— Что ж... Зевс одобряет, — пробормотал Эол. — Он говорит... он говорит, что лучше бы вам подождать с ее освобождением до начала следующей недели, потому что он запланировал большую вечеринку... А, это Афродита кричит на него, напоминает, что солнцестояние начинается с рассветом. Она говорит, что я должен вам помочь. И Гефест... да. Гмм. Редкий случай, когда они во всем сходятся. Сейчас...
Джейсон улыбнулся Пайпер и Лео — наконец-то им начало везти! Им помогали их божественные родители.
От входа раздался громкий звук отрыжки, и из холла появился тренер Хедж. К его лицу прилипла трава. Мелли увидела, как он топает по самодельному полу, и затаила дыхание.
— Кто это?
— Это? — Джейсон сдавленно кашлянул. — Это тренер Хедж. То есть Глисон Хедж. Он наш... — Джейсон не знал, что сказать дальше: учитель, друг, геморрой?
— Наш проводник.
— Он такой козлиный, — пробормотала Мелли.
У нее за спиной Пайпер надувала щеки, делая вид, что сдерживает рвоту.
— В чем дело, ребята? — Хедж подскакал к ним. — Ух ты, милое местечко. А это? Половицы из дерна.
— Тренер, вы только что поели, — сказал Джейсон, невольно отворачиваясь. — И дерн тут используется в качестве пола. А это Мелли...
— Аура, — победно улыбнулся Хедж. — Прекрасная, как летний ветерок.
Мелли зарделась.
— А Эол как раз собирался нам помочь, — продолжил Джейсон.
— Да, — пробормотал повелитель ветров. — Кажется, так. Энкелада вы найдете на Маунт-Дьябло.
— На горе Дьявола? — переспросил Лео. — Это мне не очень-то нравится.
— Я помню это место! — сказала Пайпер. — Я там была как-то раз вместе с отцом. Это к востоку от залива Сан-Франциско.
— Опять область залива? — Тренер покачал головой. — Нехорошо. Ой как нехорошо.
— А теперь... — Эол улыбнулся. — Что касается того, как вас доставить туда...
Внезапно его лицо обмякло. Он нагнулся и постучал по наушнику, словно там возникла какая-то неисправность. Потом снова выпрямился, посмотрел на них безумными глазами. Несмотря на грим, он показался старым — старым и очень испуганным человеком. — Она веками не говорила со мной. Я не могу... да-да, понимаю.
Он сглотнул слюну, глядя на Джейсона, словно тот внезапно превратился в гигантского таракана.
— Мне жаль, сын Юпитера. Новый приказ. Вам придется умереть.
— Но... но, сэр! — пискнула Мелли. — Зевс сказал, что им надо помочь. Афродита, Гефест...
— Мелли! — оборвал ее Эол. — Ты сейчас останешься без работы. И потом, есть приказы, которые даже сильнее пожеланий богов, в особенности если речь заходит о силах природы.
— Чьи приказы? — спросил Джейсон. — Зевс вас сожжет, если вы нам не поможете!
— Сомневаюсь. — Эол сделал движение ладонью, и далеко внизу под ними открылась дверь камеры. Джейсон услышал, как оттуда с воем вырвались духи грозы и понеслись к ним, обуянные жаждой крови.
— Даже Зевс принимает порядок вещей, — сказал Эол. — И если уж пробуждается она, то, клянусь всеми богами, ей ни в чем нельзя отказать. Прощайте, герои. Мне очень жаль, но я должен действовать быстро. Через четыре минуты мне нужно возвращаться в эфир.
Джейсон активировал свой меч. Тренер Хедж вытащил дубинку.
— Нет! — закричала аура Мелли.
Она нырнула им под ноги в тот момент, когда духи грозы, налетев с силой урагана на пол, разнесли его на части, половицы из ковра, мрамора, линолеума разлетелись на кусочки, которые могли бы стать смертоубийственными снарядами, если бы одеяния Мелли не распростерлись, как щит, и не поглотили их. Они впятером полетели в яму, а Эол заорал им вслед:
— Мелли, ты уволена!
— Быстрее! — закричала Мелли. — Сын Зевса, ты можешь повелевать воздухом?
