаешь, мне легко было? Не Лео, так и не знаю, где бы я была и была бы, такое крошево вокруг, что просто жуть. — Они меня будут искать, я точно знаю, мне нужно исчезнуть, в смысле образа, операции делают? — Даже так? За деньги всё можно. — Это я знаю, но они только будут поступать, а времени нет. — Юра, я всё сделаю — Аля просила за тебя, как я могу отказать. Поменяешь лицо, фамилию, уедешь и начнёшь всё заново. Не беспокойся, я не бедный человек, книги меня кормят, и на жизнь хватает. Песни у тебя прекрасные, жаль, что всё так случилось.
— А мне? Всё, итальянский период окончен, во всяком случае, сцена закрыта. Есть тут певица, вы её видели со мной — может отлежусь, буду ей инкогнито что-то подкидывать, но и это под вопросом. Все знают , что она сама не сочиняет и вдруг... Вы понимаете, вот и след. А следить будут за всеми, с кем я работал, это точно. Вот и приехали, нечего так домик, тут меня точно ещё поискать надо. А вот и помощница — Лаура, ты его видела, с этой минуты ты рядом и больше никого, поняла? Проводишь в комнату Доминика, всё, ключи у тебя и у меня. — Как мы будем звать гостя? Мммм, Тони Эспиро. — Слышала? Веди Тони, пусть отдыхает, а утром увидимся.
Прошла неделя. Уже два дня живу весь в бинтах, сделали пластику, но только на лице, сиськи не меняли, шутка. Всем занималась Катя, которая Франческа, меня привезли в клинику всего замотанного и увезли таким же. По цене и не скажу, потому как сам не знаю, а она сказала, что всё уладит сама. Кушаю уже сам, лицо болит, руки то целые, для еды дырочку оставили — жить буду.
Слушаю радио, Лаура читает мен газеты, в общем, шум был, но не очень раздули, видимо, кто-то это прижал. А кто, кроме КГБ, да и местным невыгодно с Советами ругаться, пока этот завод достраивается. Но это внешнее, а искать то меня всё равно будут, так что сидеть тихо и не высовываться.
Вот и ещё пять дней прошло, были у врача, всего проверили и сняли часть бинтов. Меня должны были состарить годов до 25ти, переделать носик, разрез глаз, уши, но не трогать рот — певцу это строго заказано. Это тому, кто поёт своим голосом. А тем, что в моё время открывали рот по фонограмму — тем можно и губы варениками накачивать, так спонсору сосать удобнее.
Злой я тут на всех и особенно на себя, вот и .... Сидим с Франческой за чашечкой кофе, мне уже потихонечку разрешили. — Ничего, ещё пара недель и можно сниматься на фото. Шрамы затянутся через месяц, может, при загаре ещё будут видно месяца три. Но этот доктор очень опытный, я его давно знаю. — И дорогой? — И дорогой, но иначе не бывает. — Да понимаю я. Если пишете сказки, то разрешите вам идею подбросить? Когда — то и сам хотел книгу написать, ещё в школе, но потом гитара и песни меня перетянули на другую сторону.
— Если стоящее, то возьму в соавторы. — Нет, моего имени здесь упоминать не нужно. — Ну не Бородин же, а Тони Эспиро, кто знает, кроме меня. Лаура мне как родная, я её просто на улице подобрала и вырастила. — Тогда слушайте, усаживаемся поудобнее и я начинаю ей рассказывать историю Гарри Поттера. А что — внучка подсадила на это, четыре книги читали вместе, а память у меня сейчас практически фотографическая, так что только успевай. Но пока всё вкратце и она тормозит меня — Это просто замечательно. Если написать, то она будет бестселлером. Всё, я согласна, заключим договор и работаем.