— Немного!
— Тогда помоги мне. Или вам всем конец!
Мелли ухватила его за руки, и по ним прошел электрический разряд. Джейсон понял, что ей надо. Они должны были контролировать падение, направляя его в один из открытых туннелей. Духи грозы бросились за ними в погоню, они быстро приближались с облаком убийственных осколков.
Джейсон ухватил Пайпер за руку.
— Всем держаться друг за друга!
Хедж, Лео и Пайпер попытались объединиться в круг, повиснув на Мелли и Джейсоне.
— Ой как мне это не нравится! — завопил Лео.
— Давай сюда поближе, мешки воздуха, — кричал Хедж духам грозы. — Я вас уничтожу!
— Он великолепен, — вздохнула Мелли.
— Сконцентрироваться? — спросил Джейсон.
— Да, — ответила нимфа.
Мелли и Джейсон так направили ветер, что вскоре оказались в ближайшей открытой дыре. Все впятером они влетели туда со слишком высокой скоростью и теперь катились, стукаясь друг о друга, по крутому наклонному ходу, не предназначенному для людей.
Одеяния Мелли раздулись вокруг нее. Джейсон и остальные отчаянно цеплялись за нимфу, и понемногу их падение начало замедляться, духи грозы завывали им вслед от входа в туннель.
— Долго... я... не смогу, — предупредила Мелли. — Держитесь вместе! Когда ветра ударяют...
— Ты чудо, Мелли! — воскликнул Хедж. — Знаешь, моя мама была аурой. Так вот даже она не сделала бы этого лучше.
— Пришли мне письмо почтой Ириды, — попросила Мелли.
Хедж подмигнул нимфе.
— Вы не могли бы договориться о свидании попозже? — взвизгнула Пайпер. — Смотрите!
Туннель за ними потемнел. Джейсон почувствовал треск в ушах от увеличивающегося давления.
— Я не могу их удержать, — предупредила Мелли. — Но попытаюсь вас прикрыть, оказать вам еще одну услугу.
— Спасибо, Мелли, — пробормотал Джейсон. — Я надеюсь, ты найдешь новую работу.
Нимфа улыбнулась и растворилась в воздухе, обдав их теплым мягким ветерком. И тут последовал порыв сильнейшего ветра, он с такой скоростью выбросил их в небеса, что Джейсон вырубился.
XXXIX
ПАЙПЕР
Пайпер снилось, что она находится на крыше общежития "Школы джунглей".
Ночью в пустыне холодает, но она набрала одеял, а поскольку рядом был Джейсон, то другого тепла ей не требовалось.
В воздухе пахло полынью и горящим мескитовым деревом. На горизонте виднелись горы Спринг-Маунтинз, похожие на неровные черные зубы, за ними — тусклый блеск огней Лас-Вегаса.
Звезды сверкали так ярко, что Пайпер боялась — из-за них будет не виден метеоритный дождь. Она не хотела, чтобы Джейсон решил, будто она притащила его сюда под выдуманным предлогом. (Хотя, конечно, так оно и было.) Но метеориты их не разочаровали. Почти каждую минуту по небу проносился один из них — линия белого, желтого или голубого огня. Дедушка Том наверняка припомнил бы какой-нибудь черокский миф, объясняющий это явление, но в этот момент она сочиняла собственную историю.
Джейсон взял ее за руку — наконец-то — и показал на два метеорита, чьи траектории встретились в атмосфере и образовали крест.
— Ух ты! — воскликнул он. — Не могу поверить, что Лео не захотел на это посмотреть.
— Вообще-то я его не приглашала, — небрежно ответила Пайпер.
— Неужели? — улыбнулся Джейсон.
— Ммм... тебе никогда не кажется, что трое — это уже целая толпа?
— Ну да... Ты знаешь, какие неприятности нас ждут, если нас тут застукают?
— Ну, я что-нибудь придумаю, — небрежно сказала Пайпер. — Я бываю очень убедительна. Так ты хочешь танцевать или как?
Джейсон рассмеялся. У него были удивительные глаза, а улыбка в свете звезд — еще лучше.
— Без музыки. Ночью. На крыше. Не опасно?
— Я вообще рисковая девчонка.
— Вот в это я могу поверить.
Джейсон встал и предложил ей руку. Они медленно протанцевали несколько шагов, но скоро перешли к поцелую. Пайпер с трудом оторвалась от него, радость так сильно рвалась наружу... что она едва сумела поцеловать его снова — губы растягивала сумасшедшая улыбка.
Потом ее сон переменился... а может, она уже умерла и попала в царство мертвых... потому что она снова оказалась в магазине Медеи.
— Пожалуйста, пусть это будет сон, — пробормотала Пайпер, — а не мое вечное наказание.
— Нет, дорогая, — раздался приятный женский голос. — Это вовсе не наказание.
Пайпер повернулась, боясь увидеть перед собой Медею, но рядом с ней стояла другая женщина, она перебирала платья на полупустом магазинном стеллаже.
Женщина была великолепна — волосы до плеч, изящная шея, идеальные черты лица, превосходная фигура, подчеркиваемая обтягивающими джинсами и белоснежной блузкой.
Пайпер повидала в жизни немало актрис — большинство женщин ее отца были сногсшибательными красавицами, — но эта дама не походила на них. Изящная от природы, модная без всяких ухищрений, ошеломляющая без малейшей косметики. После встречи с Эолом, со всеми его подтяжками и гримом, она показалась Пайпер тем более поразительной. В ней не было ничего искусственного.
И вдруг на глазах у Пайпер внешность женщины стала изменяться. Пайпер не могла понять, какого цвета у нее глаза или какой именно цвет у ее волос. Женщина становилась все красивее и красивее, словно ее образ приноравливался к мыслям Пайпер — максимально приближался к ее идеалу красоты.
— Афродита, — прошептала Пайпер. — Мама?
Богиня улыбнулась:
— Ты всего лишь спишь, деточка. Если кто спросит — меня здесь не было. Договорились?
— Я... — У Пайпер на языке вертелась сотня вопросов, но они только мешали друг другу.
Афродита сняла со стеллажа бирюзовое платье. Пайпер казалось, что платье великолепно, но богиня поморщилась.
— Это не мой цвет. А жаль — миленькое. У Медеи тут есть неплохие вещи.
— Но... это здание взорвалось, — неуверенно проговорила Пайпер. — Я сама видела.
— Да, — согласилась Афродита. — Наверное, поэтому тут распродажа. Теперь это только воспоминание. Извини, что вытащила тебя из твоего сна. Сон — он гораздо приятнее, я знаю.
Лицо Пайпер горело. Она не могла понять — то ли от злости, то ли от смущения, но больше всего она чувствовала какую-то опустошенность и разочарование.
— Это было не по-настоящему. Этого никогда не было. Почему же я помню его так живо?
— Потому что ты — моя дочь, Пайпер, — улыбнулась Афродита. — Ты видишь вероятности гораздо ярче, чем их видят другие. Ты видишь то, что могло бы случиться. И оно еще может случиться, так что не отчаивайся. К сожалению... — Богиня обвела рукой магазин. — Сначала тебе придется пройти другие испытания. Медея вернется, а с ней и множество других врагов. Врата смерти открылись.
— Что ты хочешь сказать?
Афродита подмигнула ей:
— Ты сообразительная, Пайпер. Ты знаешь.
Пайпер словно окатило холодным душем.
— Спящая женщина, та, которую Медея и Мидас называли своей покровительницей! Она сумела открыть новый выход из Царства Мертвых. Она позволяет мертвецам возвращаться назад в мир живых.
— Ммм. И не каким-нибудь мертвецам. Худшим. Самым сильным, тем, кто более всего ненавидит богов.
— Чудовища возвращаются из Тартара тем же путем, — предположила Пайпер. — Вот почему они воскресают после уничтожения.
— Да. У их покровительницы, как ты ее называешь, особые отношения с Тартаром, духом бездны. — Афродита взяла в руки золотистый, в блестках топик. — Нет, в этом у меня будет смешной вид.
— У тебя? — Пайпер смущенно рассмеялась. — Ты можешь выглядеть только идеально.
— Ты милая, — улыбнулась Афродита. — Но красота — это умение находить то, что тебе подходит, самое для тебя естественное. Чтобы быть идеальной, ты и чувствовать себя должна идеальной, избегая попыток казаться чем-то иным, не тем, что ты есть. Для богини это особенно тяжело. Мы ведь можем меняться с такой легкостью.
— Мой отец считал, что ты идеальна. — Голос Пайпер задрожал. — Он так никогда тебя и не забыл.
— Да... Тристан. — Взгляд Афродиты сделался каким-то отстраненным. — Ах, он был такой удивительный. Такой мягкий и добрый, смешной и красивый. Но в нем было столько грусти.
— Могли бы мы не говорить о нем в прошедшем времени?
— Извини, милая. Я, конечно, не хотела оставлять твоего отца. Это всегда очень трудно, но все повернулось к лучшему. Если бы он понял, кто я такая на самом деле...
— Постой... он что, не знал, что ты богиня?
— Конечно не знал. — В голосе Афродиты послышались обиженные нотки. — Я бы с ним никогда так не поступила. Для большинства смертных принять это слишком трудно. Это может погубить их жизнь! Спроси твоего дружка Джейсона... кстати, очень милый мальчик. Его бедная мать просто погибла, когда узнала, что влюблена в Зевса. Нет, гораздо лучше было, что Тристан верил, будто я смертная женщина, которая без всяких объяснений бросила его. Уж лучше горько-сладкие воспоминания, чем бессмертная, недостижимая богиня. А это наводит меня на одну важную мысль...
Богиня раскрыла ладонь и показала Пайпер сверкающую склянку с розовой жидкостью.
— Это одно из наиболее безвредных снадобий Медеи. Оно стирает только недавние воспоминания. Когда спасешь отца... если спасешь его... дай ему это.
— Ты хочешь, чтобы я опоила собственного отца? — Пайпер не могла поверить своим ушам. — Ты хочешь, чтобы он забыл то, что пережил?
Афродита приподняла склянку. От склянки на ее лице появился розовый отблеск.
— Твой отец, Пайпер, держится уверенно, но он идет по тонкой грани между двумя мирами. Он всю свою жизнь потратил на то, чтобы опровергнуть старые истории про богов и духов, но все же он опасается, что эти сказки могут соответствовать действительности. Он боится самого себя, того, что скрывается в глубинах его личности, и когда-нибудь это уничтожит его. И вот теперь его пленил гигант. Его жизнь превратилась в кошмар. Даже если он выживет... ему придется провести всю оставшуюся жизнь с этими воспоминаниями, зная о том, что боги и духи расхаживают по земле. Это сломает его. На это и надеется наш враг. Она сломает его и таким образом сломит твой дух.
Пайпер хотела закричать, что Афродита ошибается. Ее отец был самым сильным человеком, какого она знала. Пайпер никогда не заберет его воспоминания, как Гера забрала воспоминания Джейсона.
Но она почему-то не могла злиться на Афродиту. Она помнила, что несколько месяцев назад сказал ее отец на берегу Биг-Сюра: "Если бы я и в самом деле верил в Страну призраков, или в духов животных, или греческих богов... то, думаю, я бы не спал ночами. Я бы все время искал, на кого возложить вину".
Теперь Пайпер искала, на кого бы ей свалить вину.
— Кто она? — спросила Пайпер. — Та, которой подчиняются гиганты?
Афродита сложила губы трубочкой, потом перешла к следующему стеллажу, на котором лежали помятые доспехи и порванные тоги, но Афродита смотрела на них так, будто это были образцы высокой моды.
— У тебя сильная воля, — задумчиво сказала она. — Знаешь, я никогда не пользовалась особым влиянием среди богов. Над моими детьми посмеиваются. От них отмахиваются как от высокомерных и пустых созданий.
— Некоторые из них такие и есть.
Афродита рассмеялась:
— Согласна. Возможно, я тоже иногда бываю высокомерной и пустой. Нужно быть снисходительной по отношению к девушке. Ой, какой милый. — Она взяла прожженный и грязноватый бронзовый нагрудник и показала Пайпер. — Правда?
